***
Рей***
Рокочет гром, тучи разрывает багровая молния. Рей бредёт вдоль берега Ач-То, не обращая никакого внимания на ливень. – Люк? – кричит она. Её ноги увязают в грязи всё больше и больше, но она продолжает искать. Волны вздымаются сокрушительными валами. – Люк? Волосы, собранные в узел, напитываются водой и распускаются, серая безрукавка липнет к спине. Рей смаргивает отчаянные слёзы и поднимает взгляд к небу. – Люк! Её плеча касается рука. – С тобой всё в порядке? Вздрогнув, Рей просыпается, пальцы сами собой шарят в поисках меча… Вот только его тут нет. Она оставила его в комнате. Рей моргает, прогоняя сон, возвращая себе способность ясно мыслить, и глядит на человека, который прервал её транс. Он выглядит… суровым. В чёрных волосах проглядывает седина, на узком лице с острыми чертами – неизменная гримаса неодобрения, однако в его глазах – доброта, а выражение тревоги в них, похоже, искреннее. Рей торопливо оборачивается к Люку, лежащему на больничной койке. Он так и не пошевелился. Она и сама не знает, отчего продолжает ждать, ведь минуло уже десять дней, а бессчётные погружения в поток лишь показали, что она совсем ничего не может сделать. Люку не становится лучше. Рей не понимает, что с ним не так: почему-то она ощущает его как рану в Силе, напоминающую об Аалто времён Нар-Шаддаа – больном и распространяющем вокруг себя отравляющие миазмы. Люк не подаёт признаков жизни, он закрыт в Силе, точно находится в стазисе, заледеневший и замерший, затерявшийся где-то совсем в другом месте. – Я тебя тут раньше не видел, – произносит мужчина, вырывая Рей из её размышлений. Она неохотно отрывает взгляд от учителя и поворачивается к незнакомцу. – Я… была далеко. Тот смотрит на неё, разглядывает пристально, и Рей посещает неприятное чувство, что её оценивают. – Ты – это она, – вдруг, словно догадавшись что к чему, выдаёт мужчина. Рей нахмуривается. – Прошу меня простить? – Пропавший джедай, – он отнимает руку от её плеча и вместо этого протягивает её для рукопожатия. – Рей, правильно? Поколебавшись, она принимает её. – Да. Простите. Я не знаю, кто вы. Мужчина печально улыбается. – Ведж Антиллес. Мы с Люком сто лет знакомы. – Разбойничья эскадрилья, – бормочет Рей, вспоминая, отчего же ей знакомо это имя. – Люк показывал мне старые голо. Улыбка Веджа становится чуть более тёплой. – Да, всё верно, – он опускает взгляд на Люка, и горе, отражающееся на его лице, заставляет Рей замереть. Оно сильное – столь же всепоглощающее, как горе Леи или её собственное, – но при этом совсем иное. – Я стараюсь появляться каждую неделю, как только подворачивается возможность. – Я рада, что рядом с ним есть кто-то, – отвечает Рей. Но всё это время рядом была не она. Она продолжала подводить его. Рей устало ссутуливается. Ведж продолжает смотреть на неё, после чего прочищает горло, явно борясь с неловкостью. – Ты уже что-нибудь ела? Рей морщится. Она никогда не пропускает завтрак – то есть не пропускала до последних трёх дней. – Нет. – Тогда пойдём на площадь и выпьем по чашке кафа. Рей снова оборачивается, смотрит на Люка. Кажется, Ведж понимает её без всяких слов. – Мы вернёмся через час. Её живот бурчит, и Рей снова переводит взгляд на мужчину. Какое-то неясное чувство подсказывает ей, что эта встреча важна. – Хорошо.***
