***
Джо ведет себя не как всегда. Обычно он не приезжает ко мне просто так, без звонка, всегда договаривается о визите заранее, видно, боится встретить у меня в квартире парня/девушку в одном нижнем белье. А тут пришел без предупреждения, да еще и выглядит… странно. Будто что-то потерял, мнется в проходе, не заходит, посматривает на меня исподлобья. — Джо, все в норме? — спрашиваю я, а сам задней пяткой левой ноги понимаю, что последнее время очень часто слышу этот вопрос в свой адрес. Наверное, меня выражение лица выдает, весь мой нервяк как на ладони. Джо едва заметно поводит плечами — нервничает, это я могу безошибочно определить. — Я просто собирался пообедать, — он как бы невзначай заглядывает через мое плечо вглубь квартиры, — привез лапшу из китайского ресторана на углу. Составишь компанию? — Конечно! — я тепло улыбаюсь, пропуская отчима и закрывая за ним дверь. — Располагайся на кухне, я сейчас переоденусь и приду. Усадив Джо за стол, я кидаюсь в спальню, одной рукой пытаюсь натянуть штаны, другой заправляю развороченную кровать, запинываю под кровать пушистые наручники, которые Кейтлин забыла убрать в ящик с барахлом, пустую бутылку, валяющуюся здесь же, убираю в прикроватную тумбочку, ставлю телефон на виброрежим — и вуаля, я готов! Примерный мальчик Барри Аллен причесывается и выходит. Джо сидит там, где я его оставил. Лицо у него странное. Какое-то слишком уставшее для самого начала рабочего дня, будто он пахал в три смены уже неделю, но я знаю, что ему сейчас дали стажера, которого он загружает работой по самое не хочу, поэтому с бумагами возиться не нужно. Да и преступность Централ Сити под контролем… Так ведь? — Давай рассказывай, — вздыхаю я, усаживаясь напротив и сцапывая коробку с лапшой. Я даже открыть ее до конца не успеваю, как в нос бьет одуряющий запах специй и томатов. Ух, любит же Джо все переперченое донельзя. — Не знаю, как начать, — сетует отчим, безразлично ковыряя лапшу, — это скорее будет похоже на нытье, нежели на просьбу о помощи. Просто обсуждать это на работе я больше не могу, надоело. — Джо… — Барри, мы в дерьме. Вся полиция Централ Сити в дерьме, — Джо откидывается на стуле и трет глаза. Только сейчас вижу, что они красные от недосыпа. — Нашли информацию про одного… чиновника, который занимается хищением денежных средств из благотворительных фондов. Случайно всплыла его фамилия в одном деле, которое вообще не связано с благотворительностью. Но мы не можем ничего сделать, потому что этот урод находится под патронажем, — Джо кривится, — нашего мэра Куина. От фамилии Оливера меня заметно передергивает, но я успешно сдерживаю готовый вырваться нервный смешок. — Мистер Куин попросил капитана Сингха не вмешиваться в политику. Нам не дают делать нашу работу, потому что на носу выборы! — Джо раздраженно взмахивает рукой, разбрызгивая ярко-красный соус по столу. — Будто мир рухнет, если этот прощелыга не проголосует за Куина. Твою мать… У меня сейчас сердце остановится, никогда не видел Джо таким расстроенным. — И что вы будете делать? — осторожно спрашиваю я. — Есть один вариант, — медленно произносит Джо, тщательно подбирая слова. — Сингх предлагал обратиться к Снарту. Ух ты ж блин. — Зачем? — стараясь скрыть волнение, интересуюсь я, под столом нервно сжимая кулак. — У него больше выходов на этого урода. И с ним бодаться Куин не рискнет, кишка тонка, — губы Джо искривляет злая усмешка. — Вот я их обоих терпеть не могу, а теперь сижу и думаю, как связаться с этим городским доном Корлеоне. Он же всегда выходит на связь, только когда ему нужно. У меня просто, блядь, нет слов. В мире тупых совпадений этот разговор точно бы занял первое место. Безоговорочно. — И что ты хочешь от него? Джо глухо смеется и отводит взгляд. — Чтобы он разобрался с этим политиканом самостоятельно. Чтобы комар носа не подточил, а наши руки остались чистыми и мэр не смог бы подкопаться. Но этого хочет Джо, а детектив Уэст хочет все сделать согласно букве закона. Вот такая вот арифметика, Барри. Я искренне рад, что ты не пошел по моим стопам. Он трет лицо, а я гляжу на отчима так растерянно, будто мне снова пять и меня