Неоведьмы

"Опять поссорились, наверное, - подумала Настя, - вот Найтма и похоронила её. Скорее всего, полежит там Либра несколько дней и вернётся". Ей хотелось в это верить, но какое-то чувство тревоги сковывало и не давало покоя: было что-то неправильное во всём происходящем, да и Найтма выглядела так, будто тоже не понимает, что происходит. - Всё, я проверила Лимбо, её там нет! - радостно сообщила Верона и хлопнула в ладоши, - значит жива, оклемается. Настя выдохнула. Только сейчас она заметила, что Ильи нет рядом, и вспомнила, как он ретировался сразу после битвы, опять от этих мыслей в груди появился скребущий комок раздражения, последнее время он возникал довольно часто. Илья привык ненавязчиво намекать, что его нужно хвалить, перечисляя, какие "хорошие" вещи делает, особенно это злило Настю в постели. Илья часто говорил о том, как много пользы он приносит, но при этом сейчас, когда тело Либры нужно было дотащить до дома, он ретировался под благовидным предлогом, который Настя даже не запомнила. Какое-то время молодые ведьмы сидели на кухне, и, судя по всему, тревожность испытывала только Настя, ей вообще было некомфортно: раньше она знала, что Либра просто сидит у себя в комнате, может выйти в любой момент попить кофе, а сейчас... Сейчас она лежала абсолютно одна в холодной комнате с разодранным горлом и изувеченными конечностями. Как-то... Жалко её? Ещё и эти многозначительные разговоры и непривычно взволнованная Найтма. Обе бессмертные часто утверждали, что дружат по нужде: обе не могут умереть, часто сталкивались время от времени, стали ближе общаться, чтобы не умереть со скуки. Обе наполняли дружбу цинизмом, будто не придавали ей значения, хотя, чёрт возьми, были дороги друг другу, это невозможно не заметить при наличии глаз. Либра, когда Найтма обозвала её прислугой, не на шутку обиделась, хотя обычно на шутки о своей дотошной любви к чистоте никак не реагировала, а Найтма... Найтма, эгоистичная Найтма, ненавидящая людей и не чуткая к чужим проблемам, первая кинулась искать дорогую для Либры Лизу по моргам, требовала не тратить силы на свою защиту, а после битвы бросилась к рухнувшему телу. Интересно, они врут друг другу или исключительно сами себе? Однако, спустя неделю девушки поняли, что и Найтма, и Либра не выходят из комнат. Это настораживало. Поскольку дверь в холодную комнату была заперта, решили зайти сначала к Найтме и долго, упорно стучали ей в дверь, она не давала разрешения войти, но и не прогоняла. - Ко всем чертям ваши приличия, неженки, - наконец разозлилась Вероника и распахнула дверь. Она уже была у них в комнате однажды, сейчас для всех появилась возможность хорошенько разглядеть обстановку. Всё было таким же старым, как и в остальной квартире, у стены стоял шкаф, у ей противоположной - кровать, ещё одна была буквально у входа. Под второй кроватью лежали подушка и матрас, как будто там кто-то спал. Ковра не было, на старом паркете лежала Найтма. Левый рукав её свитера был закатан буквально до плеча, чуть выше локтя руку тонкой змеёй сжимал жгут. Вокруг валялись какие-то шприцы, порошки, ложки, зажигалки... - Так вот, зачем был нужен жгут, - грустно улыбнулась Верона, - ты чё, старая, совсем уже из ума выжила? Настя увидела рядом с Найтмой несколько луж, отражавших содержание желудка женщины, стало мерзко. Её губы были влажными и склизкими от рвоты, глаза судорожно бегали по всему в комнате, но шевелиться она особо не могла. - Ты видишь это? - едва слышно спросила Найтма, - видишь?! - закричала она в полный голос и подорвалась встать, но рухнула на колени, - чёртов демон, смотри на меня! Смотри и рассказывай ей, как низко я пала! - Да ты прямо в конец из ума выжила, - пробормотала Вероника, - какой демон? Ты под чем конкретно? - Завались! Убирайтесь все отсюда! Убирайтесь, не смейте смотреть на меня, иначе я убью вас! Девушки резко осознали, что телепат не контролирует свою силу и не может управлять никем, даже собой. Она могла только беспомощно размахивать руками, усыпанными мелкими чёрно-фиолетовыми синяками, стоя на коленях. - Вот это тебя торкнуло. - Давайте