***
Хэлл и предположить не могла, что может быть так тяжело работать на огромном судне. Пусть ей и было всего десять лет, она многое испытала в своей жизни. Достаточно, чтобы было, с чем сравнивать. Познакомившись с Джефом, она узнала, что двое парней на корабле не самые желанные гости. Слишком уже хорошо обходят остальных. И тем не менее, всё, о чем стоит беспокоиться девочке, как бы не упасть. А даже если она ошибётся, Джефу нет смысла всё валить на бедного черноволосого боцмана… Обедала девушка так, словно еду видит впервые за неделю. Её даже не особо смущала огромная команда, хотя бы потому, что парни сидели по обеим от неё сторонам, а напротив Джеф. Вся эта компания не давала не то, что прикоснуться к девочке, а попросту увидеть её в углу кают-компании. А в каюту они вернулись в десятом часу, уставшие и измотанные, и даже ужин они забрали с собой. Хэлл замешкалась у порога. — Ты чего это? — Гин снова сел за стол, придвинув к себе карты, а Сай на пол между столом и кроватью, прислонившись спиной к стене. Ни один из них вновь не покусился на кровать, словно оставляя её для бедной маленькой девочки, что так неудачно выбрала способ бежать из своего старого дома. — Я… Я кровать заняла, а вы на полу спали, — тихо произнесла она, наконец, а парни только хмыкнули. — Садись уже, а. Завтра попробуем повесить гамаки, каюта узкая, может, удастся. Если нет — купим завтра матрасы, как раз остановимся в небольшом порту, чтобы пополнить запасы воды. Всё равно кровать с рыжим занимали по очереди. — О, так я могу окончательно сюда переселиться? — Рыжий, ты сделал это год назад. Я уже забыл, что такое личное пространство. Хэлен, что залезла на кровать и теперь уплетала ужин, задумчиво взглянула на парней. Как и прошлой ночью один засел за карты, другой за книгу. Оба с бутылками рома, оба пили глоток за глотком… — Гин… А почему ты тут ночуешь? — А, — рыжий отвлёкся от карт. — Лучше уж буду спать на полу в каюте друга, чем в гамаке среди команды, которая ночью и подушкой придушить может… Жить ещё хочется. Десять лет же тут как-то протянул. Хэлен снова задумчиво оглядывается. — Но вы же одна команда… Почему они к вам так относятся? — тихо произнесла девочка, покручивая в руках кружку воды. В каюте воцарилась тишина. На столе горела только одна свеча, судно тихо покачивалось на волнах… Тишину нарушал лишь скрип досок, плеск волн и голос черноволосого. — Мы здесь — щенки капитана. Если бы когда-то все вместе не бежали из одного города, то он в жизни не взял бы нас на судно. Сначала вся команда бунтовала против двоих детей. А потом против того, что с течением времени дети выросли и начали карабкаться по ранговой лестнице вверх. Мы здесь давно изгои. Щенки капитана, блатные, как нас только не зовут, хотя, впрочем, плевать. Сами виноваты, что не смеют рыпаться. Капитан оценивает не по сроку работы на корабле, а по знаниям, что могут пригодиться. А эти ублюдки и читать-то не умеют… — Ничего, — рыжий потянулся. — Это не на долго. Скоро мы купим своё судно и наберём свою команду. — Вы… Поэтому постоянно сидите с картами и книг тут столько?.. — Мы учимся, — довольно усмехается Гин. — Все эти книги описывают корабли, все снасти, все виды парусов, подавляющее большинство — книги по навигации и прочее. Знаешь, как их трудно найти? Сай закрыл книгу, заложив палец между страницами, задумчиво усмехнулся. — Как только купим какой-нибудь потрёпанный бриг, то можно будет свалить отсюда к чёртовой матери и отправиться в своё плаванье. На Нассау быстро наберём команду. И будущий капитан снова сделал большой глоток рома из горла бутылки. Хэлен видела их такими. Обычными мальчишками, не спящими ночами, читающими книги, разбирающимися с картами, делающими все, чтобы добиться того, чего хотят… Один старался стать лидером, давая время второму как можно тщательнее разбираться с учебниками и картами… Запомнила, как они прятались в каюте, чтобы не только не терпеть издёвки и нападки всей команды кровожадных пиратов, а учиться, пытаться добиться чего-то важного для них… Обычными. Мечтающими о том, что когда-то отправятся на собственном судне в собственное плаванье…***
