Все всегда заканчивается хорошо. Если все закончилось плохо, значит это еще не конец. Пауло Коэльо
∙•☽●════════════════════════════☽✪☾════════════════════════════●☾•∙
✧☽◯☾✧Утро 1 сентября✧☽◯☾✧Общежитие первого курса✧☽◯☾✧Кабинет мастера Ланди✧☽◯☾✧
Элли проснулась, распахнула глаза и мгновенно села на кровати. До полуночи она читала учебники, погружаясь в очарованный, раскрывающийся перед ней новый мир. Бри тоже уже не спала и, пританцовывая, кружила у окна. — Ты рано проснулась, — сказала Брианна вместо приветствия. — Ты посмотри, какое чудо! Элинор подошла к ней и приоткрыла решетку, а потом и оконные створки. «Осенью пахнет, — подумала она, — прохладой, травой — летняя совсем не имеет запаха — и дождем. Люблю осень…» Элли немного высунулась наружу, окунаясь в утреннюю свежесть и посмотрела в сторону ворот. Почти впритык к лесу, захватывая кованую ограду, от самой земли и докуда хватало взгляда ввысь поднимался едва различимый барьер. Точно всю территорию особняка и парк накрыли гигантским мыльным пузырем. — Охх, — выдохнула Элли. В памяти забрезжили слова пака Робина о том, что скоро из школы будет не выйти. Интересно, и не войти? Значит, инспекций и проверок школы можно не ждать до каникул? Элли покосилась на свой шкаф. Шкатулка с перстнем была спрятана в карман пальто, в котором она приехала, а сама одежда отодвинута в самую глубину. Теперь в ней не было необходимости, всем ученикам выдали новые форменные вещи. Элли скрылась в ванной. Когда девушка вышла, причесанная и умытая, то обнаружила подругу, сосредоточенно складывающей ученическую сумку. — Сколько у нас уроков? — Элли поискала глазами пергамент, который в суматохе последнего летнего дня куда-то затерялся. — Травозелье, астрология и ирландские танцы, — ответила Брианна. Лист с расписанием обнаружился на ее письменном столе. — Это значит, мастер Ланди, мистрис Бейли и мистрис Миднайт. Ну, пойдем? Из этих фамилий Элли пока знала только последнюю. На выходе из комнаты она явственно услышала протяжный вздох и резко повернулась, пытаясь понять, кто это может быть? Но темный коридор был пуст, а Брианна, пока Элли озиралась, ушла вперед. Элли ощутила как кожа под гольфами покрывается колкими мурашками. «Может, здесь призраки? Дом старый, в библиотеке уже один сидит…» — она побежала вперед, догоняя Бри, постепенно успокаивая себя. — А где кабинет этого… травозелья? — с опозданием поинтересовалась Элли, когда обе девушки оказались в широком коридоре школы. Она попыталась найти в пестрой, обгоняющей их толпе знакомые лица, но однокашники как сквозь землю провалились. Бри притормозила и широко улыбаясь начала расспрашивать мимо проходящих студентов, куда идти бедным маленьким первокурсникам. Отыскав наконец нужный кабинет, девушки зашли. Элли окинула взглядом помещение. Парты здесь были гораздо больше, чем там, где они тестировались, на левой стороне столов стояли на газовых горелках чугунные котелки, объемом примерно три пинты. По всему периметру класса были расставлены шкафы со стеклянными дверцами, внутри которых на множестве полок виднелись банки с крышками. В классе терпко пахло травами и еще чем-то неясным, но приятным. Один за другим в класс прибегали прочие первокурсники и последним в кабинет вошел мужчина лет двадцати пяти, которого Элли еще не видела. — Здравствуйте, первый курс, — весело произнес он. — Меня зовут Джулиан Ланди, обращайтесь ко мне мастер Ланди. Я буду вести у вас травозелье и медитацию. Учитель быстрым шагом приблизился к столу и, проигнорировав стул, уселся на край столешницы. — Перейдем сразу к делу. На своих уроках я очень много требую. В частности, я настоятельно рекомендую вам разговаривать с соседями, вставать без предупреждения и брать из шкафов все, что вам нужно или кажется интересным и полезным. Сейчас мы будем учиться составлять и заваривать травяную смесь от кашля. Скоро начнутся холода, и это будет самым востребованным лекарством в школьной больнице. Элли учитель с первого взгляда понравился. Не только из-за пышных светлых волос и темно-синих глаз. Мастер Ланди почти мгновенно создал в классе доверительную и дружелюбную атмосферу. — А… — решилась она подать голос, — это не опасно? Все брать и смешивать? Вдруг кому-то придет в голову… поэкспериментировать? Мастер Джулиан повернулся к Элли и задумчиво прищурился. — Обычно я называю то, что студентам нужно найти на полках, а все банки и пакеты подписаны. И… я предпочитаю верить, что учу разумных, думающих людей. Так что экспериментируйте, сколько душе угодно. Он фыркнул и снова направил внимание на класс. — Пока начнем теоретическую часть. Можете записывать, можете запоминать. Элли предпочла записать, и большинство ее одноклассников — тоже. Тему она озаглавила «Состав травяного отвара от кашля» и записала в столбик перечень и количество трав, которые перечислил учитель. Смесь предполагалось заварить и настоять в кипятке и пить в теплом виде, добавив мед. По описанию выходило даже вкусно. — Переходим к практической части. Мастер Ланди поднялся со стола и прошел по классу к стеклянным шкафам. — Можете подойти и отмерить нужное вам количество трав. Те, кто пока сидит на местах, зажигайте газ. Кому-то надо помочь? Элли робко подняла руку. Дома она имела дело только с электричеством. Учитель прошелся по классу, помогая некоторым ученикам отыскать спички и объясняя принцип работы газовой плиты. К Элли он подошел одной из последних, тепло и мягко улыбнувшись. — Ну, разобрались? Элли глубоко вздохнула и впервые в жизни зажгла газ. Мастер Ланди кивнул и отошел к своей кафедре, уже привычно присев на край и закидывая ногу на ногу. — Воду в котелки я вам уже налил до занятий. Теперь дожидайтесь закипания и бросайте в котлы травы. Варить нужно только грубые части растений — кору или корневища. Другие части кипятить не стоит, их достаточно залить свежим кипятком и дать настояться. Запомните, что мед добавляют в теплый отвар или настой и не кипятят. Элли послушно бросила в котел отмеренные корни трав — то, что следовало проварить как следует. — Там же, где вы взяли спички, лежат деревянные ложки для помешивания… вижу, что некоторые