***
В трюмах было слишком темно, пахло гниющей древесиной, тухлой водой с самого низа корабля… А ещё было темно, и свет, что попадал сюда сквозь узкие отверстия-окошки, был совершенно непригоден для того, чтобы рассмотреть добычу. — Почти закончили, — хмыкнул рыжий, пиная очередной сундук и взламывая тяжёлый замок. О пинке Гин пожалел, забыв о том, что на мгновение придётся постоять на раненной ноге. Клерк кивнул, тут же принялся описывать содержимое. В обязанности рыжего всегда входила оценка награбленного. И сейчас к томящимся где-то вдалеке сундукам с драгоценностями и деньгами, пересчётом которых рыжий планировал заняться вечером, добавлялись записи о тканях. Шёлк, бархат, сукно, кружева, вельвет, войлок, дамаск и даже шерсть. Такие товары им попадались редко. Стоимости половины из них рыжий не знал, но надеялся, что можно будет сбыть подороже. Собственное незнание рыжего очень и очень раздражало, можно даже сказать злило. — Ткань, — фыркнул он. — Везде одна ткань… шёлк, похоже. Больше нет у меня вариантов… Я пират, а не портной! Треть от каждого вычитай. Заберём домой. Клерк сосредоточенно кивнул, а рыжий продолжил копаться в сундуке. Каково же было его удивление, когда грубые пальцы наткнулись не на ровный конец ткани, а на твёрдую окантовку. — Погоди-ка, — удивлённо выдал он, поймав за край ее и подняв вверх. В тишине раздался его свист. — Это ж какую красавицу мы ограбили! — заулыбался парень, обнаружив в своих руках не просто шёлк, а нежное и лёгкое кремовое платье с кружевными оборками. Все остальное место в сундуке занимали нижние юбки, дамский корсет и пара сорочек. — Как записывать? — поспешил уточнить клерк, пока рыжий с интересом рассматривал содержимое. Ответа пришлось подождать долгих несколько секунд. А после рыжий усмехнулся. — Пока никак.***
Слова Син не выходили из головы весь день. Война? О чем она говорила? И откуда ей знать? Сказала в своё оправдание девушка лишь одно: «У пиратов свои источники». А что до Ками, так она уже завела привычку верить Син. Весь день они обе как всегда крутились на кухне. И только к концу дня, Ками поймала себя на мысли, что все это время думала, каково ей будет на корабле при самых жутких обстоятельствах, но ни на минуту не задумалась о том, каково будет жить на острове. Девушка вздохнула, отложила от таза с водой последнюю тарелку. — Иди, отдыхай, — улыбнулась Син. — Я расставлю всё сама. У тебя и рука, и голова, ты — одна сплошная болячка. Ками виновато улыбнулась, кивнула и зашагала к трапу на палубу. Уже когда она поднималась наверх по трапу, то какие-то странные звуки донеслись до её ушей. Лишь через несколько секунд она поняла что это смех. Дружный громкий хохот команды. С подобным девушка сталкивалась впервые. И это заставило её ускорить шаг, быстрее подняться на палубу. То, что девушка там увидела, поразило её до глубины души. Взрослые матерые мужчины, моряки, пираты, все они стояли на палубе, забыв про работу, и наблюдали за интереснейшей картиной. Прихрамывая на правую ногу, по палубе кружился рыжий, прижимая к себе дорогое женское платье. Держал он его так, словно в него была одета невидимая девушка: правая рука покоилась на талии, а в левой пират держал недлинный рукав. При этом Гин дурацким голосом напевал мелодию, а платье… платье, такого красивого, нежного кремового, почти белого цвета развивалось от морского ветра, блестело в лучах заходящего солнца… — Рыжий! — слышится смех кого-то из команды. — Ты с этим платьем ещё в одну постель ляг! — Не могу, Син ревнивая! — А ты покажи, кто здесь мужик! — усмехается Жак. — Ну так Син ему это и покажет! — рассмеялся кто-то другой. — Да просто подари его ей! — Ага, подари! — рыжий встал, как вкопанный, приложил платье к себе, словно примерял. — Мне идёт? Нет? Так вот она меня его в любом случае надеть заставит: «Чтоб знал, каково между посуды и продуктов с такими юбками крутиться». Рыжий