Дни летели практически незаметно. Хэлен работала наверху на реях, выполняла все указания Джефа, а ночью они втроём снова возвращались в каюту боцмана. И как Сай их терпел? Давно мог бы выгнать обоих и спокойно сидеть в своей личной каюте, но нет… У него, кажется, и мысли не было на этот счёт. Лучше уж потесниться, чем знать, что твоего лучшего друга опять попытались избить, а девчонку сбросить за борт. Парни спали мало. Проводили два, три, а то и четыре часа за книгами. И когда Сай прочитал, наконец, последнюю, то принялся раскладывать на полу карты. Места было мало, особенно из-за двух матрасов. Можно было бы натянуть гамаки, но на это ушло бы много времени и шума, чего команда не простила бы даже боцману. И Хэлл, должно быть, уже привыкла лежать на кровати и молча наблюдать, как двое парней согнулись над картами и ломают мозги. Иногда мелочи становилось скучно. И тогда наглая девочка принималась доставать боцмана, который то и дело шипел на неё, отмахивался, пытался успокоить, чего ему не удавалось совершенно, и Хэлен продолжала нападать. Кажется, её забавляло то, что она могла стереть выражение вечного ледяного спокойствия с лица этого парня. Тут даже Гин отвлекался от карт, оборачивался на них, смеялся. Хэлен думала, скорее бы они купили корабль… Тогда их бы никто не смел ни в чем обвинять, никто не издевался бы, тогда они были бы сами по себе. И если бы они разрешили, то Хэлл осталась бы с ними.***
— Чего тебе опять? — и Сай появился в каюте капитана, закрывая за собой дверь. — Господи, когда же ты начнёшь воспринимать меня, как твоего капитана, — вздыхает Сага. — Как там девчонка? — Жива ещё, — хмыкнул черноволосый. — Вот как… Что ж, ей же лучше, если она доживёт до Османской. — До Османской? — хмурится Сай, а Сага пожимает плечами: — Высадим её там. — В смысле? — В прямом. Нам не нужен лишний рот на корабле, а от её работы нет толку, — отозвался капитан. — Высадим её в Османской и дело с концом. — Какого черта, Сага?! Ты не можешь просто взять и вышвырнуть девчонку на улицу в незнакомой стране! Ты хоть понимаешь, что несёшь?! Османская империя! Её же там за секунду прикончат или в рабство отправят! — Я смотрю, ты привязался к ней. Она за тобой попятам ходит и мозг тебе выносит, а ты… Господи, ну какой из тебя пират… Если привязался к ней, то сам подумай. Девчонка на пиратском судне и только благодаря тебе до сих пор жива. Она здесь долго не протянет. Так хоть какой-то шанс выжить. Сай сжимает руки в кулаки. — Она ребёнок, черт тебя дери, Сага. — Будешь уговаривать меня на судне её оставить? Ты слишком добрый. Учись рассуждать реально. Кто тебе дороже — твоя жизнь, или эта мелочь, что зайцем пробралась на судно? Она для тебя — одна большая обуза, и ты сам это знаешь. Какое-то чудо, что она до сих пор ещё не опозорила тебя перед командой. Сай снова стиснул кулаки. Если бы он только знал, что сейчас под дверью сидела мелкая золотоволосая девчонка и старательно зажимала ручками рот. Жалела ли она, что решила подслушать их разговор? Ни капли. Жалела ли, что оказалась на судне? Да. Ведь без неё этому доставучему боцману, что вечно указывал ей, что делать, жилось бы гораздо лучше… — Мелочь, ты что там сидишь, а ну дуй сюда! — слышится бас Джефа, и Хэлен срывается с места, быстро забираясь на ванты. Однако, этот разговор не выходил у неё из головы. Она — обуза. И Как бы Сай сейчас там не возмущался, не пытался доказать обратное, капитан был прав… Хэлен задумалась слишком сильно. Перевязывая узлы на крепеже парусов, она совершенно забыла, что дерево ещё мокрое после вчерашнего дождя. Обуза… Одна сплошная обуза. Была обузой для единственных любящих её людей — решилась бежать. Решила сбежать — стала обузой для этого парня… Это не выходило из головы, и словно раз за разом било прямо в сердце, отдавалось нестерпимым эхом в мыслях. Покончив со снастями на грота-рее, Хэлл добралась до вант и принялась спускаться вниз, хватаясь за мокрые скользкие верёвки. Именно поэтому, быстро спускаясь вниз, на палубу, поглощённая своими мыслями, она не поняла, как внезапно рука соскользнула вниз и девочка, едва успев схватиться за крайнюю верёвку вант, сорвалась вниз… Она лишь помнила, как больно обожгли ладони выскользнувшие из рук верёвки, а после глухой удар. И темнота.***
