Алые мечи

Хейдис дошел до своего корабля настолько быстро, насколько позволяли несчастные детишки на руках и еще один рядом. Устроив их в пассажирских креслах, он надежно пристегнул всех троих ремнями безопасности и запустил двигатель. Как только он набрал высоту, запищал бортовой комлинк. — Хейдис! — не то возмущенно, не то встревоженно воскликнул Дарт Мол. — Ну наконец-то, ответил! Ты где ходишь? Я раз двадцать, если не тридцать, тебя вызывал, у тебя все хорошо?! Я тут гадаю, куда ты делся, Дуку мне сказал, что ты вместе с ним убивал Шен-Джона, а потом улетел невесть куда и никому ничего не сказал! Я пытался с тобой связаться, а ты упорно не отвечал. Почему свой личный комлинк отключил? — Да я на Коррибане, — ответил его ученик. — Не переживай, я в полном порядке, лечу назад. — На Коррибане? — удивился тот. — Ты из-за тех юнлингов туда полетел? Нашел кого-нибудь? — Нашел, и не одного, — произнес Хейдис. — Пока живые. Слушай, скажи детскому отделению в госпитале, чтоб были готовы, везу к ним новых пациентов. — Понял, сейчас всех предупрежу, — пообещал Дарт Мол и отключил связь. Хейдис заметил, что Элоа с интересом следит за их беседой. — Это кто такой? — спросил мальчик. — Мой учитель. — Хороший он у тебя… Оказавшись на борту звездолета, парнишка сразу повеселел и стал с интересом разглядывать окружающую обстановку. Двое других не приходили в себя, лишь время от времени тихо стонали. Хейдис надеялся, что ему удастся довезти их до больницы живыми: состояние детей было крайне тяжелым, и хоть он и оказал им всю возможную первую помощь, драгоценное время было упущено. По прилете на Мандалор на посадочной площадке молодого ситха уже встречали санитары с носилками; Дарт Мол и Сатин смотрели на него с уважением, если не сказать, что вообще с восхищением. — Хейдис, ты просто молодец, — сказала герцогиня, подойдя к юноше. — Я бы не решилась отправиться в это кошмарное место. Ты вот туда полетел и детей спас. Кстати, пока мы с Молом тебя ждали, мне тут одна хорошая мысль в голову пришла — этих малышей надо обязательно снять на видео и выложить его в Голонет с комментариями и подробным рассказом о том, где и как ты их нашел, может, его увидит кто-то из родителей этих бедняг и их опознает. — Отличная мысль, — согласился с ней Хейдис. — Вот этого мелкого, — он подтолкнул к ней Элоа, — забери пока во дворец, отмой и накорми хорошенько, им я чуть позже займусь, а пока пойду тех двоих лечить, надеюсь, что оклемаются. * К счастью, стараниями Хейдиса никто из несчастных детей не умер; через пару дней девочке стало лучше, кризис миновал, температура у малышки спала, она пришла в себя, попросила есть и назвала свое имя и фамилию. Мальчик какое-то время был не в состоянии говорить — по всему телу у него были гноящиеся ожоги, на ногах превратившиеся вообще в некрозные язвы, через которые в некоторых местах проглядывали кости, и Хейдис опасался, что ему вообще потребуется ампутация, которую ребенок мог попросту не пережить, но, к счастью, ему тоже полегчало, обожженные места перестали гноиться и мокнуть, раны подсохли и появились первые признаки заживления. Однажды в середине дня к нему в госпиталь заглянул его учитель. — Ну, Хейдис, — сказал он, — считай, что жадный ублюдок Винду сам выкопал себе могилу, а мы все вместе его туда и спихнули. Сегодня со мной связались родители Нумы, той девочки, что ты нашел на Коррибане, они ее узнали и хотят забрать домой в семью; послезавтра они собираются прилететь сюда и выяснить, что и как. Как я понял по словам ее отца, клан у них очень обеспеченный и влиятельный, и они решили это дело так не оставлять. Сенатор от Рилота Орн Фри Таа уже в курсе дела и в ближайшие дни выступит с заявлением, отец девочки ему нажаловался, так что теперь Винда и его дружки точно не отвертятся. — Я уже в