Охотники за привидениями пока только в жанрах

Хольцманн приникает губами к шее Эрин, спускается поцелуями ниже, к яремной впадине и ключицам, к груди и внезапно, шумно вдохнув, замирает. Эрин смотрит чуть удивленно из-под ресниц, Хольцманн чувствует её напряжение, но ничего не может с собой поделать. — Новый гель для душа? — это скорее утверждение, чем вопрос, но Эрин согласно кивает. — Да, вчера купила. Тебе не нравится? Хольцманн не отвечает, возвратившись к прерванному занятию. Но движения её становятся более плавными, будто изучающими. Она снова и снова дергает носом, как собака-ищейка, впитывая запахи Эрин. Ваниль — запах милашек и хороших девочек, сладкий, как облака сахарной ваты. Он приятен, но абсолютно не подходит Гилберт. Он не для неё, и Хольцманн правда удивляется, что Эрин этого не понимает. Её кожа чуть более смуглая, чем у самой Хольцманн, гладкая и… потрясающая — Хольц не может подобрать определения точнее. Всё дело в запахах. Она крайне чувствительна к ним с самого детства и ни один из ароматов не действует на неё так, как запах Гилберт. Легкий, кружащий голову, мускусный и пряный. Хольц пытается отыскать его среди ванильного безумия и еле сдерживает восторженный возглас, когда находит. Эрин не считает нужным сдерживаться — они скрывались по углам так долго, что теперь, в собственной квартире, сохранять тишину просто глупо. Есть в этом особенное наслаждение: знать, что никакой Кевин им отныне не помешает. Хольцманн методично сцеловывает приторную ваниль, от которой уже мутнеет в глазах. Предыдущий гель для душа пах кофе, и этот запах куда больше подходил зазнайке Эрин, не расстающейся с чашкой. Он был таким же строгим, бодрящим и приятным, но это… Глаза у Гилберт цвета неба, смотрят туманно. Едва ли у неё сейчас найдется и одно едкое высказывание из тех, что она так любит. Хольцманн нравится любая Эрин, но такая — свободная, отбросившая бесконечный анализ, раскрепощенная — особенно. И Хольцманн наслаждается каждым её стоном. Руки скользят по обнаженной спине, путаются в светлых вихрах, гладят и снова взъерошивают. Они вместе далеко не первый раз, но у каждого раза — своё очарование. Этот вот пахнет ванилью и шоколадом. Эрин изгибается в её руках и кончает, подрагивая всем телом. Она в сладкой истоме и бессознательно тянется к Хольц. Кажется, быть ближе уже невозможно, но когда Эрин тихо засыпает в её объятьях, Хольцманн чувствует себя по-настоящему счастливой. Полной. Правильной. И только засыпая, Хольцманн обещает себе, что купит Гилберт другой гель для душа. Тот, который ей подойдет.