Каф оказывается лучше того, что варили на Джакку, – над чашкой, смешиваясь с завихрениями пара, поднимается одуряющий аромат каких-то местных специй. Заказывать горячий напиток, когда город вот-вот окутает полуденный зной, – казалось бы, ужасная идея, но Рей до сих пор зябко от дорог Силы, по которым ей пришлось пройти, от промозглого, объятого штормами берега Ач-То. А, кроме того, заплатил за каф Ведж. Рей наблюдает за мужчиной, сидящим напротив. Всё в нём будто кричит о том, что он – военный: и подчёркнуто прямая спина, и то, как он носит свою куртку. Рей ни на миг не верит в то, что он может быть гражданским, пусть на нём обычная одежда; она сомневается, что Ведж когда-нибудь прекращал пилотировать корабль или участвовать в операциях, сколько бы ему ни было теперь лет. – Так, значит, ты была ученицей Люка, – говорит Ведж, пододвигая к ней тарелку. Рот Рей тотчас наполняется слюной. Ей так давно не приходилось есть что-то, кроме каши. Или оставлять Люка одного дольше, чем на считанные минуты. Чувство вины – сбивающее с ног, неотвратимое – настигает Рей, едва во рту оказывается первый кусок. Оставить Люка в одиночестве – это кажется неправильным. Только не после того, как Рей бросила его на долгих три года, когда она, возможно, была ему нужна. – Да, – отвечает Рей, чуть замешкавшись. – Мы почти три года метались между Ач-То и базами Сопротивления. Ведж кивает. Он смотрит в свою кружку с кафом, так и не пригубив напиток. – Ты понимаешь, что с ним? Рей знает, что Ведж не хочет причинить ей боли своим вопросом, но ей всё равно больно. – Я слышала, Лея настояла на том, чтобы Люка держали в медцентре, после того, как я улетела, хотя он и не подавал признаков жизни, – ей снова хочется заплакать, но она делает над собой усилие и заставляет себя успокоиться, а голос – по-прежнему звучать ровно. – Права, как и всегда, – вставляет Ведж с показной лёгкостью. Рей кивает. Слава Силе, ведь она как раз ошибалась. – Кажется, Люк в стазисе. Я не ощущаю его в Силе и не могу дотянуться до его разума, – Рей бросает на своего собеседника осторожный взгляд, но тот, если ему что-то и непонятно, никак этого не показывает. – Пока меня не было рядом, я видела его в видениях. – В видениях. – Да, на Ач-То. Там мы тренировались, – Рей качает головой. – Он говорил со мной о… – вздыхает. – О вещах, которых я не могу вспомнить. Но это были не просто видения. Думаю, это был поток Силы. Ведж нахмуривается. – И что это такое? Рей пристально разглядывает стол, зная, что сейчас скажет нечто странное. – Это что-то… за пределами нашего пространства. Там всё по-другому. Там нет времени, есть только Сила… – она встречается с пилотом взглядом. – Должно быть, это звучит нелепо. Он качает головой. – Не настолько, как тебе кажется. Я был вместе с Люком, когда он только организовывал свою джедайскую академию. Джедайскую академию, которой больше нет. Одна эта мысль погружала в безрадостные, мрачные размышления. – Я не знала, что Сопротивление помогало ему. – Мы не помогали. Мы время от времени поставляли припасы, но Люк был твёрдо намерен справиться со всем в одиночку, – Ведж коротко смеётся. – Упёртый фермеров сынок. В этом весь он. – Значит, вы часто там появлялись? Ведж нахмуривается, сбитый с толку этим вопросом, но потом он моргает, наконец понимая. – А, нет. Я имею в виду, что мы с ним были вместе, когда он начинал свою академию, – его лицо приобретает отстранённое выражение – немного тоскливое, немного болезненное. – Я даже подумывал переселиться на Явин. Пока всё не произошло. Рей требуется некоторое время, чтобы понять это объяснение. Ей вспоминается последняя беседа с Люком – он тогда упоминал влюблённость. Она встречается с Веджем взглядом, и в её груди поднимается новая волна сочувствия – этот человек тоже любил Люка. – Что случилось? – произносит она, не успев обдумать этот вопрос. – Люк потерял свои мечты. Я ничего не мог поделать, – Ведж принимается барабанить пальцами по столу – странно беспокойный жест для такого сдержанного пилота. – Он поменялся после того, как академия пала. Я