уже догадались и пользуются. Помешивайте. Уменьшите огонь, опытные, покажите остальным. Когда кипение почти прекратится, добавляйте прочие травы и продолжайте иногда помешивать. Оставшуюся у вас травяную смесь пересыпьте в мешочки — корни в один, листья в другой — и подпишите бирки. Назначение, состав и свою фамилию. — А вы будете проверять то, что мы здесь намешали? — спросил Доминик. Элли приготовилась услышать какую-нибудь особенно остроумную шутку. — Поверьте, мастер О’Салливан, я в состоянии определить на вид и запах не то что любое растение, но даже практически любое сочетание мелко смолотых трав, — иронично ответил мастер Ланди. — Позвольте ваши мешочки. Возьму себе в коллекцию искусно приготовленных ядов. — Нет, нет, — Элли с удивлением услышала нотки смущения в голосе Дома. Похоже, нашла коса на камень, а мастер Джулиан в школьные годы сам был главным «зубоскалом». — Мистрис Мэддокс, уменьшайте огонь до минимума, у вас выкипает, — произнес учитель, слегка дергая крупным носом. — Добавлять в таких случаях воду не рекомендуется, это нарушает концентрацию трав. Бренда зарделась и принялась преувеличенно старательно помешивать в своем котелке. — Теперь, когда огонь у всех потушен и отвар начинает остывать, можете приступить к фильтрованию. Ситечки мы будем использовать одноразовые. Возьмите керамические кувшины и кружки, да, в том шкафу. Вставать можно, как и разговаривать. Будьте осторожны, котелки еще горячие, воспользуйтесь половниками. Постарайтесь отжать траву, если отвар получится мутным, ничего страшного. Мистрис О’Ши, — внезапно произнес он. Элли чуть не вздрогнула от неожиданности и подняла голову от котелка, из которого старательно вычерпывала жидкость. — Я отметил, как подробно вы все записывали, — сказал учитель. — Зачитайте классу, что у вас по сегодняшней теме. Элли сглотнула и вполголоса прочитала: — Корни лакрицы, корни дягиля и корни алтея по одной части. Трава подорожника, цветы липы, зверобой, чабрец и душица по одной части. Первая смесь трав отвар, вторая настой. Добавлять мед после снятия с огня, пить теплым. Мастер Ланди кивнул. — В целом все верно, вреда не нанесет. У кого не так, исправьте, пожалуйста. А мед у меня хранится здесь… Учитель скрылся в закутке за кафедрой. Выглядело это так интригующе, что Элли невольно подумала, что еще там может храниться? Вышел мастер Ланди с банкой и ложкой и сам разложил мед по кувшинам. — Размешивайте, — разрешил учитель, внимательно наблюдая за манипуляциями ребят. — А теперь переливайте в кружки. Ну, кто рискнет? Он подмигнул. Ученики недоуменно переглянулись, некоторые пожали плечами, некоторые пригубили. — У меня же еще печеньки есть! — радостно вспомнил мастер Джулиан и опять скрылся за кафедрой, унося драгоценный мед. Вернулся он уже без банки, зато с пакетом. — Налетайте, — он сделал приглашающий жест рукой. — Можно вставать, можно разговаривать! — вскочив, радостно выкрикнул Доминик, похоже, нашедший для себя любимый урок. Пакет овсяного с кунжутом домашнего печенья распотрошили за минуту, выпили по паре кружек травяного настоя с медом, сдали подписанные мешочки с травами на кафедру. В этот же миг по коридору пронесся уже знакомый ликующий крик феникса. — Можете быть свободны, — кивнул мастер Ланди. Элли немного удивилась тому, что учитель не предложил все убрать за собой, ведь на столах остались котелки с травяной гущей на дне, кувшины, стаканы и разнообразные крошки. Но похоже, учитель никого не допускал к этой работе. Может быть, ему помогают? Словно, услышав ее мысли, мастер Ланди произнес: — Кстати, мне понадобится один лаборант, на постоянной основе. Кто-нибудь желает? Сразу несколько девушек из класса напряглись и засияли глазами. — Можно я? — негромко вызвалась темненькая Бренда. — Всегда хотела заниматься травами. Элли она пока казалась самой серьезной из всех одногрупниц. Джулиан белозубо улыбнулся: — Мистрис Мэддокс, почту за честь. Остальные выдохнули и направились к двери. — Ну счастливо, не кашлять, — произнес Доминик, выходя из класса и ни к кому конкретно не обращаясь. Кто-то захихикал, проведя параллель с темой сегодняшнего урока. — И вам того же, мастер О’Салливан, — заботливо произнес учитель, закрывая за вышедшими дверь. Элли почти не заметила, как пролетел ее первый учебный день. Три увлекающих своей непривычностью урока, обед, отдых, чай, библиотечное время и ужин — все закрутилось, как в калейдоскопе. В столовой Элли теперь сидела вместе с Брианной и Агнесс, да и остальные первокурсники невольно повиновались сакральным столам и разбивались на тройки. После ужина Агни осталась помогать Брину и Азре на кухне, Элли и Бри поднялись на этаж и вновь в коридоре раздались странные звуки — на этот раз постукивание. Ошибиться было невозможно, теперь они слышали его обе. — Может, это блуждающие порталы? — неуверенно спросила Бри, осторожно прикладывая ухо к стене. — В каменной кладке? — Ну, они же туман, если объективно смотреть. Словно в ответ на ее слова как бы издали раздался глухой звук барабанов. Из соседней комнаты высунулась разноцветная голова Шианн. — Вы это тоже слышите? Элли кивнула и подумала, что пирсинга у девушки-гота вроде бы прибавилось, хотя и не предполагала, кто его здесь может делать? — Директору надо сказать, — отрезала ведьма с разными глазами, — заниматься невозможно. Голос у нее был такой недовольный, словно Элли и Брианна были лично виновны в этих потусторонних звуках. — Ой, — послышалось из приоткрытой комнаты. — А вдруг это инопланетяне? — Фионка, ты глупая совсем? — буркнула Шианн, слегка обернувшись, и дверь восьмой комнаты захлопнулась. — Мне говорили, что школа странная, а я не верила. Мы же люди. Мы на Земле, — причитала Бри, открывая дверь в комнату. — Ты когда-нибудь хотела быть «последней девушкой»? — спросила Элли, заходя следом. — На планете, что ли? — Брианна опустилась на кровать, кидая рядом сумку с книгами и тетрадями. — Нет, в фильме ужасов, — пояснила Элинор. Бри изобразила гримаску отвращения. — Не смотрю. Лучше романтические комедии. Элли вздохнула. Она давно хотела найти «сообщника» по просмотру триллеров, одной бояться