Противоположности

      ― Это что, шутка? ― У Ичиго глаза блеснули смертельной обидой, а зубы свело так, будто вокруг него толпа музыкантов заиграла на его ненавистных бамбуковых флейтах.       То хрупкое создание, на две, а то и три головы ниже него, замерло в паре десятков шагов от него ― что за хилая девчонка! Ее лицо при одном только взгляде на объявленного нового противника побледнело до белизны маски актера Кабуки, и Ичиго готов был поклясться, что услышал, как у этой трусихи заклацали зубы со страху.       Шиба, не утруждая себя сокрытием слишком очевидного презрения, недовольно поморщился. Во всей этой абсурдной картине его невероятно раздражали две вещи: горячо-медные патлы, что с нарочитой непокорностью развивались у той девицы за спиной, а также меч, который она едва могла удержать в своих хлипких ручонках: блестящий длинный доблестный нодати до ужаса нелепо смотрелся на фоне горе-синигами.       ― Я спрашиваю, это что, шутка такая? ― Ичиго вмиг сгреб в кулак косоде Иккаку на груди и дернул товарища на себя.       Глаза офицера Одиннадцатого вспыхнули в ответ нехорошими огоньками: в воздухе запахло жареным.       ― Эй-эй, ребята, ― как из-под земли вырос Юмичика, протискиваясь меж приятелями и разводя их в разные стороны, ― давайте не будем сейчас петушиться зря? Дама ведь ждет обещанного боя.       ― Дама? ― фыркнул аристократ и опалил Иноуэ новой порцией надменности во взгляде. ― Кто здесь дама? Кто выдал этому ребенку самурайский меч? Кто решил подписать меня на избиение младенцев?       Иккаку сплюнул на сторону, точно во рту у него собрался яд:       ― А ты попробуй.       Ичиго молча развернулся на пятках и зашагал прочь с полигона.       ― Что, струсил? Так и скажи! ― ударилось рыжему меткой стрелой в спину. Тот с ходу обернулся и сжег говорившего в огне своих глаз, но Иккаку, начав приближаться вразвалочку, взялся добивать гордеца дальше: ― Я тебе сразу сказал, что она во много раз тебя превосходит. Я думал, что потягаться с этой пигалицей для тебя не составит труда. Я имел, конечно, сомнения, что ты с первым же ударом поставишь ее на место, но все-таки…       Мимо Мадараме только ветер зашелестел, оставляя третьего офицера с улыбкой на губах: он знал, на что нужно давить в случае общения с аристократами, но запалистый Шиба и без своей гордости бросался с головой в тот бой, в котором он якобы мог не победить.       Иноуэ вскрикнула, как только узрела метнувшийся к ней ураган. Огненно-рыжий. Сверхскоростной. Невероятно мощный. Реяцу кинувшегося на нее бойца в разы опережала его и уже заставляла Иноуэ пасть на колени, но девушка, так отчаянно вцепившаяся в свой нодати, удержалась на ногах.       Шиба скрипнул зубами. Не от досады, нет: он никогда особо не пользовался преимуществами своего духовного давления. Более того, это он еще и не выпускал свою реяцу: его с детства приучили придерживать ее в окружении более слабых душ, не причастных к исконно сейрейтейскому обществу и не принадлежавших к высшим рангам отрядов Готэя. Нет, Шиба ныне источал злость, и она обуяла им по причине того, что совершенно неопытный и безграмотный воин посмел воткнуть свой меч наподобие шеста, отринув защиту против несущейся на него атаки и бросив все силы только на смешные потуги не пасть ниц раньше первого удара.       «Что ж, тебе же хуже!» ― Ичиго, даже не став вызывать шикай, замахнулся своей катаной и ударил в полную силу. По мечу. Не по рыжей девчонке. Ее ему еще не приказывали убить, а вот проучить за запредельную наглость заявиться в один из сильнейших отрядов ― пожалуйста.       ― Получа-а-ай!!!       Лезвие Зангецу издало привычный, сладкий уху, гулкий звон, ударившись о чужую сталь, но… Ичиго в разрезе долей времени изумленно моргнул: звон вдруг исказил звуковую волну и отбил песнь стали эхом, а вслед за ним и отпружинил сам клинок. Не в силах противостоять обратному удару, всего на миг растерявшись, один из лучших бойцов в рукопашной и на мечах отлетел назад от дюжей отдачи.       ― Ха-ха-ха-ха-ха!       За спиной у Шибы раздались дружные смешки офицерья Одиннадцатого, которых заткнули первым же лютым зырком.       ― Брось, они не со зла, ― Иккаку протянул руку отплевывавшемуся от песка Ичиго, но тот, решительно отбив помощь, поднялся сам. ― Эта крошка уделала даже капитана Зараки, ― кивнул Иккаку на сконфуженную Иноуэ, оставшуюся далеко позади, и ободряюще подмигнул другу, чтобы тот особо не переживал насчет своего внезапного позора.       