первый раз ударил какой-то пацан в песочнице, а я не смог дать сдачи. — Джо, я не… Я идиот. — Я сейчас. С грохотом отодвигаю стул и быстрым шагом иду в спальню, где оставил телефон. На экране светится пропущенный вызов от Кейтлин, но мне сейчас не до нее, потом перезвоню, главное, не забыть, а то в состоянии аффекта я могу остатки мозга растерять. Что я делаю? Блядь, что я делаю? Я пытаюсь помочь отчиму, который в тупике и пришел ко мне пожаловаться на рабочие проблемы. Джо помощи не просил, но пропустить все сказанное мимо ушей я не могу. Потому что у меня есть возможность… крошечный шанс, что Лен… Это выглядит так, будто я оборзел вконец. — Снарт, — рявкают в трубке, и я от неожиданности чуть ли язык не проглатываю. Ты сегодня ночью совсем другое проглатывал, Барри Аллен. Блядь, подсознание, иди к чертовой матери, хоть на пять минут! — Лен, — голос подводит и срывается на писк, — э-это Барри. В трубке на какое-то время воцаряется тишина, а потом я слышу отдаленный голос Леонарда, произносящий: «Вышли. Все». От его сурового тона у меня мурашки бегут по спине, как взбесившиеся. Хлопает дверь, и теперь я точно уверен, что мы одни. — Здравствуй, Барри, — мягко говорит Лен, совсем не так, как только что выгонял кого-то из своего кабинета (ну я думаю, что у него должен быть свой злодейский кабинет, как в кино). — Что-то случилось? — Да, — я прокашливаюсь, — нет. То есть да. — Так все-таки? — Мне… — Барри, ты оборзел, ты понимаешь своей тупой головой? — Мне нужна твоя помощь. — Помощь? — сладко тянет Снарт. — Какого рода помощь? — У моего отчима проблемы на работе… — я силюсь подобрать правильные слова, надеясь, что Снарт меня поймет. — А мэр Куин отказывается… — Мистер Куин? — блядь, сколько в этом голосе яда, королевская кобра нервно подыхает в сторонке. — Барри, я сделаю все, что смогу. — Эм… Правда? — вдруг переспрашиваю я, сам не зная зачем. Снарт смеется и уверенно говорит: — Да. — Ты даже не спросил, в чем, собственно, проблема, — неуверенно говорю я, — а вдруг это что-то… — Барри, — перебивает Лен, — я только рад сделать что-то для тебя. От его слов мне вдруг становится тепло-тепло. Такие люди, как Лен, даже теоретически не могут вызывать подобного чувства. Они страх внушать должны, а не сладостную негу только лишь оттого, что внезапно решили побыть альтруистами. — Спасибо, Лен… В общем, ситуация более чем странная… Я передаю ему слова Джо, стараясь звучать серьезно. Лен слушает терпеливо, иногда переспрашивает, но в целом наш разговор наконец-то съезжает с темы «я соблазняю, а ты поддаешься», и мы беседуем конструктивно. Пожалуй, даже слишком — у меня появляется непонятное чувство, будто Снарт реально заинтересован в помощи Джо. Такое возможно? Вполне. — Ясно, — коротко говорит Лен, когда поток моих слов иссякает. — Твой отчим сейчас у тебя? — Да, на кухне, — непонимающе отвечаю я и тут же столбенею, как истукан, когда слышу твердое: — Дай ему трубку. Пиздец. — Д-да, сейчас, — бормочу я, неуверенно двигаясь в сторону кухни. Джо все еще жует лапшу, запивая ее найденным в холодильнике грейпфрутовым соком. Когда он замечает меня, замершего в проходе, то улыбается с набитым ртом. Черт, как же я его люблю. Я не мог этого не сделать, даже если сам себе яму вырою. Пусть меня распнут, но я не хочу, чтобы хоть что-либо беспокоило Джо. — Тебя к телефону, — произношу я, пихая оторопевшему отчиму мобильный. Он недоуменно косится на трубку, но все же прислоняет ее к уху и преувеличенно бодро произносит: — Детектив Уэст. Надо видеть его лицо, это же ужас. Кошмар. Нет, это хуже кошмара — Джо сначала выпучивает глаза, потом вцепляется в стол и ошарашенно глядит на стоящую перед ним лапшу, будто она сейчас кинется его душить. Потом он переводит осоловелый взгляд на меня и одними губами спрашивает: «Что?» Я осторожно киваю и тычу пальцем в телефон, мол, разговаривай, и пячусь в сторону спальни, собираясь не мешать беседе. Лучше отсижусь в комнате, чтобы не попасть под горячую руку. В конце концов, нужно как следует подумать, как объяснить все это Джо. Я сам близок к обмороку, но, если честно, безумно рад, что Лен вот так вот с бухты-барахты