свяжем её, чтобы никому вред не причинила, - вдруг предложила Настя, - она слабая, сопротивляться не будет. - Убирайтесь! - Верёвки в доме нет, но я знаю, как связать скакалкой, - Вероника вышла, затем вернулась в комнату с нужным предметом. - Таня, загни её так, чтобы мы руки и ноги за спиной связали, - попросила Настя. - Не смейте ко мне прикасаться! Демон не должен видеть меня такой!.. Не смейте... Однако, конечности окончательно перестали её слушаться и заломились за спиной. Найтма только кричала и плакала. Таня следила, чтобы телепат не выпуталась и не мешала, пока Настя мастерила поилку, как для хомяка, из полуторолитровой бутылки воды, а Вероника выгребала все найденные наркотики. Решили, что оставаться рядом опасно: мало ли, что может прийти ей в голову, когда снова сможет колдовать? Она уже и так говорит с каким-то демоном. Поэтому Найтму собирались запереть одну в квартире на неделю, чтобы она проветрилась, пришла в себя, но не могла никого прикончить. Её так и оставили лежать связанной на полу собственной комнаты с приделанной к ножке кровати поилкой, походившей на издёвку. Девушки забрали все ключи и заперли комнату. В связке обнаружился ключ от "холодильной комнаты", и они решили проведать Либру. Нельзя сказать точно, стоило ли это делать, но от вида самого настоящего трупа Настя чуть было не последовала примеру Найтмы и не стошнила на пол. Либра выглядела так, как и должен выглядеть недельный труп, со всеми соответствующими пятнами и прочими прелестями смерти. Было очевидно, что она действительно мертва. Шокированная Настя не помнила, как покинула квартиру и оказалась на улице, но очнулась от сильного запаха Вероникиных сигарет. - Она мертва? - зачем-то переспросила Настя. - Судя по всему, каким-то образом проскочила в Ад, - безразлично ответила Вероника, - ну, ей будет полезно, заслужила в принципе. - В смысле?.. - Настя подумала, что ей кажется. - Ну, сама посуди: она в состоянии уничтожить неопределённое количество людей, потому что злится. Она никогда не была примером ангельского поведения, ей, наверное, на пользу пойдут такие исправительные работы. - Не могу не согласиться, - Таня передёрнула плечами, - я на маршрутку пойду, иначе в деревню к себе только к ночи доберусь. - Что вы несёте? - пробормотала Настя, - что вы такое говорите?! Она, она защищала нас!.. Она... - от возмущения и ужаса Настя не могла говорить. - Настьк, не идеализируй, - Вероника закатила глаза и кинула окурок на тротуар, - Либра была ещё той сукой при жизни. Ничего страшного не произошло, она и в Аду развлечения найдёт. - Двуличные бесчувственные куски дерьма! - закричала девушка. - Мне тоже пора на электричку в Красноармейский. До встречи через неделю, - холодно закончила Вероника. Они спокойно, переговариваясь и шутя, вышли со двора, а Настя села прямо на ступеньки около подъезда и заплакала. Она жила в этом доме почти полгода и думала, что её с остальными ведьмами что-то роднит, но именно сейчас осознала своё одиночество и отстранённость от остальных. Найтма то ли от горя, то ли от злости решила забыться, а остальные вывалили наружу что-то дрянное и омерзительное. Нет, Настя не считала Либру невинной, с девственно чистой совестью, но кто вообще сохранит в себе такой характер после стольких тяжёлых лет? Либра, по мнению Насти, была сплошным противоречием, диссонансом, но именно это при общении с ней заставляло взглянуть на ситуацию под другим углом, как остальные это не заметили?! Либра могла действовать неправильно, могла предвзято относиться к другим, но не одна она грешила этим. Общение с ней всё равно позволяло делать новые выводы, поскольку своё мнение Либра не навязывала, а только приводила аргументы в свою пользу. Что бы она сказала сейчас? Какое оправдание нашла для такого скотского поведения? Насте так хотелось видеть происходящее с другой стороны, но у неё отчаянно не получалось: Найтма слабая, Вероника - стерва, Таня безвольная, как флюгер. Какая тут другая сторона? "Хорошо, что мы разъехались на неделю", - подумала Стриженова, утирая слёзы. К Илье она пришла уже с сухими глазами. Юноша