***
После завтрака я серьёзно задумалась над словами Локи. Они меня пугали и повергали в страшное уныние, а уныние грех между прочим. Посему я решила отвлечься от этих мыслей, но как— не знала. Идея пришла сама собой. Я щёлкнула пальцами, тем самым выражая восторг собственной мысли и спустилась к Локи. Тот что-то читал, сидя в кресле. — Угадай, что я придумала! — радостно предложила я. Локи пристально поглядел на меня. — До Сицилии порядка девяти часов полёта, — мягко заметил он. — Ты прочитал мысли. Так нечестно, — немного обиженно заметила я. Бог тихо рассмеялся. — И всё же вопрос остаётся открытым, — сказал он. — Нет, когда у тебя дядя летает на военном истребителе, у которого база недалёко от Палермо, — довольно заявила я. — Чего я о тебе ещё не знаю, Магдалена Анна Каневская? — с тёплой полуулыбкой спросил меня бог. Я хитро улыбнулась и, аккуратно поцеловав его в уголок губ, набрала номер дяди.***
Дядя Паоло долго матерился по-итальянски, но отвезти нас согласился. — Отлёт из Нью-Йорка в девять ровно завтра, отлёт из Палермо через три дня в тоже время. Не опаздывать! — гаркнул он в трубку, и разговор прервался. Я немножко попрыгала от радости, кивнула Локи и мгновенно убежала собираться. Где-то через полчаса я уже укладывала вещи кота, он, к слову сказать, прятался под моей кроватью уже второй день. Дело в том, что Локи позавчера напугал его, нечаянно наступив ему на хвост. Впрочем, ладно. Хотя Кромвеля мне было очень жалко. Локи собрался минут за пятнадцать, а потому сидел в гостиной и читал очередную книжку. Я втайне завидовала его способности все делать быстро и хорошо. Везёт же некоторым!***
О, Сицилия, прекрасная и благодатная земля! Все мои молитвы устремляются к тебе, и вся моя жизнь неотрывна от тебя! Так, хватит пафосных речей. Ну да, я люблю Сицилию! И хвалить её тоже люблю. Ну не сама же она себя хвалить будет в конце концов! Но всё же вернёмся к повествованию. На машине с базы, где находился дядин самолёт, мы поехали в маленький домик, что был недалеко от побережья. Там мы с Локи открыли все окна, сходили за продуктами и немножко прибрались, а затем с чувством выполненного долга уселись отдыхать. И тут мне в голову пришла идиотская идея покидать кусочки льда в небольшой прудик в саду, разумеется искусственный. Я принесла стакан льда и стала кидать его в воду. Принц молча наблюдал за этим. — Локи, покидай и ты! — предложила я. Бог долго отнекивался, но под моим давлением сдался и взял один кубик замёрзшей воды. Тут же его рука, а затем и, кажется, все тело начали синеть. На его лице стали проступать ломанные линии и точки. Белки глаз сделались красными. Бог с грустью и страхом в глазах наблюдал за моим меняющимся выражением лица. — Ты боишься меня? Я тебе противен? — упавшим голосом спросил он. Я отрицательно покачала головой и крепко обняла его, уткнувшись носом в шею. Локи обвил мою талию руками и поцеловал в затылок. — Я нашла самый чудесный синий цвет в моей жизни! — заявила я, водя кончиками пальцев по лицу Локи. Тот нежно поцеловал меня, а затем прошептал: — Ты, наверное, святая. Я покачала головой. Бог пожал плечами и ушёл в дом, оставив меня наедине с манящей сицилийской осенью.***
Через два дня после нашего возвращения в Нью-Йорк бог попросил меня о нашем венчании в церкви. Я согласно кивнула, плохо представляя, зачем языческому богу христианский обряд. И вот мы с ним стоим в церкви, а отец Иоанн читает молитву на латыни. Звучат слова клятв. Теперь мы муж и жена перед Богом и людьми. — Какой же хороший сегодня день! — думала я, выходя из храма и держа моего и только моего Локи за руку. Святая Дева, как же я тогда ошибалась!***
Вечером Локи неожиданно отвлёкся от книги, подсел ко мне и серьёзно спросил: — Ты будешь любить меня при любых обстоятельствах, Магдалена Анна Бенедетта? Я закивала. Локи вздохнул, что-то прошептал, и в его руке появился кулон в виде пламени огня, которое почему-то было зелёным. — Мне придётся тебя покинуть на год или на два, этот кулон будет сообщать тебе о моем состоянии. Если он светится, значит я жив. Если нет, значит Хель забрала меня к себе. Скажи, ты дождёшься меня? — серьёзно спросил бог. — Да, — прошептала я одними губами. — Я люблю тебя, Магдалена, — тихо сказал принц, обнимая меня. Я обняла его в ответ, затем произнесла: — И я тебя. Локи стал медленно растворятся в моих объятьях. Вскоре он исчез. Я с тихим всхлипом откинулась на спинку дивана. В моей руке мягко светился изумрудный кулон.***
Через месяц пламя стало блекнуть и светилось теперь очень слабо. Я погрузилась в молчаливый траур. Я по несколько часов сидела в церкви и молила Спасителя о том, чтобы мой супруг вернулся живым и невредимым. К весне я подала заявку на участии в Католической организации Opus Dei. Я проработала там четыре месяца. За это время я посетила несколько стран, помогая их жителям, много сделала для благотворительности, даже познакомилась с Папой Римским. И он, и всё его окружение спрашивали, почему у такой красивой и благочестивой девушки такое печальное лицо. Девушка сглатывала слезы и отмалчивалась. Ну не могла же я рассказать им о своём горе. Эти месяцы я жила, словно в тумане, меня поддерживали только благодарности и улыбки людей, которым я помогала. Но вот двадцатого июля, когда я только пришла из церкви, где умоляла Богоматерь вернуть моего Локи, в мою дверь постучали.