Redhead Melek

      Хюррем вышла из покоев Мустафы и двинулась по коридору в сторону гарема, думая о чём-то своём. Девушка на столько была погружена в свои мысли, что не заметила Хатидже Султан, и нечаянно врезалась в Султаншу. - Простите, Госпожа. Пожалуйста, простите. - Ничего, всё в порядке, но впредь будь более внимательной. - Султанша взглянула в глаза рыжей рабыни и, увидев там искреннее сожаление и раскаяние, смягчилась и не стала ругать перепуганную девушку. - Да, конечно, Госпожа. И ещё раз простите меня. - Я же сказала, что всё в порядке. Как твоё имя? Ты наложница Султана? - Моё имя Хюррем, Госпожа. Я наложница Шехзаде Мустафы. - Ответила девушка, почему-то смущённая таким вопросом. Хюррем явно понравилась Хатидже Султан. Юной госпоже вдруг захотелось поговорить с этой девушкой, пообщаться. Что-то отличало её от остальных наложниц в гареме. И это что-то, как магнитом притягивало к неё людей. Почему-то хотелось открыться этой малознакомой девушке, доверить, и что-то подсказало Хатидже, что рыжеволосая красавица будет хранить тайны. - Пойдём, погуляем в саду? Ты ведь мне не откажешь? - Снисходительно улыбнулась султанша. - Да, конечно, Хатидже Султан.        Две молодые, красивые девушки гуляли по саду, что-то оживлённо обсуждая. Заливистый, громкий смех рабыни и Султанши был слышан пожалуй даже во дворце. Хатижде Султан удивлялась умом наложнице, её умением развеселить и вести непринуждённую беседу; умилялась славянской красавицей, так быстро запавшей в сердце её любимого племянника. И почему-то была уверена, что чувства Шехзаде взаимны. - Хюррем, это скорее не приказ, а просьба, расскажи, как ты так быстро поняла, что влюбилась в Мустафу? Как поняла, что это именно любовь? Обескураженная таким неожиданным вопросом Хюррем долго собиралась с мыслями, не зная, как правильнее сформулировать свой ответ, но всё же произнесла... - Я даже сама не поняла, как это произошло. Я сидела ночью в углу и плакала, а он пришёл и успокоил, потом поддержал. Не отругал, не накричал, как сделали бы другие за то, что разгуливая ночью по дворцу, просто оказался рядом. Я не знаю почему, но в тот момент рядом с ним я почувствовала себя в безопасности, сердце, как будто говорило, что он не обидит, не сделает больно. Заплаканную и растрёпанную Мустафа забрал меня в свои покои. Мы разговаривали почти всю ночь. Точнее, я разговаривала, делилась своей печалью и своей болью, а Мустафа прижимал меня к своей груди и внимательно слушал, не прерывая моего монолога, но поддерживая успокаивающими и нужными мне в тот момент словами. А я потихоньку успокоилась, слушая стук биения его сердце, чувствуя, как оно бьётся подо мной. В сердце что-то перевернулось. Оно стало снова биться, как когда-то давно, не просто, чтобы поддерживать жизнь и качать кровь, а ради кого-то. Ради Мустафы. Мне захотелось петь счастливые, весёлые песни и смеяться громче всех. Мне захотелось жить и улыбаться солнцу. Госпожа, трудно объяснить, что я чувствую сейчас. Я просто хочу любить и быть любимой.       Хатидже слушала монолог красавицы - наложницы и понимала, что испытывает тоже самое к одному молодому мужчине. Поняла, почему при нём по-другому стучит её сердце. Она тоже любит. Любит Ибрагима Пашу.       А Хюррем, будто прочитав это во взгляде Султанши, совсем неожиданно для Хатидже произнесла: - За свою любовь, Госпожа, нужно бороться.       Хатидже прислушается к совету славянки и будет бороться.