Cat and cold

      Итак, мы на время оставим Рипа и его команду и посмотрим, что произошло с нашей Черной кошкой.       Арию привезли в полицейский участок. Так подумал бы Снарт, но оценка ситуации у средневековой ведьмы и вора из двадцать первого века сильно отличается. И раз мы оставили команду волнолета, то оставим и их мышление. Итак…       Арию притащили в тюрьму. Воровка держала спину прямой, а голову — высоко вздернутой. Шла сама, гордо покачивая бедрами и брезгливо отдергивала руку, когда ее пытались тащить и вести.       — Сама пойду!       Да, отец всегда втолковывал ей — проигрывать тоже надо красиво. Она же дворянка, не только вор!       Девушку быстро и умело обыскали, с особенным усердием проверяя, ничего не утаила ли она за пазухой и на груди, потом плюхнули на жёсткий стул и напротив сел… Нет, грузно опустился в кресло старший стражник. Все найденное было разложено на столе между ними. А разложено было с запасом — склянки, банки, порошки, какие-то травы, несколько старинных монет.        Ария лениво изучала свои шмотки. Деньги потерять не страшно, а самые ценные и редкие мази и снадобья она оставила на корабле. Кое-чего, конечно, было жалко, но Каттенеро никогда не забывала: самое ценное, что есть у нее — это ее жизнь.       — Итак… — первым заговорил стражник, поняв, что угрожающе перемолчать пойманную не получится, — ведьма без лицензии и сдерживающего кольца. Что мы можем применить? Хранение и использование нелицинзированных магических средств, приворот полицейского при исполнении, нарушение практически всех законов о ведьмостве, проникновение в город без досмотра и напоследок воровство книг из библиотеки. Так, на закусочку. Если все это пустить — а пустить все это в ход можно без труда, доказательст имеется в достатке — и ты загремишь далеко и надолго. Ну, будешь говорить?       — Мне сказали, что я могу хранить молчание и все, что я скажу, будет использовано против меня. Я воспользуюсь своим правом молчать, — гордо вздернула нос дворянка.       — Назовите Ваше имя.       — Оно вам ничем не поможет.       — Назовите. Ваше. Имя.       — Каттенеро.       — Настоящее имя!       — Хм! — нос поднялся еще выше. Запугать сеньориту Сангре было непросто.       — Отлично, — стражник снова плюхнулся в кресло, из которого вскочил, пытаясь запугать упрямую девицу, — я надеялся, что ты поможешь сама себе, и мы могли бы убавить срок по статье «сотрудничество с властями», но ты не желаешь облегчить свою участь. Адвокат будет назначен судом, вы заключаетесь под стражу.       Ария фыркнула по-кошачьи и пошла за стражником в чине поменьше, который опустил на плечо брюнетки тяжелую руку и потянул за собой, требуя подняться. Лишь ухмыльнулась тихо, когда ее выводили из допросной комнаты. Не заметил стражник, как ловкие руки Каттенеро успели стянуть со стола несколько мешочков и баночек.       Девушки пихнули в одиночную камеру, захлопнули дверь изолятора и ушли, посвистывая. И Ария, опустившись на мягкую койку, принялась распихивать по местам стыренные со стола свои зелья. Три самых ценных — довольно редкие ингридиенты, и сложная техника изготовления. Вот и хорошо. Теперь осталось дождаться команду.       «А вдруг они не придут?» — мяукнуло подленькое чувство, «Вы с Леном вернули друг другу все долги и все — можете разбегаться!»       «Ну уж нет», — осадила сама себя Ария, — «он придет. Я ему нужна. Я… Я ведьма! А лучше иметь ведьму в должниках, чем во врагах!»       Рука против воли сжала в кармане один из пузырьков в кармане. Опасное зелье и опасный план. Очень. Очень опасный, но стопроцентный. Глотни этого зелья — и сутки пролежишь без сознания, дыхание практически исчезнет, сердцебиение станет настолько тихим и медленным, что никто его не почувствует.       Чем опасен план? «Труп» могут выбросить в реку, если не найдены родственники. «Труп» может очнуться слишком рано. «Труп» может вообще не проснуться. Чуть ошибешься с дозировкой — и заснешь не на сутки, а на веки.       Ария заставила себя разжать пальцы на пузырьке. Время есть. Время ждет. Девушка опустилась спиной на койку, прикрыла глаза, чуть улыбнулась. В ушах вдруг зазвучал знакомый, манерно растягивающий слова, голос. Ария замотала головой, пытаясь вытрясти этот голос.       Но стоило прикрыть глаза, и Арии вспомнилась ухмылка и колючие, ледяные глаза приятеля. Девушка вскочила, сделала круг по камере и попыталась снова присесть. Подом подбежала к зарешетчатому окошку, потом снова вернулась к койке. Кошачья натура протестовала, не в силах смириться с закрытой дверью. Хотелось сесть на пол у решетки, и заавыть.       На корабле не хотелось. На корабле рядом был Холод. Холод, будящий в глубине души жар.       «Так, Ария, хватит, тихо… Ты не кошка, ты человек…» — убеждала себя девушка, тряся головой, — «Снарт — один из семи. Один из семи в команде. За мной придет Рип и остальные. Снарт здесь не при чем»       Но против кошачьей натуры не попрешь. Не зря есть такой разговорный оборот «блудлива, как мартовская кошка».