сказал, что куда-то торопится, и Настя решила сходить вместе с ним. Как ни странно, пришли они в больницу. Настя заметила, как замедлилось время. Обычно она этого даже не чувствовала, а сейчас и часы фактически встали, и люди еле двигались. - Мы торопимся? - натянуто-жизнерадостно поинтересовалась Настя. - Ты представить не можешь, насколько, - громко сказал Илья и толкнул дверь палаты. - Полегче с пафосом, парниша, меня взрывной волной так снесёт, - отшучивалась девушка, чтобы скрыть возникшее раздражение. - Насть, да не до шуток, - огрызнулся Илья, - извини, Лиза, за задержку. Настя взглянула на койку и увидела ту Лизу, всю загипсованную и ещё сильнее сжавшуюся, чем обычно. Настю резко начало тошнить, и она, извинившись, встала поближе к мусорному ведру, чтобы избежать возможных неприятностей. - Что-то долго моё спасение добиралось, мы почти прогорели. Забирай скорее, иначе завтра на рентгене врачи сильно удивятся, с какой скоростью срослась часть костей. - Тогда пошли. - Илья, как бы сказать помягче... Я ног не чувствую. Не знаю, как долго это продлится, но факт остаётся фактом. Юноша чертыхнулся и выбежал в коридор за инвалидным креслом. - А с тобой что? - спросила Лиза, - давно тебе плохо? - Извини, но как только тебя увидела, - тихо сказала Настя, - при упоминании о тебе вообще каша в голове, не соображаю нихрена. Мы знакомы? - Тебе Найтма могла память стереть? - задумалась Лиза, - а, ну да, я громко говорила в тот день, скорее всего, так и есть. Я дочь Либры, мы не знакомы. Стало легче? В памяти всё стало проясняться, словно с глаз пропало бельмо. Тошнота постепенно стала отступать, и Настя стала яснее помнить, как они с Вероникой тайно подслушивали под дверью истерику Либры, затем зашла Найтма, а после - пробел. - Так, нашёл, - Илья втащил в палату старую коляску, при виде которой лицо Лизы посерело, - Насть, сможешь нас всех телепортировать? - Смеёшься? Я себя-то еле-еле таскаю, у меня не выйдет, - затараторила Настя, помогая посадить Лизу в кресло. - А всё твоё безделье, - запричитал Илья, - постоянно тебе нет времени на тренировки, нет, чтоб системно заниматься саморазвитием, ты ерундой страдаешь, а подходящее время, знаешь, имеет свойство кончаться, вот как сейчас. Так близко к вспышке гнева Настя ещё никогда не была. Она крепко впилась ногтями в ручку коляски и до скрежета стиснула зубы. - Тогда завались нахер и сделай то, что нужно сделать, а не мели языком. - Даже в замедленном варианте мы здесь попросту стоим уже три минуты. Время имеет свойство кончаться, Илья, - передразнила Лиза. Юноша кивнул, и они буквально побежали сквозь застывших людей, толкая коляску впереди себя. В этом, наверное, не было необходимости, поскольку для всех они и без того двигались неуловимо быстро, но всё же все трое вылетели, как пробка из встряхнутой бутылки шампанского, и пробежали для верности ещё квартал. - Я тут подумала, а нас камеры не могли заметить? - спросила Настя. - Вот, милая моя, потому я и просил тебя воспользоваться телепортацией! - всплеснул руками Илья, - мы должны были промелькнуть вспышкой, но что, если кто-то заметит? Если бы ты тренировалась, у нас не было неясности в этом плане. - Как же ты задрал, - прошипела Настя, - ты старше меня всего на один сраный год, а нотации читаешь, будто на все тридцать. - Ну, вообще-то в чём-то он прав, - пожала плечами Лиза, - надо развивать свои способности, тебе же лучше будет. Всё. Это был предел. Злость, как вода из пробитой дамбы, хлынула и растеклась по всему телу Насти. Она буквально затряслась от гнева. - Да пошли вы все нахер! Каждый знает, как лучше, как не допускать ошибок, и тычет, тычет этим прямо в лицо! О, да, я слабая, я могу проснуться на другом конце города или заблудиться в своей магии, но я разбираю эту срань всего несколько месяцев! Даже Либра сначала совершенно не могла управлять собой, земля тряслась, руки горели. Но вы видели, на что она была способна в последний раз?! Она была сильной!.. И я буду, - голос Насти дрогнул и стал тише от подступивших слёз. - Почему ты говоришь о Либре в прошедшем времени? - осторожно, с опаской