POV Вайолет.
— Это уже издевательство, — развёл руками Люк. — По городу бродит маньяк, и мы обязаны это сделать, — твердил отец. В последний раз выругашись, брат отправился на второй этаж, громко хлопнув дверью комнаты. Думаю, его кубки попадали с полок прямо на пол, от такой силы толчка двери. Тяжело вздохнув, папа сел за барную стойку, положив руки на голову, и уставившись в деревянный стол. Выключив телевизор, я подошла к нему, положив руку на спину. — День-два и он остынет, не обращай внимания, — успокоила его я. — Вайолет, было бы всё так просто. Люк — наименьшая моя проблема. А вот то, что по городу бродит серийный убийца, — говорил папа. — Всё будет хорошо, вы его найдёте, — твердила я. Конечно, верилось в это слабо, хотя, кого я обманываю. Даже самому глупому человеку уже было понятно, что после двух с половиной месяцев расследований, которые ничего не дали, искать убийцу — бесполезно и глупо. Но отец всё ещё питает ложные надежды на то, что они его поймают. Ну и Лэнгдон, естественно, туда же. Как они не понимают, что его им не поймать. Он думает на несколько шагов вперёд, он знает все их дальнейшие действия лучше них самих. Он имеет рычаги давления. Он — идеальный убийца. Креативный, неуловимый и знающий, на что надавить, чтобы заставить молчать. Будто он знает всё, что полиция собирается предпринять, абсолютно всё. Порой ловлю себя на мысли, что в доме установлены камеры, и он следит за каждым нашим движением. Он изучает нашу психологию, ведь понять, что Эрика поведётся на фальшивое приглашение, при этом знать о её болезни — дорогого стоит. Остаётся лишь один вопрос — как? Как он всё понимает и узнаёт, ведь мы даже не успели приехать, а он уже устроил перестрелку с холостыми патронами, которые вообще оказались обычными железными шариками. — Вай, я отправляю твою маму и Люка к бабушке. Зная, как ты не любишь тётю Клариссу, я разрешаю тебе остаться здесь, — осведомил меня отец. — Люк, когда узнал о комендантском часе, чуть с катушек не слетел, я представляю, что с ним будет у бабушки, которая в восемь вечера укладывается спать и ненавидит технику, — смеялась я. — Не думай, что я оставлю тебя здесь одну, когда какой-то псих бродит на свободе. Ты переедешь к Тейту, он сможет тебя защитить, тем более голова на плечах у него есть, и ты будешь в безопасности, — с этими словами он встал, — все мы будем в безопасности. Тейт приедет через пару часов, собирай вещи и скажи брату, чтобы тоже собрал, ваша мать в курсе. После этого, он удалился в свой кабинет. А я лишь прогулочным шагом направилась в комнату к брату, который скорее всего сейчас рвал и метал. Собственно, поднявшись к нему и открыв дверь, я получила подушкой в лицо. Но старалась сохранять спокойствие. — Папа просил тебе передать, чтобы ты собирал вещи, — выдохнула я. — Куда? Зачем? Ему комендантского часа мало? — рукоплескал Люк. — Вы с мамой едите к бабушке, я переезжаю к Тейту, это всё временно, пока дело не устаканится, — говорила я. Сев на свою кровать, Люк провёл ладонями по лицу и, сложив их в замок, уставился в них носом, разглядывая незамысловатые узоры на обоях. Прикрыв дверь, я подошла ближе к нему и села рядом. — Когда всё это уже закончится? Бесконечные переезды, опасность на каждом шагу и жизнь, наполненная только криками? Когда всё это закончится, Вай? Неужели мы этого заслуживаем? — спросил он, глядя на меня. Скорее всего я бы могла дать ему членораздельный ответ, если бы сама его знала. Ведь то, что продолжается, наверное, всю мою жизнь и сейчас не хочет утихать. Это как болезнь, сначала она маленькая, потом она становится больше и больше, в конце концов целиком заглатывая миллионы людей, а после и всё, что ей дозволено. — Всё наладится, в крайнем случае, мы все уедем отсюда назад, — с