взлохматил свои волосы, повесил платье на руку и оглядел команду. — Все, повеселились и за работу, отбой через полтора часа только, — усмехнулся он, и только потом, обернувшись, заметил стоящую у люка Ками. Его взгляд метнулся сначала на пышную юбку платья, потом снова на Ками, а после рыжий метнулся к девушке, сейчас же прикладывая платья к ней. — Ками, а вот тебе же пойдёт! — присвистнул он, и девушка даже не знала, чему ей удивляться: молниеносной смене настроения Гина или внезапному появлению платья. Выбрала она все же второе, сославшись на то, что удивляться бзикам рыжего жизни не хватит. — Забери-ка себе, у тебя все равно жалования пока нет, хоть платье возьми. Там целый сундук со всякими корсетам и нижними юбками, — выдал квартместер, а воровка лишь удивлённо переспросила. — Жалования? — Ну да. Каждому пирату что-то полагается, глупая, — усмехнулся Гин. — А ты у нас пока что просто Ками. Пока что, верно? Гин довольно усмехнулся, пихнув платье девушке, и хотел было уйти уже в своём направлении, но Ками его остановила. — Сундук? — переспросила она. — С нижними юбками? — Да чего там только нет, — пожимает плечами растерянный пират. Признаться честно, вот такой реакции он ожидал от платья, а не от сундука. А Ками вылупила на рыжего глаза и одними лишь губами шепнула. — А можно посмотреть?***
День уже подошёл к концу, только что был объявлен отбой, все пираты разошлись по своим местам. И только капитан, как всегда, задерживался допоздна, как и квартмейстер. Зайдя в каюту друга, рыжий хлопнул дверью и сейчас же упал на ближайший стул, запрокинув голову и зарывшись руками в свои рыжие волосы. — Ну как болит, а… Как боли-и-ит… Сай, что сидел за столом и снова заполнял судовой журнал, молча пододвинул к нему кружку с грогом. — Когда-нибудь вы сопьётесь, — усмехается чужой голос, и рыжий лишь сейчас понял, что в каюте они далеко не одни. За столом кроме капитана сидели ещё двое человек. Джефф, что просматривал карты, и Сиверс, что сейчас ехидненько поглядывал на рыжего. — Ну что, друг мой, квартмейстер. Может, все-таки обрежем? Обещаю отличный протез из красного дерева. Своими руками вырежу вот из этого стола. И врач похлопал ладонью по столу каюты. — Обойдётся и обычным, — тут же отрезал Сай, не глядя скинув руку врача со своего любимого удобного стола. Гин лишь нервно сглотнул, глядя, как судовой врач поднялся с места и направился к нему осматривать раненную ногу. — Да ничего с тобой не будет, рыжий, — усмехнулся Джефф. — Ты у нас живчик. Сколько раз вон тебя убить пытались, я-то помню. — Одно дело убить, а другое — лишить меня любимой правой ноги! Я её из всех ног больше всех люблю! — возразил квартмейстер, но ногу на растерзание врачу отдал. — Когда мы прибудем на Нассау, капитан? — слышится хриплый и немного усталый голос Джеффа. С тех пор, как Ками запретили лазать на реи, следить за состоянием парусов приходилось ему одному, как и раньше. Странно, что теперь это мужчине давалось труднее, словно помощь Ками была до того эффективной, что отвыкнуть от неё было слишком сложно. Что можно было сказать и о Син, что теперь не желала видеть на камбузе в качестве помощника никого, кроме этой надоеды. Один лишь капитан не понимал, почему эти двое так к ней привязались. Не будь её на корабле, было бы лучше. Так он считал. Ну, или хотя бы пытался сам себя в этом убедить. — Два дня, это максимум. Идём довольно быстро, несмотря на брешь. Рыжий, ты проследил за ремонтом? — Обижаешь, — гордо фыркнул квартмейстер и тут же ошарашенно вскрикнул, когда врач коснулся раны. — Осторожней! Я жить хочу! Это все ещё часть меня! Готов следить за ремонтом, командой, бегать на абордажи и придумывать наказания, что угодно, лишь бы не сидеть с писаниной, как ты. - Гин снова обратился к капитану — Просто скажи, что из тебя ужасный стратег, — фыркнул черноволосый и отложил, наконец, журнал. Он устало потянулся, откинулся