предвкушении скандала, — ответил его ученик, — если уж этот туповатый жирный тви’лек не выдержал… — Тви’лек, кстати, может, и жирный, да не придурочный, — возразил Мол. — Он таким кажется, это да, но на самом деле неплохой. Как дойдет до чего-нибудь серьезного, сам увидишь, хотя навестить эндокринолога ему при случае действительно не помешает. * Скандал в Сенате, как того и следовало ожидать, разразился грандиозный. По требованию представителей Рилота канцлер собрал экстренное заседание и пригласил явиться на него в обязательном порядке руководство секты джедаев; естественно, от своего ученика он уже знал, что так разозлило тви’леков, но сделал вид, будто не в курсе и речь наверняка в очередной раз пойдет о том, чтобы отправить на их планету гуманитарную помощь для голодающего населения. Вместе с рилотской делегацией в зале появились двое одетых в черное тви’леков с кирпично-красного цвета кожей, мужчина и женщина; оба выглядели разозленными и недовольными. Все подумали, что сейчас они начнут сетовать на тяжелое материальное положение, бедствия и отсутствие самых необходимых продуктов питания — в общем, старая песня, для этого Орн Фри Таа свидетелей и привел — на жалость давить, будет очередная скукотища, можно и поспать потихонечку, и цветочки в блокноте порисовать, но тут что-то пошло не так. — Многоуважаемые сенаторы и гости заседания, — начал толстый тви’лек, — сегодня я попросил вас всех прийти сюда для того, чтобы рассказать вам о совершенно вопиющем случае, который попросту потряс всю галактическую общественность. Он посмотрел сначала на Сидиуса, словно ища одобрения и поддержки, потом нашел глазами в зале Винду, который приперся на заседание в сопровождении старого маразматика Йоды, Ки Ади Мунди и еще какого-то незнакомого ему джедая, и продолжил свою речь. — Не так давно в Голонете появилось снятое конфедератами и представителями Дозора Смерти видео, на котором неизвестные лица рассказывали о том, что один из сторонников сепаратистов обнаружил на Коррибане двух находящихся при смерти детей — мальчика-человека и девочку нашей расы, а также одного относительно здорового малыша, который уверял своего спасителя, что в прошлом был юнлингом и джедаи бросили его на необитаемой планете, поскольку он серьезно заболел и им не хотелось тратить деньги на лечение. Таа снова ненадолго замолчал, успев заметить, что Винду побагровел от злости и стиснул зубы. — Естественно, все мы решили, что это всего лишь неуклюжая пропаганда сепаратистов, снятая на коленке только для того, чтобы нас разозлить. Поэтому поначалу все официальные каналы посоветовали гражданам Республики не обращать внимания на бредовые вымыслы. Однако все мы жестоко ошиблись. Глава секты джедаев, который при предыдущих словах тви’лека немного расслабился, снова напрягся и судорожно вцепился руками в подлокотники своего кресла. — Вот эти господа, — он указал на своих спутников-летанов с красной кожей, — опознали в найденной конфедератами девочке свою дочь Нуму, которую несколько лет назад в связи с чувствительностью к Силе отдали на обучение в Орден Джедаев. Мать Нумы не выдержала и расплакалась. Отец пострадавшего ребенка шагнул ближе к сенатору и жестом попросил у него разрешения подойти к микрофону. — Сейчас мы выслушаем рассказ родителей девочки, — Таа слегка подвинулся, что было довольно нелегкой задачей при его габаритах. Отец Нумы оскалился, показав остро заточенные по рилотской моде зубы, и посмотрел на джедаев с нескрываемой ненавистью и омерзением, после чего заговорил: — Когда у моей дочери в возрасте стандартного года и трех месяцев была обнаружена чувствительность к Силе, нам предложили отдать ее учиться в Орден Джедаев. Мы с родственниками долго советовались и в итоге приняли решение согласиться, потому что данный природой дар не