Как там делается у нормальных людей? Парень приглашает девушку в кафе или, если он богатенький мажорчик, в ресторан. Наряжается в смокинг, хотя бывают случаи, когда и просто в единственную непомятую футболку в доме — тоже своего рода подвиг. Потом вместе с девушкой садится за столик, они тыкают пальцами в меню, ведут натянутые беседы, делая вид, что им интересно слушать об увлечениях друг друга…
Картина, мягко говоря, омерзительная. Джеймисона знатно передёргивало от представлений, приправленных до краёв слащавостью и приторностью. Это как же надо себя не уважать, чтобы добровольно тратить время и деньги на лицемерный ритуал?
Да и не вопрос свиданий в действительности беспокоил парня. Он ведь на них всё равно не ходит и даже не планирует. Почему он вообще об этом вспомнил? Наверное, чтобы отвлечься от по-настоящему волнительных вопросов. Достаточно сложных и всегда, неизменно, неусыпно возникающих, когда Джеймисона закидывало по другую сторону баррикад от Мэй.
Когда поднимаются старые связи и безымянные тени нанимают подрывника, чтобы снести с лица земли симпатичное здание, или двери банка, или ещё что не менее недолговечное, Джеймисон заранее никогда не думает, что другая организация, некогда расколотая и мало кому сейчас нужная, может желать сохранить это здание, или двери, или ещё что… Неизбежность противоречия накатывает, лишь когда парень замечает маячившую мордашку, сосредоточенный взгляд карих глаз и спадающие на нос очки. Джеймисон сначала впадает в бешенство, потом в азарт. Отлично! Его наниматели хотят, чтобы здание превратилось в груду кирпичей и пластика, руководители Мэй — чтобы оно стояло целым. Кто победит в этом бою за кусочек города, тот и прав. Кто утрёт нос оппоненту, тот и молодец. Желание поставить Мэй на место за то, что у неё такой невозможный нрав, неправильный взгляд и необъяснимая способность охлаждать пыл людей вокруг, никогда не угасало в Джеймисоне. Пока он поглощён миссией и не отвлекается на сомнения, он всегда рад поставить зазнайку на место.
Однако кое-что всё равно стачивало стремление Джеймисона. Зажигалось факелом, чей тревожный свет бился в уголке сознания.
Парень ответственно подходил к своей работе и не жалел всевозможных взрывных устройств. Щедрости ему не занимать! Взрывать, так с фейерверками! Можно подложить мину на лестнице, чтобы важные люди в форме не помешали представлению. Или прилепить прямо к стене за дверью. Какой-нибудь неудачник зайдёт, Джеймисон на кнопочку нажмёт — и нет любопытного носа вездесущего копа.
Но вот парень представляет, что вместо мужичка в форме, ползущего по карьерной лестнице, в дверку заходит Мэй. Смешно семенит в центр комнаты, своим проникновением грозя поставить под угрозу всю миссию Джеймисона. Как решить проблему?
Ответ до нелепого прост: вдавить красную кнопку и избавиться от источника страданий. Да, страданий, потому что Джеймисон продолжал терзаться непонятными чувствами к этой дамочке. Редко вмешиваясь в его дела, она не давала ему спокойно жить. Не пытаясь привлечь его внимания, заставляла время от времени беспрерывно думать о ней. Выстраивая стену отчуждения между ними, привлекала ещё больше.
Как легко положить этому конец! Достаточно одного движения. И не будет противоречивых мыслей, злости на своенравную девицу, нервного возбуждения. И как Джеймисон будет жить без всех этих эмоций? То же самое, что отказаться от сильного алкогольного напитка, бьющего по мозгам. От него выворачивает наизнанку, а последствия мучают неделями, но слезть с этого наркотика будет ещё большим страданием.
Потому и в этот раз, засев в удобном наблюдательном пункте и потирая кнопочку пальцем, Джеймисон медлил, хотя соблазн поставить точку был велик. А потом он вспомнил недавние мысли, и у него зародилась безумная идея, одновременно с тем гениальная. Немедленное убийство не сделает его победителем, но есть другой способ обыграть девушку и воплотить в реальность свою скромную фантазию.
Мэй действительно зашла в комнату и не заметила висящего на стене взрывоопасного устройства. Спрятавшегося подрывника она тоже не увидела. Держа в накрашенных пальчиках свою пушечку с синей жидкостью, девушка отошла от двери. Ещё два шага, милая, думал Джеймисон, знавший, на каком расстоянии мина теряет убийственные свойства, но ещё может оглушить оказавшегося рядом. Тогда можно дать волю удовольствию нажать на кнопку.