согласился помочь. Это… характеризует его с хорошей стороны. Я еще после присланной розы подозревал, что в нем есть что-то положительное, правда, очень глубоко запрятанное, но потом он приехал в клуб, а теперь… Вдруг резко хлопает дверь — и я подпрыгиваю на кровати чуть ли не на целый метр. Джо входит в спальню с нечитаемым выражением лица и кидает мне в руки мобильный. — Мы договорились встретиться, — он проводит рукой по лбу, и я вижу, что у него на коже выступила испарина — переволновался. — Я рад, — я аккуратно улыбаюсь, — надеюсь, что ситуация разрешится. — Я в этом уверен, — Джо цокает языком и прищуривается, разглядывая меня. Барри Аллену снова пять лет, и он пришел домой с синяком под глазом. — А я надеюсь, что ты, Барри, сейчас мне объяснишь, какого черта у тебя в телефоне делает номер местного мафиози Леонарда Снарта, записанный как «Лен».18
29 сентября 2016 г. в 16:31
После вечеринки я, как ни странно, чувствую себя прекрасно, даже голова не болит, хотя обычно я целые сутки лежу пластом, передвигаясь по дому исключительно медленно и до туалета — на кухню стараюсь не заходить, потому что даже от малейшего запаха еды меня вывернет наизнанку. Но то ли в Студии 54 алкоголь наивысшего качества, то ли мой организм так вымотан стрессом, что никакое похмелье его не пугает, но я просыпаюсь ближе к обеду, бодрый и выспавшийся, хотя вставать не спешу — тело слегка ноет после вчерашнего рандеву со Снартом, а руки до сих пор приятно пахнут его парфюмом. Надо при встрече спросить, что это за аромат такой — кедр, мой любимый бергамот, табак и чертова мята, которой Леонард будто пропитан весь целиком.
От воспоминаний член дергается, требуя внимания, я с протяжным стоном переворачиваюсь на спину и рассеянно поглаживаю себя — перед глазами фирменная ухмылка Снарта, а кончики пальцев все еще чувствуют его разгоряченную кожу. Леонард не человек, а преступление против морали, он одним своим видом вызывает желание отдаться ему со всеми потрохами, что я с радостью и делаю, когда отключаются мозги.
Надо будет попробовать просто поговорить с ним подальше от горизонтальных поверхностей, желательно на почтительном расстоянии друг от друга.
Я, блин, кажется, вообще не помню, как это — разговаривать. Проклятье.
Снарт — ходячий ребенок Розмари. Зло в чистом виде. Жутко сексуальное зло.
Барри, да ты, мать вашу, одержим. Возьми себя… — ладонь ласкает член, я запрокидываю голову на подушку, размеренно двигая пальцами, и тихо выдыхаю: «Лен». Черт, у него слишком красивое имя.
Поцелуй меня, Лен. Я нравлюсь тебе таким, Лен? Хочешь меня, Лен?
Возьми меня сзади, Лен. Лен, пожалуйста, сильнее… Я будто создан для того, чтобы брать у тебя в рот, Лен.
Я уже скучаю, Лен…
Так, стоп. Это еще откуда?..
И как же вовремя звонит телефон! Мысли совсем куда-то не туда потекли, от похоти и следа не осталось.
— Да, я слушаю… — рассеянно отвечаю я, легко сжимая член у основания, хотя понимаю, что с оргазмом точно придется повременить, Циско никогда не звонит просто так, у него нет времени на пустую болтовню.
— Барри, доброе утро, — голос Рамона странно напряженный. — Как прошел вечер?
— Отлично… — я чувствую, как по спине ползет неприятный холодок предчувствия. — Что-то случилось?
— Нет. Я по работе, — Циско нарочито тянет время, будто хочет, чтобы я начал вытаскивать из него слова клещами. — Стрела заказал тебя на сегодня. На девять. В С.Т.А.Р.
«Маскарад», — проносится у меня в голове. Я весь подбираюсь и неловко вытираю вспотевшую ладонь о скомканную простыню. Еще этого мне сегодня не хватало, вот черт.
— Я занят, — помедлив, честно признаюсь я.
— Барри, ты, наверное, не расслышал, я сказал Стрела.
— Я понял. Говорю же, занят.
Циско молчит, и эта тишина в трубке мне не нравится. Очень не нравится. Я встаю с кровати, вмиг ставшей больше похожей на тюрьму, и иду на кухню, чтобы налить стакан воды, но мне больше хочется вылить ее на голову, нежели выпить.
— И чем же, позволь спросить? — осведомляется Рамон после того, как основательно помучил мои нервы отсутствием объяснений. — У меня такое чувство, что последнее время под моим носом творится какая-то хуйня.
