Ночные фиалки

Прогулка не была долгой, ведь Венера жила совсем рядом, в квартале, который приличные с виду люди старались посещать только поздней ночью. Регис отпер разрисованную лилиями дверь своим старым ключом, пропуская Ирену первой. В прихожей у изящной хозяйки дома стояли большие напольные вазы, в которых только-только начинали прорастать ирисы разных цветов. От пастельно-желтого до приятного лилового оттенка. Вампир оставил Ирену ждать внизу, заслышав шаги над своей головой. Суккуб сбросила дымку сна, потянулась, с грохотом вскочив на ноги. Регис тихо объяснил ей возникшую ситуацию, надеясь на понимание своей отзывчивой возлюбленной. Ее просьба отчего-то не удивила. Венера кивнула, ее непослушные золотые локоны укрыли приятное женское лицо, скрыв любопытство. Суккуб обняла своего вампира, наклонившись к его губам, чтобы запечатлеть на них долгий поцелуй, обязывающий его остаться, чтобы провести этот вечер вместе. – Она ждет внизу, – спохватился вампир, уворачиваясь. Губы Венеры мазанули его по слегка шершавой щеке. Регису не помешало бы побриться перед приемом, чтобы рядом с молодцеватой дамой выглядеть прилично. Подруга его не нахмурилась, не возмутилась. Она осторожно кивнула, а вампир обернулся фиолетовой дымкой, вынырнул в окно, коротко попрощавшись. Любовники увидятся совсем скоро, а искушать себя перед «боем» вампир не желал. Покинутая Венера почти горестно вздохнула, выбираясь из спальни. Пока суккуб наскоро расчесывала волосы, прятала грудь за бирюзовым топом на завязках, Ирена рассматривала картину, украшавшую стену в прихожей. Высокая женщина в бальном платье оголяла груди перед пожилым мужчиной. Дама улыбалась, а старик хватался за голову, краснея и бледнея перед ее феноменальной по местным меркам распущенностью. Фон был черным, как мрак сводчатой пещеры, а под ногами изображенных людей валялись туго набитые подушки в цветастых наволочках с кисточками на краях. – Вульгарно? – спросила хозяйка квартирки, спускаясь вниз. Да, пожалуй. Рен оторвалась от изображения, поворачиваясь, чтобы высказать свое мнение вошедшей, но замерла. Суккубов она прежде не видела, и козлиные ножки красивой женщины смутили ее куда сильнее, чем пошлая картинка на стене. Копытца Венеры отбивали свой тихий ритм, словно где-то неподалеку, шагая по брусчатке, медленно цокала молодая лошадка. Воспитание, впрочем, не позволило Рен задать вполне закономерный вопрос. Венера решила, что девчонка в курсе ее «особенности», потому прошлась вперед без стеснения. Голову ее украшал не только ореол пушистых золотых волос, но и закрученные, как у старых барашков, рожки, вычищенные до перламутрового блеска. Когда-то давно, в пору буйной молодости, женщина мазала их золотой пылью, подводила глаза черным карандашом и всю ночь проводила в поисках излюбленных приключений, стараясь забраться в накрепко запертую монашескую келью. – Мне подарил ее один старый купец, торговец пряностями. Он сказал, что такую пошлость богачам не продать, а в борделях он не торгует. Не очень галантно с его стороны, правда? – Правда, – подтвердила девушка, посматривая на золотистую шерстку на ногах собеседницы. – Но подарок хороший. – Еще бы. Не отказываться же от такой красоты из-за его грубости. Деревенское мужичье, что тут сказать, по-другому они ухаживать не умеют. По-детски курносая женщина осторожно взяла подбородок девушки двумя пальцами. Рен не отшатнулась, ей отчего-то не было ни противно, ни страшно перед загадочной незнакомкой. Суккубы умели внушать доверие, ластиться, убивать в людях и страхи, и инстинкт самосохранения. Ирена не отрывала от женщины взгляда, словно завороженная ее красотой, она не могла отвернуться. – А