Super Psycho Love

Сердце бьется так быстро и громко, что заглушает абсолютно все звуки, будто я нахожусь в чертовом вакууме. От переизбытка эмоций кажется, что алкогольный дурман рассеивается, но это лишь иллюзия — стоит мне попытаться подняться с колен, как окружающий мир вокруг резко качается и идет рябью, будто я смотрю на него сквозь пыльное стекло, которое к тому же еще и потрескалось. Снарт подхватывает меня за плечи и осторожно прислоняет к стене — по нему и не скажешь, что он только что испытал крышесносный оргазм. Я как безвольная кукла, руки висят плетями, а глаза невменяемые и не фокусируются. Леонард аккуратно поглаживает меня по щеке — неожиданно ласково, контрастируя с тем, как пару минут назад его член таранил мою глотку. Блядь, как же я люблю секс. Как же я люблю заниматься им со Снартом. — Ты устал, Барри, — шепчет Леонард, носом касаясь моего виска. Его дыхание тяжелое и привычно отдает мятой. — По законам жанра я должен сейчас отвезти тебя домой и уложить спать. — Но мы не в ебучей книжке, — отвечаю я непослушными губами. Мне его чертовски мало, так что приходится извернуться, чтобы прижаться к Леонарду плотнее и вцепиться ему в ворот футболки, оттягивая в сторону. Снарт с видимой силой прижимает мои запястья к стене и пытается справиться со мной. Но когда я пьян, я очень смел, во мне просыпается жуткая сила, я слона могу завалить, не иначе, поэтому я его с блеском переигрываю, упрямо возвращая руки на место. Кожа его куртки теплая и приятная на ощупь, шершавая, говорящая о том, что он носит ее уже долгое время. — Я раньше думал, что ты всегда ходишь в дорогущих костюмах, — шепчу я, целуя Снарта в ключицу, губами задевая ткань футболки, — а ты, оказывается, не такой простой, как кажешься. — А я думал, что ты просто шлюшка, Барри, — смеется Леонард, — а ты совсем не такой простой, как кажешься. — Ты думал обо мне? — я пытаюсь сделать так, чтобы мой голос звучал кокетливо, но, учитывая степень опьянения, он звучит больше смешно, чем заигрывающе. Снарт ехидно глядит на меня и запускает пальцы в мои растрепанные волосы — любой гель для укладки против его рук совершенно бессилен. — Ох, Барри, тебе лучше не знать, о чем именно я думал, — интригующе произносит Леонард, а меня подбрасывает от его проникающей под кожу интонации. Он прекрасно видит, что меня трясет, поэтому невесомо, почти неощутимо, целует в щеку, но я умело подставляю губы. Ноль внимания, фунт презрения. — Леонард, — шиплю я, выворачивая шею, мне аж больно, но дотянуться до его рта — ох, черт — хочется ужасно. — Я не целуюсь после минета, — неожиданно резко говорит он. По-хорошему тут бы остановиться и прекратить попытки, но я, черт возьми, напился и понятия не имею, в какой жопе мира сейчас находятся мои тормоза. — Я целуюсь! — угрожающе заявляю я, вытягиваясь в струнку и заглядывая в ледяные глаза Леонарда, полные невысказанного возмущения. Наверное, Барри Аллена размажут сейчас по стене тонким слоем. Тогда квартиру я завещаю тому пацану, который заходил отлить, пока я решал, звонить Снарту или нет, — заслужил, серьезно. А банковский счет — Джо, пусть он хотя бы ремонт сделает в доме… Только сейчас я чувствую, насколько горячая у Леонарда кожа тела — для человека, которого всегда попадающий точно в цель Циско наделил прозвищем Капитан Холод, она слишком раскаленная. На ощупь она шелковая, словно дорогая ткань, так и тянет снять мешающую одежду и прижаться к Лену всем телом, чтобы ощутить — снова — тяжесть его сильного тела на себе. Вот еще одно