Эффект превзошёл все ожидания. Хлопок был весьма оглушительным. Мэй отбросило вперёд, и оружие выпало и откатилось. Какая нелепая была бы смерть, подумал Джеймисон, разглядывая контуженную девушку. Неужели не слышала, кто собственной персоной закладывал взрывчатку в здание? А если слышала, то должна была знать, как парень умел перестраховываться. Его почти уязвила столь безмятежная прогулка.
Битва за здание развернулась на верхних этажах, и парень знал, что фриковатые друзья Мэй столкнулись с другими наёмниками. Разумнее всего не мешать им. Джеймисон перекинул девушку через плечо, дивясь, что она явно легче ожидаемого, и спустился на цокольный этаж, где у корпорации был склад. Они собирались взрывать не абы кого, а серьёзного информационного гиганта, и подрывник гордился, что его зовут на подобную работу и ценят его способности.
Освещение на складе было так себе, но ничего не попишешь. Джеймисон усадил Мэй на ящик, облокотив о другой, и, зная характер девицы, замотал ей руки за спиной. Она же наверняка будет сопротивляться. А для идеальной атмосферы всё должно быть на своих местах: связанная девушка, издевательски лежащая в паре шагов ледяная пушечка, бомба… Чего-то всё равно не хватало. Джеймисон отобрал у Мэй устройство связи и послушал, о чём переговариваются её товарищи. А потом закинул его куда подальше: если они не могут предложить им терпкого вина, толку слушать их болтовню?
Пока Мэй приходила в себя, Джеймисон прошёлся по складу и даже нашёл оставленную кем-то еду. Наверное, когда поступили первые сообщения о взрывах на верхних этажах, перепуганные работники побросали все свои вещи и сбежали. Какой-то бедолага так торопился, что забыл ланч. Китайская лапша быстрого приготовления свидетельствовала о сомнительных вкусах этого человека, но Джеймисону грех было жаловаться. Меню складским рабочим не полагалось.
Мэй соображала быстро, на её счастье. Очнувшись и увидев парня с лапшой на ящике напротив, она нахмурилась. Потом помрачнела ещё больше, когда преданное оружие оказалось не на поясе, а в стороне. И даже испугалась, обнаружив, наконец, бомбу с часовым механизмом. Двадцать минут до взрыва, и время бежало назад. Девушка поёрзала на месте и накинула на лицо маску холодной невозмутимости. То, что Джеймисон больше всего ненавидел.
— Я заложница, — заключила она. Парень прыснул, хотя вывод вроде бы логичный. Но неужели она думала, что он стал бы заниматься такой банальщиной?
— Как раз забыл посмотреть, сколько предлагают за твоё освобождение, — вертя палочки, бросил он. — Нет, мороженка. У нас с тобой свидание.
Мэй изумлённо захлопала глазами и вновь поёрзала. Джеймисон был доволен собой. Унылые свечи, дешёвые или дорогие рестораны, надушенные влюблённые — пусть всё горит сизым пламенем! Настоящая встреча, которая будоражит, заставляет воображение работать на максимуме, оставляет неизгладимый отпечаток на всю жизнь, проходит в экстремальной обстановке, в разгар конфликта, когда обе стороны готовы порвать друг друга в клочья! Не ясно, кто уйдёт победителем в стычке, и потому минутка уединения приобретает поистине неповторимое очарование. Такие свидания Джеймисон не прочь повторять.
И всё же часики тикали. Какое бы удовольствие ему ни доставлял растерянный вид Мэй, вечер надо было заканчивать. Да и лапша уже плавала на дне.
— Нет, нет! Ничего не говори! — Джеймисон рванул к девушке и зажал её уже открывшийся для реплики рот. — Я знаю, что на свиданиях принято говорить о всяком. Но по-моему идеальное свидание проходит в тишине, — он покосился на бомбу, издававшую едва слышимый писк. — Почти в тишине.
Мэй глядела на него, как на безумца. Не далека от истины. Правда, на бомбу она смотрела чаще, что не портило триумфа Джеймисона. Он был в курсе того, чего не знала она. И это давало ему дополнительные преимущества в этой маленькой и опасной игре.