было как-то несподручно. «Сколько новинок выйдет, пока я здесь учусь!» — подумала она с предвкушением. — А тут на каникулы отпускают? — спросила Элли, продолжая недавнюю мысль. Брианна сняла черную форменную жилетку и туфли и блаженно растянулась на покрывале. — Я не поеду, — ответила она. — Большинство не поедет. Многим даже некуда особо. А так отпускают, конечно. Но тут интереснее, чем дома — Миракль, соревнования, из других школ приезжают смотреть и участвовать. К нам же только летом можно попасть, из-за Вуали. Элли поняла, что по родителям совершенно не скучает, все равно они с ней особо не разговаривали, интересуясь только оценками и еще иногда голодная ли она. Относились к ней ближайшие родственники по сути, как к животному — кормили, лечили, одевали, даже не спрашивая, что она хочет поесть или надеть. «Они даже не попрощались со мной, — Элли тяжело вздохнула и потерла лоб ладонью. — И не напишут, скорее всего. Но я бы все равно не смогла им рассказать, что сейчас со мной творится, о Бри и Агни или о… Грэме». Последнее имя она даже мысленно произнесла шепотом.✧☽◯☾✧Несколько дней спустя✧☽◯☾✧Общежитие первого курса✧☽◯☾✧
Происходящее в общежитии первого курса, разумеется, привлекло внимание мастера Баркли, тем более звуки постепенно захватили почти всю территорию школы — общежития, здания клубов и сам особняк. Большей части студентов они не особо мешали, те же, кто обладал чутким слухом, коллективно попросили у директора возможность спать в Башнях Факультетов и им пошли навстречу до устранения причин. Первому курсу пришлось оставаться у себя, и некоторых это возмущало. Элинор и не предполагала, что на территории школы так много волшебных существ. Раньше большая часть их жила в замке, прячась в множестве тайных закоулков и общаясь только с себе подобными. Но теперь они выходили на свет, что-то искали, творили свою магию, не скрываясь от студентов. Девушка жадно рассматривала этих созданий, когда сталкивалась с ними в коридорах, помещениях школы или общежитии первого курса. Все они были странными и причудливыми, многие пугающими, но вреда не причиняли, а к ней самой относились с явной симпатией, на какую только были способны — улыбались и даже кланялись. Элли начала привыкать к такому соседству. Вот и сегодня, возвращаясь вместе с Брианной в свою комнату, Элинор обнаружила в коридоре неизвестное создание иного мира — похожее, а скорее притворяющееся человеком. Бри быстро скользнула за дверь, словно ощутила, что к людям существо настроено не особо дружелюбно, но Элли что-то остановило и она поздоровалась. Существо с телом человека, но заостренными ушами, лошадиными копытами вместо стоп и слабо сияющими глазами без зрачков низким поклоном ответило на ее книксен. — Что вы ищете? — с вежливым интересом спросила Элли. Существо молчало, словно подбирая слова незнакомого языка, потом гортанно произнесло: — Слишком много магии. Светлой магии. — Светлой? — удивилась Элинор. Это как-то не сочеталось с тем негативом, который школа и студенты получили от происходящего. — Благой двор… — пояснило существо, словно обнюхивая стены. Внезапно оно мгновенно выросло до потолка и изучило каменную кладку там. Потом вновь стало одного роста с Элинор. — А вы кто? — спросила девушка, надеясь, что явно опасное создание мрака не разозлится. Существо вновь поклонилось. — Баггейн… Имени нет. Ставлю ловушки. Девушка не успела задать вопрос, но новый знакомый уже пояснил: — На светлых. Им здесь нельзя. Закрыто. Элли кивнула, что поняла, и прошла в комнату, но на самом деле вопросов было много. Она положила сумку на стол и обратилась к Бри, которая уже успела снять форму и переодеться в домашнее: — Странно как… Утверждают, что нам вредит светлая магия. — А чего странного? Магия — это энергия, а свет и тьма слишком гуманитарные термины. Элли села на кровать. — Я как-то привыкла, что свет — это добро, а тьма — зло. — Значит, отвыкай, — отрезала Бри. Но для Элинор это пока были слишком фундаментальные понятия, чтобы так просто от них отречься. И тот факт, что на светлых в этой школе ставили магические ловушки, тоже настораживал. Границы правды и лжи почти стирались, неясно было, кому здесь можно было верить на самом деле?✧☽◯☾✧То же время✧☽◯☾✧Учительская✧☽◯☾✧
Тем временем в здании школы у преподавательского состава было внеочередное собрание по поводу происходящего. — Значит, нас атакует Благой двор? — с язвительным смешком уточнила Каландра, когда мастер Персиваль кратко обрисовал ситуацию. — Так утверждают сами темные. Что это не их энергетика. — А не могут ли эти темные врать? По мне так могут… — мистрис Хили не была идеалисткой. Директор, напротив, сохранил еще детскую веру в чудо. — Они здесь по своей воле. И хранят не только школу. Для них это — долг. Нет, они не будут нас обманывать. — Значит, вы предлагаете пустить все на самотек? — уточнила преподаватель теоретической магии, светловолосая и светлоглазая, настолько юная, что ее саму можно было принять за пятикурсницу. Гвендолин Бейли была самым последним «приобретением» опальной школы, полной вечных проблем. Директору было неведомо, за что ее, талантливого астролога, отправили из шотландского филиала Магистериума прямиком в «Хизер Блоссом», обсуждать подобные темы в их заведении было не принято. — Нам придется, — ответил Персиваль на вопрос мистрис Бейли. — Мы люди… они — бессмертные… Мы можем положиться только на иных бессмертных, темных, которые по стечению обстоятельств на нашей стороне. Как они сами говорят — эта вражда древнее звезд. — Не станут ли люди разменной монетой в этой войне? — Алисия Элейн ФитцУолтер была похожа на валькирию. Иногда даже на Дургу. В возможность ее конфликта с Магистериумом директору было поверить куда легче, но причина его, как и прочие подробности, хранились в тайне. Персиваль философски улыбнулся. — Люди всегда ею будут. То, что мы знаем о мире — запредельно для большинства населения планеты. Поэтому мы и именуемся истинными, а даже не просто ведьмами. Но я еще раз повторю — жизнь, которую мы ведем, того стоит. Теперь о ситуации более конкретно… Катриона сидела за столом и казалась полностью