прискорбием подвела я. — Ты ведь не хочешь уезжать. Эрика, Тейт, Мэтт — они для тебя стали большим, чем твои друзья в Бостоне, ты же не уедешь, — взглянув на меня, пробормотал он. — Радуйся, заберёшь мою комнату, будет у тебя игровая, — смеялась я. — Ты лучше, игровая не поднимет мне настроения, — улыбнувшись уголками губ, сказал он. Ещё немного посидев у него, я ушла в свою комнату. Достав из-под кровати большой чемодан, я принялась складывать туда свои вещи. Папа сказал, что нужно лишь самое необходимое. Если честно, мне хватило бы и пакетика с парочкой книг, и я была бы полностью довольна. Но одежду собирать приходилось. Одежду, половину ванны, флакончики, которые я так долго расставляла. В мой чемодан всё летело со скоростью света. В какой момент я стала такой податливой? В какой именно момент я стала слушать родителей? В какой момент я перестала звонить Эрике, в какой чёртов момент меня перестало пугать то, что мне придётся жить в одной квартире с Тейтом? Когда это произошло? Куда вообще подевалась прежняя я? Неужели случившиеся в последнее время так сильно на меня повлияло? Неужели, этому всему удалось сделать то, что родители вместе с психологами и учителями не смогли сделать тринадцать лет? Ведь всю свою жизнь я шла против правил и закрывалась в себе, плевала на окружающий мир. Что со мной произошло? Я стала заботится о Люке, я стала поддерживать отца, который никогда не поддерживал меня. Я простила Тейту ложь, чтобы я никогда не сделала. Я забилась в себе на неделю из-за смерти Эрики, хотя раньше я воспринимала смерть как должное и ни капли не горевала, когда из жизни уходили близкие люди. Я повзрослела? Или просто появились люди, которых мне не хочется выгонять за границы моего сознания? Появились люди, которым в действительности есть дело до корня моих проблем, а не до заключения врача с купленным дипломом. Ведь Эрика была спокойна, когда корчилась от боли, она не сказала мне ни слова, она не хотела, чтобы я волновалась, она заботилась. Также как и Тейт, который готов даже похоронить подругу, ради моей безопасности. Никогда не думала, что появятся те, кого я пущу в свой маленький мирок, фейс-контроль в котором по лучше любого фейс-контроля в элитном клубе. Но они появились, я готова пустить их, раскрыть проблемы, только я всё равно не скажу им ни слова, не мой стиль жаловаться на проблемы, которые наверняка не такие уж и сложные, по сравнению с чужими. — Привет, — послышалось со спины. — Ты уже тут, — пробормотала я, кидая в чемодан последнюю футболку, и закрывая его. — Я возьму, — улыбнулся Лэнгдон и, взяв мой чемодан, вышел из комнаты. Кто-нибудь бы удивился тому, что всё происходит так быстро. Ведь я не успела даже досмотреть передачу, как уже переезжаю к человеку, отношения с которым у меня настолько запутанные, что проще перерезать их, чем распутать собравшийся клубок ниток, который катается в разные стороны, не сообщая о своём маршруте. Но, к сожалению, сейчас нужно всё делать быстро, любая секунда — и чья-то жизнь, нет гарантии, что она будет не моей.***
— Твоя комната прямо по коридору, возле моей. Ты тут раскладывайся, а мне нужно в участок, — сказал он. — За тумбочкой пистолет, надеюсь ты помнишь, как им пользоваться, в случае чего, — шепнул он мне на ухо, уходя за дверь. Пройдя в мои временные апартаменты, я сначала удивилась размерам комнатушки. Здесь с трудом помешалась кровать и тумбочка. Спасал большой шкаф, в котором, в случае чего, можно будет поместиться самой. Кинув чемодан на одноместную кровать, я открыла шкаф и, протерев там всё влажной тряпкой, начала складывать свои вещи, которые к счастью, уместились на одной полке, на вторую я сложила всё остальное, что могло понадобиться, а на третьей разместился ноутбук и парочка книг.