Парень вновь сел на ящик напротив и уставился на Мэй. Она спокойно выносила его пристальный взгляд, хотя многим людям становилось неуютно. Дальше молчаливого бдения дело не дойдёт. Джеймисон понимал, что она полностью в его власти, но в голове уже сложилось представление того, как завершится этот вечер, и грубого насилия в нём не было. Только дарящая радость работа, разрывавшая спокойствие девушка, которая наверняка уже на полпути к тому, чтобы выпутаться из верёвок, и пьянящее чувство полного контроля над ситуацией.
Когда таймер показывал девять минут, Джеймисон соскочил с ящика.
— Ладно, всё это очень здорово, но быть здесь во время большого «бах» мне не хочется.
— Подожди! — выпалила Мэй. По её лицу было видно, как внутри борются страх и привычка скрывать его. — Ты ведь не бросишь меня здесь, с этой… Мы с тобой не в таких отношениях.
— А в каких мы отношениях? — прищурился Джеймисон.
Климатолог напряжённо замолчала, словно обдумывая ответ. Действительно, что между ними происходило? Чехарда и путаница, от которой у парня изрядно кружило голову. Но ему не нужно заставлять себя нажимать на кнопку, чтобы расчистить горизонт и всё исправить. Иногда события происходят сами собой, и несущийся поезд уже не остановить.
— Мы в хороших отношениях. Неплохих, — поправилась Мэй.
— Ну вот, ты сама всё понимаешь, — многозначительно бросил Джеймисон и помахал на прощанье.
Обворожительный вечер! Он сам жутко волновался из-за того, чем всё закончится. Парень продумал исход заранее, но так интересно было наблюдать за реакцией… вообще всех участников этого спектакля. Сколько неприятностей он им доставил и как больно щёлкнул по носу зазнобу Мэй. Но кое-что он всё равно не мог сделать, и это ограничение болезненным клеймом выдавало нечто совсем несвойственное его натуре. Джеймисон видел эту брешь, был счастлив и стыдился одновременно.
***
Смерть, наступающая мгновенно и неожиданно, не так страшит, нежели когда она отчётливо и неукоснительно движется в твою сторону. Мэй не могла отвести взгляда от таймера и удивлялась, как она вообще оказалась в этом кошмаре. Поганец не только связал ей руки за спиной, но и примотал концы верёвки к железной ручке ящика, так что она не могла просто встать и уйти со склада. А ведь у неё было всего шесть минут до финала.
Тяжело придумать хороший план, когда мысли зациклились на скорой гибели, а в уши долбится противное тиканье. Мэй глубоко вдохнула и заставила себя успокоиться. Вон же, на соседнем ящике, лежит её оружие. Можно попробовать дотянуться до него ногой. А ещё она почти освободила одну руку, так что ещё немного, и…
Но времени оставалось так мало. Мэй полностью избавилась от верёвки и слезла с ящика, когда таймер отсчитывал последнюю минуту. Девушка бросилась к выходу, забыв обо всём на свете.
Её отрезвил свежий воздух. Она долго глядела на тёмное небо, пока не сообразила, что минута давно прошла, а здание как стояло за её спиной, так до сих пор в нём не сдвинулся ни кирпичик. Набравшись смелости, Мэй вернулась на склад и с возраставшей смесью радости и возмущения уставилась на четыре нуля, за которыми так много скрывалось. До чего же это был отсчёт? Забрав оружие, климатолог вновь бросилась к выходу.
Мэй не тешила себя иллюзиями, она просто знала: такой профессионал по взрывам, как Джеймисон, не мог ошибиться. А значит, он не планировал взрывать бомбу и всего лишь постращал её. Мэй сей факт потряс до глубины души. Когда он сказал, что она всё понимает и может рассчитывать на тот исход, который логично вытекал из их отношений, климатолог решила, что «неплохих отношений» недостаточно для того, чтобы снискать его милость. Однако Джеймисон имел в виду, что бояться было нечего. Значит, их профессиональное прошлое, совместные задания и короткие встречи между ними всё же что-то для него значили, раз угроза не была исполнена. Он не желал ей смерти.
И всё же Мэй перенесла ужасные минуты. Она поверила, что это конец, и то были самые страшные мгновения в её жизни. И весь спектакль был разыгран ради шуточки? Как бы девушка ни старалась чувствовать благодарность за возможность пребывать в этом мире, она не могла унять нервную дрожь и посмеяться вместе с подрывником. Страх сменился закономерным гневом.
Мэй нагнала Джеймисона на пересечении безлюдных улиц. Он невозмутимо опирался о стену и будто ждал кого-то. Девушка выпустила сосульку, и та разбилась в нескольких сантиметрах от уха наглеца. Парень всполошился и потянулся к гранате, но Мэй грозно прикрикнула:
— Лучше не шевелись! Ты знаешь, я могу попасть даже в родимое пятно! А сейчас я целюсь тебе в сердце.