спросила Лиза, напряжённо нахмурив брови. - Потому что она умерла неделю назад, - выдавила Настя, - и ещё раз идите нахер. Она растворилась в воздухе прежде, чем Илья и Лиза успели что-либо сказать. - Ты как? - неуверенно спросил Илья, заглядывая в глаза Лизе. - Сойдёт. Ничего, всю жизнь без матери жила, и ещё поживу. Илья, ты обещал мне волосы. Юноша опомнился и снял с её головы бинты, посмотрел на небрежно побритую голову со свежим рубцом и положил на неё руки. Из-под его пальцев медленно стали пробиваться тёмные волоски, так продолжалось, пока чёрная густая копна не отросла Лизе по грудь. Её естественные волосы были довольно жидкими, но после вмешательства Ильи приобрели приятные блеск и структуру, объём. Лиза с удовольствием ощупывала работу, затем посмотрела на Илью бодрым взглядом и улыбнулась. - Спасибо. А теперь проводишь старушку до дома? В моём нынешнем положении самой добраться будет крайне затруднительно. - Давай, - вздохнул Илья. - Не переживай из-за неё. Побесится, в себя придёт, и помиритесь, уж поверь. Илья начал много говорить о Насте, мусоля каждую волнующую его подробность, даже не стесняясь того, что выносит сор из избы и вообще загружает постороннего человека. Ему нужно было выговориться, и он говорил. Настя была абсолютно везде. Она впервые долго находилась в своём "кармане" и начала понимать, как им правильнее пользоваться. Она мельком посмотрела на Париж и Вену, попыталась опуститься на дно Тихого океана, но чуть не задохнулась и решила не рисковать. Настя не особо думала, как у неё получалось, а просто бродила всюду и изучала мир. Заглянула даже проведать Найтму, стараясь не появиться в её измерении. Женщина лежала на полу, где её и оставили, и продолжала молча плакать. Настя не была уверена, отошла ли она от наркотиков, но всё же решила понаблюдать за её поведением. Она что-то шептала одними губами, поэтому Настя приблизилась, чтобы подслушать. Правда, говорила Найтма по-английски, и Настя не могла разобрать часть слов. - Отец, почему ты приставил ко мне именно её?.. Она ужасная. Она бросила меня одну и сбежала. Лучше бы ты отдал её на съедение собакам. Она всегда меня не любила, с самого начала. Зря я думала, что со временем это изменится. "Бредит", - решила Настя и ушла. Всю неделю она бродила в абсолютном одиночестве и остывала, приходила в себя, поскольку понимала, что вернуться всё равно придётся. Хотя бы из-за института. Настя пришла в квартиру последней, Вероника и Таня без неё не заходили. Они были непробиваемо спокойными, словно не произошло никакой ссоры. С момента их последнего визита Найтма выпила всю воду и переползла ближе к своей кровати, рвоты вокруг стало больше. - Вы как? - спросила Настя. - Если не дадите ещё воды, сдохну от обезвоживания. Без вас умерла раза четыре от интоксикации. Развяжите... Да что вы так смотрите, я слишком слабая, чтобы пользоваться телепатией. - Ладно, - Настя аккуратно распутала скакалку. Кроме синяков от узлов, руки были усыпаны мелкими синяками от игл: Найтма кололась так часто и так долго, что они не успевали заживать. - Убирать здесь не буду - сами, - повелительным тоном заявила Найтма, - разрешаю, - и поплелась на кухню на дрожащих ногах. - А что удивляться? У мамы наркота хорошая, но если превышать нормальную дозу в пять с половиной раз, можно и с бессмертием умереть, - пожала плечами Верона. - У мамы?.. - переспросила Настя. - Ну, мама моя барыжит. Романтичная история знакомства, да? Либра приходила к ней за товаром. - Мне надо это переварить. Никто не кинулся убирать за Найтмой, а, наоборот, пошли на кухню и выжидающе смотрели на неё, накладывающую себе поесть и заваривающую зелёный чай. Она делала вид, что не обращает на них внимания, но когда села за стол, пришлось столкнуться взглядами. - Что? - Если Либра мертва, почему мы не хороним её? - в лоб спросила Настя. - Потому что это будет означать конец. - То есть если она сгниёт у нас здесь, это не конец? - Нет. При умерщвлении ведьм нужно соблюдать осторожность. Нельзя запечатать её в своей же магии, тогда она не сможет выбраться даже в форме призрака. Обычно ведьмы