Кейт
Говорят, что жизнь состоит из черных и белых полос. И в течение последних нескольких дней я все больше убеждалась в том, что в моей жизни началась эта самая черная полоса. Вокруг меня словно погасли все огни, я перестала нормально соображать, тесты по истории решались все хуже и хуже. А еще, проверив телефон вновь утром понедельника, я поняла, что Гарри был на меня зол. Я не отвечала ему до последнего, но я никак не могла избежать встречи с ним после уроков. Поэтому в школу я шла в отвратительном настроении, и, честно говоря, я безумно боялась встречи со своим историком. Я чувствовала себя виноватой за то, что забыла телефон дома, что не смогла связаться с ним с телефона Викки, так как он разрядился, а подруга была в таком состоянии, что, конечно же, забыла зарядку. Все это было безумно сложно, и мне действительно следовало перезвонить Гарри еще вчера вечером, но я испугалась, что он будет кричать и обидится на меня. Господи, а на что я рассчитывала? И в каком состоянии он будет сегодня? А история у меня была последней. Путь до кабинета математики я выбрала самый длинный, чтобы не попасться на глаза Стайлсу. Да и весь день я боялась, что он найдет меня и попросит поговорить с ним. А мне было так стыдно за совершенное, что я, скорее всего, просто бы расплакалась и не смогла ничего разъяснить. Но седьмой урок неумолимо близился: даже быстрее, чем обычно по понедельникам, когда я безумно страдала, мечтая, чтобы история наступила побыстрее. Нет. Пожалуйста. Не наступай. Не сегодня. — Здравствуйте! — я поздоровалась громче, чем следовало, а голос дрогнул так, словно я была готова расплакаться. Гарри оторвал взгляд от проверяемых тетрадей, посмотрел на меня, но не ответил. Он просто посмотрел на меня и снова погрузился в работу. Все очень плохо. У меня похолодели руки, задрожали колени, и я испуганно села за парту, всей душой мечтая стать меньше, незаметней, тише, найти парту еще дальше, может, в другом кабинете… Мне очень хотелось встать и выбежать из кабинета, я так жалела, что вообще решилась прийти на урок! Мне никогда не нравились серьезные разговоры. Во время таковых я обычно трусила и еще больше усугубляла ситуацию. Викки сегодня не пришла. Я прекрасно понимала ее желание остаться дома и прийти в себя. Возможно, мне следовало поступить точно так же. Присутствие Смайл всегда успокаивало меня. Рядом с лучшей подругой я чувствовала себя увереннее. Она всегда умела меня подбодрить и правильным тоном сказать, что все будет хорошо. Но сегодня мне было некому пожаловаться. Я могла написать ей сообщение, но решила этого не делать. Викки было не до меня. Урок прошел словно в тумане. Я вроде бы слушала лекцию Стайлса, даже делала записи, но сердце так бешено колотилось, что мое внимание было сконцентрировано именно на чувстве паники и том, как пройдет наш будущий разговор с Гарри. А он ведь наверняка заведет его: у нас дополнительные после урока. Будут ли они?.. Прозвенел звонок, а в моей голове была лишь одна мысль: Нет. Все засобирались, а Стефани, конечно же, пошла к столу Гарри. — Мистер Стайлс, вы сегодня просто прекрасно рассказывали, — она обворожительно улыбнулась и захихикала. — Стефани, уйди, пожалуйста. Мне не до тебя, — угрюмо откликнулся историк, и я поняла, что все еще хуже, чем я думала. Гарри очень редко грубил ученикам. Знаете, что? На моей памяти он вообще так никогда не делал. Я быстро сгребла все учебники в рюкзак и решила, что я слишком трусиха для того, чтобы выяснять отношения вот так, вживую. Нет, я просто напишу ему СМС и все объясню там. Я встала из-за парты и быстрым шагом направилась к выходу из класса под голос тараторящей Стефани, когда услышала строгий голос: — Лоуренс, стоять. Стефани, выйди из класса. Я нервно сглотнула, ощутив, как накалилась обстановка в комнате. Стефани буркнула «хорошо» и, словно случайно толкнув меня плечом, вышла. Глубоко вдохнув, я повернулась к Гарри, который встал из-за стола и теперь стоял, привалившись к нему и скрестив руки на груди. Он внимательно на меня смотрел. И я поняла, что еще никогда не видела его таким злым. И мне было безумно страшно находиться здесь, когда Стайлс, который относился ко мне с таким трепетом, смотрел на меня так. Со злобой, недоверием. — Где ты была все выходные? — спросил парень, нарушая тишину. Его слова словно оглушили меня в тишине кабинета. Сердце так грохотало у меня в грудной клетке, что могло запросто ее пробить. Мне хотелось бежать. Спрятаться. Больше никогда не видеть этого разъяренного