— Ты как-то… быстро, — ошарашено выдавил Джеймисон.
— Ну, у нас же неоконченное свидание! — как можно спокойней сказала Мэй, хотя в действительности в ней бурлило презрение и антипатия к этому субъекту.
Вот нажать бы сейчас на курок, и не будет больше насмешек и издевательств. Не останется и причины наблюдать за теми ненормальностями, которые вертелись в голове Джеймисона. Да только Мэй не смогла бы обмануть себя: даже если бы палец случайно дрогнул и надавил на треклятый крючок, её рука сама бы взметнулась вверх, чтобы направить смертоносную ледяную иглу выше плеча, в стену. Ведь её невольно поразило, что любитель взрывов за весь вечер… почти ничего не взорвал. Неужели он не врал про выдержку, и в его импульсивном характере а-ля «сделаем, и плевать на последствия» наступила едва приметная перемена? И если Джеймисон посчитал их скомканные взаимоотношения достаточным предлогом сохранить ей жизнь, разве она ему подобного шанса не предоставит?
Похоже, они нашли то, в чём их мнения всё же совпали: отношение к убийствам друг друга.
Мэй выстрелила для демонстрации своей решительности, и льдинка прочертила неглубокую полосу на плече парня. Джеймисон вздрогнул и забегал взглядом, ища, куда бы дёрнуться, чтобы наверняка избежать смерти.
— Встань лицом к стене!
— Это что, расстрел? — потрясённо выдавил подрывник. — Это потому что я не угостил тебя лапшой? Ну так там её было мало!
— Знаешь, чем заканчиваются неудачные свидания? — делая угрожающий шаг в его сторону, спросила Мэй.
— Неудачные? Как по мне, наше было ничего…
— Худшее свидание в моей жизни. Так чем?
Джеймисон растерянно пожевал нижнюю губу. Похоже, он не рассчитывал столкнуться с последствиями своей выходки так скоро. Сбежал, как крыса с тонущего корабля, чтобы где-нибудь через месяц, встретившись с обиженной, притвориться, будто ничего не было. Да и вообще дуться так долго — удел неудачников, жалеющих себя, а сильные личности движутся дальше.
— Сексом? Нет, подожди, это хорошие свидания заканчиваются так. Насколько мне известно, точно не убийством! — выпалил Джеймисон. — Это как-то слишком, ты не находишь?
Он всё же улучил момент и дёрнулся резко в сторону, надеясь уйти от любых выстрелов. Не повезло только, что стоял вплотную к стене. Мэй возвела ледяную стену, которая разом прижала Джеймисона к ровной поверхности. Девушка постаралась поставить её как можно плотнее, чтобы ему было не очень комфортно изображать приплюснутую жабу.
— Они заканчиваются ночью одиночества, — сказала она, вздёргивая подбородок. Жаль, за этой глыбой Джеймисон не мог видеть её победного выражения. — Посиди там и подумай над своим поведением!
***
Джеймисон пробубнил ругательства под нос. Мэй решила бросить его тут? Закономерная месть, ведь он тоже помахал ей ручкой, когда она сидела рядом с бомбой. Удобного в его положении было мало. Лёд неприятно холодил кожу. Ледяная стена не была гладкой, а возвышалась наростами. Из-за этого получалось, что центральная часть не сильно давила на грудь или лицо, но руки были крепко прижаты буграми. Джеймисон не мог толком пошевелить ими, чтобы добраться до гранат и как-нибудь безопасно разбить стену.
И это повезло, что главный сюрприз сработает завтра! Если бы Мэй ещё и о нём прознала, точно продырявила бы его на месте. Здание, конечно, не взорвалось. И бомбы вроде как были обезврежены опытной командой спасателей, но… Джеймисон припрятал самые главные подарочки в таких местах, где их не найдут, а бутафорские взрывчатки намеренно положил на самое видное место. Завтра об угрозе уже забудут, и тогда и только тогда здание взлетит на воздух. Они знали, что им попытаются помешать, и разыграли неудачу.
Однако сейчас куда важнее была другое: как бы ему выбраться из ловушки, пока он себе всё не отморозил?
— Ох, что за женщина, — мечтательно прошептал Джеймисон, вспоминая горящие негодованием глаза Мэй. И с предвкушением фантазировал их будущие свидания.
