Кошмар реальности

      Очередной скучный урок, однако этот — мой самый нелюбимый. Математика. Никогда не понимала, зачем нам знать, как находить площади фигур, за исключением прямоугольников и квадратов, синусы и косинусы. Вот зачем? Не думаю, что это вообще мне понадобится в дальнейшем, однако, приходится всё учить. Учитель что-то объясняет, но я не вникаю в то, что он говорит. Не могу себя заставить. Точнее, даже не хочу. Знаю, что это потом скажется на моих оценках, но… Ничего не могу с собой поделать. Голова словно в воду опущена, в омут, ведь я так сильно задумалась, что совсем не замечаю реальность. И только вижу эти странные белые волосы под цвет рубашки, строгий, одурманивающий взгляд фиолетовых глаз. Его привлекательное лицо, которое с каждой минутой становится более размытым. Я запомнила слишком мало черт его лица, и поэтому мне снова хочется взглянуть на него. Боковым зрением я вижу, как Ямагами, подперев голову рукой, смотрит на доску. Я, наконец, решаюсь взглянуть на него прямо и вижу то же каменное лицо, каким он посмотрел на меня примерно час назад. Он моргает, и его пышные короткие ресницы на миг похожи на тёмно-серое крылышко малюсенькой бабочки. У него аккуратный нос средней длины, руки вдвое больше, чем мои. И эти белоснежные, слегка взъерошенные волосы…       «Хватит» — говорю я себе, понимая, что загляделась. Мне хочется отвернуться, чтобы не было никаких подозрений, что он мне нравится, но у меня не получается это сделать. Получается лишь перевести взгляд на его шею. Мне отчётливо видны его мышцы, и кожа так блестит, будто её натянули. Одна маленькая прядь волос свисает на шею, создавая необычный контраст. Как же это непривычно, видеть, что волосы светлее кожи. Это так… красиво. Его рука, поддерживающая голову, опускается, и пальцы плавно берут механический карандаш, начинают писать что-то в тетради. Я пытаюсь повторить; так же беру свой карандаш и списываю уравнение с доски, понимая, что не знаю, как его решить. Вот же ж, прослушала всё. Только бы меня не спросили, только бы меня не спросили…       — Ямагами, попробуешь решить? — спросил у него учитель.       — Да, — не колеблясь, ответил тот и встал.       Он объясняет решение. Я впервые слышу его приятный голос, ровный, мягкий, такой бархатистый. Не слишком заниженный, но и не звонкий. Идеальный. Ещё никогда я не встречала парня с настолько идеальным голосом, не раздражающим ушные перепонки, не вызывающим внезапное волнение или же страх. Этот парень… Он просто бесподобен!       Ямагами так подробно описывает решение, что учитель восхищённо смотрит в его сторону и кивает.       — Молодец, всё правильно. Вот вам, ребята, пример отличного ученика. Мы это ещё не проходили, а Ямагами уже очень хорошо знает эту тему, — сказал он, как только его ученик закончил отвечать.       Такое заявление было весьма неожиданным. Я в восторге смотрю на Ямагами, понимая, что он прекрасен не только снаружи. Он и в учёбе оказался превосходным. Ну нет, не может такого быть. Не может один человек умещать в себе столько всего крутого! Эта мысль заставляет моё сердце трепетать ещё сильнее… Я что, действительно влюбляюсь в него?.. Да, причём всё сильнее.       Ямагами присаживается на место, серьёзно смотря сначала на учителя, а затем — на парту. Я только сейчас заметила, что у него не просто суровое лицо — оно нейтральное. При серьёзном взгляде глаза немного прищуриваются. У него же они расслаблены. Именно это делает его взгляд таким манящим, не похожим на взгляды других людей.       — Ну, а теперь — Мешика. Попробуй, наконец-то, вникнуть в новую тему и решить подобное уравнение.       Очнувшись от мечтаний, я легонько вздрагиваю, когда слышу своё имя, и, неловко опустив голову, отворачиваюсь от Ямагами. Сердце тревожно начинает колотиться. Стоит абсолютная тишина, и в этой немой обстановке будет звучать мой голос… А тишина-то эта чужая; кроме Метты я больше никого тут не знаю. И тем более… Здесь Ямагами. Даже если ему плевать на меня, мне всё равно сложно что-то говорить, зная, что он услышит всё мною сказанное. Если я допущу ошибку, первым делом мне будет стыдно именно перед ним.       — Ну что, Мешика?       — Эм…       Я всё же встала и начала объяснять решение по примеру Ямагами. Не так идеально, как он, но хоть как-то. Пока я говорю, учитель пишет решение. Говорю, а про себя поражаюсь, как у меня получилось понять такую сложную тему: учителя не слушала совсем, а стоило Ямагами встать и объяснить решение, как это сразу осело у меня в памяти. Вот это я понимаю, чудеса.       — Неплохо. Присаживайся и больше не отвлекайся.       Я, облегчённо, тихо выдыхая, села на место. Всё. Ещё раз беззвучно выдохнув из себя воздух вместе с волнением, я опускаю глаза и смотрю в тетрадь, где аккуратным, слегка мелким почерком записано одно уравнение без решения. Вспоминая, что говорил Ямагами, подробно пишу решение. Ему бы выбрать своей профессией учителя, или хотя бы быть репетитором. Хотя, при том факте, что он не желает общаться с окружающими, вряд ли пойдёт учиться на преподавателя. Но, в любом случае, благодаря своему уму он легко станет кем угодно.       Кто-то легонько задевает меня за спину, от чего мои глаза от неожиданности немного расширились. Я оборачиваюсь. Девочка с двумя тоненькими французскими косичками передаёт мне записку, поглядывая на учителя, чтобы тот ничего не заметил. Не став долго медлить, я принимаю её и отворачиваюсь. Учитель этого не видел; он стоит к нам спиной и пишет на доске новое уравнение. Воспользовавшись моментом, я разворачиваю записку.       «Здравствуй, малышка».       Я закатываю глаза, осознавая, какой самовлюблённый тип мне написал. Стоит ли вообще это читать? Что ж…       «Меня зовут Джоу. Я сижу за Ямагами через одного человека и вижу, как ты на него пялишься…».       Мои глаза расширяются от последних прочитанных слов. Блин, этот Джоу по-любому что-то заподозрил. Это было очевидно, что кто-нибудь да заметит, как я смотрю на Ямагами… Странно, почему это я боюсь; боюсь, что кто-то поймёт, что мне понравился Ямагами. Ну и что в этом такого? Да ведь?       Не оглядываюсь, чтобы посмотреть на Джоу, и продолжаю читать.       «Думаю, Фурукава тебя уже предупреждала, но если нет, то предупрежу я: лучше не связывайся с этим придурком. Однажды он избил одного парня, который обзывал его из-за цвета волос. Этот парень всё ещё ходит со шрамом на лбу после стычки».       Сам виноват; не видит, что ли, что с Ямагами лучше не связываться? Ну, или же это было давно, как только Ямагами появился здесь, и никто не знал, какой он. В любом случае, тот парень сам виноват.       «Избить бы лучше этого Ямагами за девушек: унижает каждую, которая заговорит с ним. Вот, однажды, в день Святого Валентина, одна очень милая девочка всучила ему в руки шоколад, а он его кинул через плечо и пошёл дальше. Придурок, да ещё тот! Ты согласна со мной?».       «Каждая девушка бежала от него в слезах», — отозвался в моей голове голос Метты. Мой взгляд завис на вопросе на несколько секунд. Не думаю, что он придурок. Должна быть причина такого поведения, а те, кто его таковым называют, сами придурки, потому что не соизволили подумать, почему он так себя ведёт.       «Лучше смотри на меня. Я тоже красив, не хуже, чем Ямагами, и не буду с тобой обращаться так, как он обращается с девушками. Подружимся?»       И только когда дочитала записку, я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на парня, который мне её написал. Если его проигнорировать, он продолжит доставать меня, как это уже было со мной в средней школе и в первом классе старшей школы, когда мне прямо на уроках писали новенькие в классе. Джоу уже сверлил меня взглядом, а теперь он дружески, и в то же время жантильно, уставился на меня. Он ничем не отличается от обычного японца, разве что сильно выразительными скулами и большим лбом. У него такая же причёска, как и у Ямагами. Сразу видно, кого он копирует. Но это без толку, потому что вряд ли у кого-то выйдет действительно хорошо скопировать Ямагами. Я приподняла брови, изображая безразличный взгляд, и помотала головой. Не собираюсь становиться легкодоступной девушкой, мне это противно. Его взгляд резко изменился на непонимающий, чего мне и надо было. Оставляя его в таком состоянии, я отворачиваюсь и мну записку, чтобы он видел это, чтобы окончательно отшить его, но вдруг замечаю краем глаза, как Ямагами отворачивается от меня. Это его действие привело меня в шок. Краешек его губ немного сдвинут, это еле заметно. Он улыбнулся. Он видел, как я отшила Джоу. Ему… это понравилось?       Его губы вернулись в исходное положение, лицо опять приняло каменный взгляд. То ли он сделал это нарочно, чтобы не подать мне никакой надежды на разговор, то ли… Нет, всё-таки нарочно… А не надумала ли я себе лишнего? Может, это он не на меня смотрел? Или же… Я ведь чётко всё помню. Не ожидала вовсе, что он обратит на меня внимание. Неужто он клюнул на мою внешность, как и другие парни? И вообще, что это такое было?.. Да уж, этот вопрос всё равно останется без ответа.

