Добро пожаловать в новый мир

      Ник неспешно шёл по тихому и безлюдному коридору общежития. Некоторые преподаватели отдыхали в своих комнатах, тратя последнюю свободную неделю на приведение документации в порядок, другие бесцельно бродили по округе, третьи позволили себе поддаться колдовскому сну, а четвёртые всё ещё не вернулись. Ник всегда радовался за тех, кого за стенами академии ожидает хоть что-то помимо пустых стен оставленных домов, но из-за них уже эти стены пустовали, словно пришло лето, адепты разъехались, преподавательский состав в заслуженном отпуске… В такие моменты он ощущал себя призраком. Чтобы заняться хоть чем-то, тратил время на регулярные бесполезные обходы — в спящей зимним сном академии порядок царил круглосуточно. Совсем редко случались мелкие происшествия, впрочем, решаемые и без его вмешательства… По лестнице спустилась девушка в белой сорочке, с закрытыми глазами медленно пошла вперёд. Ник посторонился, пропуская её, и снова вспомнил, хорошо ли запер дверь. За ней не следовало наблюдать, потому что буйные попадаются слишком редко, да и успокаиваются обычно сами, забравшись в тёмный угол. Если накрыть их простынёй — затихнут раньше, но и без чужой помощи обычно никогда не доходит до травм или значительной порчи имущества. За окном уже третий или, может, четвёртый день бушевала метель, двери замело, из окон видно лишь бескрайний снег, но кто-то из скучающих преподавателей расчистил пусть ко входу и пару дорожек. Сейчас подымающийся ветром снег закрыл тропу к воротам, но дверь всё ещё оставалась свободной от сугробов. Первые курсы, приехавшие издалека студенты, впервые остающиеся на зиму в академии, не верят, что настанет день, и они не проснутся следующим утром. Месяц — условная величина, бывает дней тридцать, двадцать, сорок. Каждый год по-разному. На его памяти больше тридцати выпадало всего пару раз, хотя, если считать именно самые пассивные дни — две недели. Вначале и в конце многие сопротивляются, просыпаются раньше других, накачиваются энергетиками, но никогда не держатся дольше пары тройки дней. Ник полагал, что есть те, на кого воздействие оказывает минимальный эффект, но таких не насчитаешь больше десятка. Аномалия по исследованиям не показала себя зловредной, и вскоре все привыкли, что один месяц в году приходится отсыпаться, а сам обрыв, сколько не осматривали, тоже не определили хоть к одной из категорий — просто аномальная зона, почти никак не влияющая на живые организмы. Ник посмотрел вслед лунатичке, убеждаясь, что та ни во что не ударяется и не собирается колдовать, а то всякое случается: у кого нервная система сбоит, у кого мышцы замыкает, кому-то что-то приснится, и продолжил обход. Проходя по женскому крылу, директор прислушивался к тишине и размышлял о том, чего никак не мог понять… Рейджа Драко — высокомерная красотка, которая пользовалась всем, чем наделила её природа: силой, внешностью, умом, окружающими. Манипулировала, шантажировала, играла всеми просто потому, что могла это делать, плела интриги, управляла людьми. Отвратительная особа, которую любили, ненавидели, боялись и… почти боготворили. И за всей этой ширмой пряталась умная и рассудительная девушка, творящая глупости из скуки, называющая все действия «упражнениями» для развития. Подлые или благородные, сложные или лёгкие — все ради того, чтобы что-то происходило, чтобы стать центром, вокруг которого крутятся окружающие, чтобы не остаться одной. Потому что одиночество и стояние на месте ведут к деградации, ведут к … боли. Всего лишь девочка, испытывающая страх перед одиночеством и собой. И в итоге убившая бога во спасение глупого мира, принявший в себя отпрыска Драко. Бога, что решил… точнее нет, бога, что обращал мертвецов в живых-мёртвых чудищ, искажал тела