должен пропадать зря. Естественно, нам пришлось смириться с тем, что мы, скорее всего, больше никогда не увидим Нуму, потому что рыцарь-джедай не имеет связей с семьей и посвящает всю свою жизнь защите мира и спокойствия в галактике, но нас утешало то, что наша девочка получает в Ордене все необходимое и учится нужным навыкам. Так мы передали Нуму джедаям и искренне думали, что у нее будет прекрасное будущее. Я не думал, что могу ошибаться, если бы я мог все предвидеть, то не подпустил бы их к Нуме и на сотню световых лет. Мы с женой не интересовались условиями жизни юнлингов в Ордене, мы решили, что все в порядке, ведь у нас в Республике принято доверять джедаям, а надо было слетать на Корускант и поинтересоваться! В зале поднялся шум. Верховный канцлер встал и властно поднял руку, призывая всех к порядку. — Тише, пожалуйста, дайте делегации Рилота договорить. Отец Нумы сжал кулаки и продолжил свою речь. — А вот теперь представьте себе наше состояние, когда мы с женой включили головизор и увидели там в новостях репортаж якобы об очередном вранье конфедератов. Девочка, которую нашли на Коррибане, пришла в сознание и смогла сказать, как ее зовут, и это окончательно убедило нас в том, что это и есть наша Нума. Это решение далось нам нелегко, но мы собрались с духом и связались с лидерами Дозора Смерти по тем координатам, которые они оставили в Голонете, а потом вылетели на Мандалор. Несложный анализ подтвердил, что спасенная девочка и есть наша биологическая дочь, которую мы несколько лет назад отдали в Орден, как нам казалось, для того, чтобы она стала рыцарем, а как выяснилось — на верную смерть. Если бы не тот неизвестный конфедерат, который подобрал Нуму на Коррибане, сейчас о нашей девочке можно было бы говорить в прошедшем времени. Тут снова заговорил Орн Фри Таа. — Магистр Винду, — ехидно спросил он, поправив свое богатое одеяние, — будьте любезны объяснить, что все это значит. — А что все это значит, и так ясно! — раздался голос представителя Родии. — Прошу прощения, что вмешиваюсь, но должен сказать, что галактическую общественность уже давно очень сильно смущает закрытость Ордена Джедаев для прессы, а также наличие у Ордена тайных объектов недвижимости в разных частях галактики. Наши репортеры, кроме того, подозревают джедаев и связанных с ними сенаторов в коррупции, создании тайных денежных счетов и отмывании денег через счета Ордена. — Ты что несешь, рептилоид-забулдыга?! — Винду все-таки не выдержал и сорвался, вскочив с места и истошно крича. — Ему нельзя верить, он же все свободное время проводит с бутылкой! — визжал он, тыча пальцем в сторону родианца. — Магистр Винду, прекратите нарушать общественный порядок и оскорблять присутствующих, — потребовал помощник Верховного канцлера Мас Амедда. — Сядьте на место. Если уж вам так хочется высказаться, то ответьте прямо на вопрос сенатора Таа: как девочка, о которой только что говорил ее отец, оказалась на Коррибане в тяжелейшем состоянии? Винду тем временем уже успел придумать, как будет выкручиваться. — Это же дети, — сказал он. — Те, у кого есть маленькие дети, прекрасно меня поймут: они везде лезут, балуются и хулиганят. Все прекрасно помнят, как один из наших рыцарей, всем известный Энакин Скайуокер, в детстве забрался на корабль и, сам не задумываясь о том, что делает, ребенок все-таки, взорвал командный центр Торговой Федерации. Вполне вероятно, что дети сами без разрешения взяли какой-нибудь корабль и по незнанию улетели на незнакомую планету, где оказались без еды, воды и возможности связаться со своими наставниками. Мне, конечно, очень жаль, что так получилось, и я хочу принести свои извинения за этот крайне неприятный инцидент, но поверьте, никакой вины Ордена Джедаев тут нет и быть не может. В зале раздался дружный хохот; громче всех