вы… – Мальчики не предупредили? – удивилась суккуб, надув губки. Венера знала этот любопытный взгляд. Девчонка впервые в жизни видит суккуба, не боится, испытывает робкий восторг, словно ребенок, узревший всю прелесть лавки с конфетами. Женщина улыбнулась сама себе, выгнув тонкую светлую бровь. Объяснять девчонке природу суккубов, их жизненные цели, позиции, историю появления в этом мире Венера не хотела, ведь придется болтать и болтать. – Я заколдована, – словно бы сожалея рассказала Венера. – Бабка наслала порчу, позавидовав моим стройным ножкам. И вот теперь… Уродливо, да? – Ничуть, – поспешила ответить Рен, даже вытянув перед собой руки, словно в попытке погладить женщину по приятной на ощупь шерсти. – Просто необычно. Послышался короткий звонкий смешок. Златовласая дама улыбнулась, нервно оглядев девчонку. Старое платье, на рубахе пятна от пота, от копоти и сажи. Брови Ирены показались ей слишком тяжелыми, широкими, а щеки – болезненно белыми. В целом, Венера нашла избранницу Детлаффа вполне миловидной, оставалось только приодеть ее, чтобы дополнить подаренную природой красоту утонченностью. Без единого слова женщина потянула Рен за собой. Мимо стен, украшенных минималистическими портретами, мимо пустых ваз, разрисованных в спешке. Ладонь у суккуба была потной, скользкой, но Рена не чувствовала неприязни. Ей хотелось подниматься за ней по ступеням, идти все выше и выше, лишь бы не отходить далеко. Чары Венеры на людей действовали неплохо. – Какие платья тебе нравятся, милая? С вырезами до самого пупка или с высоким горлышком и длинными рукавами? – спрашивала женщина, прикидывая, что к чему. – Тебе подойдет одно, очень подойдет. За Рен уже все решили, и знать о ее вкусах суккуб не хотела, если те отличались от ее собственных. Закрыв дверь гардеробной, расположенной прямо напротив спальни Венеры, женщина принялась рыться в своих старых вещах. Она – словно сорока – тащила в золоченое гнездо самые цветастые наряды. Даже пусть те ей не подходили по размеру, фасону, да и просто не шли. Когда-то давно Венера знала чародейку, способную создать иллюзию, будто ее козлоногая подруга обладает вполне себе человеческим телом. Ох, как же ей нравилось пугать вельмож и принцев своей неожиданно появлявшейся особенностью… Из шкафа женщина выудила длинное платье темно-фиолетового цвета. Венера всегда называла его «цветом похоти», наравне с красным и ярко-розовым. Для нее, впрочем, найти похоть в чем бы то ни было – труда не составляло. Суккуб помогла девчонке избавиться от своих лохмотьев, стягивая с нее висевший без надобности корсет, юбку верхнюю и нижнюю. Ирена повиновалась, словно пребывая в сладостной неге, одурманенная, окрыленная происходящим. Чары Венеры скоро рассеются, они действуют не дольше двух часов. Надеть выданный костюм самой Рен не удалось. Она запуталась в золотой шнуровке. Рукава были не по размеру, на тонких конечностях Ирены они болтались, не прилегали так, как должны. Впрочем, общую картину это не портило, создавая вполне приятный вид. На спине девушки имелся глубокий заостренный к концу вырез, доходящий до поясницы. Были у Венеры и такие платья, что открывали вид и на копчик, но их она предлагать не стала. Шея девушки оставалась незакрытой, но вырез на груди был самым скромным. – Отлично, – обрадовалась суккуб, оглядев гостью. – Регис не пожалеет. Снимай его. На полученную команду Рен ответила неуверенным взглядом. Женщина тепло улыбнулась, бегло глянув на себя в зеркало. Сама она только накинет золоченый топ, уберет пшеничные волосы в аккуратный пучок, а в уши вденет круглые серьги из коллекции старого Темерского короля. Сам отдал, в награду за развеянную скуку. – Примешь