Противоположности

      День золотился полуденным солнцем, порадовавшим глаз впервые после сезона муссонов. В воздухе запахло спаренной травой, лица и тела синигами покрыла липкая влага, однако, в целом, мир, разукрашенный яркими, а не размытыми, красками вдохновлял и на подвиги, и на работу, и на тренировки, и на обычные передвижения.       — Хэй! Сой Фон! Что ты показываешь?! Разве так нужно бить?!       — Если умный больно — сам натаскивай новичков! Достал уже!       Лейтенант злобно фыркнула и пронеслась в сюнпо мимо носа своего капитана, что сделал ей замечание. Шиба закатил глаза: он вовсе не напрашивался на пару часов скучного мечемахательства и рукопашной в полсилы. Он вообще чувствовал себя сегодня сонным, словно бы дождь до сих продолжался — и не снаружи, а в душе, за что Зангецу уже успел обматерить его с головы до пят.       — Ксо, ребят, вы ж и так лучшие среди лучших? — лениво протянул командир, но все же попытался себя взбодрить: хорошенько растер щеки, взъерошил волосы и размял руки во всех суставах. Ичиго казалось, что сейчас он древнее деда Ямы или что он окончательно превратился в Йоруичи, загибавшуюся от скуки на своем посту. — Лан, — осмотрел он пополнение из десятка бойцов, еще не распределенных по подразделениям, — задание вам одно: разоружить меня. — И расставил руки в стороны в пригласительном жесте. Меч же его, как обычно, находился в ножнах за спиной.       Юные ниндзя переглянулись, порадовав капитана отсутствием робости и страха в глазах. Собравшись в кружок на каких-то пару мгновений, они быстро сговорились о своих действиях и рассредоточились, оставляя от своей сверхскорости только траву колыхаться на опустевшей поляне.       «Недурно», — усмехнулся Шиба про себя и тут же скосил взгляд влево, среагировав на изменение плотности воздуха: одна девчушка была засечена им без труда и выведена из строя сюрикеном, пришпилившим ее за шкирку к дереву. Шиба встряхнулся — кажется, он просыпался. Второй и третий ученик ниндзюцу были сбиты им с ног ловкими подсечками: несмотря на то, что капитан был достаточно высок и мускулист, двигался он подобно большой кошке — грациозно и легко, будто и не касаясь земли.       — А вот этим в меня ни за что не попадете! — Ичиго перехватил цепь кусаригамы и древко нунчаки двух атаковавших его с разных сторон ребят. План был хорош — ударить одновременно, да и появились они, словно выросли из земли, однако в бое на расстоянии их глава был очень расторопен: дистанция давала ему, скорому и неуловимому, достаточно времени сориентироваться. Что собственно он продемонстрировал еще раз, когда увернулся от пущенного в него дротика с сонным зельем, который вырубил дерзнувшего пойти в лобовую на капитана. — Итого: семь, — загнул он пальцы и… отбил молниеносно выхваченным мечом нацеленный на него удар сверху. — Восемь, — врезал он в челюсть этому новичку и отправил к группке проигравших. Сам же зарыскал быстрым взглядом в поиске еще двух никак не проявивших себя поступающих в наемники.       Один нашелся на дереве, чуть вдалеке. Ичиго сделал вид, что не заметил его, точнее ее — форма ниндзя оттопыривалась в примечательных местах, но Ичиго никогда не пренебрегал женской силой, более того усиливал к ним свое внимание — ради победы те готовы были пойти на любые уловки. Так что, он затаился в выжидании ее действий, но в то же время постарался не забытьи про десятого. Тот оказался ловчее всех: даже реяцу его не слышалась нигде, хотя шаги — тяжелые, сильные, раз за разом ловили уши Шибы. Кажется, его снова хотели окружить. Что ж, пусть попробуют.       