смеялся тучный рилотский сенатор. — О, как здорово, — веселился он. — А как вы тогда объясните, что детей нашли в жутком состоянии? Конфедераты утверждают, что на теле одного из ваших бывших воспитанников были обнаружены тяжелые ожоги, без надлежащего лечения превратившиеся в обширные гнойные раны. Вся оказанная ребенку медицинская помощь состояла в том, что ему просто наложили повязки и использовали дешевый дезинфектор, который совершенно не помог. — А все очень просто, — нагло улыбнулся Винду. — Дети решили приготовить себе еду, делать этого не умели, и он нечаянно опрокинул на себя кипяток. Друзья ему и помогли, чем смогли. — Смейся-смейся, ублюдок, а я дождусь удобного момента и тебе глотку во сне перережу, — пробормотал себе под нос вице-канцлер Мас Амедда, который был в курсе того, кем на самом деле является Верховный канцлер Палпатин. — Ну, а тогда как быть с третьим, который все рассказал? — гневно орал отец Нумы. — Я же вам говорю, это дети, — глава секты джедаев изобразил оскорбленную невинность. — Ребенку было страшно, он боялся, что его станут ругать, вот и сочинил эту историю. — Хорошо, допустим, что все, что вы говорите — правда, — в разговор вступила помощница рилотского сенатора. — Предположим, трое юнлингов и в самом деле просто баловались, в ходе игры нашли бесхозный корабль, смогли его запустить, заблудились и приземлились на Морабанде. Они не смогли оттуда выбраться, Нума заразилась неизвестной инфекцией или просто сильно простудилась, один мальчик, пытаясь приготовить еду, обварился кипятком, второй кое-как оказал ему первую помощь, а потом, боясь, что его будут сильно ругать, прятался на необитаемой планете и выдумал историю, в которой вас оговорил. Если дело обстоит так, то у меня возникают сразу три вопроса: во-первых, почему вы не смотрели за детьми? Во-вторых, почему вы не организовали поиски, когда обнаружили, что троих воспитанников нет? В-третьих, кому принадлежат останки, обнаруженные конфедератами на Морабанде? — На третий вопрос я затрудняюсь ответить, возможно, это останки древних обитателей планеты, — спокойно парировал сектант, — что же касается первого и второго, то за всеми не углядишь — это раз, поиски мы организовали, но они не увенчались успехом — два. Еще раз извините. — Не извиняю, — прорычал Орн Фри Таа, — потому что вы лжете. Конфедераты предоставили доказательства того, что найденные на Морабанде останки относительно свежие и принадлежат детям разных возрастов. Вы же самый настоящий мерзавец. Вы отказывали больным юнлингам в медицинской помощи и отвозили их умирать на пустынную планету, а сами без зазрения совести набивали свои карманы. Вы публично оскорбили представителя Родии — простите, но это его личное дело, пить ему или не пить, которое не имеет отношения к вашим собственным злодеяниям, и он государственные деньги в свой карман не кладет. Может, он и пьяница, зато, в отличие от вас, над беззащитными детьми не издевается. Наконец, вы выжили из Ордена мою соотечественницу Эйлу Секуру, обвинив ее непонятно в чем, а потом еще и слили в Голонет ее непристойные фото, которые сами же тайком и снимали. — И выставили ее виноватой, — поддержал его отец Нумы. — Вопреки вашим пророчествам, она все-таки не пошла на панель, а нашла пристанище на Мандалоре и устроилась на работу преподавателем военного дела, так что выкусите. Вы самый обычный расист и считаете, что все тви’леки хуже животных, а наши женщины для республиканцев уже давно превратились в вещи для забавы! Я очень рад, что с Эйлой этот номер у вас не прошел. Орн Фри Таа поднялся в полный рост. — Вот что я вам скажу, корыстолюбивый мерзавец, сектант и коррупционер, — рявкнул он в микрофон. — С нас хватит! Мы тоже присоединяемся к Конфедерации! Долой Республику! Всю вашу поганую тоталитарную секту давно