и души. Он называл себя Первым служителем Хаоса, хоть от этой силы в нём ничего не чувствовалось. Его конец света начался быстро и столь же стремительно закончился. Рейджа не мешкала. Только появились отравляющие всех твари, разносящие своими клыками и когтями заражение, так сразу и… принесла свет. Убила рассадник тёмной силы, отравляющей и оскверняющей чистых. Без лишних мыслей и трепета, без сомнений и раздумий. Бога нельзя убить, но как оказалось, за его убийство следует плата. И чтобы никто лишний не пострадал, она стёрла воспоминания всем вокруг и исчезла. Удивительно, но такая особа сумела сделать нечто настолько невероятное и значимое. Благодаря ей вспышка нападений закончилась за день, не успев даже войти в историю. А имя бога просто стёрли. Какие удивительные пути порою выбирает судьба… И как же странно теперь видеть Алису — само воплощение безудержного Хаоса, Смерти и сумасбродства. Если пытаться их сравнивать, то можно утверждать, что полные противоположности существуют, ведь если Алиса и избегала когда-то одиночества, то только от скуки. Она не продумывала планы, не предугадывала действия и мысли других, не пыталась выстраивать сложные многоходовки — у неё от такого болела голова. Она не цеплялась за других и закрывала глаза на ссоры, предательства и обиды, предпочитая возводить иллюзии, хрустальные замки из привязанностей, дружбы и осознания ценности, потому что прекрасно знала — настанет момент, и замок рухнет, ровно, как и понимала, что ничего не почувствует в этот миг, ведь дружить было удобно, приятно, хорошо, лишь в редких моментах больно или невыгодно. Ссорясь и мирясь с Амандой, Алиса словно считала дни до крайней точки распада, отдаляясь всё больше, но при этом продолжая играть в подруг. Постоянно прощая Арнада, она ненавидела его всей душой, улыбаясь и поддерживая тот уровень, который позволит им сосуществовать, потому что знала — и это исчезнет. Считая подобное отвратительным лицемерием, Ник вскоре понял свою ошибку — это не больше, чем защита, не больше, чем неспособность довериться кому-то, да даже собственному сердцу, способному остановиться в любой момент без видимой причины. Она была Хаосом, вносила хаос, пахла Смертью и несла смерть, совершенно точно не относясь к тем, кто верой и светом изгонит Тьму, благословив и спася души. Она, вероятно, разрушит, но сделает это лишь тогда, когда дойдёт до крайней точки распада… Именно из-за последнего Ник верил, что подобное чудище не станет погибелью, а если так сильно захочет, то обратится в самого ужасающего монстра, сожравшего то зло, что проглотит их солнце. Иногда зло можно победить только ещё большим злом, и им суждено стать ей. Уже одетая в чёрное, она не сможет примерить белое, как бы ни старалась, а стараться не захочет. Ведь, пожалуй, нет ничего чудеснее, чем искренний монстр, умиляющийся рыжему хвосту, даже если час назад выпускал кому-то потроха, а день назад заставлял всё кладбище танцевать чечётку… Главное, что это чудище съест пищу, которую ты ему дашь, даже если она отравлена, а после — только улыбнётся, позволив осознать ошибку. Главное, что после всего этого не убьёт — оставит бояться, всю жизнь трястись от страха и сожалеть. Главное — не предать это чудище, потому что стоя у разрушенного замка, боль испытаешь только ты. Ведь она никогда не доверится кому-то достаточно, чтобы сломаться. Вздохнув, Ник сжал в руке письмо от князя клана Ходячих тенями, тронулся с места и улыбнулся, веря, что всё будет не так плохо, как прогнозирует жизненный опыт. Она обязательно вернётся, пусть и на месяц позже, но появится, распахнёт дверь, позволит увидеть свои яркие глаза, улыбнётся и скажет:  — Уважаемый Ник, вы снова работаете без отдыха?

Написано 14 сентября 2018, 14:42

Редактировано 02.03.2020