Противоположности

      Энгава Угендо окутали теплые сумерки. От воды несло вязкой влагой, оранжевое солнце красило в сочный цвет сваи домика у реки, резные столбы веранды, васи в седзи, а также всех тех, кто наслаждался здесь вечерней безмятежностью, тягуче льющейся, как настоявшийся чай.       — Кайен, ты льешь мимо, — мягко пожурил своего лейтенанта капитан Укитаке, тактично не глядя, какую приличную чайную лужу тот пытался вымокать на столике.       — Хэх, засмотрелся… — не унывая, усмехнулся старший Шиба, не оставляя без интереса то действо, что так его занимало.       Парочка рыжих синигами по-прежнему сидела на другом конце энгава, не особо торопясь на чаепитие, любезно устроенное хозяином дома. С одной стороны, было невежливым игнорировать столь лестное для молодых бойцов и аристократов приглашение. С другой стороны, юный возраст этих вояк и малый срок их супружества сыграл свою роль — сузил важность всего мира до одного человека, того, что находился очень близко к пораженному любовью сердцу.       — Ай-ой-ай! — скривился Ичиго, от потревоженной раны не в душе, а на спине. Резь Цубаки походила на яд кошачьих когтей. Сносить те на своей шкуре Ичиго приходилось не раз: Йоруичи любила пускать их в ход не только в моменты звериной страсти, но и в приступе капитанского гнева. Однако Орихиме же другая, она лечит!       Жена заглянула ему в глаза, хитро щурясь:       — Не думала, что Ичиго-сама — такой капризный пациент. — Подпитав восстанавливающее кидо реяцу, она тем не менее ускорилась, попутно щадящими прохладными ладонями стараясь снять припухлость с рассеченной плоти.       — А может у меня кожа нежная, как у младенца? — поерничал аристократ и невольно потянулся. Тело не только занемело от продолжительного лечения, но и, заголенное по пояс, заметно прозябло под вечер, однако мурашки на его коже смотрелись несуразно.       За спиной у Шибы-младшего раздался смешок: юную Кенпачи, похоже, забавляла эта ситуация. Но ведь суть не в ранении. Стойко терпеть измывательства врагов над собой привык каждый из ниндзя, однако некоторые из них терпеть не могли… лекарей!       — Ты бы о себе позаботилась лучше, — сменил он тему. — Знаешь, это было тупо!.. — сорвался Шиба и тут же проскрипел зубами, чтобы сдержать дерзости. — Опасно, — исправился он, — подставлять шею под лезвие Тенсы Зангецу.       — Мне вполне достаточно, что Ичиго-сама собственноручно наложил мне повязку. Из-за проявленной им заботы моя рана почти не болит.       — Это сарказм? — Рыжий повернул голову через плечо и пришпилил жену испытующим взглядом.       — Ничуть, — пролегла искренность в ее широко распахнутых с удивления очах. Невесомыми пальцами Орихиме пробежалась по причудливому бинтовому поводку, появившемуся у нее на шее, но тот вызвал двоякое сожаление в сердце Шибы: уж лучше бы он убил жену, чем испортил ее нежную красу. Шрамы вовсе не женщин украшают.       — Кс-со! — Ниндзя раздраженно взъерошил волосы на затылке: те норовили встать дыбом от картинок альтернативного исхода тренировки. — Я же мог тебе голову начисто снести к чертям!.. Ты это понимаешь?! А самое необратимое, — глухо рыкнул прожженный убийца, укорив себя чересчур искусным ремеслом, — я бы даже руку бы в запале битвы не отвел бы…       Орихиме запечатала его рот ладонью и тяжело вздохнула. Опустив глаза, будто в чаянии разобрать нечто важное в складках хакама, она в раздумьях закусила губу. Перерыв пошел на пользу и Ичиго: поостыв и взяв свои эмоции под контроль, аристократ устыдил себя в беспокойстве о последствиях своей воли. Это уязвляло самолюбие, тупой иглой вонзаясь в сердце, которое перестало понимать желания своего обладателя. Он то жалел эту девушку, то не жалел, то молился на ее улыбки, то истово готов был всадить ей в грудь клинок. Капитан недоумевал; никогда еще он не испытывал подобной растерянности, не бросался в крайности, хоть и был импульсивным, но действовал всегда решительно.       «Сначала кошка, теперь рыжая. Бабы всегда превращают сильнейших в тряпку?» — «услужил» хозяину Зангецу.       Шиба огрызнулся: он не слабак! Он не уступал принцессе Шихоин, чем и снискал ее внимание! Да и вообще никому в зубы не заглядывал! «А свою жену… мать твою, чуть не прирезал сегодня! В какой бесхребетности ты обвиняешь меня?!»       Вместо духа ответила Орихиме — той робкой девочкой, которую хотелось просто защищать, позабыв о жарких и занятных битвах с ней.       — Мне очень лестно ваше беспокойство, Ичиго-сама. В случившемся нет нарушения вашего обещания. Это лишь миг безумия, мы потеряли голову. Я ведь тоже позабыла, что клялась стать вашим щитом, а вместо этого ударила в спину…       Ичиго пораженно взметнул брови: его тоже пожалели? Довольная улыбка запросилась на губы, и Ичиго, метнув быстрый взгляд на сенсея и дядю, активно делавших вид, что обсуждают что-то чрезвычайно важное, поделился ею с другими губами, сладкими, родными.       Впрочем, приятное заключение перемирия меж супругов продлилось недолго — его прервало появление на энгава еще одного капитана, Хицугаи. Вид у того оказался растрепанней обычного, встревоженный, как живо отметил покосившийся на него командир Омницукидо.       Капитан Седьмого поправил на себе хаори и скептически хмыкнул на целующихся. Дав время тем отлепиться друг от друга, он поспешил засвидетельствовать почтение руководителям Тринадцатого.       — Орихиме, — кивнул он и красной, как рак, девице, только сейчас заметившей свидетеля их нежностей. Тоширо закатил глаза. — Прошу прощения, что прерываю ваши брачные игры, но у меня дело неотложной важности, Шиба-тайчо!       Последний враз посуровел: официальный тон свидетельствовал о серьезности случая.       — Что произошло?       — Патрульная группа моего отряда исчезла со связи сутки назад. Сегодня этих офицеров обнаружили в Западном Руконе, вернее, нашли то, что от них осталось. Только униформу.       — Да! — аж подпрыгнул на радостях капитан Второго и потер в предвкушении руки. Ну наконец-то враг начал действовать!       Кайен тактично прокашлялся. Ичиго, запнувшись и напоровшись на всеобщее недоумение, непривычно смутился. Да, ниндзя прагматично встречали вести о смерти, для других, более душевных, синигами подобная бесстрастность выглядела дико, недопустимо.       — А что такого? — Рыжий прибег к излюбленной тактике нападения. — Засиделся я уже без дела! И потом, это моя прямая обязанность разбираться в подобных инцидентах! Тоширо, показывай!       Рыжий вихрь тотчас стартовал с веранды, заставляя Хицугаю поднажать, чтобы нагнать его на середине пути. Шиба успел доодеться. Кидо жены отличалось истинными чудесами: теперь и ситаги, и косодэ были как новенькие, да и хаори он вернул на положенное место — на плечи, раз на составление необходимых бумаг для следствия не было ни времени, ни желания. Шибе не терпелось поскорей взглянуть на результат странного прецедента, о котором он успел позабыть чьими-то намеренными усилиями. Нить событий, что привела к пустофикации Хирако и остальных, ему наново нарисовали изгои в Каракуре, а началась вся эта чертовщина именно с того, что бывший капитан Мугурума расследовал схожий случай исчезновения синигами в черте близлежащих к столице районов Рукона.       