ванну, – заверила женщина. Ирена никогда и не знала, что собираться куда-то можно так долго. «Заколдованная» леди расчесывала ее волосы, терла сбитой с толку девчонке спину и руки. Рен никогда прежде приемов не посещала, а выряженных в шелка господ она видела только издали. Ох. Знала бы она, что все богачи проходят сквозь эти муки изо дня в день, только чтобы собраться вместе и выпить пару глотков вина… Нет, уж, лучше на рынке с корзинкой фиалок. Волосы кузнецкой дочери они уложили крупными локонами, спадающими на широковатые плечи девчонки. Серьгами пришлось пренебречь, уши у Рен проколоты не были. Черная подводка обвела ее большие темно-синие глаза, от помады отказались. Кружевные рукава на три четверти не закрывали запястий, украшенных тонкими серебряными браслетами. Образ не был нежным, не был и сильно вульгарным. Кругленькие губы девушки оставались бледными, а щеки порозовели от сыпучих румян. – Мальчики встретят нас на месте, – созналась суккуб, поправляя золотые локоны волос. – Мы доберемся в карете. – А где же мы ее возьмем? – спросила Рен. – У нас тут только телеги. Венера не ответила. Среди ее знакомых личными каретами обладали многие, телегами же все пренебрегали. Одну из карет подали прямо к дому. Светловолосый кучер снял перед вышедшими на порог дамами шляпу. Козьи ножки женщины его совершенно не смутили, и обе спутницы запрыгнули в салон. Конь, вскрикнув, получил удар по бочине. Он пустился вперед, шел совершенно не спеша, не пытаясь обогнать рыцаря, патрулировавшего улицу перед ним. – Ночной Боклер выглядит, как цветущая роза, – говорила Венера, выглядывая в окошко, – а пахнет помойными крысами и обгаженными переулками. Рен хихикнула, услышав замечание. В стекле она видела только собственное отражение, аккуратный маленький рот и особенно большие сегодня глаза. Кое-где горели бумажные фонарики, слышался мерный цокот лошадей, шествующих по улице. Воздух холодел, мрак становился все более густым и неприятным. Карета остановилась, лошадь прощально фыркнула, когда кучер нещадно дернул за поводья. Ирена осторожно приподняла подол юбки, спускаясь вниз. Руки ей никто не подал, потому что никого из встречающих рядом не оказалось. Детлафф и Регис ждали у самого входа в дом, но карета не могла проехать под низкой аркой. Венера умело соскочила вниз, выбив шатавшийся камешек из брусчатки. – Ты не замерзнешь? – спросила Рен, снова посмотрев на ноги женщины. – Сегодня прохладно. – Нет, милая, я найду способ согреться, – ответила она, встретив смущенный взор. – Вино нас всех согреет. Ирена одобрительно кивнула, уже предвкушая. Вино она пила часто, благо, жила в Боклере – богатом винном краю. Но на этом вечере для избранных, для элиты местного общества – вино будет самым лучшим. Рен аккуратно ступала вслед за женщиной. Туфель у нее не хранилось, потому кузнецкой дочери были вручены старые босоножки, которых все равно никто не увидит под длинной юбкой. Вампиры ждали своих спутниц у крыльца, не желая заходить вдвоем. Рядом с ними, чопорный и бледнокожий, терпеливо ждал дворецкий, готовый к любым неожиданностям. Он первым кивнул суккубу и юной деве, смущенной и напуганной происходящим вокруг. За спиной у мужчин дверь была отворена, из дома шел сладкий запах заморских фруктов. Детлафф к подошедшим гостьям обернулся последним, взгляд его не выразил испытанных чувств. – Пресловутая Маргаритка не идет с вами ни в какое сравнение, – улыбаясь острозубой улыбкой, заметил Регис. – Льстец, – шепнула суккуб, крепко обнимая его. Рен близко подходить не стала. Детлаффа от нее отделяла парочка шагов, сам вампир не желал сокращать расстояние. Он только кивнул девчонке, не выражая восторгов, и Регис метнул