пора запретить и разогнать! Жители Рилота, я запрещаю вам отдавать своих детей в Орден Джедаев! Слай Мур чуть заметно хихикнула. Мас Амедда наклонился к Верховному канцлеру. — Владыка, думаю, после сегодняшнего заседания желающих и так не найдется. Тот утвердительно кивнул. Винду в бессильной злобе скроил мерзкую гримасу, но тут отец Нумы плеснул еще масла в огонь. — Когда я был на Мандалоре, то договорился с кем надо, — злобно хмыкнул он. — Отдам свою дочь в ученицы к ситху, пусть вырастет и этим уродам головы поотрубает, — он указал на джедаев. — Что, Муся, обидно? Не будет она ни за вашу поганую Республику сражаться, ни таким, как ты, на потеху в каком-нибудь кабаке нагишом танцевать. Что, съел? В зале поднялся невообразимый крик и шум. Помощница Таа в ужасе зашептала на ухо сенатору, что своей выходкой он фактически поставил Рилот на грань гражданской войны. — Какая Конфедерация, о чем речь? — бедную тви’лечку едва не трясло от страха. — Генерал Чам Синдулла — ярый республиканец, он вас со свету сживет! — Пусть попробует, — толстяк кипел от злости. — Все знают, что этот мерзавец продал свою старшую дочь в бордель, после этого он мне тем более не указ! Синдулле самое место на колу в жареном виде вместе с Мусей и другими джедаями! Еще несколько систем, воспользовавшись всеобщим замешательством и хаосом, открыто объявили о том, что тоже решили примкнуть к конфедератам; родианцы, несмотря на оскорбления со стороны главного сектанта и выходки его подручных, сочли за благо промолчать — ввязываться в войну им не слишком хотелось. Мэйс Винду решил защищаться нападением. — Да какое вы имеете право вообще делать мне, самому мне, какие-либо замечания?! — вопил он, брызгая слюной. — Я джедай, и никто мне не указ! Мы круглыми сутками жертвуем собой для вашего же блага, спасая галактику, а вы еще и смеете возмущаться! — А в рот тебе не плюнуть жеваной плесенью?! — закричал кто-то, и в сторону ложи, где сидели джедаи, полетел огрызок. Своей цели он, конечно же, не достиг, однако сам факт подобного привел сектантов в неописуемое бешенство: долгие годы они, пользуясь своей безнаказанностью, творили что хотели, и никто не смел даже пикнуть, а тут вдруг вот такое! Винду снова принялся возмущаться, однако слушать его присутствующие не стали, и он почувствовал себя более чем неуютно: неужели все настолько потеряли страх, что он утратил свой авторитет? * Скандал в Сенате кончился тем, что к Конфедерации примкнули новые сторонники, а Мэйс Винду чувствовал себя оплеванным. Покидая заседание, он обрушил свой гнев на канцлера и его заместителя, но те остались совершенно равнодушными. — Вы странно рассуждаете, магистр Винду, — возразил Мас Амедда. — Что мы, по-вашему, должны были сделать — расстрелять их на месте, начать хватать за руки и вопить, чтоб остались с нами, или удерживать силой? Мы не имеем на это никакого права. Хотят нас покинуть — что ж тут поделаешь? — Они примкнут к нашим врагам! — верещал сектант. — И все благодаря вашему бездействию! Сенатор Таа оскорблял меня как в голову взбредет, а вы даже не почесались, слова против не произнесли! — И что же я, в самом деле, должен был ему сказать? — пожал плечами канцлер. — Что вы, господин сенатор, неправы? Да знаю я, что он неправ. И дальше что? Пускай теперь сам расхлебывает то, что заварил. Ему же будет хуже, когда он лицом к лицу столкнется с сепаратистами и поймет, что они вовсе не такие гордые борцы за свободу, какими они себя выставляют. Или я должен был его отругать за то, что он посмел вас оскорбить? Сомневаюсь, что это научит его вести себя прилично. Сейчас же я, к сожалению, должен идти, меня ждут дела. Прошу прощения. С этими словами он покинул здание Сената в сопровождении Амедды и своей помощницы Слай Мур, оставив главу секты джедаев злобствовать дальше.