Противоположности

      Сэйджоутоу-кьёрин. Резиденция Совета 46-ти. Неприступная крепость, выстроенная из камня секки, обнесенная водой и десятью кругами самых мощных кидо-барьеров; она укрыла в своих стенах то абсолютистское правительство, приказы и решения которых считались незыблемыми, не имевшими никакое право на обжалование или саботаж.       — Подлые подвальные крысы!       Ичиго презирал их. Тех штатских, кто окопался за спинами военных, умудряясь при этом вершить суд над этими же военными опрометью, без особых расследований пуская в расход тех, кто служил им верой и правдой. Готэй, Омницукидо и Отряд кидо — советники готовы были развеять по ветру всех, кто был даже не уличен, а просто заподозрен в преступлениях, первым и едва ли не основным из которых являлась измена. Бесконечный список запретов и нарушений различной степени тяжести зачастую трактовался именно изменой и сулил виновному либо пожизненное заключение, либо смертную казнь. Обжалованию дела по факту самой недопустимой в Обществе душ скверны не подлежали.       — Черррт, Йоруичи, какого дьявола ты ввязалась в это?       Она, несомненно, умчится туда — в последнюю инстанцию, где ее надежды на спасение друзей детства могли осуществиться. Йоруичи слишком дорожила теми двумя, с которыми прожила бок о бок не один десяток лет, а им сейчас, именно в эти самые мгновения, выносили злосчастный приговор. И Ичиго не верил в то, что тюрьма для Урахары Киске и Цукабиши Тессая, застуканных на месте преступления, устроит категоричный Совет 46-ти. Ичиго буквально видел перед глазами, какой длины будет тот список злодеяний, которые припишут этим двоим: пока гонял за Йоруичи по столице, он уже успел наслушаться слухов о произошедшем давеча ночью.       Убийство офицеров Девятого отряда. Какие-то чудовищные эксперименты по превращению синигами в пустых. Покушение с этой целью на ряд капитанов и лейтенантов Готэя. Создание таким образом какого-то нового сверхмощного оружия, грозившего всем обитателям Общества душ — читай, прежде всего, советникам. Все эти и многие другие формулировки в сборнике законов заканчивались фразой «Это считается изменой», и подобные слова уже означали для виновных неминуемое. Ичиго, как глава карательного отряда, знал об этом не понаслышке: порой он собственными руками приводил высшую меру наказания в исполнение. Чести быть казненным на холме Сокёку удостаивались лишь избранные.       На лбу у Шибы проступили капельки пота. Он невероятно спешил, летел буквально. Взмахнув рукой, одетой в некое подобие крыла, пальцами он сжал поплотнее диковинный артефакт, подаривший ему возможность продолжительного и стремительного полета, чего не могло дать даже его отменное сюнпо. «Куриная лапка» — так парень смешливо называл про себя данное приспособление, «одолженное» из казны Небесных даров клана Шихоин. Принцесса последнего наверняка бы сильно разозлилась бы на него за такую выходку, за форменное самоуправство, за недостаточную бдительность Сой Фон, вновь проворонившей рыжего вора, разгуливавшего по дворцу Шихоин как у себя дома, но… То все будет позже, намного позже. Прежде же, Шиба должен был ее спасти. Если он еще успевал.       Карие глаза сузились и придирчиво окинули взглядом круглую крышу резиденции Совета. На первый взгляд ничего особенного на той не было, в особенности, если глядеть на нее с высоты птичьего полета. Однако стоило Ичиго ускорить приземление, как маленькая точка в центре крыши здания принялась разрастаться, пока и вовсе не превратилась в довольно-таки приемлемую для лазейки дыру. Это было единственное уязвимое место неприступной крепости, и для той, кто намеревался проникнуть в него сейчас, в минуты заседания суда, это был идеальный исход для всей миссии спасения.       Не успел Ичиго и подумать, что лучше бы он ошибался насчет своей наставницы, которая, прибудь сюда, совершит самую непростительную ошибку и сделается вслед за своими друзьями еще одной изменницей, как что-то отвлекло его взгляд, в роковой близости от здания Суда. Это что-то неслось строго перпендикулярно Ичиго, но со скоростью не меньшей: бежевая тряпица, которая по мере приближения Ичиго, обрела очевидные черты плаща, обладала той же чудодейственной природой, что и «лапка» в ладони у Ичиго, и могла принадлежать только самой хозяйке сих Даров.       — Йоруичи!!! — Он поспел вовремя, ухватил ее, слишком юркую, за край плаща, точно кошку за хвост. В ответ же поймал не менее кошачье шипение и новый след когтей у себя на щеке.       — Пррроваливай! — В Йоруичи точно в саму пустой вселился. Она глядела на своего ученика настолько зло, что, если бы могла убивать одним взором, то уже бы испепелила его до последней рейши.       — Не уйду! — буркнул упрямый парень и демонстративно накрутил край ее плаща себе на руку.       — Мне что, чтобы избавиться от тебя, нужно оторвать твою рыжую голову?! — осеклась Йоруичи.       — Ну попробуй, — Ичиго уперся рогом, а коли он уперся рогом, то и без головы не отстанет. Наставница это знала наверняка — они работали не первый год вместе. На оброненный ею с шумом выдох, Ичиго снова взялся докапываться до истины: — Ты задумала их спасти, наплевав на себя? Так?       — Не твое дело! — впилась в него властным взглядом принцесса. Да, Шихоин и Шиба были на равных, однако опыт — штука поважнее титула и даже возраста. Капитан Шихоин не должна была отчитываться перед младшим по званию офицером Шибой, даже если их связывали не только служебные отношения.       — Куда вы сбежите? — гнул свое рыжий, будто и не слыша скрежета зубов в свой адрес. — В Сейрейтее вы не скроетесь. Рукон? А что будет потом?       — Потом? — Йоруичи истерично расхохоталась. — Ичиго, ты что, тупой? Нам не дадут житья ни сейчас, ни потом, никогда. Разве ты не понимаешь?       — Понимаю! — огрызнулся Ичиго. — Но причем тут ты?! Если Урахара хоть в чем-то виноват…       — …он не виноват! Он никогда бы не сделал того, что ему приписали. Никогда! — Йоруичи дернула Ичиго к себе за грудки и прошипела в лицо снова: — Никогда!       Шиба взметнул брови вслед за тем, как округлил глаза. Он никогда не питал иллюзий насчет этой женщины — она не принадлежала ему. Она вообще никому не принадлежала. Однако его поражала та самозабвенность, с которой она верила своему другу, даже сама не успев разобраться, виноват тот или нет.       — Ты нарушаешь собственное правило: приказы — не для того, чтобы их обсуждать, их выполнять нужно.       Капитан кисло усмехнулась:       — А ты и впрямь неплохая мне замена. — Сказано на кончике языка, а золото в глазах выжгло Ичиго душу.       — Мне все равно, что ты там напридумывала себе. — Парень горделиво вскинул подбородок, почти заняв столь же пафосную позу, которую любил принимать другой аристократ, молодой Кучики, когда оказывался в шаге от решающего сокрушительного удара по врагу. — Ты не можешь покинуть свой пост даже ради своих друзей. У тебя есть свои обязательства перед отрядом и перед Омницукидо. Мы тоже твоя семья.       Йоруичи раздраженно фыркнула. Отбив руку говорившего и высвободив конец плаща, она зашагала по крыше резиденции Совета 46-ти. Ее не интересовало, видел ли кто сейчас здесь две подозрительных фигуры в темных одеждах, что так контрастно выделялись на белоснежном мраморе здания; куда больше занимал Йоруичи, собственно, сам второй субъект, которому просто не имелось места в сегодняшней миссии. Уж слишком опасной она была в плане последствий. Ичиго был еще так молод, чтобы взять и в одночасье выкинуть свою жизнь в пропасть. Более того, сама судьба, казалось бы, благоволила ему, расчищая дорогу к вожделенному капитанскому посту, и разве смела Йоруичи не поспособствовать этому? Нет. Она уже порядком чего повидала. Да и устала от многого. О том, чтобы бросить все в одночасье и исчезнуть навечно, она могла только мечтать, и удивительно, что именно дурные события внезапно открыли ей путь к заветному желанию. Увы или к счастью, но их с Ичиго желания заметно отличались.       — Прикроешь меня, — вздохнула капитан, — в последний раз?       — Ты не отступишься, — ее ученик высказывал очевидности. — Ты уже все решила.       — А ты? — Она смерила парня теплым взглядом и попыталась приободрить его своей неунывающей улыбкой, хоть и подувядшей сейчас. — Ребята пойдут за тобой. Ты должен стать их капитаном.       Ичиго нахмурился. Скрестив руки на груди, он бросил взгляд на ход в крыше, в который только кошкой и можно было проскользнуть.       — А ты должна выжить, — вымучил наконец он из себя ответный ультиматум.       — Когда у тебя остается надежный тыл, то двигаться вперед можно, не страшась погони. — Йоруичи широко улыбнулась и подмигнула, где и изыскав в себе утраченное в такой момент озорство: — Со мной ничего не случиться. Обещаю. Я ведь неуловимая богиня скорости.       Ей подарили в ответ снисходительную улыбку, но, поймав в руки пояс со снарядами, в котором таился маскирующий газ, попеняли с недовольством:       — Сой Фон убьет тебя за то, что ты не сказала ей ни слова на прощание.       — О да, она будет в ярости, — кивнула принцесса Шихоин и тут же хитро сощурила очи. — Но если я уравняю вас, как обычно, то…       — Что? Куда?!       — Ты знаешь, что делать со взрывчаткой! — бросили ему, действительно, не попрощавшись: в узком отверстии крыши вмиг мелькнули только кончики бежевого плаща.       Ичиго и выругаться не успел, как услышал характерный хлопок внутри здания и увидел, как из крыши повалил густой дым, верно, укрывший вознамерившихся сбежать от нерадивого суда обвиняемых. Ичиго дернулся к борту купола и узрел, как внизу, там, где массивное крыльцо с широкими белыми ступенями вело в неприкасаемую крепость, та со взрывом выплюнула из своей стены на широкий мост каменную крошку. Видимо, не такая уж и неприступная секка для капитана Отряда кидо: именно Цукабиши Тессай первым выскочил из здания.       Вслед за высоким и мощным другом, мелькнули в сюнпо две тонкие, практически неуловимые оку фигуры. Одна — все в том же бежевом плаще, вторая — в развевающемся белым облаком хаори. На песочной насыпи, которая представляла дорогу ведущую в Совет, все трое мелькали точками — там, где отталкивались для очередного мерцающего шага. Ичиго не знал, куда бежали они и куда приведет в итоге беглых капитанов эта заканчивавшаяся под их ногами скользкая дорога, но о данном на прощание обещании он помнил.       — За капитана! — метнул он первый снаряд, в бросившуюся по пятам изменников стражу. Их было много, но и дымовых бомб в руках у внезапного пособника Шихоин было не меньше.       Взмыв в небеса, он устроил преследователям целый ливень из тех «подарков» на память, что сделал один умник, верный друг не менее верной ему принцессы. Обстоятельства вынудили ту пойти на предательство, ведь для любого аристократа, не только для Кучики, закон не был пустым звуком — все они обязаны были чтить его потому, что являлись примером для всего общества. И, разрываясь меж долгом и справедливостью, они преступали правила, только если иного выхода быть не могло. Йоруичи его не оставили.       — Там, в небе! — стражники затыкали мечами вверх, разглядев высоко над собой тень, устроившую им бесчинство, которое поспособствовало предателям уйти и исчезнуть за пределами барьера, будто провалившись сквозь землю.       Ичиго ухмыльнулся: его сюнпо не уступало мастерам-капитанам, а потому, и без того замаскированный от пяток до самой макушки, его также не сумели уловить менее ловкие стражники, набираемые в Совет из разряда не так талантливых синигами, как благородных, в числе которых не все аристократы могли и хотели стать выдающимися. Гораздо больше из них являлись неженками и лентяями.       «Взять бы вас всех да проучить как следует», — коварно усмехнулся молодой Шиба, но продолжил бить снарядами аккурат меж мелькавших в панике фигур, забавляясь этим, точно игрой, и отвлекая себя мнимой забавой от ноющей в груди боли.       Она ушла. Его глаза смеялись, будто на провале задания перед врагами, ткнувшим ему в тело тысячу клинков. Он никогда не сломается. Однако душа плакала осиротевшим птенцом, которому «куриная лапка» не подарила крылья, а наоборот, их оборвала. Шиба не Кучики, но они тоже не лишены гордости, и то зудящее чувство, что наставница бросила его, еще многому не обучив, неприятно царапала сердце.       — К черту все… — Ичиго, четко выполнив задание и покончив со своей внезапной диверсией, благополучно скрылся с места происшествия и скоро приземлился аккурат на территории родного отряда.       Ему нужно было отправиться к своим подопечным, в Омницукидо, и во Второй тоже наведаться, дабы как-то сообщить о случившемся. Однако бежать быстрее ветра, на самом деле, хотелось совсем в другую сторону. К Сокёку. Именно туда держали путь беглецы. Именно там находился их тайный тренировочный полигон. Именно там мог быть и сооруженный Урахарой Киске несанкционированный сенкаймон.       Парень резко выдохнул, пытаясь избавиться от тяжести знания многих секретов тех, кого Совет 46-ти теперь уж наверняка окрестит предателями. Причислят ли его к ним в будущем…       — Третий офицер Второго отряда Шиба Ичиго, ни с места! Вас приказано арестовать! Использование сюнпо и занпакто будет считаться неповиновением закону и сопротивлению задержанию, что может отяготить вашу вину.       …будущее ударилось в спину категоричным голосом одного из стражников Совета. Остальные взяли помощника сбежавшего капитана Шихоин в тугое, ополчившееся на него мечами, кольцо.