Двенадцать дней и одна ночь

Кто не ездил в токийской подземке утром, тот не знает, как себя чувствуют сельди в бочке. Впрочем, у Руи было серьезное подозрение, что сельдям гораздо просторнее. Наверное, имело смысл взять такси, но где-то случилась авария, и обычная утренняя пробка превратилась в утреннюю стоянку машин. «Вот запишем платиновый альбом, куплю себе вертолет», — подумал Руи. На станции в вагоне забурлило: одни пассажиры выходили, другие входили в вагон; Руи почувствовал, что сзади на него надавило, и оказался прижат к Джону уже самым неприличным образом. Джон, однако, ничуть как будто по этому поводу не переживал: одной рукой он, пугая скромных японок белой кожей и татуировкой во все предплечье, держался за поручень, а другой невзначай приобнял Руи за пояс, при этом скромно улыбнулся: дескать, извини, чувак, но вторую руку тоже надо куда-то деть. У самого Руи вторая рука занята была сумкой, и девать ее, слава богу, никуда не надо было. Считая себя довольно высоким, особенно для японца, рядом с Джоном Руи всегда чувствовал себя коротышкой — вот как сейчас, когда приходится стоять (висеть на одном поручне) так близко и чуть не тыкаться носом ему в шею, а сквозь футболку ощущается жар его ладони, и от шеи и груди тоже исходит жар, на белой коже блестит пот, и пахнет от него духами и потом, утренним кофе и чем-то сладким… Несколько станций показались Руи вечностью. И мечтал он в эту вечность о двух вещах: во-первых, доехать до нужной станции живым; во-вторых, чтобы Джон ничего не заметил, а если и заметил, то отнес бы не на свой счет, а на счет прижатой к Руи сбоку девицы. Руи не планировал ехать на репетицию вместе с Джоном, но так уж случилось. Вертолет все еще оставался лучшим, по мнению Руи, транспортным средством. Одноместный вертолет с кондиционером… Домечтать Руи не успел: вагон качнуло, и Руи отлетел бы спиной назад — хотя отлетать было особо некуда, — если бы Джон не удержал его, на мгновение еще сильнее прижав к себе. Руи поднял взгляд на Джона; тот смотрел куда-то в сторону, тонкие губы как будто что-то нашептывали, словно Джон напевал себе под нос, лицо его при этом выражало полную отрешенность и истинно буддийское спокойствие. Но Руи, не без доли злорадства, прекрасно чувствовал, что на Джона эта поездка действует так же, как и на него самого. Выйдя из метро, оба, не сговариваясь, направились к ближайшему автомату с напитками. Пару минут они молча пили, потом двинулись к студии, так ничего друг другу и не сказав. Репетиция шла совершенно спокойно. Джон пел ровно, без всяких петухов, но то и дело прикладывался к бутылке с холодной водой. Когда репетиция уже подходила к концу, в помещении вдруг обнаружился кот. Откуда он взялся, доискаться так и не удалось. Кот был большой, серый и очень наглый. Как всякий уважающий себя собачник, Руи котов за людей не считал и относился к ним без должного уважения. Однако именно к нему кот подошел и уселся на его коленях. В защиту кота можно сказать только, что больше доступных для сидения коленок рядом не было, так как остальные участники группы работали стоя. Руи на кота цыкнул и с себя согнал, но кот так просто сдаваться не собирался и вернулся на прежнее место; Руи согнал его снова — кот снова вернулся. Так повторялось несколько раз, причем уже и группа, и стафф хохотали в голос. Руи встал, закурил и объявил перерыв. Кот обиженно мяукнул и стал тереться о Джона. Руи всегда поражался тому, какой мимикой обладает Джон. Вот и теперь. Джон взял кота на руки, прижал к себе; губы вытянулись, образуя что-то умилительное, глаза потемнели и сощурились, от длинных ресниц легли на скулы тени; все лицо его дышало искренним детским восторгом. Руи вдруг почувствовал что-то вроде укола ревности: тиская Келли, Джон выглядел точно так же, но то Келли, любимая такса, а тут кот какой-то приблудный, тварь наглая. Кот тем временем довольно урчал и нежился в руках Джона. Руи почему-то вспомнил утреннюю поездку… Кота этого он уже искренне ненавидел. — Выгоните это животное, и давайте работать, — проворчал он. — Ты что злой такой? — подходя к нему вместе с котом, спросил Джон. — Смотри, какой он милый! Погладь его! — Убери его от меня! Он наверняка блохастый. — Ну, мамочка! Ну, можно, я его оставлю?! — заныл Джон детским голосом. — Он же такой хорошенький! Руи поглядел в умиленно улыбающееся лицо и хотел уже ответить, но вмешался Годо, до этого стоявший спокойно в углу. — Куда тебе кота? — спросил он, отбирая у Джона животное. — Лучше пусть у меня поживет… Мы с ним рисовать будем… — Делайте, что хотите, — махнул рукой Руи. — Похоже, работать нам сегодня все равно больше не дадут. *** — Такси или метро? — спросил Джон у Руи, когда они вышли на улицу. Было уже темно, но духота никуда не делась. Руи закурил и ответил: — Такси. Джон кивнул и поднял руку, чтобы остановить машину. — За что ты так взъелся на этого кота? — спросил он. Руи пожал плечами. — Работать не давал, — ответил он. — А ты бы правда его домой забрал? — Забрал бы. Почему нет?.. — Ну… Остановилось такси. Джон назвал адрес. Руи смотрел на темную улицу, ни о чем не думая. Вдруг Джон коснулся его руки. Руи повернулся к нему. — Боишься, на концерт тоже кот придет? — спросил Джон. — С чего бы? — Ну, ты разозлился на кота… Наверное, волнуешься. — Чушь!.. Погоди-ка… Скажи что-нибудь еще. — To be, or not to be: that is the question… — послушно пробормотал Джон. — Ты хрипишь, — сказал Руи. — Разве? — А ты сам не слышишь? — Ааааа… Черт, а ведь правда! — Идиот, — беззлобно сказал Руи. — Не надо было тебе давать пить холодную воду… — Да ты правда как мамочка! — засмеялся Джон. — Кошек заводить не даешь, за здоровьем следишь… На свидания-то хоть мне ходить можно? — Можно, — милостиво разрешил Руи, почему-то даже не обидевшись на «мамочку». — Только горло вылечи. Послезавтра концерт, если ты забыл. — Я помню… Такси остановилось. Они расплатились и вышли из машины. — Зайдешь пожелать мне спокойной ночи? — спросил Джон. Руи поборол соблазн согласиться и попрощался. Он шел, не оборачиваясь, но почему-то был уверен, что Джон смотрит ему вслед. Он вдруг остановился. Джон все еще стоял у своего дома; когда Руи повернул обратно, лицо Джона отразило удивление, но уже секунду спустя он широко улыбнулся. Руи подошел к нему. — Про кота… — заговорил он, посмеиваясь. — Я собирался разрешить тебе его оставить. Так что все претензии к Годо. — Ага! — Джон тоже рассмеялся. — Значит, надо отбирать кота обратно! — Это уж как знаешь… Спокойной ночи. — Спокойной ночи.