Добро пожаловать в новый мир

      — Милостивая госпожа!  — Ваше сиятельство! — кричали привратники, когда Алиса выпорхнула из портала, встряхнула волосами и промчалась мимо них, ведя за собой двоих неизвестных. О, они получили известие о прибытии заранее, скомандовали разрешить контакт. Проследили за стабилизацией поля в стационарном портале залы, действовали как-никогда по правилам и строгой инструкции, но не успели даже засвидетельствовать её, как та помчалась прочь…  — Алиса, разве нам не следовало пройти какие-то процедуры опроса, записи, — попытался воззвать к её здравому рассудку Кирис, лучше Дрона знакомый с порядками портальных залов в замках князей, но та не слушала. Она вообще неслась по коридорам так, словно точно знала, куда следует идти, и если даже встречала закрытую дверь — та как-то сама открывалась, а позже оказывалось, что за ней стоит перепуганная служанка, воздающая молитвы Тьме, потому что…  — Княжна вернулась!  — Младшая княжна во плоти!  — О, Тьма, помилуй, княжна в замке! Дрон слушал их крики не специально, но чем больше следовал вперёд, тем больше убеждался, что она — страшная девушка, потому что её, похоже, до ужаса боятся все здешние жители.  — Алиса!  — Дел! Всё произошло как в романтическом женском романе, сложилось так нереально, что никто не понял, как её стремительный быстрый шаг по коридорам превратился в бег и закончился в объятьях высокого и статного вампира. Они столкнулись так плавно, внезапно, но ожидаемо, словно сама судьба подстроила случай. Потому что Делион тоже бежал, весь всполошившийся, вылетел из-за угла и расцвёл в такой душевной улыбке, что лишние зрители ощутили себя… неловко. Что Дрон, что Кирис отвели взгляды, предпочтя рассматривать рисунки на стенах, чем смущаться и ощущать себя лишними в этой милой и чувственной встрече родичей. Они лепетали друг другу все эти: «Я так соскучился», «так рада тебя видеть», «люблю тебя», «обожаю» и прочие такими голосами, будто не встречались вечность и вот-вот заплачут. И Алиса заплакала, Делион стирал пальцами слёзы, клыкасто улыбаясь и не переставая её гладить, а позади него медленно появился другой вампир, чем-то странным образом похожий, но, пожалуй, совсем неясно чем. Такой резкий переход от криков всеобщего ужаса из-за её появления до этой трогательной сцены выбил Дрона из колеи больше, чем утренний рассказ о ночном призыве демонов, из-за которого он нашёл подругу в лазарете.  — Ох, — выдохнула Алиса, наконец-то отстраняясь, но продолжая касаться его в слабых объятьях, да и Делион всё ещё удерживал её за плечи, словно не хотел отпускать. — Ох, я, правда, так сильно скучала. — И всхлипнула, утёрла выступившие слёзы.  — Я тоже очень соскучился, каждый день о тебе думал, каждый час беспокоился… Они обменялись улыбками, и постепенно момент угас, пик миновал, позволяя взять себя в руки, кратко посмеяться от собственной реакции, создать какую-то дистанцию, позволяющую обратить внимание на мир вокруг друг друга.  — Ох, а позади тебя друзья, о которых ты писала, — понял он, разглядывая обоих, и Дрон опустил взгляд не столько от стыда, сколько по привычке, чем даже насмешил: — Похоже, Вильгельм остался таким же нестерпимым, даже собственного племянника зашугал, да, Даниэль? Алиса удивлённо оглянулась, пытаясь понять, о чём речь, но увидела только странный, загнанный, совсем непривычный взгляд, опущенный в пол.  — Простите, ваше величество, мой дядя, князь, дал мне имя Дрон, и теперь другого у меня нет… Его голос, тон, взгляд — Алиса их не узнавала, словно пропустила подмену, и даже Кирис смотрел удивлённо, словно ничего не знал.  — Похоже, что так, — принял слова Делион, притягивая её к себе, словно в попытке оградить. — Не мне критиковать действия других правителей, так что оставим неприятную тему. Кирис Шан ди Дисаро, Дрон, рад приветствовать друзей своей драгоценной сестры здесь, в своём клане. Прошу прощение за поспешность, но если вы пришли ко мне по какому-то делу, то мы обговорим всё чуть позже, а сейчас… Вампир позади него наконец-то сделал шаг вперёд, поравнявшись, и взял слово:  — Вам приготовили поздний завтрак, а после него прекрасная госпожа наверняка захочет проведать своих подопечных. Алиса вскинулась, чтобы посмотреть на обладателя знакомого голоса, и Делион поспешил его представить:  — Это Агар Нидо ди Растар, моё доверенное лицо, я не раз упоминал о нём в письмах.  — Ох, рада наконец-то увидеть вас вживую, — слегка поклонилась она, сделав шаг от брата. — Завтрак — чудесная новость!  — Тогда прошу, — расплылся в улыбке Агар, пряча лицо в низком поклоне. Они двинулись — Алиса под руку с Делионом, Агар впереди, словно услужливый слуга, Дрон с Кирисом замыкали, а все придворные, которых встречали, терялись в лице и спешили открыть дверь с видом мучеников, отправленных на каторгу.  — По правде говоря, — подал голос Кирис, когда они расселись за столом в средней величиной зале, а слуги сняли колпаки с блюд, — мы не прибыли по каким-то конкретным делам или вопросам. Дрон, словно пересилил себя, кивнул и кратко известил:  — Князь даже не знает, что я покинул академию. Делион неожиданно никак не отреагировал на их слова, советуя Алисе попробовать рыбу по новому рецепту, а Агар бросил на них предупреждающий взгляд, словно бы просил о чём-то молчать.  — Но, если честно, то я удивлена, — признала Алиса, поражая манерами за столом, о которых даже не вспоминала в столовой академии. — Дрон, неужели твой дядя — тиран-самодур? Тот крупно вздрогнул, словно боялся и мысль допустить, но когда заговорил Делион — немного успокоился.  — Не все такие же, как Тангор, Вильгельм привёл свою расу к процветанию, какими бы методами ни пользовался, нам не следует судить. Тангор мёртв, потому что с ним княжество пришло в упадок, Вильгельм жив, потому что за долгие столетия его правления положение оборотней укрепилось, а с ним и его власть.  — Позвольте, — вмешался Агар, разделывая цыплёнка с садистской улыбкой, — его величество Вильгельм может творить что ему вздумается, подданные слишком уважают и боятся, а в силу природы оборотней многое, что нам выглядит зверством, для них — дань традициям.  — Но Дрон, ты выглядишь нормальным, — бестактно высказалась Алиса, а Делион её осадил:  — Не будем об этом.  — А о каких подопечных вы говорили? — заинтересовался Кирис, думая, что не очень-то хочет оставаться наедине с князем и выдерживать допрос, а на Дрона, похоже, рассчитывать не стоит — тот ел с таким убитым лицом, что просыпалась жалость. Чего же он натерпелся и зачем отправился сюда, раз так боится князей?  — Об удивительнейших существах, — позволил себе сарказм Делион, — из-за которых больничные палаты не успевают опустеть. Она вам их обязательно покажет, ведь так, Алиса?  — А что, до сих пор никто не выработал иммунитет к яду? — удивилась та, воззрившись на брата.  — Нет, выработали… Теперь никто не рискует умереть, но общая симптоматика не исчезает. Алиса задумалась, забыв о еде, и ему пришлось возвращать разговор в пищевое русло, уже без намёков прямо приказывая есть. До конца завтрака Дрон успокоился, убедив себя, что Делион — не Вильгельм, и как чужой князь не может ничего сделать. И всё же предстоящий разговор пугал его не меньше, чем нервировал Кириса, прибывшего без злого умысла и подтекста. Вот только почему-то, услышав об этом во второй раз, Делион всем своим видом показал холодное недовольство. Возможно, потому что подтекст в лице какой-то выгоды казался ему более понятным и предсказуемым, чем бескорыстная дружба с его сестрой. Алиса ушла в сад с Агаром — Делион попросил их познакомиться получше и поладить, а Кирис с Дроном прошли с ним в кабинет и сели, готовые к чему угодно, от чаепития до угроз. Агар почтенно открыл дверь, выведя княжну короткой дорогой к заднему двору, и снова подал локоть, имитируя чинную прогулку с леди. Несмотря на то, что леди заявилась к ним в камзоле, её косы не уложили в сложную причёску, а на поясе висел кинжал, вместо веера — все здешние обитатели не позволяли себе и грамма непочтения. Напротив, по их мнению, только псих укажет ей на какие-то недочёты.  — Неужели нельзя решить дела потом? — возмущалась Алиса, стараясь придерживаться медленного темпа. Они проходили мимо пышных кустов роз, какие сюда привёз ещё Тангор, мимо цветущих лиан, оставшихся от их с Делионом отца, мимо белоснежных лилий, любимых покойной женой их отца. В сад, казалось, каждый привносил что-то своё, но постепенно старина умирала, даже многолетние растения, при всех стараниях садовников, не могли жить вечно.  — Вы к нему слишком строги, — позволил себе замечание Агар, не затрагивая сложных тем раньше неё. — Старшему брату вполне обычно беспокоиться за маленькую сестру, тем более, когда та приводит в дом двоих друзей противоположного пола.  — Разве я давала повода для беспокойства?  — Ваша светлость, если бы мальчики скрывали какие-то иные мотивы или прибыли с приказа высших представителей, то мы бы не переживали, у знати в порядке вещей совпадение личностной симпатии с пользой. Но в подобном случае Делион не может не думать о перспективе разбитых сердец. Алиса замерла, глядя на него с немым укором, и Агар виновато улыбнулся:  — Юные девушки могут влюбиться, не осознавая того. Первые романтические чувства вспыхивают так неожиданно, особенно у особ, совсем не склонных к любовным переживаниям. Это лишь здравая логика.  — Да, вы правы, — вынужденно согласилась Алиса, возобновляя движение. — Но если меня они и интересуют, то только в роли друзей, которым можно доверить немного больше, чем другим.  — Я не стану делиться рассуждениями на тему того, что с этого обычно всё и начинается. Вместо этого, лучше вернёмся к действиям Делиона. За последние месяцы нам подали столько брачных предложений, что вы и сами должны понимать его… излишнюю опеку. Её это удивило, потому что вампиры вообще-то не способны родить полукровку. Единственное исключение в лице Делиона объясняется тем, что и в Драко есть вампирья родословная, в них вообще такое смешение активных и спящих генов стольких рас, что теоретически они способны спариться с любым видом с положительным результатом на оплодотворение. И в таком случае, на что они все рассчитывают? Для них Делион — чистокровный вампир, а младшая княжна клана Ходячих тенями — дракон, возможно, установивший родство с князем путём искусственных ритуалов смешения крови. Любой из возможных вариантов не учитывает метаморфоз, делающих кого-либо полукровкой. Так зачем им пустой брак?  — Именно поэтому ваш брат решил предупредить возможные романтические или брачные предложения со стороны этих двоих заранее.  — Агар, я понимаю Дрон, он оборотень княжеской крови, но Кирис? Никто из вас не может надеяться на брак со мной, потому что он станет бесплодным.  — Допустим, это так, потому что никто кроме нас не ведает о крови Драко, поэтому вы абсолютно правы. Вот только их совершенно не волнует вопрос продолжения рода, в их глазах проблему можно решить.  — И каким образом?  — Мужу родит вампирша, а жене дракон — все довольны, брак сохранён, а установившаяся связь крепка, даже если потом этим детям придётся повторить путь их родителей. Но Делион категорически против, он приводит тысячи причин своему отказу. Алиса кусала губы, думая, понимает ли Делион, что через пару лет им придётся расстаться? Он не может допустить любых обязательств, потому что потом всё разрушится, потеряет силу. Они наконец-то достигли беседки, оплетённой плющом, и остановились. Растение зацвело прекрасными, душистыми лазурными цветками, но вся листва опала.  — Теперь, надеюсь, вы понимаете, почему здесь всё так безлюдно.  — Да… И как же пыльца воздействует на организм?  — У кого-то вызывает приступ аллергии, кого-то приходится выносить, а после откачивать по нескольку дней… Алиса не знала, имеет ли смысл закрывать нос фильтром, но всё равно создала сферу вокруг головы, через которую проникал чистый воздух.  — Неужели маги не могут ничего сделать?  — Это бессмысленно, поскольку оно цветёт уже больше месяца. Ей хватило одного касания, чтобы ощутить растение. Оно стало таким из-за ряда белых рун, Алиса лишь отрабатывала их, пытаясь научиться контролю, но он казался недостижимым до метки, и после остался таким же. Тогда ещё небольшой плющ не выглядел опасным, куда более устрашающа роза недалеко от стен, а за пару месяцев разросся, зацвёл совершенно нехарактерными соцветиями, так ещё и стал местным аллергеном. Роза за это время тоже потерпела ряд изменений: сбросила листья, цветы, оставив голые стебли и отрастив угрожающие шипы, а после выпустила всего один, но очень красивый и большой цветок, до сих пор не осыпавшийся и, если верить письмам, сформировавший в сердцевине кошачью мордочку. Теперь роза заглядывает в окна, чем крайне смущает прохожих.  — Почему бы не пересадить его в какой-то дальний угол? Если срезать ветви, цепляющиеся за теплицу, и выкопать главный корень — плющ станет транспортабельным.  — Садовник опасается, что с оставшихся корневых волокон вырастут другие, он разрастётся и превратится в самый страшный сорняк.  — Нет, я уверена, он бесплоден. Гибриды и мутанты, как правило, не могут производить потомство. Ей не нравилось такое частое произношение слова «бесплодие», почему-то оно вызывало дурное предчувствие. Но подобные растительные мутанты не должны плодиться ни семечками, ни корнями, ни побегами. Это единственный экземпляр, его крайне сложно повторить.  — Хорошо, потому что наш садовник, у которого вы отобрали кактусы, надеется, что они смогут пустить «деток».  — Мне страшно подумать, что их станет больше.  — Это стоило бы говорить мне. Она бросила на него удивлённый взгляд, потому что не ожидала, что от их нападок пострадает каждый местный обитатель, а Тангор, пусть сейчас он и Агар до мозга костей, способен испытывать страх перед растением.  — Я могу попытаться воздействовать на него, но может стать только хуже. Стоя подальше, Агар смерил плющ взглядом, словно решал, жить ему или нет, и признался:  — Если бы он доставлял столько проблем, то его бы уже вырезали и сожгли. Более способные к стихии воздуха находят здесь свой отдых, а те, что не могут освоить пару заклинаний фильтрации, очистки или барьера, просто обходят зону стороной. Сад большой и в нём множество беседок, а в свете луны пыльца сверкает, а цветы излучают поглощённый за день свет. Зрелище стоит пары дней отработки заклинания или даже отдыха под присмотром целителей.  — В таком случае я не стану ничего делать, — решила, отпуская тонкий стебель, удерживающий массу цветущих лиан. Облетевшая, но крайне колючая роза и вовсе не доставляла никаких неудобств, кроме любви к подглядываниям, так что Алиса лишь погладила пригнувшийся цветок, больше похожий на кочан капусты, и отправилась к кактусам. По правде говоря, она не помнила, сколько точно их сделала, потому что изначально расходного материала удалось достать всего два, но в процессе кто-то дал клона, а через время ещё одного, и сейчас их, наверное, и того больше. Но эти вели себя смирно — сидели на подоконниках, иногда стреляли в кого-то неожиданной иголкой в мягкое открытое место — шею или голову, иногда падали на ноги, если кто-то не выдерживал дистанцию. Простому работающему персоналу не досаждают, а остальные — пусть не шатаются без дела.  — Скажи, как в целом обстоят дела? Агар помолчал, глядя, как та сидит на корточках и что-то колдует над колючками. Несмотря на то, что они с братом так часто обмениваются письмами — всего не передашь, а некоторое и не раскроешь. Ему льстило, что девочка обращается с подобным вопросом именно к нему. Удивительно уже что она, раскрыв личность, не стала ничего предпринимать.  — Мы справляемся. Делион не мягкотелый дурак, хоть иногда создаёт впечатление сдержанной, меланхоличной и мягкой…  — Мармеладки.  — Мармеладки, — согласился, не подобрав иного не обидного слова. — Он заваливает себя работой, преследуя какие-то идеалы, но не помешан на них, не забывает дышать и вспоминать о реальности. Я прикладываю усилия, поддерживаю его путь и пытаюсь видеть угрозу там, где он её не находит.  — Зачем вам это?  — У меня нет ответа, но я определённо хочу увидеть, чего он добьётся. А ещё мне и раньше казалось, что рядом с вами как в центре урагана — есть шанс спастись и обрести что-то новое. Алиса бросила на него изучающий взгляд, но вскоре вернулась к кактусу, заканчивая воздействие энергией. Агар виделся раненным, возможно, больным, как до него Дик, она сама и многие другие, как оказалось.  — У меня остался последний вопрос, который хотелось бы задать вам, но я не уверена, стоит ли. Он подошёл ближе, выражая интерес, присел, нарушив границы личного пространства и правила этикета. Если бы кто-то застал их в таком положении — пошли бы лишние разговоры, и хоть замка они не покинут, но лишние слова ни к чему. И, выслушав шёпот, Агар отстранился:  — Мне казалось, моё восхищение вашими глазами сказало всё. Но если вам нужны слова, то вот они: если вы решите, что он — необходимость, то я приму его как неизбежность, а то и спасение. Мир слишком изменился, сложно сказать, что для него лучше, а что хуже, мне не видна вся картина, недоступны достаточные знания, в отличие от вас. Так что всё, что мне останется, это довериться выбору любящей своего брата девочки, явно нежелающей портить ему будущее.  — Зрячие глаза и острый ум, не верится, что к подобному нас привело такое печальное прошлое.  — Именно благодаря ему мои глаза открылись, а как бы ни был остёр ум, со слепыми глазами, видящими лишь ложь, он бесполезен, если не сказать… губителен. Им оставалось лишь улыбнуться и принять всё как замысел Судьбы, и это заставило Алису испытать противоречивые желания относительно жрицы Тьмы. Но проведать её стоит хотя бы ради того, чтобы задать вопросы.  — Как вы считаете, главная жрица храма Тьмы захочет меня видеть?  — Думаю, прогулка к ней лишней не станет. В этот момент их нашёл слуга Агара, оставшийся ещё с прошлой жизни, и, низко поклонившись, поведал, что их ищет его Сиятельство князь. Похоже, чтобы он ни пытался вытрясти из парней, но своего добился. В понимании Алисы всё происходило не очень-то и плохо, потому что те так и не признались, для чего вообще навязались в гости.

Написано 4 августа 2018, 18:49

Редактировано 25.01.2020