последствие опьянения — я то пошлый до невозможности, то становлюсь мягким, как плюшевый медведь с глупыми большими глазами. Леонард упрямо держит рот закрытым, но я упорно продолжаю попытки разжать языком его губы — медленно облизываю нижнюю, посасываю и чуть прикусываю верхнюю, обиженно фыркаю, потому что он не поддается, а потом опять пристаю. Точно знаю, что Снарт уже чувствует привкус собственной спермы на губах… Блин, мне хочется поцеловать его не меньше, чем хотелось пару минут назад опуститься перед ним на колени. — Ты сейчас Барри Аллен или Флэш? — сквозь зубы спрашивает Снарт, не прекращая сверлить меня взглядом, будто он чертов Супермен — того и гляди, пришпилит меня к стене. Я многозначительно мычу, возвращаясь к прерванному его репликой занятию — скольжу языком сначала по его губам, а потом по щеке, царапая чувствительный кончик о щетину. Я не отстану ни за что на свете. Он все равно сдастся, я же чертовски хорошо умею убеждать, и не только языком и задницей. — Сначала поцелуй меня, — шепчу я, — пожалуйста, — мои руки сползают по его спине ниже, задевают ремень, который все еще расстегнут, но касаться задницы Снарта я не решаюсь — наверное, не все мозги я еще растерял, но хочется, аж пальцы скрючило, как сильно. — Ты невыносим, — фыркает Леонард, выразительно толкаясь бедрами вперед, я тут же подхватываю это движение, притираясь к его члену вплотную. Голова сразу идет кругом, а тугая кожа костюма болезненно давит на мою промежность. Я неловко ерзаю, забыв про свои бесплотные попытки забраться языком в рот Лена, как он сам решает взять ситуацию под контроль, хватает меня за шею и… о-о-ох, как там меня зовут? Какой сейчас год? — Отвечай на вопрос, — просит Снарт, отпуская мои губы после головокружительного поцелуя, укравшего остатки моего пьяного разума. Его сперма теперь горчит не только на моем, но и на его собственном языке, отчего у меня пол под ногами едет, как эскалатор. — Барри, — подумав, говорю я, будучи совершенно уверенным в своих словах. — Определенно, Барри. Пусть и выгляжу как Флэш. — Ты выглядишь как супергерой из комиксов, — Снарт отстраняет меня от себя и рассматривает мою одежду внимательным взглядом. — Какая у тебя суперспособность? — Blowjob, — не моргнув глазом, заявляю я. Леонард иронически приподнимает брови, а в его льдистых глазах пляшут смешинки. — В этом ты, конечно, хорош… — тянет он, саркастически ухмыляясь, — но мне кажется, что у хорошего мальчика Барри Аллена есть и другие скрытые таланты. Я мученически краснею, а Снарту все нипочем — он держит меня за плечи на почтительном расстоянии, лицо у него ехидное-ехидное, какое-то ядовитое. Черт, мне нравится. Интригует. — Я очень… гибкий, — выдавливаю я первое, что приходит на ум. — Когда-то давно я занимался легкой атлетикой, бегом с препятствиями и немного гимнастикой. Вот и… Даже в полутемном туалете я вижу, как бешено расширяются зрачки Леонарда, когда он слышит слово «гибкий». Не представляю, о чем он думает, или нет, представляю, и лучше бы я этого не делал, костюм на мне ужасно неудобный, точно не для походов в клубы и не для обжиманий с шикарными мужчинами по углам. — Барри, — бархатным голосом произносит Лен, — мы обязательно проверим… — он делает длинную двусмысленную паузу, поглаживая меня по щеке, — твою гибкость. Ты помнишь про маскарад? Я киваю, чувствуя, как в кармане вибрирует телефон. Снарт тоже слышит это гудение, резко тянет меня на себя и вытаскивает из моих брюк мобильный, пока я хватаю ртом воздух. Я надеюсь, что звонит