погруженной в свои мысли. Джулиан, напротив, был весь внимание, но, не убирая с лица обычную полуулыбку, хранил молчание. — Помимо наших легендарных в узких кругах блуждающих порталов у нас появилась еще одна возможная опасность — темные ставят дополнительные ловушки на светлых. Я их видеть не могу, вы тоже, но создатели утверждают, что срабатывает безотказно и необратимо. На людей они скорее всего не влияют, но я настоятельно требую… не ходить по коридорам после десяти часов вечера. Даже, если вы считаете, что все знаете о фейрийском тумане… Очень мягкий и любящий камень в огород Катрионы. — … даже, если вам кажется, что вы все предусмотрели. И даже, если вы идете с кем-то… — А что насчет финансирования? — спросила Каландра, резко меняя тему, но справедливо считая, что никто, кроме нее, вопрос не поднимет. — Мне бы не помешали новые учебники… и другим, наверняка, тоже. Да и не только книги. Хорошо, интернета и телефонов тут нет, но компьютерные программы нужны Гвен, но она молчит. — У меня все нормально… — Старье — это нормально? — голос Каландры стал еще резче. Директору крутой характер его трикветра был более чем известен. — Вопросы финансов мы сможем обсудить с Белиндой О`Ши… или с магистром… когда спадет Вуаль. Рина… — он повернулся к Катрионе, — в какое время мы ожидаем главу Ордена? Катриона подняла голову. — В первый день лета. Руны можно не бросать. — Значит, тогда и обсудим. Ты действительно решила не переписываться больше с Магистериумом? — Наотрез! Ренар мне до обморока надоел. Все равно дальше меня сослать уже некуда. Директор мысленно пожал плечами. У него были собственные мысли на этот счет и по его мнению Катриона заблуждалась. — Тогда это пока все…✧☽◯☾✧День спустя✧☽◯☾✧Южная Башня✧☽◯☾✧
Магия, насланная светлыми на школу, похоже, существовала отдельно от своих создателей. Вуаль Фейри лишь днем сохраняла свой привычный вид, ближе к вечеру она преображалась и искажалась, демонстрируя пугающие в своей красоте образы — дивные пейзажи, рыцарские турниры, внутренние убранство замков и дворцов, пиры бессмертных, их празднества и сцены охоты. Зрелище, при всей своей потрясающей живописности и великолепии, не доставляло наслаждения, оно гипнотизировало, люди застывали, созерцая образы и создавалось впечатление, что видят они уже намного больше, погружаясь все глубже в бессмертную страну. Но даже не это было самым плохим — некоторые студенты, к счастью, совсем немногочисленная их часть, начинали медленно идти к ограде, словно каждого из них окликали слышимые только ими голоса, и пытались коснуться тумана. Прогулки немедленно запретили, подготовку к соревнованиям Миракля ограничили, и до общежитий учащиеся ходили только полным курсом и с дополнительным сопровождением в виде темных фейри. В какой-то момент мастер Баркли ощутил, что ему необходим весь его трикветр. Он в который раз мысленно изумился причудливости магии — если его собственный Факультет все чувствовали мгновенно и безошибочно, то с определением энергетики его сестер подавляющее, если не абсолютное большинство путалось, дружно отправляя Катриону на Модрон, а Каландру на Кайлих. И тем не менее, все было наоборот. Вот и сейчас Персиваль в полной мере «вкусил» своеобразие материнской заботы Каландры. Невысокая, круглолицая, немного пышная, она была откровенна и резка, в отличие от той же Катрионы. Негатив последней был куда более затенен и выражался редко, но метко, прицельным взрывом, в отличие от постоянного, но куда менее разрушительного энергетического потока Каландры. — Искренне не понимаю, почему мы до сих пор не послали запрос в Магистериум — мистрис Хили стояла в картинной позе — руки в бока, будто действительно воспринимала свой трикветр, как непослушных детей. — В конце концов, зачем они нам еще? Если не ошибаюсь, — тон стал особенно язвительным, — но именно магистр Ордена управляет всеми фейри в мире смертных… и именно ныне действующий предпочитает светлых темным. А у нас тут, в некотором роде, светлый беспредел. — Я только за. Но Рина отчего-то желает, чтобы мы справлялись своими силам…— Персиваль умел говорить спокойно, мягко гася бурные волны эмоций Каландры. Но сегодня на это требовалось больше времени, чем обычно, сегодня Каландра действительно злилась и не понимала происходящего. Персиваль и Катриона молчаливо переглянулись и вновь разом посмотрели на стоящую перед ними сестру. — Вы что… он, то есть, магистр… ничего не знает? — Каландра даже задохнулась от возмущения и на некоторое время прервала обличительную речь. Персиваль тоже молчал, подбирая самые подходящие слова. — Дело в том, — начала Катриона, — что он скорее всего знает. Лично у меня большие подозрения, что именно магистр Ордена все это контролирует. — Рина, это… как бы чересчур, — мягко вмешался директор. Катриона встала рядом с Каландрой и теперь мизансцена выглядела так, словно теперь они собирались отчитывать его вдвоем. — Я в этом стопроцентно уверена! Нас просто обложили, как замок в древности, и ждут нашей сдачи. И в лучших традициях средневековой осады нам отравят колодцы… — голос Катрионы зазвенел патетикой. — У нас нет колодцев… — слабо возразил директор. — … и взломают наши потайные ходы! — Там ловушки. — Я фигурально! — Катриона всплеснула руками и прошлась по комнате. Персиваль опустился на стул. — Я готов подозревать фейрийского Короля, да это даже не подозрения, а убежденность. Но не магистра. Не такой уж он и нравственный урод, как ты пытаешься всем доказать. — Ты его просто не знаешь… — Достаточно знаю. И ни разу, если мне не изменяет память, с ним не конфликтовал. Если к нему найти подход, магистр Ренар приятный собеседник и редкий профессионал. Может, его методы и не каждому подходят, но мне они кажутся интересными. Катриона посмотрела на директора, как будто он сообщил, что считает чупакабру очаровательной. — Перси! Да ты хоть раз в жизни и хоть с кем-то ссорился? Директор задумался. — А зачем? Всегда можно договориться. «Ссоры… разве что с братом», — подумал Персиваль, но вслух сказал только: — Слушай, ты точно не хочешь написать магистру? — Только через мой труп! Что ты ответишь, если он