ГЛАВА №5
Заброшенный швейный завод. Р-й Адской Кухни. Нью-Йорк.
Благодаря Ванде, которая сумела расчистить ему дорогу, Зимний Солдат появился на крыше завода, как раз, когда сладкая парочка зависла в воздухе, покачиваясь над водами Гудзона. Выругавшись крепким русским словцом, Барнс принял удобное положение для выстрела и нацелил винтовку на Джокера. Как ни крути, а он был их основной целью. Что будет с этой поехавшей девчонкой, сержанта мало волновало. У него был приказ директора, схватить Джокера, а уж живым или мёртвым – не так-то и важно. Но как только прицел винтовки Солдата остановился на груди Джокера, безумный клоун вдруг ни с того, ни с сего пальнул в свою подружку, и та камнем полетела вниз. От неожиданности, рука Барнса дрогнула, и пуля прошила собой верхнее предплечье зеленоволосого психа, заставив его белоснежную рубашку побагроветь от крови. Вертолёт стал стремительно покидать пределы Адской кухни, а Зимний Солдат, после секундного замешательства, вспомнив ещё с десяток крепких матерных выражений, бросил винтовку на пол и поспешил к краю крыши. Оттолкнувшись от края, он ласточкой нырнул в непроглядную пучину тёмной, глубокой реки, лишь успев подумать, что он уже немного подзаебался вытаскивать всяких утопленников. В это время суток под водой мало-что можно было разглядеть, свет уличных фонарей едва ли помогал различить какие-либо очертания, но Зимний всё же смог выцепить из всей этой непроглядной тьмы яркое, красное пятно, медленно стремящееся ко дну, оставляя за собой алый шлейф крови. Схватив Квинзель за запястье, Джеймс потянул её тело на поверхность.***
Больница скорой помощи. Нью-Йорк.
Харли всё ещё была жива, но находилась на волосок от смерти. Пуля пробила лёгкое, но к счастью не зацепила сердце. Видимо стрелок из Джокера такой себе, ну или он и вовсе не собирался убивать Харли Квинн. Кто знает, что в голове у этого безумца? Квинзель увезли в операционную, оставив Мстителей в приёмном покое. Барнс стоял у стены, угрюмо уставившись в пол, на который с него накапала уже приличных размеров лужа. Все молчали, просто никак не могли найти, что сказать. Всё таки, сейчас не самое подходящее время для фраз, вроде: «я тебе говорил (-а)», или «эта затея всё равно не закончилась бы ничем хорошим, так или иначе». Старк почему-то был уверен, что ещё услышит нечто подобное чуть позже. От Роуди или Наташи, а может даже от Стива. Но сейчас слов не находил даже он, хотя обычно ему всегда есть, что сказать, он ведь даже во время боя умудряется хохмить. Он ошибся, и они проиграли. «Будто в первый раз» - заметил внутренний голос, и Тони показалось, что он подцепил от Квинзель какую-то частичку её безумия. Будь здесь Брюс, он бы его выслушал, с закрытыми глазами и немного посапывая, но хоть так. И без всех этих «я тебе говорил», которыми наверняка наградит его Роудс. Гений не знал, что должен сейчас чувствовать. С одной стороны, грёбанная Харли Квинн предала их, и в частности его, ведь именно он ручался за неё. А с другой, кажется, преступница уже сполна поплатилась за своё предательство. С разрывом лёгкого она ещё долго проваляется в стенах больницы, накачанная всевозможными лекарствами. А потом? Снова доверять ей, как прежде? Он эксцентричен, а не безумен. Вернуть её в Рафт? Наверное, это единственное правильное решение в этом случае. Она подвела его доверие. От этого на душе было невероятно мерзко, будто ему в жизни мало было предательств. Ему казалось, что он приручил её, что смог усмирить обещанием свободы и мести, но он очень сильно ошибался. Ему стоило больше доверять тому, что было написано в её личном деле. Харли Квинн не менее безумна, чем Джокер. Если не больше. Наконец-то в приёмном покое появился доктор, стянув маску с лица, он принялся излагать факты: – Мисс Квинзель будет переведена в реанимационную палату. Ей будут вводится антибиотики, а так же сердечные и наркотически препараты. Мы будем следить за её состоянием, но ориентировочно могу сказать, что она пробудет здесь, как минимум, неделю, не меньше. О полном восстановлении пока говорить рано. – Спасибо, доктор. – кивнул в знак благодарности Роджерс, отступив и пропуская врача. – И что мы будем делать дальше? – задала вопрос Наташа немного осипшим от долгого молчания голосом. – Вернёмся в башню. – выдохнул Железный Человек, разворачиваясь по направлению к выходу. – Мне срочно необходимо выпить. Романова тяжело вздохнула, но не нашла, что ответить, как впрочем и все остальные.***
Реанимационная палата, Roosevelt Hospital. Нью-Йорк.