Капитан снова всадил меч в ножны, тем самым давая сигнал к продолжению выполнения задания. Тень в кроне клена шевельнулась, приковав зоркие зрачки капитана к себе и отвлекая тем самым его от того, что творилось позади. А за спиной у него — живо захрустели мелкие ветки где-то на расстоянии пяти шагов сюнпо: кто-то быстренько, но не поступью, а на полусогнутых, не теряя ни мига, кинулся к нему, точно учуявшая запах мяса голодная тупая псина.       «Работают в паре?» — хмыкнул рыжий: ниндзя редко работали слаженно, разве что задание требовало от них команды. Обычно же, все они предпочитали действовать в одиночку: так и славы больше, и награды, и рассчитывать в победе или проигрыше можно только на себя.       Шиба продолжал стоять спиной к подбегавшему к нему из леса юному наемнику, в то время как усиленно ловил взором прыжки тоненькой маленькой фигурки по веткам. Она казалась неуклюжей, и все же не падала с них, и потом сюнпо у нее, как и у всех было на уровне. Чего явно не ожидал Шиба от новичков — так это того, что в голову ему полетит увесистый шар шаккахо. Он заставил капитана непроизвольно дернуться с места — и почти за руку поймать «вора», потянувшегося к Зангецу, вот только рукоять своего занпакто Шиба выхватил на миг ранее и в тот же час приставил его острие к горлу шумного парня. Его же помощнице, приземлившейся на расстоянии сбоку, пригрозил еще не выпущенным, но уже ополчившимся против нее зубцом кинжалом.       — Молодцы, хвалю, — довольно ухмыльнулся Ичиго, — практически сделали своего капитана, если бы тебе набраться еще больше тишины в движениях, а тебе, — повернул он лицо к девчонке, — больше уверенности. Хотя не поспоришь, штука с кидо застала меня врасплох.       — Это был лишь отвлекающий маневр, Шиба-доно, — стянула с себя маску наемница, и вслед за показавшимся знакомым голоском рыжий узрел и весьма знакомое лицо.       — Момо? — взметнул в изумлении он брови. — Почему ты здесь?       Маленькая и хрупкая девчушка тряхнула коротко остриженными волосами, хоть раньше те красивыми мягкими локонами обрамляли ее лицо и ложились на грудь и плечи. Теперь она выглядела старше, да и не виделись они — сколько? — лет десять точно, а то и больше.       — Только Широ-чану не говорите, что я подалась к вам в отряд, — усмехнулась она прежней робкой улыбкой, хотя сейчас, несомненно, эта руконгайка выглядела взрослее не только телом, но и душой.       Ичиго всадил меч обратно в ножны и скептически хмыкнул:       — Сомневаюсь, что он позволит тебе остаться тут. И потом… Разве ты не слышала? Он ныне капитан Седьмого. Ты бы могла отправиться прямиком к нему.       Она слегка покраснела, но ответила твердым голосом:       — Не хочу, чтобы он беспокоился обо мне. К тому же, Шиба-доно, негоже говорить о таком на людях.       Ичиго оглянулся: восьмерка побежденных им новичков притихла, слушая их разговор во все уши. Шпионы — одним словом, что с них взять. Особенно, вытянул шею и весь насторожился тот парень, что еще оставался не разоблачен — тот, что подобрался ближе всего к Зангецу, хоть и не без помощи Момо.       — Сними маску, боец, — кивнул капитан и узрел под стянутым капюшоном красную макушку, затем длинноватые волосы, доходившие парню до шеи и явно пытавшиеся скрыть под собой обилие татуировок на его челе и загривке, но тщетно.       — Слишком заметный, — цокнул Шиба с легкой долей не то пренебрежения, не то досады даже. — Не годишься для Омницукидо. Уходи. — Он повернулся обратно к знакомой, быстро пересек поляну, ухватил ее под локоть и потащил к себе для продолжения беседы, однако его окликнули:       — Постойте, капитан! — шумный новичок догнал его, словно бы и не слышал совета двигаться потише, поизящнее что ли, чтоб на его топот жертва не среагировала за целый квартал. — Если вы о моих тату, то я не в ответе за их появление: это часть моего занпакто — они появляются по мере овладения им. И потом, если я не попадусь — никто не увидит их. А я не попадусь. Клянусь! Ни за что не попадусь! Оставьте меня в отряде, не пожалеете!       