***
Ночь окутала темные улицы большого портового города. Городская тюрьма стояла довольно далеко от причала, но даже сюда доносился шум прибойных волн. Погода была неспокойна, словно предвещала что-то… Что-то ужасное. Сменив потухший факел, мужчина в форме прислонился плечом к каменной стене единственного входа в тюрьму, ведущего к внутренней площадке. Глубоко вдохнув свежий ночной воздух, он укутался в свой плащ и поправил мушкет на плече. Ему не раз приходилось заступать на вахту у тюремных ворот. И он уже давно перестал волноваться о том, что за его спиной в здании сидят государственные преступники, воры, пираты. Ему нужно только следить за пустой улицей. Как и его товарищу, со скуки ковыряющемуся в зубах. — Э, слышишь? — рявкнул он. — А когда это… повешение будет? Мужчина задумчиво вздохнул. — Через два дня. — И что, прям всех вздернут? — Да почему всех? Пиратов, да государственных изменников. Тех, кого осудить успели. Остальных оставят догнивать еще два или три дня. — Ха! Так им и надо, — со злостью произнес армеец. — Пусть сидят и дрожат со страху. Эх… Домой бы сейчас. Или в трактир. Там хотя бы тепло. — Жена тебя согреет, уймись, — рассмеялся мужчина. — Да эта сварливая женщина мне скорее все мозги выжрет! — смеялся второй. — Эх, сколько еще стоять-то. — А что? Нервишки шалят? Да ты расслабься. В первый раз что ль? — Ага. Как-то не по себе. — Да тут спокойно. Стой себе, да стой. А вот внутри шумно. Эти ублюдки редко спокойно сидят. — А, так это от них шум? — удивился мужчина. — А я думал, на улицах что-то творится. — Да конечно от… — начал было первый, но тут же прислушался. Хотел бы он договорить, но сейчас, вроде как, не мог. Действительно слышался какой-то шум, что прежде никогда не раздавался на этой тихой улице. И этот шум все приближался, все отчетливее напоминал крики и топот ног по каменной брусчатке. — Что за чертовщина?! — выругался мужчина, тут же хватаясь за свой мушкет, и сделал он это как нельзя вовремя. Из-за поворота вылетела фигура, закутанная в черный плащ, понеслась по улице, прямо мимо мужчин, а спустя пару секунд за ним выскочили трое человек, в военной форме. — Стоять! Лови его, живо! — закричал кто-то из них. — Стреляй! Не уйдешь, ублюдок! Крепко стиснув зубы, один из несущих вахту мужчин быстро взвел курок. Прогремел выстрел. Нижний край черного плаща, развивающегося из-за бега, превратился в одну дыру. Мужчина громко чертыхнулся. — Стреляйте в него! Быстрее! — Это пират! Пират! — вторили ему. — Ловите! Скотина, думаешь, сбежишь?! — Эй ты! Возвращайся к воротам! А фигура все удалялась, удалялась… А ровно через секунду с другой стороны здания из-за поворота выскочили еще двое армейцев. Силуэт, закутанный в черный плащ, застыл, хотел было податься назад, но в его руке вдруг появился пистолет. Выстрел. Один из армейцев падает замертво, но эта попытка выбраться из клещей оказалась губительной. Секунды промедления, и вот новый выстрел. На этот раз из армейского мушкета. Снова промах, но пуля глубоко оцарапала плечо, раздирая черный плащ. — Держи его! — снова слышатся крики, за силуэтом в черном несутся сразу пятеро, и все никак не могут поймать. Мелькают улицы, погоня уже выбилась из сил. На грязной земле оставались следы пролитой крови. Наконец преступник совершил ошибку. Остановился, выхватил шпагу, что сейчас же со звоном столкнулась с чужой. Противник у армейцев был один. А вот у преследуемого целых пять… Звон лезвий шпаг гулом отдавался в ушах, в темноте было сложно уследить за каждым движением. Удар, звон, удар за ударом… И вот чужая шпага со звоном падает на ледяную землю, а преступника со всей