взгляда. — Мне нужно было уехать по делам. С Викки. — Куда? Твою мать! Я чувствовала себя ученицей, которую учитель вызвал к доске, а она не выучила урок. И вот, он пытается понять, почему же эта ученица так безответственно себя ведет, а ей и сказать-то нечего. — Я… — я вся тряслась, и, кажется, он это видел. — Я не могу тебе этого сказать. — Ах, вот как? — интонация историка была какой-то… едкой. Он не верил мне, я просто слышала это в каждом его слове. — Почему же? — Это… не моя тайна, Гарри. Эта фраза звучала так ущербно, но… Блин, это ведь действительно было так. Но я все равно чувствовала себя так, словно врала Стайлсу. Викки мне не простит, если я расскажу ему, почему меня на самом деле не было в городе все выходные. Я пообещала ей молчать. И почему я не настояла на том, чтобы придумать историю нашего выходного путешествия сразу же, как только Викки попросила меня молчать? Я должна была это сделать. Я должна была найти способ связаться с Гарри. — А почему ты на телефон не отвечала? — Я забыла его дома. — А телефон Викки? — Это очень сложно объяснить, правда, — я все-таки решилась посмотреть на Стайлса и быстро об этом пожалела. Этот взгляд мог меня уничтожить. Я нервно сглотнула и снова потупила взгляд. — Просто поверь… — Почему я должен тебе верить?.. — этот вопрос словно выбил у меня землю из-под ног. — Когда, говоришь, ты вернулась? С каких пор он мне не доверял? Мне всегда казалось, что наши отношения строились на честности. Мы разговаривали обо всем. Гарри знал такие мои секреты, которые Викки я решилась рассказать только через пару лет общения. Стайлс, казалось, тоже рассказывал о себе все. Но почему его глаза светились недоверием? — Вчера. — Почему ты не перезвонила? Или, хочешь сказать, Старри съел телефон? — Я… — было глупо надеяться, что он не спросит этого. — Я испугалась, что ты разозлишься. — Разозлюсь?! — выкрикнул Гарри, и я вздрогнула. Ссора явно набирала обороты. Мне хотелось, чтобы сейчас произошло что-нибудь такое сериальное. Знаете, когда главный герой резко просыпается и понимает, что все произошедшее было лишь страшным сном, выдыхает с облегчением и ложится спать обратно. — Лоуренс, о чем ты вообще думала? Ты не отвечала мне два дня! — Прости меня… — пропищала я. — Я, блин, волновался! — он сделал какое-то резкое движение, заставившее меня вновь вздрогнуть. — Где ты была? — Я уже сказала, что это не моя тайна. — Ох, а чья же? — Викки. — А может, какого-нибудь Фрэнка, а? Я широко распахнула рот от удивления. Эта реплика Гарри буквально перевернула весь ход разговора. Именно в тот момент я перестала бояться. Я начала злиться. — Ты… — я не сразу даже подобрала слова. — Так вот, что ты обо мне думаешь? Что я… была с другим? Как ему могла прийти в голову такая глупость?.. Разве я хоть раз давала ему усомниться в своей верности?.. Я что, недостаточно правдиво сходила с ума каждый раз, когда мой историк просто брал меня за руку? Ненатурально разрыдалась, когда он совсем недавно признался мне в любви? Это было меньше месяца назад. Но сейчас казалось, что тот милый, улыбчивый, любящий Гарри существовал в другой вселенной. — Так скажи мне, где ты была на самом деле, — теперь уже мы оба повышали голос. И пути назад не было. Если еще минуту назад я думала, что, может, расскажу ему, что случилось. Гарри же был адекватным, он бы обязательно понял и не стал ничего никому рассказывать… Но мысль, что я могу ему изменять? После всего, что между нами произошло?.. — Знаешь, что? — прошипела я. — Я не обязана перед тобой отчитываться. Гарри вопросительно изогнул бровь и сделал шаг по направлению ко мне. Теперь нас разделяло несколько ничтожных сантиметров. Он наклонился ко мне, и это был первый раз, когда его близость не сводила меня с ума и мне не хотелось наброситься на него с поцелуями. Мне очень хотелось сбежать. Спрятаться. Больше никогда и никуда не выходить. Никогда больше не видеть такого Гарри. — Ах, так? Тогда я тоже не буду говорить тебе, когда буду с другими. — Что?.. — на мгновение мне показалось, что я вполне могу упасть от удивления. Его слова пульсировали в моей голове. — Получается, мне тоже не надо тебе говорить, когда я буду спать с другими девушками? Спать с другими девушками. — Ты… ты мне изменял? — выдавила я. К глазам подступали слезы. Я перестала злиться. Мне стало противно. — А я не обязан перед тобой отчитываться, — он отошел и снова занял позицию около своего стола. Мне показалось, что вокруг меня что-то обрушилось, будто у меня ушла