в друга укоряющий взгляд. Не получив никакого отклика, девушка хмуро глянула в сторону. Зачем она вообще пришла? – Мило, – произнес вампир, бегло оглядев девчонку с ног до головы. – Спасибо, – ответила она натужно. Обида заставила Ирену пройти вперед первой, догоняя спешившего дворецкого. Детлафф оценил длинный вырез на спине девчонки, заметив, что бельем она пренебрегла. Слуга спешил. Его госпожа ждала гостей уже долго, Ориана потягивала вино, сидя на прикрытой извилистым виноградом веранде. Бокал женщина сжимала двумя пальцами, аристократически отставив мизинчик. Уста ее тут же сложились в улыбку, стоило хозяйке вечера взглядом встретить знакомые лица. Черное платье зашуршало, когда женщина поднялась с места. – Вы задержались, – вместо приветствия произнесла она с придыханием. – И сильно, – добавила брукса, глянув на Рен. – Прости нас за невнимательность, если мы пропустили назначенное время, – ответила ей Венера, понимая, что мужчины тактично смолчат. – Это – Ирена, она с нами. – Здравствуй, милое дитя, – обратилась к ней вампирша, улыбнувшись краешком тонких губ. – Ты чего-то боишься, Ирена? Детлафф в это время все еще рассматривал оголенную девичью спину. Вырез был длинным и красивым, острые лопатки придавали девушке особого шарма. Ирена покраснела еще сильнее, смутившись. Нет, она ничего не боялась, просто испытывала стеснение перед незнакомой баронессой или богатой помещицей. Ориана понимающе приобняла ее за плечи, уводя и одну, и другую гостью к столу, на котором были только нарезанные фрукты и огромная сырная тарелка с пиалой меда в центре. – Ты с Детлаффом? – спросила женщина с противной улыбкой на устах. – Не знала, что ему нравятся такие молодые. Ирена прикусила губу. Второго мужчину звали Регисом, он-то ей представился, как подобает порядочному человеку. Значит, Детлафф – имя ее милого, но неразговорчивого спасителя. Рена ликовала, понимая, что раскрыла эту его «страшную» тайну. Имя казалось девчонке странным, чересчур приторным для человека незнатного. – Не знаю, что там ему нравится в женщинах или девушках, – ответила она почти обиженно. – Меня пригласил Регис. Женщина снисходительно улыбнулась, понимая, что вампир заботится о друге, подкладывая под него свежую плоть. Ориана села за столик, девчонка опустилась рядом. Венера и Регис присели по правую руку от хозяйки дома, оставив Детлаффу место рядом с Иреной. Колебаться он не стал, только опустился на стул, сразу же поднимая со стола закрытую еще бутылку вина. Полусладкое, не сухое, как он любит. – И как же ты, милая, присоединилась к нашей странной компании? Прости, Ирена, но ты выглядишь не совсем… Не человеком нашего круга, скажем так. – Сожалеешь о приглашении? – спросил Детлафф, отвечая за Рен. – Ничуть, – с готовностью ответила женщина. – Просто любопытствую. – Я познакомилась с Детлаффом недавно, – тихо произнесла девушка. – Скучная история, – слукавила кузнецкая дочка. Ориана смотрела за тем, как вино заполняет бокал девушки, а после и вампира. Регис вполголоса шепнул что-то Венере, а она – ему. Оба кротко хохотнули, глядя себе под ноги. Девушка осторожно кашлянула, ожидая отзыва хоть от кого-то. Она не знала, как проходят такие вечера, в молчании ли, в разговорах... Детлафф замер, услышав свое имя, слетевшее с уст девчонки. Брукса проболталась. – Как мило, – шепнула женщина, сделав глоток. – Ты просто сияешь, друг мой. Я рада, что ты обрел кого-то… – Кого? – спросил вампир, прежде противно хмыкнув, а после снова глянул на покрасневшую девушку. Детлафф совсем не сиял. Рен смущенно пила вино, держа бокал с особой осторожностью. Такого тонкого стекла она еще не встречала, боялась оконфузиться, расколов его на