Путь лежал вновь на запад, в Шестой, в леса Фугая, туда, где изгнанных капитанов и лейтенантов Готэя постигла участь превратиться в чудищ. Западные врата Сейрейтея быстро остались позади братьев, двигавшихся синхронно, стремительно и молниеносно, как вдруг рыжий из них замер, точно вкопанный. За спиной у себя Ичиго отчетливо засек третью реяцу, которую неуклюже старались скрыть от обостренных чувств ниндзя.       Тоширо непонимающе уставился на друга, но тот остановил вопрос жестом и громко попенял горе-преследователю:       — Меня радуют твои успехи в сюнпо, но увязаться за нами… Что за глупость?! Ступай к Унохане-сан.       Рыжая макушка ожидаемо показалась из-за клена, впавшего в око Ичиго. Лазутчик из Орихиме был никакой. Дерзость Кенпачи она растеряла по дороге и теперь стыдливо ковыряла пальчиком кору.       — Ичиго-сама, я подумала, что могла бы помочь…       — Не начинай. Мне не нужна твоя защита, мне ничего не угрожает. Тем более, ты ранена. Ты прежде всего должна заботиться о себе! Или мне напомнить о твоем первостепенном долге клану?       — Со мной всё хорошо, эм, правда. — Честные и преданные глаза супруги заглянули прямо в душу, в немом крике моля взять ее с собой. Возможно, она и впрямь чрезмерно дорожила его жизнью, или просто утомилась видеть только поместье да Готэй, а может, затосковала по родным местам? Ичиго не думал как-то об этом, но так или иначе взять жену с собой не мог — та нуждалась в лечении.       — Если хочешь прогуляться по здешним краям, обещаю, мы выберем день и я свожу тебя сюда лично, но сейчас не время для увеселительных вылазок, Орихиме. У меня, действительно, служба. И пускай она не самая безопасная, но тебе ли не знать, что я в состоянии постоять за себя! — В голосе наемника проскользнуло раздражение: он всё-таки десятилетиями обходился без ее защитных и целительских способностей. Ичиго нахмурился, разрываясь меж гордой натурой и желанием не обидеть любящую его душу. — П-прошу, — тихо, заикнувшись, попросил он. По-про-сил, черт! — Прошу, уйди. Не заставляй меня отвлекаться на тебя.       Янтарные глаза мигом блеснули влагой, и рыжая, тряхнув гривой, крутанулась на ноге, живо убежав обратно, к вратам, оставляя мужа с открытым ртом. Так быстро согласилась? Тогда плакать зачем?       — Поздравляю, — Тоширо сочувственно похлопал его по плечу, — ты только что дал ей понять, что она тебе мешает.       — Что? — опешил Ичиго. — Я совершенно не это имел в виду!       — О-ох, вот поэтому я и не женюсь. Проблем меньше. — Тоширо дернул брата за шкирку и буквально вкинул того в сюнпо, чтобы побыстрее вспомнить о деле. Капитан Седьмого уже успел отметиться, как хороший командир, который дорожил каждым подчиненным.       До места происшествия добрались скоро. В Западном Руконе, несмотря на буйную зелень лесных массивов, районы располагались компактно, а искомый Фугай виделся невооруженным оком со всех сторон благодаря древнему земляному укреплению, валу, что некогда состоятельные руконцы возвели здесь для отражения атак разбойников и головорезов из окраин. Теперь эта стена обветшала под действием ветра и времени, но лес, поросший перед укреплением, наоборот, возмужал и превратился в непроходимую ограду по линии «пятидесятых», что делила Рукон на кварталы более бедные и более зажиточные.       — Не удивлюсь, если здесь обнаружится пара-тройка екаев, — хмыкнул Ичиго, приземлившись у кромки дремучей дубравы. От беспросветности частых стволов и густой листвы даже у самого храброго пробегал мороз по коже. Это было отличное место для свершения самых темных дел злодеев. — А где?.. — Глава Омницукидо запнулся на полуфразе: сам наткнулся на остатки одежд пропавших синигами.       