земля из-под ног. И весь мир потерял свой цвет, когда я представила, как Гарри обнимал, целовал, говорил нежности другой. И место этой другой в моих мыслях занимала Стефани. — Я… — я заикнулась. — Пойду. Голос сорвался, и я тут же двинулась к выходу из класса. Не плакать здесь. Не показывать ему, что его реплика меня задела. Убежать как можно быстрее. — Кейт. Я пошла еще быстрее, когда Гарри схватил меня за руку, разворачивая к себе. Я не знаю, что на меня нашло. Я вдруг представила, как Стайлс вот этими самыми руками трогал другую девушку (наверняка ведь Стефани!. А я ему верила каждый раз, когда он говорил мне, что его не интересует никто, кроме меня). Боже, он мог встречаться с кем-то другим даже тогда, когда он был со мной в Швейцарии — так сказать, разнообразие. Я ведь ему верила!.. И поэтому я, как только Стайлс развернул меня к себе, влепила ему сильную, звонкую пощечину, от которой молодой человек даже отшатнулся. Выражение глаз Гарри изменилось. Оно перестало быть таким резким, Стайлс вдруг понял, что только что сказал. Мне показалось, что ко мне возвращался тот самый Гарри. Но я отогнала от себя эту мысль. — Лоуренс… — Не трогай меня и не разговаривай со мной больше, — прошипела я, чувствуя, что начинаю плакать. — Никогда. Ни-ког-да. И быстрым шагом направилась прочь из этой дурацкой школы. Боги, зачем я вообще решила перейти сюда? Как же все было легко в школе, где меня все терпеть не могли и никто даже не смотрел на меня. Да о чем я вообще могла думать, когда решила, что я могла действительно нравиться Гарри? Была бы я умнее, поняла бы сразу, что для Гарри все это — лишь очередная интрижка со своей ученицей, чтобы жизнь казалась веселее. Викки
Я приехала к Кейт вечером. Мой телефон был отключен весь день, потому что я провалялась в кровати до трех часов дня, отпаивая себя успокоительными и уговаривая, что все самое страшное уже позади. Луи я сказала, что заболела и не могла с ним встретиться, попросила не мешать. Он, к счастью, все понял и не стал настаивать. И когда я включила мобильник в пять вечера, я увидела там чертову уйму сообщений от своей подруги. Я прочитала лишь одно и сорвалась с места:Кейт: Кажется, я рассталась с Гарри
Я ожидала от этой жизни всего, чего угодно, но не расставания этих двух голубков. Кейт и Гарри постоянно были вместе, их было просто невозможно разлучить. У меня создавалось такое впечатление, что они вполне могут запереться в одной квартире на год, не выходить оттуда и все равно не поругаться. Стайлс просто обожал мою подругу, это было видно по его поведению. А Кейт… она, можно сказать, молилась на него. Мы ведь очень давно дружили. Она никогда не была такой веселой и жизнерадостной. Гарри делал ее такой. — Расстались? — воскликнула я, врываясь в комнату Лоуренс. Девушка даже дверь в дом мне не открыла: пришлось искать запасной ключ. Хорошо, что они его не перекладывали. Моя лучшая подруга сидела за своим столом, со взъерошенными волосами, зареванным лицом, в обнимку с куклой Десятого Доктора. Кажется, ей его подарил Стайлс. — Он… он… — далее последовала какая-то невнятная тирада, из которой я могла разобрать только какие-то отдельные местоимения и слова. — Тише, — я придвинула второй стул, села рядом с подругой и положила ей руку на плечо. Та дрожала, по щекам градом катились слезы. — Отдышись и расскажи мне, что случилось. Отдышаться у Лоуренс не получилось. Мне пришлось искать в ее доме аптечку (девушка была даже не в состоянии вспомнить, где эта коробочка находилась) и капать ей успокоительное. На кухне лежал телефон Кейт. Экран то и дело загорался, там появлялись сообщения от Гарри. Я, конечно же, не смогла удержаться от прочтения всех оповещений, тем более, когда этажом выше сидела моя лучшая подруга, которую только что обидел любимый человек. И, судя по ее истерике, обидел он ее сильно.Гарри: Лоуренс, пожалуйста, ответь
Пять пропущенных вызовов.Гарри: Кейт, ты неправильно меня поняла! Гарри: Ответь мне
Десять пропущенных.Гарри: Милая, пожалуйста. Нам надо поговорить Гарри: Кейт, это все просто недоразумение!
Еще четыре пропущенных вызова. Сообщения в «Фейсбуке» и в другом мессенджере.Гарри: Кейт, я бы никогда не изменил тебе
Последнее сообщение заставило меня ахнуть, кинуть телефон обратно и тут же вернуться к Кейт. — Что этот подонок тебе наговорил?! — прошипела я, заставляя Лоуренс выпить успокоительное. Та икнула, вытерла щеки, чем еще больше размазала по лицу потекшую косметику. Кейт глубоко вдохнула и начала рассказывать.