потребует прислать ему выкуп? — Что за выражения? Предложу подождать спадения Вуали и поговорю с ним лично. Заодно выясню, что ты себе накрутила на основании домыслов, обрывков фраз и личной неприязни. Каландра уже выплеснула большую часть своего раздражения и тоже присела, словно паровая машина накапливая внутреннее напряжение для следующего раунда. Иносказательность слов трикветра она понимала не вполне. Катриона же открыла рот, собираясь разразиться пространной возмущенной речью, но через пару мгновений передумала. Она немного помолчала и продолжила уже более спокойно: — Именно это я и предлагаю — подождать летнее падение Вуали. И вот увидишь, глава Ордена будет здесь в первый же день после этого. Как раз на школьном сражении Миракля! — Зачем ему наше представление? Не припомню, чтобы в прошлый год он так делал… Катриона снова нахмурилась. — Да не нужно ему никакое сражение! Он приедет выяснять отношения, казнить и арестовывать. — Мы разберемся. Ты наломала дров, он злится, но я тебя сумею защитить. — Так! Хватит! — мистрис Хили собрала достаточно сил, чтобы напомнить о себе. — Вы уже что-то личное обсуждаете. Что мы будем сообщать в Магистериум? — Ничего! — крикнула Катриона. — Я бы дипломатично обрисовал основные факты и попросил разобраться… — Персиваль продолжал мягко увещевать сестру. — Тогда я тебя своими руками!.. — Хорошо, я услышал. У тебя предвидения. Бывает… Каландра напряженно переводила взгляд с одного на другую и молчала. Потом рывком поднялась. — Мне все с вами ясно. Пойду я, пожалуй, к себе. Она дошла до двери и обернулась. — Вы сумасшедшие, но… кто о вас еще позаботится. И все же жду подробностей, мне не все понятно с общей ситуацией. Каландра вышла. — Действительно, нужно рассказать ей больше, — согласился мастер Баркли. — Да и я, похоже, не все знаю. Особенно про предвидения. Катриона все не могла окончательно успокоиться и продолжала ходить из угла в угол. — Все, что я могла, я уже рассказала. А то, что я не договариваю, ты все равно почувствуешь. Персиваль кивнул. — Я и чувствую. Стыд и вину, — он продолжал сидеть, поставив локти на стол и внимательно следя за сестрой взглядом. — Но не смогу помочь, если не буду знать, что произошло между тобой и магистром. — Разве профессиональная этика позволяет терапевтировать друзей? — довольно резко поинтересовалась Катриона. — Насколько я знаю законы Ордена, в рамках трикветра разрешает. Катриона с силой замотала головой. — Нет. Не могу… — голос из гневного стал почти просящим. — Не хочешь, — мягко поправил Персиваль. — Что ты знаешь о вторичных выгодах? — Здесь не выгоды. Это уже давнее и чудовищно личное. И да… вина… и стыд… Много.✧☽◯☾✧То же время✧☽◯☾✧Библиотека✧☽◯☾✧
Дейдра Грайне вошла в огромную библиотеку, слегка запнувшись на пороге, некоторое время постояла у входа и наконец решилась пройти. Как и в первый раз, когда она пришла сюда, помещение подавило ее величиной. Немного побродив между стеллажей, она нашла нужную книгу и присела неподалеку от знакомой пары однокурсников. Посматривала в их сторону она опасливо и доверчиво, точно лесной зверь, которому страшно, но голод все равно гонит к человеческому жилью. Дейдра Грайне не любила одиночество, но большую часть жизни у нее не было выбора. В их шумной и суматошной семье большая часть членов были предоставлены сами себе. «Цветы растут, и дети вырастут» — эти слова могли бы стать девизом семьи Финдли. Все ежедневные разговоры родственников — дядюшек, тетушек, бабушек и дедушек — крутились в основном вокруг двух животрепещущих тем — где взять денег на оплату счетов и что сегодня есть? Дейдра Грайне не приносила в дом ни денег, ни еды, поэтому права голоса не имела. Бесконечно листая свою единственную книгу — растрепанную фамильную реликвию — сборник европейских сказок, она раз за разом возвращалась к одной и той же. «Гензель и Гретель» — история детей, которых голодные родители бросили в лесу. Болезненная фантазия рисовала ужасающие картины — ее продают в бродячий цирк как впадающую в бесконтрольный транс юродивую или отдают замуж за старика просто за еду. Даже то, что девушка унаследовала от дальнего предка дар спонтанного ясновидения, не добавило к ней внимания. Она не пророчествовала про деньги или возможности заработка, а значит была бесполезна. Родичи замечали только провалы в памяти и многочасовую слабость после. Одно время за ней записывали, но позже забросили это — слишком все было туманно и ни слова про деньги. Куда больше внимания получал отец — одержимый сложными проектами заработка и вкладов. Дейдра Грайне уныло наблюдала, как все они рушились, заканчиваясь глобальным фиаско, но глава семьи каждый раз воодушевлялся, как ребенок. По сравнению с отцом мать могла считаться серьезным человеком, она могла из ничего создать и ужин, и ритуал. Нежно влюбленная в кельтские сказания, она назвала единственную дочь именами двух обожаемых героинь, ни на миг не задумываясь, какое это произведет впечатление. Когда Дебора Баркли назвала Дейдру Грайне «Ходячим проклятием», та не удивилась и не обиделась. Действительно, лучше и не скажешь. То, что она будет учиться в «Хизер Блоссом», было ясно с детства. Там учились и родители, и тети с дядями, и бабушки-дедушки с обеих сторон. На шотландскую школу не было денег, а Бретань и Сибирь казались Дейдре Грайне невозможно-сказочными и далекими мирами. То, что ирландская школа — опасное место, в ее доме не особо упоминали. «Главное — это соблюдать правила, не выходить из комнаты по ночам, и все будет хорошо», — эти слова, почти слово в слово повторяли все родичи. Важнее было то, что там все было бесплатно — одежда, книги и четырехразовое питание. О дружбе и тем более налаживании связей Дейдра Грайне не задумывалась, подспудно избегая любых планов. Она с рождения полностью уверилась, что судьба все равно сильнее и все решит за нее. Виконт Драммонд слегка потянулся — тело, уставшее от часового сидения за книгой требовало движения, потом вполголоса обратился к сидящей напротив Олвен: — Я догадывался, что увижу тебя в этой школе, но… до последнего не хотел верить. Ты как? Олвен подняла голову и попыталась