Ичиго придирчиво осмотрел юнца, с головы до пят, каждую клеточку кожи и одежды, через зрачки пробираясь в душу и перелопачивая все там с не меньшей дотошностью. Он нахмурился. Вид парня расходился с пламенными речами: тот глядел выпрашивающе, по-щенячьи, тогда как дерзкое сердце в груди бубном било так гулко, что в висках у капитана стала неприятно пульсировать кровь.       — Самоуверенность — это еще не залог успеха. — Шиба попенял молодому наемнику словами, которые когда-то проглотил сам разом с упреком от своей наставницы. Впрочем, Шихоин-тайчо сама грешила гордыней, считая, что никто не сравниться с ней. Шиба осклабился: аристократ до мозга костей, потомок великих синигами и гигантской духовной мощи, он имел основания ставить себя выше других, как и Бьякуя, как и Куукаку, как и Йоруичи. Откуда нахватался столько дерзости этот парень, явно выходец из низов, он не ведал. Да, признаться, и ему было начхать. Парнишка ему понравился. Не окученный еще, но потенциалом блистал. — Я бы мог тебя устроить в отряд более подходящий твоей, кхм, грубой силе. Скажем в Одиннадцатый? Слыхал о нем?       У татуированного блеснули глаза азартом, и все же он, поборов себя, помотал головой.       — Шиба-доно, — отозвалась Момо с другой стороны, — возьмите Ренджи в свой отряд. Он был лучшим у нас на курсе. — В ее голосе звучала гордость за однокашника.       — Ладно, пойдете оба сейчас со мной, а вы, — бросил Шиба остальным ребятам, — пойдете и найдете свои подразделения: вы — трое в патрульные, двое — в разведку, первая — в связисты, ну, а вы, два крепыша, отправитесь в отряд задержания. Скажите командирам, приказ о назначении я оформлю позже.       Пополнение, кажется, осталось довольным: по крайней мере, никто им не угрожал отчислением или переводом, как тем, что остались рядом с капитаном. Последний махнул «победителям» задания, дав знак следовать за ним до тех пор, пока они не остолбенели перед позолоченными вратами поместья Шихоин. То сложно было не узнать — оно виднелось со всех сторон Сейрейтея, подобно Сокёку или Башни Раскаяния.       Временный гость и постоялец здешнего дома приказал слугам накрыть стол в саду меж шуршавших прохладой слив, да и накормить вчерашних студентов требовалось первым делом. Шиба хорошо представлял, чем кормили в Академии, — он проучился там год, причем сознательно оставаясь жить в студенческих бараках. Гордый был потому что, и дурак: не хотел учиться за счет влияния родственников, хоть те его и за стенами Академии находили да всё любимые моти в сумку подкладывали.       — Братец Ичиго! — беседу с Момо и Ренджи Ичиго не успел завести заново, как его окликнул мальчуган с энгавы. Посвежевший с его приходом Юширо, которого отпустила печаль по сбежавшей сестре, нынче выглядел все равно немного растерянным, встревоженным. — Братец Ичиго!!!       Малыш подбежал к нему и со всей силы цепкими ручонками обнял за шею:       — Это правда, что ты завтра оставляешь нас?       — Завтра? — взметнул тот брови. — С чего это вдруг? — Запланированных миссий у командира Омницукидо вроде не имелось.       — Ну как же? — Юширо отстранился от него и непонимающе воззрился в ответ. — Разве ты не завтра женишься на Иноуэ-сан? Мне сегодня принесли парадное кимоно по случаю вашей свадьбы.       Ичиго нахмурился. Сердито даже.       — Что ты такое говоришь, Юширо? Моя свадьба через месяц!       