силы бьют мушкетом в живот, валят на землю, скручивая руки за спиной. — Попался! — ликующе рычит один из мужчин. — Думал, прикончишь наших, и смоешься?! Да черта с два! Капюшон сдергивают с головы… И на армейцев с неподдельной злостью и презрением смотрят ярко-синие глаза капитана. — Ишь недовольный какой! — кто-то из армейцев не удержался и с силой заехал ногой Саю по ребрам, из-за чего он тихо взвыл и уткнулся носом в ледяную землю. — Поднимай его! В камеру тащи, зови офицеров! Сая рывком подняли с земли, заставили встать на ноги, наплевав на боль в ребрах, животе и раненной руке. — Что-то рожа твоя больно знакомая! — Серьезно? — хрипло усмехнулся пират. — Да ты не представляешь, какая прибавка к жалованию тебя ждет, скажи спасибо. Снова удар. — А ну заткнулся! Ведите его парни! Скрутив черноволосого, его поволокли вперед, к зданию тюрьмы. — Не повезло тебе, в таком месте попался. — Это еще как посмотреть, — огрызнулся черноволосый, но за разговорчивость вновь получил. На этот раз по лицу. Едва ощутив металлический привкус крови разбитой губы, черноволосый с силой стиснул кулаки. Его держали слишком крепко. Давили на окровавленное плечо и из-за боли в глазах все плыло. Но дальше — хуже. Сай знал на собственном опыте — армейцы не нянчатся с преступниками и не прочь выместить на них свое раздражение. Да и обходительностью они не отличились, затаскивая в пропахший плесенью коридор. Его вели между решеток, за каждой из которых сидели люди. Окровавленные. Измученные. Таким же должен был стать он… И стал на шаг к этому ближе, когда его буквально швырнули в пустую узкую камеру, на ледяной каменный пол. Глухо застонав от боли, Сай перевернулся на бок, схватившись за ребра. Оставалось только надеяться, что ощутимый пинок не сломал одно из них. — Здесь тебе самое место! Офицера сюда, быстрее, ведите! — громко крикнул один из мужчин, а после, прежде, чем уйти, глянул на черноволосого. — Как ты вовремя! Как раз к казни! Мужчина усмехнулся, были слышны его удаляющиеся шаги. Он был доволен собой. Этой неспокойной ночью, когда так сильно шумело море, он выполнил свою задачу, поймал пирата, и сейчас думал о том, что стоит пересмотреть новые плакаты о розыске, вдруг найдет на одном из них лицо этого человека, уж больно знакомым оно выглядело… Но уходя, он совсем не заметил такую довольную усмешку на губах черноволосого пирата. Для Сая все шло по плану…***
Несколько часов назад: — Да ты с ума сошел! — Рико со всей силы хлопнула ладонью по столу своей каюты. — Сай, это полное безрассудство! Расположившись в на стуле напротив, Сай скрестил руки на груди и устало вздохнул. — Как же я скучал по этим словам. — Сай, мы не можем так рисковать тобой! — выругалась шатенка. — Ты ведь и сам это прекрасно понимаешь! — Нет, Рико. Я понимаю только то, что у нас нет другого выхода. Если рыжий действительно там, то стоит попытаться. Тем более, мы проделали весь этот путь не для того, чтобы бежать назад, не так ли? Раздраженно вздохнув и быстро что-то пробормотав на испанском, Рико откинулась на спинку своего стула, схватив бутылку вина со стола. — Безрассудство. Полное безрассудство. А я думала, твоя команда преувеличивает, когда рассказывает о твоих поступках, так нет! — сделав пару глотков прямо из горла бутылки, Рико подняла на черноволосого недовольный взгляд. — И ты действительно хочешь, чтобы я на это пошла? Ты же понимаешь, что добровольно идешь на собственную смерть? — Ты достаточно хороший компаньон, чтобы я не особо переживал за веревку у себя на шее. Рико вновь раздраженно вздохнула, почесала затылок и наконец решилась. — Давай все обговорим. Ты собираешься