улыбнуться, но тут же отвернулась в сторону — глаза предательски заблестели. Дейдра Грайне тут же стремительно отвела взгляд, до этого она нет-нет да и посматривала в сторону загадочных однокурсников. «Я не подслушиваю, — повторяла она про себя. — Я просто сижу неподалеку, а они просто разговаривают. Встать и уйти будет еще невежливее, они подумают, что мне неприятно». Олвен слегка понизила голос: — Эти люди из Магистериума… Пришли ночью, будто им было важно всех разбудить, — она нервно побарабанила пальцами по столу. — Мама так плакала — на другом этаже слышно было, меня слуги спрятали. Уж не знаю, что подумали. Олвен плотно сжала губы, но все же закончила: — Я только утром узнала, что все. Что увели их. Обоих. Грэм глубоко вздохнул и бросил в сторону Дейдры Грайне сумрачный взгляд. Она снова подчеркнуто внимательно уткнулась в книгу. — Мама в Шотландии, у тетки и, наверно… работает с вулгарами, к нашим не берут. Дом, счета… все арестовано. Грэм слегка взъерошил гладко зачесаные в длинный хвост волосы и глухо закончил: — Извини, но я только с тобой могу об этом разговаривать. — Все в порядке, — быстро сказала Олвен. — Не с Райли же. Грэм положил ладонь на ее пальцы. — Директорские любимицы тебя не достают? Скажи? Олвен покачала головой. — А тебя? — Грэм возвысил голос. Дейдра Грайне даже не сразу поняла, что обращаются к ней. Она бросила смущенный взгляд на однокурсников. — Нет, благодарю, — почти шепотом ответила она, чувствуя, что краснеет. Грэм поднялся и медленно подошел. Дейдра Грайне ощутила слабое шевеление в волосах и вскочила. Грэм стоял в шаге от нее и протягивал руку. — Ты ленту почти потеряла, возьми. Он вложил шелковый лоскут в ее пальцы и так и замер напротив, грея ее ледяную ладонь. Дейдра Грайне улыбнулась: — Они постоянно расплетаются… Вдали мягко ударил колокол, приглашая на ужин. Грэм улыбнулся. — Пойдем с нами, — негромко сказал он Дейдре Грайне. — Я счастлив сейчас отчего-то, будто во сне. Только что мне было невыносимо, и вот я вижу впереди надежду. Ты — мой талисман. «Ох, он смеяться умеет, — Олвен глаза не могла отвести от старого приятеля. — Джек Фрост наш улыбается!» — Хорошо, я как раз проголодалась, — Дейдра Грайне уже оправилась от смущения, но мысли не отпускали: «Он богатый… сам Грэм Драммонд, графский наследник. Ну пусть был богатым, но все равно виконт! И Олвен из семьи Макферсон, тоже непростая. Пусть они здесь, но все равно я им неровня». Втроем они пошли по широкому проходу к выходу из библиотеки. — У тебя друиды в роду были? — неожиданно спросила Олвен. Дейдра Грайне опешила, даже притормозила. — Не знаю, а почему ты спрашиваешь такое? — Очень уж ты… нездешняя… — Олвен внимательно рассматривала ее лицо. — Если бы я тебя в лесу где-нибудь в сумраке увидела, точно бы решила, что волшебница ко мне явилась. Дейдра Грайне затеребила полураспустившиеся косы. «Что ответить? Правду?» — Я вижу что-то… иногда. Обычно нехорошее. Я не сумасшедшая! Глаза Грэма сверкнули. — Кто тебя так называл? За дар?! Олвен мягко улыбнулась: — Мы же не вулгары, чтобы клеймить или сжигать. Орден всегда… — она осеклась. Грэм слегка сдвинул брови: — Магистр Ренар негодяй, но он еще не весь Магистериум. Орден — это по-прежнему ведьмы. И я сделаю все возможное, что бы доказать, что мой отец и твои родители, Олвен, невиновны! «Это почти бунт, — подумала Дейдра Грайне с непонятным восторгом. — Куда я вляпываюсь, в революцию?! А разве не от серой скуки я всю жизнь бегу, сама не зная, куда?» В молчании они дошли до столовой, и Грэм распахнул перед девушками тяжелые двери. Дейдра Грайне вошла, чуть ли не впервые в жизни не споткнувшись о порог, со взглядом, полным ликования. «Пусть он аристократ, а я… никто. Но я хочу стать достойной». Она смотрела на точеный профиль Грэма, на нос с небольшой горбинкой, на его тонкие запястья и сердце болезненно щемило. Но не любовь то была, а лишь желание поклоняться. Странное, немыслимое, неизвестно откуда взявшееся желание… или пророчество… — Мой… господин, — прошептала она беззвучно, одними губами.✧☽◯☾✧Вечер того же дня✧☽◯☾✧Общежитие первого курса✧☽◯☾✧Парк✧☽◯☾✧Подземелье школы✧☽◯☾✧
За ужином Брианна поделилась своим заданием от главы «Единорога» — найти какой-то фейрийский цветок в парке, распускающийся только ночью. — А правила? — бдительно спросила Элли. — Это Фанд не смущает? — В этом-то и смысл, задания на сообразительность и смелость. Тебе же тоже явно не кружку чая предложили выпить, — Бри слегка ссутулилась и поднялась с места. — Страшно… но пойду. — Так! — Агнесс припечатала по столешнице ладонью как заправский парень. — Панику отставить. Элли даже оглянулась, не привлек ли возглас Агни прочих студентов. Но в их сторону никто не смотрел. «А никто не хочет спросить про мое задание? — ревниво подумала Элли. — Ограбить директора, между прочим!» — Я с тобой схожу. А то наворотишь дел, спинным мозгом чую. Ты?.. — она вопросительно уставилась на Элли. Та почти зажмурилась от могучего и давящего взгляда Агнесс, но решив не отрываться от первого в своей жизни дружеского коллектива, кивнула. — Тоже… пойду. В течение вечера Элли думала, что нарушить чуть ли не основное правило школы — не выходить из комнаты после десяти часов вечера — это и будет самое сложное. Но чем ближе она была к этому сроку, тем ясней понимала: самое сложное — это не спать всю ночь. — Надо было кофе на ужин выпить, — сказала Бри, когда Элли поделилась с ней своими сомнениями. — Где же я теперь его возьму? — ворчливо ответила Элинор. Для надежности они подождали еще полчаса после того, как на всей территории школы погас свет, и все-таки решились выйти из комнаты. Элли шла чуть впереди, Брианна, слегка попискивая, за ней, уже заранее всего боясь. Стараясь ступать как можно бесшумней, они спустились на первый этаж. Большая часть освещения была потушена, и в полумраке они увидели у приоткрытых входных дверей Агни. — Долго вы… — прошептала она сквозь зубы. При свете дня Элли не замечала, как много шума она производит, просто открывая двери или шагая по ступеням. Теперь каждый шаг казался громче в несколько раз, и, по ее мнению, их троицу уже должны