Наемник скептически поджал губы и снова хорошенько осмотрел девицу из невесть какого ему отряда. Он где-то встречал ее ранее, определенно, и ему, как члену Омницукидо, было даже непростительно упустить из памяти чье-то лицо или фамилию, однако сколько бы не силился Шиба вспомнить яркую по примечательной рыжей гриве синигами, все равно у него ничего не выходило.       ― Это не ее заслуга, ― заметил он Иккаку на ходу, зашагав к месту поединка вновь, ― а ее меча. ― Ичиго в придирчивом наблюдении скосил глаза на черный нодати и выдал засеменившей за ним неразлучной парочке друзей из Одиннадцатого: ― То, что у этого недоразумения оказался такой меч, имеет две причины: либо она с кем-то делит этот сильный занпакто ― такие случаи редко, но происходят, осталось лишь найти более сильного владельца такого духа, либо же это какая-то дурацкая шутка Короля Душ ― он явно что-то напутал в создании этой синигами.       Юмичика с Иккаку переглянулись, синхронно взметнув брови в удивлении от услышанной теории.       ― Ичиго-чан, а ты не думаешь, что она просто новичок и еще не успела раскрыть все свои таланты? ― высказался первый.       ― Верно. В ее потенциале уверены не абы кто, а оба капитана, Унохана и Зараки, ― заявил второй.       Ичиго бросил товарищам через плечо:       ― Хватит думать одним местом, Юмичика: какие таланты могут быть у той, у кого глаза на мокром месте, а пальцы впились в рукоять меча? Да и ты, Иккаку? Авторитет Кенпачи неоспорим, но ты ведь сам воспитал не один десяток бойцов ― неужто не видишь, что за заячья душонка у эт-той… ― Ичиго осекся, приблизившись к странной девчонке на должное количество шагов.       Она дрожала. Как лист на ветру. Ну что это за воин?       Ичиго обреченно выдохнул и наклонил голову набок. По виду этой крошки можно было сказать только одно: «Она явно потерялась». Забрела не туда. Перепутала дороги. Или даже миры, быть может. С ее тонкой костью да кукольной внешностью только и сидеть в паланкине, который носят на плечах слуги, а она корчила силачку из себя и всё пыталась подтянуть нодати к себе. А ведь этот «полевой меч» нужно было тоже таскать на своем «горбу». Конечно, ей повезло, что это форма шикая, но силенок орудовать столь длинным и неудобным мечом у нее все равно было маловато. Ичиго не мог припомнить так быстро, у кого еще из синигами он видел подобный меч, но подсознание подсказывало парню, что тот синигами был куда посильнее этой.       Ичиго огорченно выдохнул на сторону, завидев, как рыжая стала нервно переминаться с ноги на ногу от одного только его взгляда, пускай и непозволительно долгого, нарочито снисходительного.       ― Быть может душа у нее и заячья, но не душа ли порождает наши занпакто? Пускай у кого-то есть еще такой, пускай его образование ― нелепость, но он есть и он действует, Ичиго, ― попенял парню Иккаку и похлопал по спине.       Тот уйдя от ненужных разговоров и прикосновений, побрел вперед.       ― Ты хочешь попробовать еще раз? ― не на шутку удивился Юмичика.       В ответ он поймал известную дерзкую ухмылку:       ― Столько, сколько понадобится. Как всегда. Я уйду только с победой. ― Встав в этот же момент за пару метров перед рыжей, он коротко кивнул той: ― Значит, твой шикай ― сила отражения атак?       ― Да, ― практически беззвучно согласилась девушка и рассеянно пожала плечами: ― Я не знаю почему. Я не хотела этого… Ой! ― прикрыла она рот ладошкой, так как Цубаки из внутреннего мира выдал ей гневную тираду на тот предмет, что за «неблагодарная хозяйка у него». Это мягкий перевод.       Наемник цокнул, закатив глаза: перед ним и впрямь стоял великовозрастный ребенок, который не мог не вызвать у него усмешку, однако чрезмерным умилением третий офицер Второго отряда не отличался, а вот самолюбием ― весьма.       ― Противнику, которого собираешься одолеть, принято представляться, ― неохотно произнес он, ― я Шиба Ичиго, и это значит, что, да, я собираюсь победить твой меч. Любой ценой.       ― И-и-ин-ноуэ Орихиме, ― невольно отпрянула от него девушка, хоть и только телом ― ватные ноги ее словно бы корнями вросли в землю. ― Я двадцатый офицер Четвертого отряда и…       Шиба, не дослушав ее, повернул лицо назад, одарив приятелей из Одиннадцатого многообещающим взглядом за такого соперника, на что Иккаку и Юмичика только усмехнулись хитро: вызов был принят.       ― О-ох, ну давай, бей, двадцатый офицер Четвертого отряда. ― Ичиго безэмоционально вызвал собственный шикай, который своей формой огромного тесака еще больше впечатлил его противницу.       Вздохнув, но дав ей несколько мгновений попривыкнуть к новому оружию, что будет ей противостоять, в конце концов, парень метнулся вперед: время в связи с подготовкой к экзаменам на капитанский пост его здорово теснило.       Однако упрямство и воля к победе не дала Ичиго должных результатов: пару раз его вновь отправляли в полет, трижды отбиваемая Гецуга Теншоу угрожала всем присутствующим на полигоне синигами, но только не обладательнице отбивающего ее меча, а один раз Ичиго сам едва не поджарился, вызвав свою атаку аккурат в момент соприкосновения мечей, чем практически лишил себя шансов уйти целым, если бы не его хваленое сюнпо.       ― Ксо! ― психованно взъерошил он волосы на коротко стриженном затылке, а длинную челку, порядком взмокшую от замаявшей его беготни, убрал наверх.       Оценив взглядом состояние Иноуэ Орихиме, также порядком запыхавшейся, так как он вынудил ее орудовать нодати навесу, нанося удары из разных, самых неожиданных сторон, командир наемников решил отставить хитрость и сделать ставку на банальную грубую силу.       ― А почему бы нет? ― буркнул он себе под нос и тотчас же налетел на девушку, не давая той сконцентрироваться на полную. Впрочем, вряд ли ее отражающая способность зависела от контроля.       ― Отражай, Цубаки! ― черное лезвие нодати покрылось уже узнаваемой серебристой реяцу, которая, обволакивая клинок кидо-барьером, и отбивала назад любые выпады в свой адрес. Но, похоже, главное оружие Цубаки заключалось не в приумножении отдачи, а в эффекте неожиданности. Для Шибы же, наносившего восьмой по счету удар по занпакто Иноуэ, появилась возможность привыкнуть к силе отражения, не только морально, но и физически.       ― Кхах! ― вырвалось неудержимое из его горла, но парень так же рьяно попытался вернуть себе волю и цепко стиснул зубы.       Оскалившись, он сосредоточил взгляд на перекрещении мечей, все еще не разошедшихся благодаря его титаническим усилиям, и попутно послал в мускулы рук все свои силы. Реяцу же Ичиго поспешил собрать в ногах, которые, упираясь отдаче стали творить нечто невероятное ― каждый миг порываться в сюнпо, которое не давало ему продвинуться вперед ни на пылинку с дороги, но в то же время остановило движение дорожной пыли полностью ― Ичиго занял свой пост и не собирался его уступать ни на чуть.       ― Ксссо!!! ― Ичиго ощущал, как его стопы горели от вожделенной силы трения, а он, нарушая все законы, продолжал удерживать позицию. ― Я не ссссдаммммся!!! ― мычал он, чувствуя, как все суставы в его руках норовят вылезти наружу, так отчаянно пытаясь противостоять отталкивающему его эффекту.       ― Шиба-сан, ― всхлипнули где-то совсем рядом.       ― Заткнись! ― Карие глаза, наполненные огнем поедали скрипевшую под Зангецу сталь и желали только одного, только одного: разрубить этот чертов кусок железа, что смел противостоять ему!       ― Шиба-сан, я… аааааааааааааааай!..       ― …аааааааааааааррррррррргхххх!!! ― Ичиго, не слыша и не видя ничего и никого перед собой, с диким криком и просто жесточайшей силой сделал последнее усилие над собой ― последний рывок в убивающем его своей несправедливостью противостоянии и… таки разрезал своим мечом чужой, словно бы раскаленным ножом нежнейшее масло.       «Вот это да! Вот это да! Вот это да!!!» ― этими выкриками Шибе закладывало уши словно ватой, а он все завороженно смотрел на свои стертые в кровь, практически до костей, ладони и источал через взгляд неимоверную гордость своим Зангецу. Офицеры Одиннадцатого, друзья, птицы, стихшие в кронах деревьев, солнце, земля, ветер ― все померкло в сознании парня, получившего столь сложную победу.       ― Гребанный ты придурок, Ичиго, ― в реальность его вернули быстро ― подзатыльником таким, что чуть голова не оторвалась и не покатилась через весь полигон. Такова она силища Зараки, выросшего у Шибы за спиной. ― Девчонка только отодвинула барьер, а ты ее меч сразу похерил. Это ж был урок, мудила! А теперь живо сам пшел искать ее, а то из-за тебя Унохана нам всем яйца отрежет.       ― Искать? ― моргнул рыжий и непонимающе оглянулся: а девчонка-то и впрямь исчезла.