заполучил фрагмент карты, которую Люк оставил прежде, чем отправиться в изгнание, но это был лишь фрагмент. Это… – он вздыхает. – Это трудно – когда тебя оставляют. Я очень долго был сам не свой от злости. Рей закрывает глаза, прогоняя видение рядов и рядов отметин на стене. – Я знаю. – Уверен, что знаешь, – Ведж кашляет, прочищая горло. – Послушай… Я привёл тебя сюда, потому что хотел поблагодарить. – За что? – За то, что вернула его домой, хотя никто не мог. Пусть даже ненадолго… Я знаю Люка достаточно близко, чтобы знать, как много для него значило то время, – взгляд пилота смягчается. – И я знаю, как сильно он любил своих учеников. Рей едва может произнести «спасибо» – так сильно сдавило горло. Ведж кивает. Какое-то время они молчат, и Рей чувствует, что какие-то тяжёлые раздумья беспокоят его. – Что? Ведж колеблется. – Наверное, на самом деле ничего. Это не так. Что бы это ни было, оно ощущается в Силе так ясно, что, кажется, его можно потрогать. Рей кладёт руку на плечо мужчины. – Расскажите. – Я… У меня были сны, – он настороженно смотрит на неё. – Наверное, видения. – О чём? Ведж неловко ерошит волосы. – Это место здесь. Ну, не совсем здесь. Мы с Люком побывали там однажды после войны. В Дюнном море. Рей терпеливо слушает. Ведж вздыхает. – Я снова и снова вижу хижину Бена Кеноби. Посреди пустыни. Бен был важен для Люка и… – он пожимает плечами. – Я не знаю. Просто мне кажется, что я должен был рассказать тебе. Надежда оживает в душе Рей, едва она открывается потокам Силы. Она слышит шёпоты, повторяющие слова Веджа. Простой приказ, который – и она с лёгкостью может вообразить это – звучит, произнесённый голосом Люка. Отправляйся к Бену. Рей гладит пилота по руке. – Я отправлюсь туда после полудня. Ведж улыбается – впервые с начала их встречи и как будто с облегчением. – Тогда я присмотрю за ним, пока тебя нет.***
Бен***
– Послушай, – голос Финна прерывает безупречную тишину раннего утра, и Бен стискивает зубы, лёжа под почти исправным истребителем. – Давай просто признаем, что всё это странно, и закончим с этим. – Нет, – бормочет он себе под нос и с силой закручивает топливопровод. Всю прошедшую неделю Бен занимался заправкой кораблей – одной из элементарнейших задач для механика. Он это терпеть не может. Дозаправка – работа, которая никогда не заканчивается, и едва ли она хоть сколько-то лучше того, чем он занимался на Такодане. – Я занят, – уже громче говорит Бен. – Ну да, я тоже вроде как, – откликается Финн. Бен слышит, как в нескольких футах слева от него кто-то копается в бомбардировщике. – А я становлюсь гораздо более продуктивным, когда никто не сверлит меня взглядом каждые пять минут. – Я под истребителем. Я физически не могу сверлить тебя взглядом. – Ну, значит, фигурально сверлишь. У Бена нет ни малейшего желания продолжать эту беседу или вообще разговаривать. Он снова сосредотачивается на топливопроводе, проверяя, достаточно ли крепко затянул крепления. Внезапно Финн появляется прямо у его локтя. – Отличная работа. – Мне не нужно твоё одобрение. – И комплимент, похоже, тоже. – Чего тебе надо. Финн скашивает на него глаза. – Разобраться в тебе. – Удачи. – Я абсолютно серьёзно. Бен смотрит на него мрачно, после чего выбирается из-под истребителя. Финн – а кто бы сомневался? – не отстаёт. – Послушай, – снова начинает тот. – Ты спас мне жизнь, когда корабль захватил Канджиклаб, и уже больше недели прошло, а ты так никого и не убил. Ты позаботишься о безопасности Финна. – Это правда. – Так что я просто хотел сказать тебе, что… – Финн поджимает губы, будто в рот ему попало что-то горькое. Бен приподнимает бровь, затем нетерпеливо хватает со скамьи защитную