Спустя 7 дней
Старк принял решение перевести Харли Квинн в госпиталь в непосредственной близости от Башни. Палата охранялась агентами ЩИТа, обеспечивая круглосуточное наблюдение за объектом. Из-за большого количества препаратов в организме, Квинзель находилась без сознания, что упрощало задачу агентов. Впрочем, если бы хоть кто-нибудь внимательно прочитал личное дело Харлин Квинзель, они бы знали, что она не только безумнее, она ещё и намного опаснее самого Джокера. Двое агентов дежурили на входе в палату, ещё один бесцельно расхаживал по палате, время от времени, бросая взгляд на пациентку. Если быть честным, то агент откровенно скучал. Он не понимал. К чему столько внимания к бессознательной девчонке. Бледная, миниатюрная, худая, это скорее её нужно защищать, а не от неё. Да, все они были осведомлены о её связи с Джокером. Ну, и что? Разве это делает её такой же опасной, как сам клоун? Агент Гэмбл считал, что нет. Поэтому, когда рука спящей медикаментозным сном девушки конвульсивно дёрнулась, он решил, что стоит подойти поближе. Харли захрипела и потянула руку к кислородной маске, что мешала дышать самостоятельно. Сдвинув маску со своего рта, блондинка что-то хрипло и неразборчиво прошептала. Непонимающе нахмурившись, агент наклонился ближе к преступнице и даже оперативная сноровка не помогла ему среагировать, как быстро она выдернула катетер из своей вены, откуда тут же обильно хлынула струя крови, и с силой вонзила его в глаз Гэмбла, проталкивая как можно дальше. С губ агента сорвался какой-то задушенный хрип, но Харли приложила к своим потрескавшимся губам указательный палец и тихо зашипела, показывая, что её охраннику стоит вести себя тише, после чего её губы расстянулись в улыбке, от чего на потрескавшейся коже проступили капельки крови. Уложив медленно сползающее тело оперативника на пол, Квинн избавилась от всевозможных датчиков, отключив монитор с жизненными показателями. Остановив кровотечение подручными средствами, она открыла окно, перегнувшись через подоконник, чтобы узнать, что её ожидает внизу. Это был третий этаж, а прямо под окнами мусорные баки. Пусть не так уж и высоко, но голова всё ещё кружилась от вводимых ей препаратов и незначительной потери крови. И, наверное, от заштопанного лёгкого, но это не точно. Переборов головокружение и небольшую тошноту, она стянула с больничной койки простыню и пододеяльник, после чего, сняла с себя больничную одежду, которая состояла из длинной рубахи, и принялась связывать их между собой. Где-то метра 4,5 у неё получилось, а дальше свободное падение прямиком в бак. От мысли о свободном падении, Квинзель невольно вздрогнула, но затем взяла себя в руки и продолжила начатое. Привязав один конец самодельного каната к батарее, второй она сбросила вниз. Немного поразмыслив, она стащила с трупа форменную куртку ЩИТа и, надев её на своё полуобнажённое тело, она перекинула одну ногу через подоконник и принялась спускаться по самодельной верёвке вниз. Зависнув где-то на уровне второго этаже, она сделала глубокий вдох и на выдохе отпустила верёвку, полетев прямиком в мусорный контейнер. Приземление получилось на удивление мягким, сняв с головы банановую шкурку, она вылезла из контейнера и устремилась по узкому проулку прочь от здания больницы.