Бестиарий

Дерек Хейл находился в сильном замешательстве. Все происходящее казалось ему дурной шуткой. Крис Аржент сейчас фактически умолял об их помощи и предлагал предательство ради мягко говоря призрачной цели. Перемирия между охотниками и оборотнями просто не может сложиться из-за принципиального или скептического настроя каждой стороны. - Мы согласны, - хрипло сказал Дерек, не видя с какой стороны они вообще что-то теряют. Имя Соратников потеряет свое значение только если они сами набросятся на своих людей, и только на своих... не было похоже, что отчаившийся Крис что-то такое задумал, так что Дерек решил просто плыть по течению обстоятельств. В конце концов он точно знал, что всегда сможет защитить близких людей. - Вы вообще о чем, простите? - вдруг подал голос бард. Крис посмотрел на него своим по-отцовски строгим взглядом. Дерек раздраженно вдохнул со свистом воздух, не размыкая зубов. - Тебе не известно, с кем ты путешествуешь? - удивился глава разоренной гильдии. Лицо Стайлза на мгновенье стало скептическим, будто бы он собрался сказать что-то очевидное, но он запнулся и вопросительно взглянул на Аржента, затем и на Дерека. - Нет, я полагаю? - Что ж, эта тайна не моя. Возможно, тебе и не понадобится это знание, - Крис подмигнул озадаченному барду и встал с места. - Есть еще кое что, что я хочу вам показать. Чтобы вы уверились, как и я, в том, что Элиссон жива. * Второй раз за этот час Дерек не мог ничего сказать – зато мог стоять и пялиться с открытым ртом. Тем, что Аржент показал им, был манекен с надетым на него комплектом мужских доспехов и с клинком в ножнах. Броня была не то, чтобы необычная или очень дорогая... но, да, одним словом – бесценная. В ней без труда знающий мог угадать легендарный даэдрический артефакт – доспехи Соловья. Всего таких три, если верить книгам, их дарует своим верным рабам сама Ноктюрнал за какую-то неизвестную высокую цену, которую, впрочем, не трудно угадать. На груди доспеха брошка в виде поющего соловья сцепляла края черного плаща, и даже в таком полумраке мягко отливала перламутром – признак сильных, темных чар. - Умеешь ты удивлять, Аржент, - Питер как всегда первый сбросил с себя оцепенение и подошел поближе к манекену. Потрогал и пощупал все, что счел трогать в рамках приличий, не решился разве что трогать клинок. – Это ты на черный день хранил? Мне бы такой… А как ты его получил? Акция даэдра – обворуй девяносто девять домов и получи доспехи со скидкой, всего за свою душу? Крис ухмыльнулся уголком губ, не весело и не горько. - Итак, проведя несложные расчеты, я могу утверждать, что твоя дочь – обладательница такого же комплекта? – заключил Питер, скорее утверждая, чем спрашивая, но Крис все равно кивнул. - И Кейт, - сухо добавил Дерек. - И Кейт, - вновь кивнул Аржент. – Мы втроем отыскали этот храм Ноктюрнал, где, пройдя испытание, получили доспехи, оружие и благословение нашей богини. - Благословение? – ехидно уточнил Питер, как бы намекая на то благословение, какое стая Соратников получила от своего бога – восемь часов сна в двое суток и практически неусмиримая жажда крови в полнолуние, да и вообще по жизни. - Не думаю, что хочу вам рассказывать, - отрезал Крис. - А ты давай, через «не хочу», - огрызнулся Дерек. Эти недоговорки всегда неприятно выходили им боком по ходу дела. Крис нахмурился. - Это не имеет значения. Главное не то, что она дала нам… - он выдержал паузу, вполне себе драматическую, прежде, чем окончить фразу: - а то, что мы взяли у нее. - Взяли – это в смысле на бессрочное пользование? – уточнил Стайлз с восхищенной улыбкой. – Надо же, обворовали своего даэдра-покровителя! Еще удивляешься потом, почему дела не идут в гору, а катятся с нее! - Мне вот больше интересно, почему она позволила себя обворовать, - вставил уже Айзек, получив несколько заинтересованных взглядов в свою сторону. Крис же пожал плечами. - Такое уже было, но никто не знает, почему она позволяет этому случиться. Думаю, ее это просто забавляет. - И что же вы у нее взяли? – спросил главное Стайлз. Крис вновь загадочно замолчал. Он потер свой подбородок, вздохнул глубоко и с досадой в голосе признался: - Ключ, который открывает любые замки. Ненадолго установилась тишина, которую можно назвать укоризненной. - Я так полагаю, этот ключ сейчас у Кейт, – безрадостно констатировал Питер. – Как и доспехи, и... - Как и кинжал, и вся наша казна, и письма, и карты, и договоры, и артефакты, и... - Очаровательно, - поспешно перебил его Питер. - Что ж, друзья, поздравляю нас с еще одной занозой в за... - Питер имеет ввиду новый квест, - поспешно перебил его Дерек с недовольным лицом. Красноречие Питера все набирало и набирало обороты. - Нет, он все правильно говорит, - поддержала его дядю мрачная Эрика. - Я не хочу в этом участвовать. - А я хочу, но... - начал причитать Стайлз. - Тут не идет речь о том, чего вы хотите, - сказал Питер миролюбиво. - Отправляемся, и прямо сейчас! * Мэтт в самом что ни на есть прекрасном расположении духа чуть ли не вприпрыжку бежал к главным воротам. Конечно же, скачущий по Вайтрану поздним вечером придворный