были услышать, найти и наказать. Но вокруг было пустынно и сумрачно. За пределами общежития горело несколько фонарей, так что идти по основным аллеям сада было довольно комфортно. На улице Бри решила перестать стесняться и начала бояться «на полную катушку». Она вскрикивала на каждую тень, отблеск фонаря или куст. — Поверь, если блуждающий портал откроется, ты его с кустиком не перепутаешь, — «утешила» ее Элли. Сама она то и дело бросала взгляд на виднеющиеся впереди ворота и высокий кованый забор с острыми пиками поверху, за которым клубился плотный молочный туман. Ночью он приблизился вплотную к ограде и, казалось, вот-вот перекинется на территорию школы. «Сейчас бы зловещая закадровая музыка не помешала, — подумала Элли. — Точно в слешер попала». — Эй… — подала голос Агни. — А тут кто-то из фейри ходит вообще по ночам? — Бывает… — прошептала Брианна и опять вскрикнула: — Ой! А там что? — Статуя, — ответила Агнесс. — Вроде… Ну, где эти цветочки? Ничего похожего на цветы они в темноте увидеть не могли и уже сообща решили, что дело не выгорит. Искать то, про что не знаешь, где оно и как выглядит, — заведомо дело пропащее. Но все же они шли вперед, стремясь хотя бы обойти здание школы вокруг, а потом уже возвращаться в общежитие. И вот, когда они уже почти обогнули особняк, впереди разлилось слабое лиловое сияние. Девушки слегка снизили шаг и осторожно пошли в сторону света. Это действительно оказалась небольшая клумба с сияющими в центре цветами, похожими на крупные лилии. — Если это не то, что нужно, я тогда не знаю… — пробормотала Агни. — Вот твои растения, срывай и пошли назад. Даже поспать успеем. Брианна запрыгнула на клумбу и вцепилась в плотный стебель цветка, но он словно был из толстого каната. Она рвала его и дергала, но растение из Тир-Нан-Ог не поддавалось. Наконец, девушке удалось сорвать его, и она с неодобрением посмотрела на размочаленный стебель. — Ничего, потом подрежу, — решила она и тут же очень громко крикнула: — Ой! — Лучше бы мы без тебя сбегали… — шепотом разозлилась Агни. Шепотом злоба вышла какая-то ненатуральная. — Земля едет… — прошептала Брианна. Она слегка пошатнулась и с негромким вскриком исчезла, словно провалилась в кроличью нору. Элли и Агни, не сговариваясь, подбежали к провалу. Каменная плита словно отъехала в сторону, открывая темный туннель. Агни наклонилась над зияющей ямой. — Ты где? Все цело? — Ой! — раздалось из темноты. — Здесь, кажется, подземелье… — Ну, логично! Что еще под землей может быть. Подтянись и вылезай… — Слишком высоко… Элли и Агни переглянулись. — Макаронина! Качалка — наше все! — И что будем делать? — спросила Элинор. Агни пожала плечами. — Звать кого-то на помощь… ну, нет. Я лучше сама туда прыгну. Она снова обратила внимание на яму. — Бри… Там вообще что-то видно? Брианна некоторое время молчала, но, когда Элли уже решила, что что-то случилось, тихий и глухой из-под земли голос Бри раздался вновь: — Я сбегала подальше, там свет и вообще интересно. Скорее всего, этот ход ведет в школу. Элли подошла почти к самому краю ямы. — Если ты не можешь вылезти, мы тоже туда спустимся. Лучше не разделяться. Тем более, там вроде ничего опасного нет. — Я в принципе согласна, — Агнесс села на край ямы и ловко оказалась внизу. Элли переминалась над обрывом, прыгать почти в темноту ей было страшновато. Агни торопила ее снизу, обещая поймать, но Элинор все тянула время. Внезапно плита с клумбой под ее ногами вновь пришла в движение и начала медленно закрываться. Элли, мысленно проклиная свою неспортивность, прыгнула в узкую расщелину. Приземление было не очень приятным, она все же ушиблась, но поднялась сама и попыталась оглядеться. Проход, где они втроем очутились, был темным и узким, но чуть дальше расширялся вширь и вверх, и там был свет. Девушки пошли вперед, надеясь только, что никто не будет строить такие большие и обустроенные пути в никуда. Подземный проход был похож на обычный коридор в их школе: причудливая мозаика на полу, яркие фонари из начищенной бронзы по обеим сторонам и местами деревянные резные, а местами обитые потемневшим красным шелком стены. Если забыть, что они под землей, можно было подумать, что они идут на очередной урок. Вот только лестниц темного полированного дерева тут не было. — Нам надо как-то выйти наверх… — сказала Элли. — Может, тут дальше будет лестница? Не мог же этот прямой коридор продолжаться вечно. И он действительно закончился большой квадратной комнатой, в дальней части которой виднелась деревянная дверь, расписанная кельтским орнаментом в виде переплетенных в битве дракона и грифона, а в центре стояла причудливая статуя. Девушки ненадолго замерли возле входа в комнату, потом Агни подбежала до двери и толкнула ее. — Заперто… — разочарованно сказала она. — Если есть дверь, то она тут не просто так, — разумно отметила Элли. Бри только попискивала от страха и волнения, но, как отметила Элли, не выпускала из рук мерцающий цветок. — Может, тут есть какой-то рычаг? — наконец, предположила Брианна. Агни придирчиво осмотрела и ощупала стены. Никаких рычагов не было, как и дверной ручки. Потратив некоторое время на поиски скрытых открывающих проход механизмов, девушки подошли к статуе. Это была металлическая шарнирная кукла, чем-то напоминающая танцующего бога Шиву, только представляла собой женщину, застывшую в причудливой позе. Она стояла на одной ноге, вторая замерла в прыжке, а шесть рук были попарно расставлены в разных жестах: одна пара воздевалась вверх, две были сложены крестом на груди и еще две были вытянуты перед собой. — Может быть, это какой-то код? — подала идею Элли, имея в виду руки механизма. — Они двигаются. — Тут что-то написано, — отметила Бри, наклоняясь над постаментом статуи и потерла блестящие выпуклые буквы: — «Застынь в мольбе». — И что это значит? — подала голос Агни, все еще посматривая на дверь, словно ожидая, что она откроется по волшебству. Но волшебство нужно было делать самим. — Кажется, я могу понять… — сказала Элли, которую внезапно осенило. «Как люди молятся?» — пред глазами Элли пронеслись образ отца и матери, каждое воскресенье таскающиеся