Малец гулко хлопнул глазами:       — Братик Ичиго, ты меня пугаешь… Твоя свадьба, как и Куукаку-сан, завтра. Ты забыл?       У рыжего отъехала челюсть. Оторопев, он бесстрастно отцепил от себя Юширо, проигнорировал любопытные взоры пары новичков, сидевших за его столом, и попетлял прочь, минуя аллею, едва не натыкаясь на стволы слив. Следить за дорогой у капитана не было возможности. Он активно пытался припомнить, как проворонил целый месяц своей жизни, на что потратил это время, пытался припомнить все в подробностях: куда ходил, кого видел, чем занимался, когда за чем и что делал. По порядку. Однако это ему никак не удавалось сделать: в голове чувствовалась какая-то противоестественная дыра, съевшая все воспоминания. Ичиго приостановился. Напряг память еще сильнее, отчаяннее. Из последнего он помнил что? Свое назначение. Схватку с Иноуэ Орихиме… Далее о последней пошел целый каскад воспоминаний: ее почти-поцелуй с подлым Лисом, удар в морду тому же Лису в черном лесу, куда тот ее затащил, и чудеса исцеления — его ладоней и руки Сой, а потом пощечина уже руки Орихиме по его щеке. Ичиго стиснул зубы: что за глупые моменты хранила его голова?! Подсмотренный поцелуй Куукаку с Бьякуей на мосту. Два «шпиона», спрятанные под ивой. Предложение пожениться, больше походившее на договор. Потом… Потом она почему-то снова его спасала, а он отчего-то лежал в больнице. Ее согласие. Голубое фурисодэ. Черно-красное кимоно. Высоко завязанный шнурок на оби. Чайный домик. Зараки Кенпачи. Второй поцелуй. Она… спящая в его комнате, на его футоне, и он там — украдкой.       — Что за дичь! — ударил кулаком Ичиго в ближайшее из деревьев и сорвался вихрем с места.       Не успела листва успокоиться в сливовом саду Шихоин, как он ворвался в зал Второго отряда и ринулся к столику, на котором хранились кое-какие отчеты да дела отряда. Ичиго живо заперебирал их, читая все подряд, каждый значок, точно изголодавшийся до слов или умалишенный.       «Не то. Нет. Снова глухо. Пусто. Однообразно. Безынтересно. Бред. Бред. Бред… Одна канцелярская ерунда!» — негодовал капитан, не находя в бумагах ни одного интересного случая. Странно, а ему казалась, что служба Второго отряда полнилась загадочными случаями, да и куда большим количеством миссий. Но главное — из всех, перечисленных у него в руках, он не помнил ни одной. На его памяти так и остался последним тот захват лачуги на окраине Рукона, когда он сидел в засаде еще с Йоруичи.       — Что за чертовщина?! — швырнул он обратно отчеты, рассыпав те веером по столу и по полу.       — Мне тоже интересно, что за бардак ты устроил?! — выросла сварливая Сой, упершись руками в бока.       — Шаолинь! — Ичиго дернул девушку на себя и затараторил ей: — Какой сегодня день?! А, к дьяволу! Что ты помнишь последнее?! Поясни, — ткнул он пальцем в бумаги, — как наш отряд скатился до покоя???       Лейтенант отбила чужие руки со своих плеч и ограничилась привычным: «Идиот» в ответ. Собрав все отчеты в кипу без разбору, она поспешила удалиться от явно больного капитана, а тот от растерянности снова атаковал что-то покрепче головы помощницы. Стена с гербом Шихоин кстати подошла. Шиба уперся в нее побелевшими от злости кулаками и звучно прорычал. Он кожей чувствовал что-то неладное, но, увы, его мозг так и не выдавил из себя ни единого вразумительного домысла. Он застыл, как и парень.       Неожиданно глаза Шибы скосились на внутреннюю сторону плеча, на которой было начертано «напоминание» в стиле Урахары. «崩玉»* — значилось там. Вот только Урахара рисовал себе пометки тушью на коже, а Шиба — ввел ту под кожу. В татуировку. И, видимо, важную. До нее у наемника имелись лишь клановое тату и эмблема Омницукидо.