Погибли ли те, или их похитил кто — по форменным тряпкам сложно было определить, однако все они лежали не хаотично разбросанными. Бойцов точно высосали, как и их занпакто.       — Место осмотрели? — профессионально поинтересовался Ичиго разом у Тоширо и двух офицеров из его отряда, которых, видимо, оставили караулить столь страшную находку. Последние дружно мотнули головой, а их капитан, дабы не выдавать свою оплошность, взялся за исследование округи сейчас, вторя уже зарыскавшему в траве и по кустам брату.       Тот действовал и впрямь со знанием дела — рыжая макушка мелькала то тут, то там. Шиба старался не упустить ничего до прибытия подкрепления, за которым уже отправил бабочку, ведь на кону стояло прямое доказательство против деятельности или, наоборот, бездейственности кого-то из троицы подозреваемых им капитанов, а то и всех вместе.       — Та-ак… — Чело наемника исказила глубокая поперечная складка. — А это еще что за?.. — оторопел он, касаясь пальцами запримеченных, слишком знакомых следов… диковинного зверя. Ичиго не поверил глазам; присел, чтобы исследовать досконально, но ему не дали: Тоширо окликнул брата, шокированный иной находкой.       — Я бы сказал, что это нормально, — брезгливо поднял тот с земли сброшенную кожу змеи, — если бы не знал, что у гадов ныне не сезон линьки. Не оставили ли нам ее здесь нарочно? Ставлю на Ичимару. Такие мерзкие шутки вполне в его стиле.       — Ичимару, говоришь? — Шиба как-то странно посмотрел на друга и болезненно напряг брови.       — Капитан Хицугая! — раздалось резкое: лейтенант Фон, возникшая так же мгновенно, как и тени-ниндзя, окружившие место происшествия, ткнула в лицо командира Седьмого развернутым свитком с примечательной печатью Совета 46-ти. — Вы обвиняетесь в убийстве пяти членов своего отряда в ходе тренировки личного занпакто, — изложила она суть приказа в голос.       У всегда собранного и непробиваемого Тоширо невольно округлились глаза, которые он в замешательстве обратил к брату. Однако Ичиго заострил скулы и отвел взгляд, кивая на сторону:       — Там, в кустах, следы огромных когтистых лап. Возможно, они принадлежат дракону. Ледяному. Трава до сих пор покрыта инеем вокруг них. — Командир Омницукидо с шумом выдохнул и нервно потер висок, в который будто кто стрелу всадил. «Ксо! Как такой абсурд вообще возможен?!» — негодовал Шиба всеми фибрами души, но вслух, растеряв эмоции, бесцветно спросил у Фон: — Откуда взялось обвинительное письмо? Я отправил за вами только что.       — Анонимное донесение, — отчеканила та, — и, если ты уже нашел доказательства верности обвинения, то… не смеешь покрывать того, кто виноват.       — Замолчи, замолчи-и, Сой, — огрызнулся Ичиго устало. Вовсе не о таком приключении он мечтал, мчась сюда. Это было какое-то наваждение, нелепость, чушь чистейшей воды! Их Тоширо?!       Тот, явно видя борьбу брата со своей честью и чувствами, молча, расставил руки в стороны, роняя меч наземь. На строгом лице Хицугаи не дрогнул ни один мускул, только в бирюзовых глазах не поулеглась еще растерянность, деля донца зрачков с состраданием к карательной работе младшего Шибы.       — Делай то, что должен, — коротко промолвил он.       Глава Омницукидо вымученно опустил веки, лицо его вытянулось и приобрело восковой лоск точно безжизненная маска.       — Хицугая Тоширо, вы арестованы. Просьба следовать за нами. Попытки сопротивления или побега будут жестко пресечены, — привычно холодным тоном высказал Шиба-капитан. О том, что за огонь бушевал в его душе, не знал никто.