***

      — Девчонки, мы пообедаем с вами! — радостно заявила Метта, как ребёнок прыгая на стул. Она ставит на сдвинутые воедино четыре стола своё бенто и тянет меня за рукав. — Садись, Иземи.       Четыре девушки, включая Метту, которые сидят за этими столами, поставив свои бенто на них, смотрят на меня. Кто-то — дружественно, кто-то — удивлённо. Я уже более-менее привыкла к чужой обстановке, поэтому мне больше не так страшно. Конечно, волнение ещё никуда не ушло, но уже чувствую себя получше в этом классе. Я, в отличие от очаровательно весёлой Метты, сажусь сдержанно рядом с ней. Не успеваю я поставить на стол своё бенто, как вдруг слышу над собой слева девичьи голоса.       — Какие у тебя красивые пышные волосы! — сбежались ко мне несколько девушек.       — А, да… Спасибо.       — Ты их так начёсываешь? — поинтересовалась одна, сидящая передо мной за нашим большим столом девушка. — Или это мусс? А какой?       — Нет, они от природы такие.       — А-а, повезло тебе, — кивнула она.       Такие же волосы и у моей мамы. Эта роскошь передалась мне от неё. Лицом же я не совсем смахиваю на японку и больше похожа на отца, европейца. И глаза — от него. Из-за моего европейского лица некоторые японки, которые завидовали мне, недобро обращались ко мне, чтобы я, «гайдзин»*, возвращалась в свою страну. Что мне здесь не место. Но что странно-то: Япония — моя родина, так куда мне возвращаться?       — А у тебя в глазах не линзы, что ли? — спросила другая девушка, стоящая около меня.       — Нет, это настоящий цвет радужек.       — Правда? Вау! — ахнули все они и те, которые сидели за столом.       Так, ну, вроде всё неплохо проходит. Я не оттолкнула ни одну из них, что меня радует. Наверно, мне удастся подружиться с некоторыми. Хотя, меня уже не волнует, что, если я не подружусь с кем-нибудь из них, то буду одинока, потому что рядом со мной — Метта.       В этот момент, подумав об одиночестве, я вспомнила, как на перемене никто не подошёл к Ямагами. Он сидел молча, читая книгу, словно создавая вид, что никого вокруг него нет. Я взглянула на парту, где он должен сидеть, но его там не оказалось. Куда он девался? Похоже, что ушёл обедать в одиночестве. Не думаю, что с кем-то.       — Ой! — наигранно воскликнул кто-то у меня над правым ухом.       Вдруг я почувствовала на плече что-то сырое. Белоснежная блузка была запачкана чем-то чёрным, неприятно пахнущим. Похоже, тушью из баночки. Я сухо подняла взгляд. Справа от меня стояли две уже другие девушки, у одной из которых была в руке открытая баночка… с тушью. В моей душе возникло отвращение к ним обеим. А ведь я вижу их впервые…       — Ха-ха, Мешика, какая же ты неряха! — загоготали они.       — Эй! Вы что?! — воскликнули одноклассницы, с которыми я недавно говорила. — Зачем вы это сделали?       Неожиданно что-то ёкнуло у меня в груди. Кажется, я уже видела эту девушку, которая держит чернила, раньше. Мне знакомы эти волосы бледно-чёрного цвета.       И тут меня осенило. Шок стукнул мне в голову, сердце резко ускорило свой темп. Она!.. Она же…       — Иземи, что такое? — обеспокоено спросила Метта.       Все в классе умолкли. В воздухе повисла тишина, из-за которой в моей памяти всплывали более чёткие воспоминания моего кошмарного прошлого. Я сижу, впившись в край стола, видя перед собой это жуткое лицо… убийцы. Чувствую, будто меня загнали в угол, и сбежать у меня никогда не выйдет. Мне так стало страшно, будто меня сейчас убьют.       — О, так ты узнала меня? — подняла ярко-чёрные брови девушка.       Это она скинула меня с крыши в средней школе. Это из-за неё у меня акрофобия и шрам. Из-за неё я пережила тот предсмертный ужас в средней школе, из-за неё я мучалась из-за проблем с сердцем и чуть не умерла дважды! Как так могло произойти, чтобы мы снова встретились?! Почему, почему она учится в школе с нормальными детьми?! Что она делает здесь, в Токио? Почему она в Токио?!       