Смены позиций

— Страшная женщина... — И не говори, — бархатный голос, прозвучавший со спины, заставил парней подпрыгнуть от неожиданности и резко обернуться. В воротах, закутавшись в плащ, стоял никто иной как Учиха Саске — не безызвестный нукенин и по совместительству предатель деревни. Выхватив кунаи, парни встали в боевые стойки, в любой момент готовые к нападению. — Что тебе нужно, Учиха? — сурово спросил Изумо, прищурив глаза. Времени звать на помощь не было, но и вариант с дракой стоило отмести сразу. Может на первый взгляд Камизуки и казался дуралеем, но отнюдь таким не был. Он прекрасно понимал, что исход боя был слишком непредсказуем. Не имея никаких представлений о его новых способностях, они должны были избегать прямого боя и по возможности минимизировать ущерб. — Хм, — Учиха окинул их холодным взглядом и спокойно посмотрел в глаза шатена, — Мне нужно к Хокаге. Постовые переглянулись, медленно убирая оружие в подсумки, прикрепленные к ногам. Если Саске все еще не напал, значит, на то была причина. Даже если бы он и намеревался убить их, то зачем так просто терял преимущество, показывая себя? — Зачем тебе понадобилась Хокаге? — все еще с опаской наблюдая за нукенином, осведомился Котецу. Ему все это очень не нравилось. О том, что Саске ушел именно к Орочимару, им было прекрасно известно. А так как старый змей и Цунаде были сокомандниками, можно было предположить, что у змеиного ублюдка, вероятно, есть к старому товарищу дело. Из этого же легко выплывало то, что змеиный санин, возможно, намеревался свести счеты с химе Сенжу, но лично сунуться в деревню не посчитал нужным, послав своего прихвостня. Подставлять Хокаге никто, конечно, не собирался — они готовы были стоять до конца, если придется. На звуки борьбы, в любом случае, поспеет подкрепление. Они были на своей територии и знали, что имели преимущество. Пока следовало узнать, что же хотел этот Учиха. — Я хочу поговорить, — спокойно ответил Саске, не предпринимая каких-либо лишних движений, дабы не провоцировать шиноби. Если они нападут, то у него не останется выбора, кроме как убить их на месте. Тогда его точно не пустят на аудиенцию, сразу послав под трибунал. — Откуда нам знать, что ты не врешь?! Может Орочимару приказал тебе убить Хокаге, а мы вот так просто пропустим тебя в деревню, — Изумо прекрасно понимал, чем грозит им этот разговор, но предпринять, увы, пока ничего не мог. — Он уже мертв, — последовал парням холодный ответ.

***

Учиха Саске, так или иначе, всегда был идеалом для женщин. Что в шесть, что в двенадцать, что в шестнадцать. Будучи еще мальчишкой он терпел домогательства со стороны старых теток, которые каждый вечер приходили к матери, дабы узнать, как живет младший наследник главы клана. Буквально каждая из них считала своим долгом потискать шестилетнего паренька, потягать его за щеки и надругаться над и так непослушными смольными волосами. Саске мужественно терпел домогательства, стойко терпя тошнотворные сюсюканья. А как иначе? Он ведь был Учихой, посему обязан был быть собран и невозмутим. Конечно, когда тебя тискают, словно плюшевую игрушку, держать невозмутимость на лице становится очень трудно. Еще и отец в такие моменты неодобрительно морщился, все больше разочаровываясь в младшем сыне, ведь будь на его месте Итачи, то давно бы слинял, не позволяя к себе такого неуважительного поведения. А Саске только и оставалось, что терпеть. Ведь только Учиха открывал рот, дабы возмутится, он натыкался на счастливый взгляд матери, которая буквально цвела из-за такого внимания к своему чаду. Как женщина и как мать, она этим бесконечно гордилась. Саске ведь действительно был до ужаса красив. После была академия. К старым озабоченным теткам добавились тупоголовые девицы, которые чуть ли не боготворили его. После двух лет обучения создали фан-клуб, принадлежащий лично ему, и Саске, честно, боялся думать, чем они там занимаются. Не иначе кланяются перед алтарем с его фотографией. После уничтожения клана, его популярность, казалось, куда уж больше — повысилась вдвое. Теперь чуть ли не на каждом углу его поджидала толпа крикливых девчонок, что готовы были разобрать его на сувениры, если он не успевал вовремя смыться. Иногда, сидя на уроках, он явственно ощущал тяжелое дыхание на своей шее, но боялся оборачиваться, опасаясь увидеть клыкастую девицу, в чьих глазах явственно читалась жажда плоти и крови. Уж что-что, а воображение у него было хорошее. Уходя обучаться к Орочимару он наивно полагал, что наконец избавиться от вечных домогательств со стороны прекрасного пола, однако и тут его ждала засада. К девушкам прибавился сам змеиный санин, что бесстыдно демонстрировал парню свой интерес, а иногда — какая гадость! — мог даже позарится на него своим длиннющим языком. Титаническим усилием воли Учиха заставлял себя терпеть подобные извращения, убеждая себя, что мертвый санин не лучший учитель. Возможно поэтому у бесстрашного Учихи Саске выработалась аграфобия** и максимальное отвращение к женщинам. И длинным языкам. Это, пожалуй, было еще одной причиной, по которой змеиный санин, разрубленный надвое, с перемотанным вокруг шеи языком, валялся под кроватью в своем же убежище.