— Что за шум? — Сага нахмурился, когда с палубы послышался неутихающий гомон. Что капитан, что боцман, оба, переглянувшись, быстро зашагали на палубу. Сначала они не поняли, почему команда столпилась перед мачтой. Но когда Сай смог разглядеть на светлом дереве палубы разметавшиеся золотые волосы и алые разводы крови, то тут же рванул вперёд… Не может быть! Не может быть, чтобы его догадки были верны! — Сай! — едва завидев друга, пробирающегося через толпу, рыжий и Джеф тут же подняли головы. — Сай, она сорвалась! — побледневший рыжий парень осторожно придерживал голову золотоволосой девочки. Хэлен лежала на палубе. Громкими хрипами отдавалось в воцарившейся тишине её дыхание. Кровь алым ореолом растекалась по палубным доскам, окрашивая золотистые волосы… — Жива, чертовка, говорил ей, пользуйся страховкой после дождя! — рявкнул Джеф, отмеряя пульс. — Откуда свалилась? — рявкнул Сага. — Ванты! — Везучая. — хмыкнул капитан, наблюдая, как Сай быстро опустился на колени перед девчонкой. — Господи, да неужели ты мои нервы трепала только ради того, чтобы потом на палубе сдохнуть, — прошипел он. Сай никогда не признался бы, что от вида крови, испачкавшей золотые волосы девчонки, от её бледноты ему стало вмиг не по себе. — А ну разойдитесь! — сквозь толпу принялся протискиваться высокий мужчина в белом фартуке. — Черти, в стороны все! — Сиверс! — Гин резко обернулся на подоспевшего с нижних палуб врача. Мужчина опустился на колени перед золотоволосой, осторожно прощупал шею, голову. — Отлично, — заключил он. — Ко мне её в лазарет. Голову разбила, везучая. Где такие только берутся… Никто ему не ответил. Сай аккуратно поднял девочку на руки, придерживая голову. Поднялся с колен. Он не понимал, почему не дрожат руки, почему в голове всё настолько предельно ясно сейчас, когда он держит маленькую Хэлл на руках. Когда понимает, что ещё чуть-чуть, и она может погибнуть… Почему? А все вокруг молчали. И лишь несколько самых наглых позволили себе усмехнуться. — А девчонка-то ошиблась, наконец. Крепеж парусов сорвала, палубу запачкала, работы из-за нее только прибавилось. За такое наказание полагается, разве нет, капитан?. Черноволосый боцман тут же остановился, как вкопанный. Он кинул раздражённый взгляд на капитана, а тот лишь с неким сочувствием смотрел на него. Команда требовала наказания, и требовала его по большей части справедливо. Команду пиратов не волновало состояние девчонки, их волновала работа, которую придется за нее переделывать. И каждый из них понял, кому отдуваться за любые провинности подчиненной... — Да вы что, совсем оборзели! — выступил, наконец, Гин. — У вас хоть крупица совести осталась?! У вас на глазах ребёнок чуть не умер, а вам лишь бы сейчас к Саю пристать?! — А ты бы заткнулся, щенок! — рявкнул кто-то. — Что ты сказал?! — и Гин, стиснув кулаки, хотел было заехать обидчику кулаком по наглой морде, но его тут же поймали за руки, скрутив их за спиной и заставив рыжего упасть на колени. — Что, не получал давно, рыжий?! — Прекратите. Этот голос тут же заставил всех замереть, тут же стиснуть кулаки, но все же не до конца остановил. — Прекратить, я сказал! — и Сай тут же обернулся ко всему этому сброду, прожигая взглядом синих глаз. Правила команда знала. К ним обращался пусть и мальчишка, но боцман, более того, за его спиной стоял капитан, от которого можно было получить по полной. Сага вздыхает. — Отпустите Гина, — скомандовал он, и рыжий с какой-то яростью дёрнул руками, поднимаясь на ноги и разминая плечи. — Сай, — продолжал капитан, снова взглянув на подчинённого. — Ты правила знаешь. Ты боцман. Ты дал ей эту работу. Случившееся на твоей совести. — Знаю, — согласился тот и, подойдя к Гину, осторожно передал ему на руки Хэлен. — Отнеси её вниз. — А ты… — Я приду через двадцать минут, — ледяным голосом отозвался парень. — Несите девятихвостую! — где-то за спиной послышался хриплый голос квартмейстера. Гин стиснул зубы, кивнул другу. Он не хотел бы сейчас уходить, но знал, Сая лучше послушать. Особенно сейчас. И, унося девочку, рыжий краем глаза видел, как Сай стаскивает с себя рубаху, а квартмейстер берет в руку длинную кожаную девятихвостую плеть. И в очередной раз он жалел, что ничего не может сделать, кроме как ночами сидеть за картами, учиться. Ничего ради человека, что столько времени боролся за их жизни…