дать этим ублюдкам себя поймать. Так? — Так. — Это уже звучит абсурдно, Сай! — рявкнула девушка. — Ты стоишь десятка этих тупоголовых мужиков! Иначе бы не выжил при таком количестве абордажей! — Ничего страшного, — хмыкнул черноволосый. — Не буду особо сильно сопротивляться. — А если подстрелят?! — Риск есть риск. Рико стиснула зубы, продолжая постукивать пальцами по столешнице. — Хорошо. Ты даешь им себя поймать, тем самым отвлекая от входа. Мои люди должны попытаться тихо пробраться внутрь. Но мы все равно не сможем попасть во внутренний двор! Максимум в переходное помещение! И Сай усмехается. — Не расстраивай меня, Ри. Ты же не хочешь сказать, что не знаешь, что делать? Рико усмехается в ответ. — Черт бы тебя побрал, ты прав. Знаю. Но тебя могут вздернуть. — Вот именно поэтому ты мне и нужна. Следующие две минуты от расхаживающей по каюте Рико слышались одни лишь отборные ругательства, перемежающиеся с испанским языком, на который женщина переходила не от хорошего настроения, однако, несмотря на ругань капитан «Скарлетт» уже совсем выбилась из сил спорить с Саем. — Ты же понимаешь, что тебя могут просто вздернуть, правда? Мы не найдем способа пробраться дальше двора и то там будет чересчур опасно. Если тебя поведут на виселицу, а мы окажемся пойманными, тебя повесят, Сай… Черноволосый задумчиво хмыкнул, постукивая пальцами по столу. Он уставился куда-то в сторону, над чем-то задумался, но что-то подсказывало Рико, что вовсе не над вероятностью быть казненным. — Знаешь. Я давно не верю в бога. Его точно нет. Иначе бы люди так не страдали… Даже если это не так, я все равно смирился с тем, то попаду в ад. Тебе ли не знать, сколько раз нам всем пришлось смотреть в глаза смерти? Мы лезем на абордаж, убиваем людей ради того, чтобы выжить самим. Вот этими руками я убивал ни в чем не повинных моряков. И если я не попытаюсь что-то сделать, то мой, возможно живой, лучший друг из-за меня погибнет. И это гораздо страшнее, чем самому проболтаться на виселице. Рико ничего не ответила. Она знала, Сай прав. И понимала, почему. — Я помогу. Но это очень рискованно и я ничего не могу обещать, Сай. Черноволосый оглянулся. И, возможно, впервые за все это долгое время на его губах отразилось некое подобие улыбки. — Спасибо, Ри. — Да не за что, — сейчас же с напускной смелостью и дерзостью отозвалась пират. — Но помни, ты обещал позволить мне разделаться с Оливером, чтоб его, Уайтом! Тогда Рико обещала помочь. Злилась на безрассудство товарища… А вот сейчас он, окровавленный, побитый, валяется на ледяном полу. Потратив пару минут на то, чтобы банально прийти в себя, Сай, наконец, подобрался к стене и с трудом сел, держась за плечо. Его не пожалели, били со всей силы, несмотря на раненную руку. С трудом отодрав кусок от черного плаща, он взял один край в зубы, здоровой рукой оборачивая лоскут вокруг плеча, затягивая крепкий узел, чтобы остановить кровотечение. Рука болела. Но не время думать о боли… В таком положении Сая и застали. Он слышал шаги, приближающиеся к его камере, но даже не подумал суетиться или испугаться. Скорее, он даже догадывался, кого сейчас увидит. И был прав. В сыром грязном коридоре по ту сторону решетки остановился непривычно чистый человек. Своим внешним видом он совершенно не вписывался в окружающее пространство. Слишком чистая форма из дорогой ткани, невозмутимое лицо, белый платок в руке, словно этот пожилой мужчина готов был в любой момент прижать его к носу, чтобы не терпеть эту невыносимую вонь подвальных помещений. Сэр Уильям Уайт спустился лично взглянуть на пойманную жертву. И конечно же Сай знал, кто это