в церковь неподалеку от дома. На дочь они не давили, не настаивали сопровождать их, даже темы такой не поднимали, сколько она себя помнила. Но символ их веры висел не как у прочих — Элли по фильмам знала, что над кроватью, — а на двери спальни, точно сторожил сам порог. Элинор косилась на него, когда шла мимо по коридору, но заходить в комнату родителей и правда не хотелось. Она пошевелила руки статуи, они двигались легко, и сложила одну пару ладонями вместе на уровне лба. Потом сложила вторую пару на уровне груди и, наконец, третью пару на уровне пупка. Потом шагнула назад, оценивая работу. В комнате раздался протяжный скрип, и дверь открылась, точнее, отъехала в сторону. Девушки помчались в открывшийся проем, и вовремя, потому что дверь почти сразу начала закрываться. Элли успела заметить, что руки статуи вновь возвращаются в первоначальные позы. Оказавшись за дверью, девушки вновь осмотрелись. Теперь у них не было сомнений, что они в школе; тут было просторней и светлей, и неподалеку виднелась лестница наверх. — Вот теперь нужно идти очень тихо… Я не знаю, где персонал школы спит… — сказала Элли. — В школе и спит, но я без подробностей… — прошептала Агнесс. — Но что-то мне подсказывает, что не в подвале, а наоборот — в Башнях. — Вдруг кто-то и в подвале… Мало ли у кого какие интересы… — подала голос Бри. — Но я лично блуждающих порталов больше боюсь. Элли вспомнила, что ей говорила мистрис Катриона. — В портал нужно что-то бросить… Тогда он закрывается. Кажется. — Так он гипнотизирует, — Бри даже зубами застучала от страха, — затягивает. — Давайте просто идти. Спать до жути хочется, — довольно громко сказала Агнесс и, сама испугавшись, зажала себе рот рукой. В этой части школы никто из них еще не был, даже Брианна, которая любила повсюду бродить и знакомиться. Но интуитивно они шли наверх по попадающимся на пути лестницам, когда винтовым, а когда и обычным. — А мы не слишком высоко забираемся? — наконец спросила Элли. — Выход из школы все-таки не наверху. — Мы его и ищем. Дойти бы до чего-то понятного… — сказала Агни. — Библиотеки… — Столовой… — пискнула Брианна. — Тебе лишь бы пожрать. — Я есть хочу, — не сдалась Бри. — Мои внутренние демоны требуют регулярного кормления. — А я спать хочу! — Агни достала из маленького рюкзака, с которым почти не расставалась, завернутую в салфетку булочку. — Жуй, только тихо и молча. Бри благодарно вцепилась в угощение. Еда немного замедлила ее, к тому же она продолжала нести в другой руке фейрийский цветок, поэтому Элли и Агни ушли немного вперед. Ничего мало-мальски знакомого все еще не было, но девушки уже чувствовали себя намного увереннее и расслабленнее, чем на улице и, тем более, в подземелье. Внезапно впереди них, по поперечному коридору прошла мистрис Миднайт. Шла она не очень быстро, так что ее вполне можно было заметить и узнать, и, к счастью, учительница не оглядывалась по сторонам, наивно полагая, что все ученики выполняют правила школы. Девушки отшатнулись и прижались к стене. — А ей, значит, можно тут ходить? — неодобрительно охнула Агни. Бри была занята булкой, Элли тоже промолчала. Подождав несколько минут и поняв, что учительница ушла достаточно далеко, девушки решились продолжить путь. — Я в ту сторону, — Агни показала на коридор, по которому прошла учительница, — не пойду. Она повернула в сторону, и Бри и Элли пошли за ней. Брианна наконец доела булку и теперь шепотом жаловалась, что руки липкие. Агни, явно исповедующая спартанские и аскетические принципы, шла, сжав зубы. Девушки поднялись и опустились по нескольким лестницам и оказались у больших стеклянных дверей, открывшихся перед ними автоматически. За дверями оказалась гигантская круглая комната с прекрасной мозаикой на полу в виде знаков зодиака, выложенных пестрым полированным камнем, скорее всего яшмой. Три огромных окна от пола до потолка сейчас были черны, с них свисали бархатные портьеры цвета индиго с большими белыми витыми шнурами и кистями, и повсюду на стенах были обычные для этой школы блестящие бронзовые светильники, стилизованные под факелы. Решив не возвращаться назад, девушки прошли зал насквозь и оказались в очередном коридоре. Наконец-то Элли узнала это место, где-то рядом был кабинет директора. Теперь троица шла вперед чуть быстрее, предвкушая возвращение в теплые постели и хотя бы несколько часов сна до уроков. Но, повернув на следующей развилке, девушки разом замерли — к ним спиной стояла женская фигура, смутно-белая, полупрозрачная, как голограмма. Но все же это была не иллюзия и не проекция, а живое существо. Женщина обернула к трем замершим от ужаса девушкам нечеловечески прекрасное лицо и раскрыла рот в истошном крике. Ни звука не было слышно, но Элли ощутила, как что-то незримое бьет ее прямо внутрь мозга, словно она начала слышать в диапазоне ультразвука. Она пошатнулась, увидев, как исказились от боли лица Агни и Бри, но тут все прекратилось. В воздухе материализовался огромный черный цветок, чем-то похожий на венерину мухоловку, клацнул, как капкан, и существо исчезло. Хищный цветок рассыпался в воздухе сероватой пылью, но вскоре пропала и она. Это произошло за несколько мгновений, но для Элли все выглядело как в замедленной съемке. — Эт-то что? Ловушка? — Агнесс передернулась. На терракотово-коричневом узоре пола что-то осталось лежать, и Элли, отчего-то не чувствуя страха, подошла и подняла находку. Потом обернулась на подруг и жестом подозвала их подойти. Это была небольшая кукла из странного материала, слишком напоминающего человеческую плоть, словно очень качественный латекс, руки и ноги куклы могли двигаться и гнуться, а лицо было очень искусно раскрашено. Это могла бы быть очень дорогая коллекционная кукла, в пышном бальном платье из парчи и в ожерелье из настоящего жемчуга, но было нечто, что внушало панический ужас — руки куклы были связаны за спиной длинными белыми, почти прозрачными нитями. Элли попыталась их разорвать, но, при кажущейся невесомости, они были будто из стальной проволоки. Троица почти разом охнула, рассмотрев кукольное лицо. — Великая Богиня… — прошептала Бри. — Это же Фанд Бреннар…