Le rendez-vous

      Я резко открыла глаза, судорожно вдыхая живительный воздух. Я жива. Господи, я жива! Какое же счастье дышать. Вот и осязание вернулось. Оказывается, меня завернули в шерстяной плащ и уложили на лапник. Рядом потрескивает костёр. Я чуть приподнялась и поглядела в сторону огня. Там сидел Гиза Мотт и невозмутимо варил что-то в походном котелке, подвешенном над углями.       — Спасибо, — просипела я. Голос всё ещё до конца не возвращался.       — Всегда рад спасти тебя от смерти, принцесса-католичка, — отозвался министр, добавив в котелок щепотку мяты.       — Боже, это так мерзко. Просто потихоньку темнеет сознание, а легкие наполняются водой. Это очень-очень мерзко, — с отвращением заметила я, поуютнее закутываясь в плащ.       — Когда тебе отрубают голову, тоже не очень приятно, — ответил Гиза и поморщился.       — Ага, наверное, — кивнула я.       — Ты даже не возмутилась, — добавил министр, поймав мой взгляд, обращённый к висящему на ветке платью, которое солнце старательно сушило.       — А чего тут возмущаться? Я ж в в корсете, сорочке, чулках… Там много чего, — удивилась я.       — Сорочка полупрозрачная. Обычно дамы возмущаются, — заметил Мотт.       — Я только что чуть не отдала Богу душу, поверь, то, что ты видел мои ноги — это явно не самое худшее, что произошло со мной за последний час, — отозвалась я, мелко вздрагивая. Если министр видел мои шрамы на коленках, то он явно мог много чего обо мне подумать. Надо было тогда наколенники одевать. Но нет же, я же храбрая, я же не боюсь кататься на роликах на неровной дороге без какой-либо защиты. Ну что я за дура была и осталась, а?       — Ну хоть одна нормальная в этом дворце, — пробормотал министр, помешивая супчик. Я кивнула и закашлялась. Я больше к этому озеру не подойду. Вообще.       — На вот, попей, — протянул он мне свой кулинарный шедевр в мисочке с осликом.       — Спасибо. А почему именно ослик? — спросила я.       — Понятия не имею. Это осталось от прежнего владельца дворца, — объяснил Гиза. Я молча приступила к этой своеобразной трапезе. Ну хотя бы согреюсь.

***

      К стоянке охотников мы вернулись к закату. Никто толком и не заметил, что я пропадала, но и к лучшему. А вот лицо Сигюн, когда она увидела меня живой и здоровой, было бесценно. Аскольд вот тоже был до нельзя удивлён. Гиза незаметно коснулся моей руки. Пора было начинать наш «спектакль».       — Ах, как чудесно озерное дно, — заметила я, обращаясь к министру.       — Вода, верно, холодная, — отозвался он.       — Именно так. Жаль только, советник Аскольд этого не знал, когда толкал меня в озеро, по его милости я замёрзла, — продолжила я с нехорошей ухмылкой.       — Он верно не был осведомлён ещё и о том, что у тебя нету жабр, когда держал тебя под водой, — ехидно добавил Гиза.       — Вы это о чем? — уточнил Один. Локи же тихо зашептал какое-то заклинание, недобро глядя на Сигюн.       — Если коротко, то Сигюн решила от меня избавиться и приказала своему подручному утопить меня, — спокойно ответила я. Всеотец обернулся, поглядел на королеву ванов и удивленно приподнял брови. Волосы Сигюн почернели, под глазами залегли морщины, а кожа сделалась сухой, как рисовая бумага. Бог обмана ядовито улыбался бывшей красавице Девяти Миров. Та потребовала зеркало, погляделась в него и ахнула. Через мгновение она, её слуги и челядь исчезли.       — Что-то мне подсказывает, что дома её ждёт переворот, — мягко заметил Локи, прижимая меня к себе. Я крепко обняла моего принца в ответ. Меня всё ещё трясло от холода и от страха.

***

      На следующий день Дагни принесла мне готовое платье, она и словом не обмолвилась про то, что меня вчера чуть не убили. Об инциденте во дворце судя по всему не говорили, что было очень даже неплохо.       Платье подошло мне идеально, надо было только чуть-чуть подшить подол. Я уже протянула руки к своему обычному платью (в сорочке стоять было прохладно), но тут в покои зашёл старший советник. Не знаю, какой из эйнхериев решил так пошутить, но шутка получилась не очень. Чилдермасс поглядел на меня и так и застыл с открытым ртом.       — Старший советник, выйдите, я не одета, ну то есть я, конечно, одета, но не до конца, — гневно завизжала я. Советник мгновенно ретировался. Я же густо покраснела, быстро одеваясь. Господи, помоги ему развидеть мои шрамы на ногах и меня вообще.