маску. Расхлябанную панель истребителя нужно как следует приварить. – Хорошо. Попробуем ещё раз, – Финн потирает затылок. – Думаю, я здесь только из-за тебя. От неожиданности Бен сбивается с мысли и останавливается. – Что. – Ну, ты ведь знаешь… Я тоже был членом Первого Ордена, приятель, – голос Финна становится лукавым, и Бену это совсем не нравится. – Я никогда никого не пытал и не казнил… – Ну и. – Но мне всегда хотелось чего-то другого, – Финн опускает голову, каким-то непонятным образом умудряясь выглядеть ещё более искренним, чем обычно. Это бесит. – Вот и всё. И если ты тут из-за Рей… – Кто сказал, что я тут из-за Рей? – Я предположил. – И почему же. – Исходя из твоей… – Финн оглядывает Бена с ног до головы, – целеустремлённости. Бен прожигает его мрачным взглядом и надевает маску. – Эй, а ты не мог бы… снять эту штуку? – А теперь что не так. – Она навевает воспоминания, если ты понимаешь, о чём я. Он не понимает. Похоже, Финн просто хочет, чтобы на лице Бена прибавилось ожогов, или чтобы он попросту убился. Раздражённо выдохнув, Бен сдёргивает маску и вручает её Финну. – Тогда сам панели и заделывай. – Конечно. Бен ненавидит то, какой Финн дружелюбный и услужливый. Пилот забирает маску, надевает её и встаёт под отошедшую панель. Его руки не дрожат, когда он начинает ловко заделывать обнаруженную Беном брешь. Тот глядит на него изумлённо, и Финн передёргивает плечами. – Встречался одно время с пилотом. Бен замирает. Ледяной гнев, точно электрический импульс, прокатывается по его руке и мягко ложится в ладонь. – Это была Рей? Финн смеётся, ничего не замечая. – Нет. Мы, конечно, пробовали пару месяцев после Старкиллера, но… – Ты любишь её? Финн опускает сварочный аппарат, поднимает маску. – Конечно. Убей его. Бен с трудом втягивает в себя воздух. – Как долго? – Столько, сколько знаю её, – лицо Финна становится строгим. – У нас с этим проблемы? Убей его! – Она… – рычит Бен. – Не говори «моя», – сурово обрывает его Финн, подступая на шаг ближе. Несмотря на более низкий рост, он, кажется, глядит на Бена сверху. – Ты не станешь этого делать, ясно? Ты не будешь пытаться стать единственным, кто беспокоится за Рей или проводит с ней рядом время. Уже довольно того, что вы двое… – Финн кривится. – Делаете то, что вы там делаете. Учти, если только я узнаю, что ты отгораживаешь её от семьи, я… – он нахмуривается, – я… – и никак не может закончить угрозу. – Это будет нехорошо. Убей его, убей предателя. Финн глядит на Бена снизу вверх, его подбородок воинственно выдвинут. Пальцы Бена конвульсивно дёргаются. Сделай это. – Мы с тобой научимся ладить друг с другом, – настойчиво продолжает Финн. Сделай! – Потому что отчего-то Рей хочет, чтобы ты был рядом. Руки Бена мелко трясутся. Сейчас же! Он глубоко вздыхает. – Вы больше не вместе, – уточняет Бен. – Нет, и не были несколько лет. У нас всё… не так. Я решил двигаться дальше, – Финн окидывает его медленным, откровенно оценивающим взглядом с заплетённых в косички волос на макушке до носков обтрёпанных ботинок. – Думаю, она через это прошла с тобой. – Она так и сказала? – Вроде того, – напряжение покидает Финна, его фигура расслабляется, и вместе с тем уходит и его гнев. – Она ввела меня в курс дела. Про Джагомир, узы, Тиид… Разум Бена будто бы стопорится. Пурпурный кристалл. Вспыхивающие серебряные клинки-близнецы. Всё это возвращается к нему волной, которую не остановить. – Что насчёт Тиида? – Ну, она ведь забрала твои воспоминания о бое с Сораном. Извини, что обвинял тебя тогда, кстати… Я никто. – Каком бое. Финн молча смотрит на Бена, потом задирает голову к небу. – Дерьмо, – когда он опускает взгляд, того уже и след простыл. – Вот же дерьмо!