маленькие осколки. Беседа двух старых знакомых, ее тон и характер обсуждения Ирене совсем не нравились, но перевести тему она не решалась. – Спутницу жизни, – слишком резво отозвалась Ориана. – Кто-то же должен вывести тебя в свет, верно? Не все же полагаться на Региса. – Ах, Ориана, рад, что с годами ты не меняешься. Такая же веселая, озорная. Все лезешь в чужие дела… Нервы натянулись до предела, оставалось только дернуть за одну из струн, чтобы услышать музыку громкого скандала. Детлафф хмурился, он явно не желал продолжать эту беседу, но уйти из-за стола уже не мог. Воспитание вампира было вполне себе правильным, находя общество бруксы не слишком приятным, он все же не желал нанести ей обиду. Девушка наклонилась над пустым бокалом, смотря по сторонам. Вампир долил спутнице вина, нагнувшись над столом. – А вот над твоим вкусом стоило бы поработать, – заметила женщина, глянув на покрасневшую от выпитого Рену. – Вкусом на вино? – спросила девушка. – Оставь ее в покое, Ориана, – зло прошипел Детлафф. – Ты закупила еще одну партию осеннего? – поинтересовалась Венера, понимая, что атмосфера за столом накаляется. – И не только. Женщины пустились в утомительную беседу о вине, которое разливали за ее столом. Брукса рассказала забавную историю о старом плантаторе, у которого она и купила это самое вино по смешной для такого редкого сорта цене. Козлиная бородка, смешные очки, дурацкая купеческая шапочка – образ у продавца был запоминающимся. Кажется, что плантатором он вовсе и не был, но вот человеком непростого происхождения – вполне. Регис самодовольно смотрел за тем, с каким огнем в глазах его друг смотрит на девушку. По правде сказать, огня-то и не было, так, пара искорок. Может, вампиры чувствуют друг друга несколько иначе, чем простые смертные? В любом случае Ирена этого не знала. Она сидела молча, третий бокал налила себе сама, потому что Детлафф решил, что и двух ей было слишком много. Он наградил девушку неодобрительным взглядом, но останавливать ее не стал. Это Боклер – винный край, а здоровье ее – не его дело. – Замерзла? – спросила суккуб, обращаясь к единственному человеку за столом. – Я знала, что стоило накинуть вуаль. – И спрятать эту спину? – спросила Ориана, слабо улыбнувшись. – Как молочная река, как бархат, – подбирала она слова. Ирена, чья голова уже кружилась от вина, ее речь почти не воспринимала. Она качнулась, сидя за столом, и плечом задела Детлаффа. Вампир не пытался отодвинуться, когда Рен завалилась на его горячее плечо. Он сейчас был терпелив и серьезен, отстранен от забавного разговора, в котором и Регис не участвовал. – Попроси слуг… – начал седовласый вампир, но сказать ничего больше не успел. – Они все спят, – ответила Ориана, глядя за тем, как дрожат плечи замерзшей девчонки. – Возьмешь шаль или плед? Рена собиралась что-то ответить, но не смогла. У нее заплетался язык, голова кружилась от выпитого, а конечности не слушались. Нет, девчонка пробовала спиртное не в первый раз, но с таким градусом и в таких количествах еще не сталкивалась. Рен, родившаяся в столице Туссента, края пряных и пресных вин, виноградников, страны-праздника… Опьянела, не выдержав испытания. Ирена остекленевшими глазами посмотрела на женщину, силясь ответить. За ее спиной мелькнула чья-то тень, не все слуги спали. Девушка неуверенно кивнула, а вампир, сидевший рядом с ней, до хруста в пальцах сжал кулаки. – Пошли, милая, – сказала женщина, протягивая руку гостье. – Что-нибудь тебе подберем, ты еще согреешься. И девчонка послушно откликнулась на приглашение. Она глуповато улыбнулась, щеки ее налились румянцем, словно впитав в себя солнечный жар ушедшего уже дня, и Рен поднялась со