такой. Мужчину встретил наглый дерзкий взгляд синих глаз. Сай ухмыльнулся, выпустил из зубов край ткани. — Я чувствую себя экспонатом, — он кивнул на столпившихся за спиной Уайта рядовых, заинтересованно пялящихся на черноволосого. Мужчина спокойно оглянулся. Дал отмашку. — Он меня не прикончит, можете отойти, я позову вас, если понадобитесь, — произнес он, и вновь оглянулся на Сая. Пират выглядел непривычно спокойным. Сидел на полу камеры на клочьях соломы, запрокинув голову и закрыв глаза. Словно бы отдыхал в таком положении. — Давно же мы с тобой не виделись. Сай усмехнулся, даже не открыв глаз. — Аж семь лет, мистер Уайт. А вы все никак не можете забыть, как мой старик брал вас на абордаж? Да вы не бойтесь, я же за решеткой, подойдите ближе, что я вам сделаю? Мистер Уайт помрачнел. — Честно признаться, — как можно спокойнее произнес он, — я думал, что пятнадцатилетний мальчишка попадется куда быстрее. Но нет, ты умудрялся сбегать от меня и Оливера целых семь лет. — Да-а, — с усмешкой тянет черноволосый. — А вы умудрялись целых тринадцать лет пудрить мозги моему идиоту-брату и натравливать его на меня. На губах Уильяма Уайта отразилась неприятная усмешка. — Пудрить мозги? О чем это ты? — Хах, я вас умоляю. Думаете, раз прошло семь лет с нашей последней встречи, то я все забыл? «Ах ты, паршивец, не зря я намеревался оставить тебя и эту малолетнюю дрянь гнить в приюте!» кажется, так вы сказали обо мне и сестре, когда я чуть не отрубил вам руку. А шрам-то вам наверняка напоминает об этом. Мужчина крепко стиснул пальцы, сомкнутые в замок за спиной. — Хочешь, чтобы я начал оправдываться? — усмехнулся он. — Да боже упаси. Мне по сути-то плевать. Просто интересно было бы увидеть глаза брата, если бы он это слышал. — О, боюсь, это твоя несбыточная мечта, капитан, — последнее слово мистер Уайт произнес с крайним презрением. Саю это только льстило. — Скажи мне вот что. Как ты, спустя столько лет, оказался тут? Я уж думал, что ты погибнешь в море, а ты попался на суше этим дуболомам. — Я пытался забрать кое-что важное, как видите, не получилось. Но ничего страшного, мой квартмейстер подождет. А вы подождете мести… за смерть моей юнги, — пират усмехнулся. — Вы не переживайте, я тут не надолго. Некоторое время мужчина молчал. За что ему собираются мстить, он не сразу понял. Но как только в голову пришло осознание, он довольно усмехнулся. — О, конечно, — хмыкнул мужчина. — Не надолго. — Казнь, как я помню, назначает судья, а не вы. И пройдет она только через пять дней. Вы же не думаете, что я планирую так долго у вас тут отдыхать? — Не будешь, — хмыкнул мужчина, все с той же гордостью и презрением глядя на капитана. — Потому что я буду рад оказать тебе услугу. Уже завтра тебя осудят. А послезавтра ты будешь болтаться на виселице вместе с другими государственными преступниками. Эти слова были произнесены с триумфом. Как же доволен был адмирал, замечая, как расширились глаза этого грязного пирата от услышанного. — Неужели я тебя удивил? — усмехнулся адмирал. — А я даже не надеялся. Знаешь, ты тут не задержишься, да. А вот твоё «кое-что важное» останется… здесь. Он наклонился ниже, к решетке, взглянул прямо в синие глаза пирата, в которых, как ему показалось, мелькнул неподдельный испуг и злость. — И знаешь. Сейчас я не особо уверен, что говорим мы об одном и том же человеке. Адмирал Уайт усмехнулся. Он видел, насколько удивленным был черноволосый, не понимая, о чем он говорит, и адмирала это вполне устраивало. — До встречи на площади, — и кивнув страже, мужчина развернулся, быстро зашагав прочь. — Ублюдок, — только и прорычал ему вслед черноволосый.