Айрис. Или Кейтлин, которая могла меня потерять. Да даже звонку Циско я был бы рад или порции воспитательных нотаций от Джо… Но блин, судьба — стерва. Это Оливер, который записан у меня в телефонной книжке как «Стрела». Ноздри Снарта раздуваются — теперь он похож на страшного саблезубого тигра, который готов разорвать свою жертву на куски, а усмешка, скользнувшая по его губам, стреляет на поражение. Я на долю секунды трезвею, но этого хватает, чтобы я пришел в себя и задался вопросом, не являюсь ли я… Говорил же, что пить мне нельзя, не ведаю, что творю. — Разменной монетой, — нервно сглотнув, выдыхаю я. Теперь я точно Барри Аллен, скромный парень, работающий офисным клерком. Ненавижу себя и эту неуверенность, сквозящую в голосе, я будто не говорю, а блею. Блядь, да что же такое… Снарт вопросительно глядит на меня, но я готов биться об заклад, он прекрасно понял, о чем я говорю. — Ты это всерьез? — с сомнением спрашивает Леонард, возвращая мне телефон — Оливер перестал звонить, а я смотрю на неотвеченный вызов, ощущая противный холодок проснувшейся совести. Наверное, у меня слишком красноречивый вид, чтобы Лен просто стоял и смотрел, как я сверлю глазами мобильный, так что он обнимает меня, притягивает вплотную к себе и что-то неразборчиво шепчет, я не прислушиваюсь. А если он и правда меня использует? Почему я раньше не подумал об этом. — Вот что я тебе скажу, — говорит Снарт, резко сжимая мою ягодицу через плотную кожу брюк — я едва ли не взвизгиваю от неожиданности. — Использовать тебя в качестве… разменной монеты было бы слишком просто. Я похож на человека, который любит легкие задачки? Я смотрю ему в глаза, потом перевожу взгляд на лоб, отмечая продольные морщины, слишком заметные для человека, которому чуть больше тридцати… если Оливеру почти сорок, то Лен точно старше. Я в свои двадцать шесть рядом со Снартом выгляжу как ребенок. Трахающийся за деньги, блин. — Не похож, — отвечаю я, но червячок сомнения все же забрался в это проклятое яблоко — а я сам почти что яблоко раздора, только возникшее между Оливером и Леонардом с некоторой задержкой. Что за ересь у меня в башке, скажите на милость? — Я жду тебя на вечеринке. — Леонард аккуратно отцепляет меня от себя и напоследок целует в щеку. — Надеюсь, тебе понравится. Ты читал Великого Гэтсби? Я заторможенно киваю, силясь найти связь. — А фильм видел? — не без удовольствия произносит Снарт, на что я тоже отвечаю согласием — видел, но не особо оценил, разве что художественная составляющая была чудесной, весь этот блеск… Наверное, надо пересмотреть. — В таком случае все пройдет именно так, как я запланировал, — многообещающе улыбается Леонард, а у меня от его улыбки мороз по коже — он точно так же скалился, когда смотрел на то, как Оливер пытался до меня дозвониться. — Спи сладко, Барри. Он идет к двери и коротко стучит — три четких удара, после которых дверь распахивается и впускает в туалет громкую музыку и голоса. Стоит Снарту исчезнуть в толпе (за ним точно идет охрана, но секьюрити одеты как завсегдатаи вечеринок, не подкопаешься к маскировке), в проеме показывается взволнованный Ронни. — Барри, ты куда пропал? — он хватает меня за шкирку, как котенка, и ощутимо встряхивает, матерясь. — Блядь, Кейт уже группу захвата вызывать хотела! — Меня всего лишь захватил мой мочевой пузырь, — отмахиваюсь я. — Пойдем, я заколебался тут сидеть. Мы возвращаемся на танцпол, Снарта и след простыл, а о том, что мне звонил Стрела, я забываю практически сразу. И я ему так и не перезваниваю.