стула, ухватив мокрую отчего-то ладонь бруксы. Детлафф словно собирался возразить, не пустив спутницу одну, но Венера заговорила о его «мастерской», отвлекая все внимание на себя. Регис молчал, не видя необходимости в поддержании разговора. Ирена шла рядом с рыжеволосой женщиной, держа ее за руку. Черное платье с длинным подолом не мешало бруксе идти, массивные браслеты на ее запястьях громко шумели при ходьбе. Девушка оглянулась к столу, спрятанному за виноградом, чтобы посмотреть на говорящих, но никого не увидела средь зарослей. Словно кроме них двоих в этом поместье бодрствующих не осталось. – Понравилось вино? – спросила женщина, шепнув свой вопрос Ирене в самое ухо. – Сначала мы пили Эст-Эст, а после Туфо. Оно немного острое, но это ничего, на любителя. Не на каждый день. – Эст-Эст… Хорошее, – подтвердила девушка, осторожно кивая. – Я такого не пробовала раньше… Ни разу. Жар прилил к лицу дочери кузнеца. Ирене не показалось странным то, что брукса вела ее совсем не в комнату дома, даже не к террасе или к будке для слуг. По лестнице обе спустились в сад, Ориана крепче сжала ладонь девчонки тонкими белыми пальцами. Подол черного платья теперь был испачкан дорожной пылью, прическа бруксы растрепалась от ветра. – Ты еще девица, верно? – спросила баронесса, заворачивая за угол. Пушистые ивы расположились вокруг них, обступили гуляющих с двух сторон дорожки. Ирена смотрела под ноги, в ушах у нее стоял странный шуршащий шум, голова кружилась. Ориана чувствовала, что спутнице ее тяжело было идти, и это радовало ее сверх меры. Рена продолжала путь медленно. – Никто нас тут не найдет, – прошептала брукса, пропуская девушку вперед себя. Перед Рен оказалась спрятанная от всех беседка, таящаяся меж плакучих ив. Белые переплеты досок, отшлифованных и аккуратно выкрашенных, отделяли маленький мирок от поместья, от города, от всего Туссента и бескрайнего мира. Ориана частенько приходила сюда, чтобы скоротать время, почитать грошовый романчик, помечтать, сидя под конусовидной крышей, что прячет от дождя. Ирену женщина усадила на скамейку. Аккуратно толкнула вперед, на самую серединку сидения. Девчонка вздрогнула, касаясь холодной доски. Ей все еще было холодно, васильковые глаза метались из стороны в сторону, словно ища кого-то меж зеленой листвы. Когда девушка вздрогнула снова, брукса положила свою ладонь ей на плечо, словно это могло ее согреть. – Выбрал хорошенькую… – прошептала она теперь уже самой себе. – Милую. Я-то больше люблю помоложе, но сейчас… – Что вы…? Холодный порыв ветра встрепенул волосы Ирен. Девушка лицом повернулась к женщине, заглянув в ее уставшие глаза. Они были… Другими. Кузнецкая дочь отодвинулась, заметив тень в до странного узких зрачках собеседницы. Холодные пальцы убрали от ее лица угольно-черную прядь волос, что самой Рене никак не мешала. Девушка вздрогнула от этого касания, от огня в ее разгоряченных жаждой очах. Страх закрался под кожу девушки, когда рука Орианы опустилась на ее шею. – Я только немножко, твоему вампиру хватит. Брукса подалась вперед, удержав ладонь на горле девчонки. Рен поползла назад, спиной двигаясь к концу лавки. Голова больше не кружилась, но конечности покалывало, они не слушались. Лопатками Рен уперлась в выступающую балку, отступать было уже некуда. Ночной мотылек проплыл мимо оставшихся наедине спутниц, не в силах помочь загнанной в угол добыче. Брукса была в нескольких сантиметрах, ее лицо теперь изменилось. Ирена вскрикнула, когда острые зубы вонзились рядом с ее ключицей, один из клыков словно бы задел ее кость, царапнул под плотью… Струйка крови сошла вниз, от белеющей кожи к платью, девчонка закрыла глаза, поддаваясь бессильному страху.