обладают более-менее земной магией, поэтому их лучше кремировать, а Либра в любой стихии, как в ловушке. Ума не приложу, что делать. "Нет, - подумала Настя, - если бы надежды не было, Найтма не стала бы хранить у себя тело. Она не до такой степени сентиментальна, чтобы держать труп дорогого друга в соседней комнате". Эта мысль подбадривала Стриженову, и она стала спокойнее. Они какое-то время молчали. - Ладно, Либра, за твою грешную душонку, попавшую прямо по назначению, - сказала Найтма, поднимая вверх кружку с чаем. - И вы туда же? - вздохнула Настя, - что же вы все такого плохого мнения о ней стали после смерти... - Я мнения о ней не изменила. Она не была праведным ангелом, далеко нет. - А кто из нас правильный?.. Таня что ли? - губы Насти едва сжались в улыбке. - Тишина обманчива. - Да, - согласилась Таня, - по правде говоря, вы меня раздражаете, а иногда прямо бесите, причём все. Думаете, по вам не видно ваше пренебрежение? Да, я из деревни, а вы как будто лучше: ты, Верон, еле-еле отучилась девять классов и не смогла даже в какой-нибудь техникум пристроиться, на шее матери до последнего сидела, а ты, Настя, откуда, говорила? Из Калача? Тоже центр мира, знаешь ли. Амбиций выше крыши, а на деле посредственность посредственностью. Либра ставила себя выше других в обычной жизни, если не случалось ничего сверхъестественного, но если ситуация выходила из-под контроля, тогда она, конечно, снимала корону и начинала что-то делать, а вот Найтма и этого не делает. Никак, наверное, отвыкнуть не может от того, что её отец - приближённый короля, хотя на деле сама уже давным-давно скатилась в такую задницу, что родители, будь живы, отказались бы от неё, узнай, как жалко живёт их дочь. От меня никогда не ждали ничего гениального, потому что я дочь сельского алкаша, но, по-моему, лучше так, чем похеренные возможности... - Таня на секунду замолчала, а затем покрылась пунцовым румянцем и посмотрела на Найтму слезящимися глазами, - зачем вы это сделали?! - Я злопамятнее, чем ты думала. Не надо было загибать меня раком и связывать скакалкой. - Так они тоже участвовали!.. - всхлипнула Таня. - Они и без моего вмешательства переругаются, а ты умеешь проглатывать. Теперь вы чисты друг перед другом. Наслаждайтесь. Найтма вышла с кухни, оставив их одних. - А сразу сказать нельзя было? - глухо спросила Настя, - я бы не обиделась. Мне, наоборот, полезнее мнение со стороны слушать. - Я бы обиделась, но, наверное, стоило говорить прямо. Ну и как объясняться будешь? Таня сжалась, покраснела сильнее и стала заикаться от накатившей истерики. - Успокойся, - Вероника налила воды в стакан и дала его ей, - мы просто хотим поговорить. Да, Насть? - Да, - подтвердила Настя и положила руку Тане на плечо, но та её сбросила. - А что говорить-то? Батя - поклонник домостроя, мы с мамой право на мнение в его присутствии не имели, да и свободомыслие вообще возбранялось. Он всегда прав. Высказаться могла только маме наедине, но стала замечать, что она только сильнее переживает, с отцом ссорится, вот и приучила себя лет с десяти молчать. Мама говорила, что главное в город перебраться, образование получить, замуж выйти неплохо, а дальше уж как пойдёт. Я с тех пор быстрее свалить хотела, а ещё и этот случай с бочкой, когда мне 17 было... Я случайно бочку в полёт отправила прилюдно, благо видели это три батиных пьяных друга, поэтому им не поверил никто. Как переехала сюда, стала искать похожих, выбрела на мать Вероны, она меня уже к Либре перенаправила... Отучилась в техникуме на повара, не могу устроиться на работу. Теперь всё. Таня одновременно облегчила душу, но в то же время сломала привычный для себя устрой вещей. Ей было приятно выговориться, но от этого возникло чувство наготы. Она открылась людям и не знала, откроются ли они так же в ответ. Змей сомнения окутывал Таню, хотелось извиниться за всё сказанное и сбежать навсегда, но Вероника и Настя понимающе кивнули и сказали пару рядовых утешающих фраз. Тане этого хватило. Настя давно выпала из происходящего, ей не давал покоя один вопрос: "А Либра знала, как к ней относятся люди?"