Тогда, в средней школе, я лишь на мгновение видела её лицо. Я запомнила страшную, оскаленную улыбку на нем. Мне этого хватило, чтобы понять, кто меня скинул. Остальные девушки лишь помогали ей загнать меня в угол. Я даже не подозревала об опасности, совсем! И сейчас я осознаю, как же была глупа и наивна, идя с ними на крышу. Думала, что им надоели оскорбления от того популярного мальчика. Думала, что они хотят подружиться со мной. Глупая, наивная девчонка.       — Ха, забавный у тебя взгляд! — дико уставилась она на меня. — Не думала, что встречу тебя и в старшей школе.       Да она ненормальная! Её глаза похожи на глаза хищника, смотрящего на свою жертву — они широко, даже слишком, раскрыты. С годами она стала ещё хуже, точнее — более дикой. Если раньше она не проявляла свою настоящую сторону открыто, то теперь…       — Отстань от неё, Эрика, — вкладывая в каждое слово презрение, произнесла Метта.       Не меняя этот ненормальный взгляд, Эрика взглянула на мою подругу.       — А то что? — с придыханием произнесла она.       Метта встаёт; я останавливаю её рукой, хватая её локоть самый дальний от меня так, что моя рука прижимается к её животу.       «Нет, Метта. Не связывайся с ней», — говорю я ей про себя. Не могу сказать это вслух. Не хочу, чтобы после этого все узнали от Эрики о том, почему моей подруге не стоит связываться с этой девушкой — о случае, как я чуть не погибла. Иначе все будут смотреть на меня жалостливым взглядом. Тошно представить.       Метта смотрит на меня, и в её взгляде я вижу непонимание… и удивление. Ей такое в новинку — когда я готова самостоятельно защититься. Вот только получится ли это у меня?       Теперь Метта садится, но всё же обеспокоено посматривает на меня. Я даже могу догадаться, о чём она думает в данный момент: что произошло между этими двоими? То, во что поверить сложно, Метта.       — Ну, Фурукава! Что ты хотела сделать? Ну, скажи! — рассерженно застонала Эрика.       Метта молча смотрит в эти бешеные глаза, и на её лице нет ничего даже немного похожего на панику. Её глаза расслаблены, губы немного поджаты, словно она хочет многое высказать ненормальной однокласснице в лицо, но сдерживается. Но даже так, она совсем не боится Эрику, скорее — презирает её.       — Скажи!!! — замахнулась та кулаком моей подруге в лицо, от чего присутствующие в классе девушки завизжали.       «Метта!» — пронеслось по всему моему телу.       Прошло какое-то мгновение. Кулак был нацелен Метте прямо в челюсть. Если бы она не отбилась, то после удара, возможно, упала бы в обморок. Она предплечьем отбила удар, и они обе замерли в таком положении на несколько секунд. Я вместе со всеми одноклассниками, которые до сих пор за нами наблюдали, оцепенела от страха за подругу, и только тогда, когда Метта отдёрнула руку Эрики, поняла, как поражена. Метта просто неподражаема! Где она научилась этому приёму?       — Эй! Прекрати, Эрика! — отошли от оцепенения парни и вцепились в её руки.       — Отстаньте, — зашипела та, начав дёргаться, как пойманная змея.       — В чём дело?! — басом пронёсся по классу чей-то низкий голос.       На пороге двери, ближней к учительскому столу, стоит высокий, крупный парень и смотрит на нас всех строгим взглядом. Он явно старше. Третьеклассник, уверена. И у него… У него такие же белые волосы, как у Ямагами, однако у него они причёсаны. Лоб почти полностью открыт, лишь на виски падают волосы длиной по его чёрные брови. Рядом с переносицей красуются серебряные очки вытянутой прямоугольной формы, от чего он кажется старше своих лет. Но это не мешает ему быть привлекательным. Он быстро подходит к нам, не подав больше ни единого звука.       — Ямагами! — радостно воскликнула Эрика и, словно ребёнок, побежала к нему навстречу.       Что? Как у неё получилось так быстро сменить настроение?.. А? Ямагами?!       Я удивлённо взглянула на Метту. Она подловила мой взгляд на себе и, сделав уверенное лицо, кивнула.       Так значит, это брат Ямагами Аричи. А чему я удивляюсь, вообще-то. Глупо это. У каждого могут быть родственные связи, младший Ямагами — не исключение. Но… Почему у них обоих белые волосы? Я бы ещё с горем пополам поняла, если только у одного были бы белоснежные волосы. Но чтоб у обоих!.. Как такое возможно?       — Эрика! Опять ты не можешь держать себя в руках, — вздохнул он, когда та остановилась около него. Он оказался выше неё на целую голову, от чего девушке пришлось вздёрнуть голову вверх.       — Так давай встречаться, и я прекращу, — столь же весело ляпнула та.       — Извини, совсем из головы вылетело. Ямагами Рюджи, любимчик учителей, — начала объяснять мне Метта. — В прошлом году он был президентом студ-совета. Сейчас, так как он выпускник, его освободили от обязанностей. Девушки нет, да и, вроде как, ни в кого не влюблён, хотя точно сказать не могу. Очень общительный и добрый. Если не считать учителей, то только с ним разговаривает его брат.       Я вглядываюсь в лицо этого старшеклассника. Он ни капли не похож на моего одноклассника, Ямагами, кроме как цветом волос. Совершенно другие черты лица, красивые, но не настолько, как у его младшего брата. Более крупный, высокий и разговорчивый. Его глаза тёмно-коричневые, чуть ли не чёрные, что придаёт его взгляду теплоту, по сравнению с холодным, отрешённым взглядом брата.       — Я-ма-га-ми! Ну давай встречаться!       — Я же сказал — нет, — с ноткой настойчивости ответил ей тот, но как можно более нежно. Видно, не хочет задеть её чувства самым болезненным образом… Как, со слов других, делает это Ямагами Аричи.       — Хотя бы поцелуй тогда.       — Она серьёзно? — переглянулись в недоумении девчонки, сидящие рядом со мной.       — Извини. — Ямагами положил ей свою огромную ладонь на голову.       Эрика издала недовольный стон.       — Будь паинькой, — спокойно, еле слышно произнёс третьеклассник.       Он убрал руку с её головы, и вдруг неожиданно его взгляд опустился на меня. По моей спине пробежались мурашки; он смотрит на меня как-то странно. С удивлением, как будто я сейчас что-то непонятное сказала на весь класс. Как-то это всё необычно: почему Ямагами так резко перевёл взгляд именно на меня? Эрика оглянулась, чтобы посмотреть в мою сторону, но я на неё не смотрю. Я в растерянности наблюдаю за лицом третьеклассника, которое с каждой секундой становится каким-то тревожным. Он поспешно развернулся и ушёл, оставив меня в недоумении. Эрика побежала за ним следом. Мне так хочется встать и побежать за ним, чтобы понять, что это было… Хотя, незачем.       Я развернулась и открыла своё бенто. Из-под открывшейся крышки тут же донёсся приятный аромат приготовленного блюда: на одной стороне ёмкости аккуратно сложены овощи с кунжутом и рыбное мясо, на другой — рис. Это всё выглядит очень аппетитно и маняще, вызывает тёплые эмоции. Представляю, как мама с любовью складывала этот обед. Раньше, в детстве, я наблюдала, как она это делает, но весь тот детский интерес к подобным мелочам у меня уже давно иссяк. Думаю, потому, что я уже не ребёнок. Не знаю. Да уж; однако после такой «приятной» встречи с Эрикой есть совсем неохота.       — Иземи? — прозвучал голос Метты.       Она сидит рядом, повернувшись ко мне всем своим корпусом, и добродушно смотрит мне в глаза.       — М?       — Расскажешь, что случилось? Что эта Эрика сделала? — шёпотом спросила подруга.       Я, словно в трансе, взяла палочками одну рисенку и положила её на рыбу. Стоит ли рассказывать Метте о том случае на крыше?.. Ну, а почему нет?       — Только не здесь.       — Ладно.