маг притягивал к себе взгляды укоризненные и удивленные, но едва ли его мысли сейчас могли занять чьи-то взгляды - разве что тот самый прекрасный взор зеленых глаз. Неловко перепрыгивая через невысокие препятствия в виде камней и оград, он миновал стражу и быстрым шагом вышел на дорожку, ведущую к пригородной ферме N, единственной окрестной ферме с водяной мельницей. Смеркалось. Темные тучи стянули полнеба, закрывая свет двух лун, зато северное сияние сегодня особо радовало глаз, переливаясь зеленым, голубым и фиолетовым. С легкой улыбкой на лице маг дошел до фермы, где уже погас свет в комнатах, что значило, что хозяева уложили спать детей и ушли отдыхать сами. Собаки заливисто залаяли, только учуяв Мэтта, но он успокоил их заклинанием сна, без страха потрепав вислые уши дремлющих животных, и подобрался к лениво работающей мельнице, спускаясь немного вниз по реке. "Скоро, совсем скоро она придет, и очень удивится, когда узнает, что узнал я", - думал он с самодовольством. И гордиться было чем! Скоро его умом и упорством будет восхищаться весь мир. Как бы над ним не насмехался ярл и его свита, и весь двор, весь город, да и вся страна, он, помешанный чернокнижник, все-таки отыскал местоположение легендарной Стены Алдуина и самого Храма Небесной Гавани. И более того, похоже, вышел на след Довакина, и даже больше - Мэтт мог с уверенностью утверждать, что оный недавно посещал темницы Вайтрана в компании Соратников, и в их же компании из города ушел. Мэтт все с той же блаженной улыбкой глядел на водную гладь и отражающиеся в ней звезды. Воду он недолюбливал с детства: однажды мальчишки столкнули его в колодец поздно вечером, и он просидел всю ночь по шею в воде, вцепившись в опущенную с ведром толстую веревку. Да и с плаваньем у него было не очень. Его работа тесных контактов с водой не подразумевала, поэтому о своей фобии он почти никогда не задумывался. Прошло пятнадцать минут. Порывистый ветер во всю трепал его теплый плащ, и хоть Мэтт не чувствовал холода, пыл его поугас и маг уже успел заскучать. Своим открытием он сразу же поспешил поделиться с наследницей воли Клинков, которая в полночь должна была прибыть к этой ферме. Надо сказать, что само открытие он совершил за полчаса до того, как выбежал сюда из города. В окрестностях гор темнело быстро, поэтому точно сказать, когда красавица прибудет он не мог, и поэтому уже посчитал побег сюда на всех парах плохой идеей. За пазухой томилась небрежно свернутая карта с отмеченными красными чернилами местами и путями, приписками самого мага и заметками из книг. Мэтт горько вздохнул, подобрал с земли камушек и прицелился в колесо мельницы. - Простите, вы кого-то ждете? - раздался из-за спины чей-то хриплый, старческий голос. Мэтт чуть не выронил камень, сжав его в кулаке, и резко, так, что заболела шея, обернулся. Перед ним стоял преклонных лет мужчина в магической робе, уже облысевший, но еще не до конца, с темными внимательными глазами и добродушной полуулыбкой на губах и в голосе. Мэтт сглотнул, успокаивая свое сердце, и натянул на губы подобие такой же располагающей к дежурном разговору улыбки. - Д-да, свою... напарницу, - ответил он с запинкой. - Она вот-вот должна прийти. Старик задумчиво кивнул и спохватился: - О, простите мою невежливость, память уже не та. Меня зовут Джерард, я странствующий маг. Я ведь правильно иду к Вайтрану? - Конечно, идите прямо по этой дороге и увидите конюшни, там еще не погасили лампы. Я - Мэтт, придворный маг его Высочества ярла. Приятно познакомиться. Джерард почти шутливо склонил перед ним голову и отступил, а Мэтт усмехнулся и отвернулся, чтобы уже швырнуть в воду потеплевший камушек. Однако что-то вдруг обрушилось ему на голову, затем сильный удар под колено сбил его с ног - Мэтт тяжело опустился на землю и почувствовал стальную хватку на шее. Резко и шумно втянув ртом воздух он издал тихий стон, прежде чем его голову дернули вниз. Маг не сразу понял, что происходит - сначала последовал удар головой о что-то, похожее на стекло, а потом тысяча осколков впились в его лицо. "Я в воде", - пронеслась в голове страшная мысль и он отчаянно дернулся всем телом. Пальцы на шее сжались беспощадно, Мэтт почувствовал, что и без того не в силах сделать вздох. Лицо горело, как и все брыкающееся тело. Силы покидали его тело, легкие свело, от боли и страха сердце оглушительно стучало о ребра, как сумасшедшее, и Мэтту казалось, что прошла вечность прежде чем он отчаянно застонал и вдохнул, проваливаясь, наконец, в холодную темноту. Спустя еще несколько минут, старик отпустил обмякшего Мэтта, встал с колен и утер влажные руки об траву. Ударом ноги под ребра Джерард перевернул бессознательное тело мага. После недолгих поисков он извлек на свет сверток, который, предварительно оглянувшись по сторонам, тут же спрятал куда-то в складки своего плаща. Без каких либо эмоций оглядев Мэтта, он столкнул его в воду и оглянулся вновь. Не увидев и не услышав ничего подозрительного, старик вышел на дорогу и пошел наверх, по указанному бывшим придворным магом направлению, к конюшням, чтобы нанять телегу до Маркарта.