***
В конце рабочего дня, Сакурай решил побаловать себя чашечкой чая. Буфетчица, хоть и была уставшей, с радостью сделала врачу напиток и ушла домой. Усевшись у окна и попивая чай, Сакурай стал без интереса разглядывать уходящих домой врачей. Довольные и уставшие чуть ли с ног не валились. Эта картина вызвала улыбку у обладателя изумрудных глаз. Допив чай, Сакурай уже собрался уходить. Задвинул стул, но стоило ему приблизится к выходу, как на него напрыгнула девушка с двумя длинными блондинистыми хвостами. Она что-то невнятно кричала, а Харуно поразился сам себе, что не услышал её чуть раньше. — Наруко! — попытался оттолкнуть от себя подругу, но без успешно. — Сацуке-чан, помоги! — появившееся в дверном проеме брюнетка недовольно сморщила и проигнорировала просьбу. — Хватит, Наруко! — Предатель! Обманщик! Извращенец! Бабник! Шлюхан! — продолжала кричать Наруко. — Да вы хоть объясните — за что?! Сацуке все же отдернула блондинку от обладателя изумрудных глаз, чтобы уже нормально начать беседу. Сакурай расслабленно выдохнул, отряхнул халат и выжидающе посмотрел на своих любименьких напарниц. — Как ты мог так поступить! Я никак не ожидала подобного от тебя, Сакурай-кун! Я думала ты хороший… — уже плача говорила Наруко, вытирая сопли о рубашку Учихи. Сакурай, в шоке, с надеждой посмотрел на брюнетку, ожидая, что она прольет свет на происходящее. Но юная Учиха с тихой ненавистью пожимала рукоять своего меча и грозно смотрела на своего напарника. Сакурай поправил халат, не отрывая взгляда от своих подруг и прокручивая в голове все, что происходило с ним за все прошедшее время. Но ничего дельного не вспомнилось. — Сакурай, когда ты собирался нам рассказать о своих переписках? — тихо и без уверенности спросила Наруко. Удивившись, что девочки уже узнали о всех письмах, Сакурай даже немного успокоился в начале. Но потом по его позвоночнику пробежала волна негодования. Содержание писем никак не могло до такой степени разозлить Сацуке и довести Наруко до слез, поэтому Сакурай напрягся. Должно было произойти что-то плохое. — А что вас в этом не устраивает? — решился спросить у своих напарниц розоволосый, за что и поплатился.***
Когда Какаши рассказала истинное содержание писем, девочки были готовы сгореть от стыда. На слово поверили Сайко с Ино, усомнились в своем напарнике и чуть на больничную койку его не загнали. Сакурай же, приложив к шишке холодный компресс, молча стоял в стороне. Он планировал, как выбьет из Яманка всю дурь. Остальное уже не волновало розовую макушку. — Честно, мне не хочется вас двоих сильно наказывать. Ведь если Сакурай попал в больницу, ему бы не пришлось думать над ответом. — ухмыльнулась под маской женщина. — Но надеюсь, что вы не станете как-то влиять на решение Сакурая, девочки. Свободны! И ты тоже, Сакурай. — Выдвинув своих бывших воспитанников за дверь, Какаши вернулась за чтение своей любимой книжки. Сацуке и Наруко шли, опустив головы. Предложение стать главным медиком другой страны не падает с неба. Тем более, что письма были от самих глав деревень. Это было выгодно, и Сакурай мог легко согласиться. Но каково-то черта еще думал! — Сакурай-кун, — не смело окликнула своего товарища блондинка — ты же собираешься согласиться? — Тебя это так волнует? — потер свою шишку зеленоглазый. — Не только её. — младшей Учихе не особо понравилось, что её не принимают в расчет — А теперь ответь на вопрос. — Сакурай отвернулся от девочек и задумался. — Нет. — Что? — в один голос спросили куноичи, на что Харуно, подойдя к ним вплотную, громко и четко произнес: — Я не собираюсь становиться медиком другой страны. — и мило улыбнулся. С огромным облегчением две самые сильные куноичи страны Огня повисли на шее у своего напарника, едва сдерживая свои эмоции. Когда Сайя рассказала им о письмах с интересным содержанием, которые стал часто получать розоволосый, их воображение стало рисовать совсем не те картины, а ехидная улыбка художницы подлила масла в огонь. Благо содержание писем оказалось законным и не аморальным, но не успокаивающим. Если бы их розовласка надумал уходить, девушки сделали бы все, чтобы удержать его даже против воли. — Не особо радуйтесь, вы мне еще за шишку не ответили. — приобнял побледневших напарниц довольный Сакурай.