Мой «любимый» старший брат

      И зачем мне вообще ходить в эту школу? Утром пришлось расстаться С Хорхе, хотя его обнаженный вид очень сильно манил. Но я, черт возьми, не поддалась соблазну. А зря. Сейчас жалею об этом. Валялась бы с ним в кровати, наслаждалась жизнью, а не топала бы в свое учебное заведение пешком. Звонить Мерседес, после вчерашнего, что бы она подвезла я не решилась. — Стой! Обернувшись, я увидела не кого-то, а саму Стефани. Фыркнув, гордо разворачиваюсь и быстрей иду в свое учебное заведение. Что ей нужно? Вчера она все увидела сама, так почему бы ей не показать хотя бы каплю самоуважения и не свалить от моего Хорхе. Верней, не моего Хорхе… Черт. — У вас с ним не серьезно. Он бросит тебя. Не поддаваясь на ее провокации, иду дальше. Стефи просто хочет поссорить нас. Не выйдет, дорогая. Я этого не допущу. Но Стефани такая наглая, что догнала меня и стала идти на ровне. — Хорхе каждую неделю девушек меняет, так что я не обижаюсь на него за измены. главное, что он со мной. Ты просто очередная девица. Злость закипает в моей крови. Невыносимо хочется вырвать наглой сучке все волосы до единого. Раздражает. Я знаю, что она врет, но… Одна часть меня начинает паниковать, а воображение рисовать меня в той же ситуации, какой вчера оказалась Стефани. Нет. Не правда. — Ты врешь. — Сама узнаешь. Дальше, Стефани не преследует меня. Даже в школе, на уроках, я не могу выкинуть из головы наш разговор. А если то, что она сказала окажется правдой? Прошло несколько уроков, но для меня они были мучительны. В столовой, я увидела Мерседес за нашим столиком. Блондинка весело разговаривала с Лодовикой, но как только я подошла — она тут же встала и ушла, посмотрев на меня с презрением. Замечательно. — Э-э-эм, — неловко протянула брюнетка, смотря на меня. — Что происходит? — Ничего, — огрызаюсь я, но тут же одергиваю себя. Лодовика то здесь не причем. — Извини. Я очень устала. После школы иду домой медленно, нехотя. Я хотела поговорить с Мер, но она даже не смотрела в мою сторону. Зная ее, обижаться она будет долго. А мне ее не хватает. С Лодовикой я не могу обсудить всю эту ситуацию с Хорхе, а Мерс спец в любовных делах. Как же все не вовремя! Хотелось бы, что бы Хорхе меня обнял, утешил. Но он этого не сделает. Я знаю. Ему наплевать на меня, мои чувства. Запретный плод сладок, да? Наверное, это все азарт, игра, но не продуктивное чувство под красивым названием — «любовь». Зайдя домой, я тут же пошла в свою комнату. Но затем услышала женские стоны из комнаты Хорхе. Сердце словно остановилась. Я, как под гипнозом, пошла к его комнате. Нет. Это не реально. Чуть приоткрыв дверь, вижу его со Стефани на кровати. Слезы как-то сами скатились по щекам, а я побежала прочь из дома. Я знала, что случится подобное, но и представить не могла, что мне будет настолько больно. Я же его не люблю! Или, может быть… Нет! Я не могла полюбит такого! Хорхе не принц на белом коне. Он псих, садист, но жутко привлекательный. И ему наплевать на всех, кроме себя, как бы мне не было бы горько это признавать. Судорожно набираю Мерседес. Она не отвечает. Прекрасно! От досады, кидаю телефон на асфальт и топчу его, глотая собственные слезы и едва не рыдая в голос. А на улице куча людей, но все лишь осуждающе смотрят в мою сторону и обходят стороной. Я совсем не кому ненужна. Весь день я ходила по городу, но под ночь все-таки вернулась домой. Заплаканная, уставшая и совсем подавленная. Поднимаюсь на второй этаж. Хорхе стоит у конца лестницы. Я кусаю нервно нижнею губу. Ненавижу. — Что это с тобой? — непонимающе спрашивает он. — Пошел ты, — зло бросаю я. Прохожу мимо него, нарочно задевая плечом. Но Хорхе разворачивает меня к себе, внимательно вглядываясь мне в лицо. А я с размаху влепила ему звонкую пощечину. Замахиваюсь, что бы ударить его снова, но он перехватывает мою руку за запястье. — Охренела? — крикнул он, перехватив и вторую руку за запястье. — Ненавижу! Ты самый настоящий подонок! — снова плачу. — Сначала со мной, а потом опять к гребанный Стефани! Как ты мог так поступить со мной?! Что тебе я сделала?! — А я тебе что-то обещал? Говорил «мы будем вместе» или признавался в любви? — от его слов сердце больно сжимается. — Ты напридумывала все себе, а я не хочу подыгрывать тебе, сестренка. Вырываюсь. Потом быстро убегаю в комнату, где запираюсь, рыдая во весь голос. Хорхе прав. Я сама все напридумывала себе.