— У меня… свидание, — слово дается мне с огромным трудом, потому что я не помню, когда последний раз произносил его без сексуального подтекста в рамках своей работы. Циско вдруг фыркает так громко, что я от резкого звука глохну она одно ухо.
— Кажется, вечеринка прошла хорошо, — ехидно говорит Рамон, — очень рад за тебя. Конечно, клиент всегда прав, но в твоем случае я готов пойти тебе навстречу…
— Нет. Если мы уложимся в час-полтора, я вполне успею.
Сам не верю, что это говорю. Но моя работа… блядская работа. Я не могу отказаться, хотя Оливер мне уже почти физически противен. Если, конечно, ему секс нужен, а то будет опять пытаться промыть мне мозги своими проповедями…
Я вглядываюсь в свое отражение в зеркале — глаза наполняются животным ужасом, а со щек мгновенно сходит краска, потому что ко мне стремительно захлестывающей волной возвращаются фрагменты вчерашнего вечера. Я же не только занимался сексом со Снартом, я еще и Оливеру звонил…
Так, спокойно, Барри Аллен, включаем мозги и думаем.
Отказаться я не могу, потому что и так наворотил делов, мэр меня по стене размажет, Циско превратит в пятно на асфальте, а от С.Т.А.Р. камня на камне не оставит. А если соглашусь, то не успею к Снарту, да еще и придется терпеть приставания Оливера.
Приставания. Так, все. Сколько можно издеваться над собой? И над Оливером, раз уж на то пошло.
— Барри? — терпеливо переспрашивает Циско, когда мое многозначительное молчание затягивается. — Что мне сказать Стреле? Что у тебя свидание?
— Блядь, — вырывается у меня. — Циско, не смешно. Скажи, что я приеду. Но только на час.
— До десяти, значит, — удовлетворенно произносит Рамон. — Я передам. Не опаздывай.
— Я никогда не опаздываю! — возмущенно говорю я, но отвечают мне уже короткие гудки.
Задумчиво щелкаю по кнопке чайника и гляжу, как весело пляшет вода в прозрачных стенках. Наверное, мои мозги сейчас кипят точно так же, того и гляди пар из ушей пойдет. Я так напряженно думаю, что костяшки пальцев белеют от того, как сильно я стискиваю край стола. Настроение отстой, а еще несколько минут назад я проснулся от тянущего возбуждения, хотел подрочить, как все нормальные люди, созвониться с Джо, возможно, пообедать вместе с ним, а вечером… Ох, какие были планы на вечер.
А вместо этого мне придется встретиться с Оливером лицом к лицу. И, наверное, это будет наша последняя встреча. Если я выживу, потому что вариантов два — либо мы полюбовно разойдемся, причем мне как-то придется выкручиваться, не произнося имя Леонарда Снарта, либо Оливер вызовет охрану, и меня пришьют. Так себе перспективка, если честно. Но тянуть больше нельзя, потому что количество Снарта в моей жизни достигло просто критических масштабов.
Я не могу «встречаться» (подразумевая оба значения этого слова) с ними обоими, придется выбирать. Конечно, проще бы было, если бы меня коллективно послали на хрен, но не дождешься от этих двух такого поворота событий. И какой бы тупой и унизительной ни была идея Айрис с табличкой (да, вы можете сказать, что мы циничные уроды, но идите в пень, если не можете посмеяться над таким нижеплинтусовым юмором, иногда нужно позволять себе расслабляться таким вот извращенным способом), она направила мои мысли в нужное русло…
Дальше-то что? Если не соглашусь на предложение Оливера (а я не соглашусь), то наши встречи так и будут тянуться, перемежая секс с его попытками наставить меня на путь истинный. А потом его жена родит ему наследника, а я отправлюсь обратно в С.Т.А.Р. Вы серьезно думаете, что Оливер, обзаведшийся ребенком, будет продолжать ездить ко мне? Как бы не так: были подобные случаи, все клиенты уходят, как только дома все более-менее нормализуется. Обычная практика. Бывает, что через пару лет они приходят снова, но факт остается фактом — я должен буду вернуться к обычной работе. Не то чтобы я сильно против, просто отвык немного. Все же, когда видишь перед глазами член только одного человека, привыкаешь и даже получаешь удовольствие (или это мне так повезло?). Сложно кончить, если твой клиент выглядит как обезьяна, сбежавшая из зоопарка, а тебе приходится его ублажать (бр-р-р-р, гадость, хоть Циско и старается работать над качеством клиентуры С.Т.А.Р., но всякое бывает).
В дверь звонят. Я с трудом выныриваю из тяжелых мыслей, так до конца и не определившись, что мне, собственно, делать дальше и как Снарт воспримет мое опоздание. Но дальше ковыряться в голове некогда, потому что я вижу через глазок встревоженное лицо Джо.