на спинку стула и закинул ноги в сапогах на свой любимый стол красного дерева. — Сай, мы плывём туда раньше обговорённого времени, — задумчиво произнёс квармейстер. — Знаю. Но сейчас остаться в море мы не можем, из-за бреши. — Ага, а на Нассау надолго задержаться не можем, потому что с добычей это рискованно. — Именно, Джефф. Поэтому выбора у нас нет. Причалим, отремонтируем корабль и снова выйдем в море на несколько дней. — Но это бессмысленно, — Гин опасливо наблюдал за действиями врача, обрабатывающего рану. — Мы не доплывём за это время ни до одного судоходного пути… — Бессмысленно? — Сай скрестил руки на груди, взглянул на друга. — Вот поэтому ты и не станешь капитаном… Что с Син и этой прилипалой?.. — Прилипалой? А, — рыжий махнул рукой. — Приказал отнести сундук к ней в каюту, сидят с Син и разгребают женские шмотки. — Вот именно. У нас на корабле две женщины, Гин, — усмехнулся Джефф. — Как ты думаешь, насколько безопасно им обеим находится вблизи такого острова? Гин вздохнул, покачал головой, полностью признавая свою ошибку. — Хорошо, понял. Будем ждать «Скарлетт» там? — Да, у нас нет других вариантов, Гин. В конце концов, старик просил. — Сага, — фыркнул Джеф. — Как вспомню, аж дрожь по спине. Чтоб я ещё раз вернулся на его судно, да ни в жизнь. Его команда — изверги какие-то. — Этим он и отличается от остальных, — хмыкнул Сиверс, перебинтовывая ногу. — Наш корабль держится на опытности, смелости, самоотверженности и товариществе всей команды. Команда «Drago» — сплошь головорезы, что и своих за золотой прикончат. Вот уж на чьём корабле невозможно появление женщины, так это на корабле Саги… Все мы у него служили, все мы знаем, до сих пор помню ваши раны, капитан, латать долго пришлось после плети квартмейстера. Сай помрачнел, сузил глаза, уставившись куда-то в пустоту. С кораблём первого капитана были связаны отнюдь не радостные воспоминания, причём у всех троих. Поэтому, как только был куплен «Ghost». Джефф, и Сиверс предпочли перейти в команду молодого капитана. — Капитан, — вновь подал голос Сиверс. — Вы же слыхали. В Испании назревают волнения… — Ты про грядущую войну? — Карл второй умер почти год назад, уже начались первые конфликты, в море становится небезопасно, капитан… — задумчиво произнёс Джефф. — Я более, чем уверен, что Франция и Англия будут втянуты в эти конфликты. Сай задумчиво хмыкнул, сверля взглядом пустоту. Он провёл в море уже пятнадцать лет и все эти годы не были спокойными. А теперь, едва началась хоть какая-то передышка, его собственное судно могло вновь оказаться в опасности. — Меня не волнует судьба Франции, Испании, Италии или Англии, — хмыкнул он. — Меня волнует только то, что мои люди должны жить спокойно. На острове живут наши родные и близкие, какими бы они ни были. Там будут расти дети, сменяться поколения, а это значит, что именно нам надо сделать так, чтобы все они смогли жить спокойно. Если будет война — мы в неё ввяжемся. Будем ли просто совершать набеги на чужие военные и торговые корабли, или подпишемся корсарами или каперами — не важно. — Каперами?! — рыжий резко выпрямился, стукнул по столу кулаком. — Сай, да о чем ты думаешь?! Это же сродни предательству! — Предательству чего? Тебе есть, что предавать, кроме собственного дома и друзей? — капитан ледяным взглядом синих глаз взглянул на рыжего. — Дом тебе надо защищать, а твои друзья будут с тобой же. Вряд ли Сага не воспользуется такой возможностью, разве что «Скарлетт» со всей командой будет в ярости первые несколько дней и только потом ввяжется вместе с нами. В любом случае, Гин, сейчас об этом думать пока что рано. Я сказал вам, что мы будем делать, если война коснётся наших морей. Большее вас всех, в том числе и тебя, Гин, волновать не должно. Сейчас лучше думать о том, что будем делать на Нассау. И капитан, окинув взглядом членов своей команды, в очередной раз убедился, что его услышали…