bring me to life

      В полуденное время небо вновь потемнело: устланное серыми, тяжелыми тучами. Головная боль вернулась, Джерард, поставив будильник на два часа, когда следовало забрать сына со второй смены, прилег на мягкий ковер вздремнуть, понимая, что до кровати или хотя бы до дивана он доползти не в состоянии. Омега знал, что после дневного сна голова будет трещать весь вечер, и он точно не заснет раньше часа ночи, но усталость была намного сильнее беспокойства о грядущей бессоннице.       Донна заглянула в гостиную и, увидев спящего сына, глубоко вздохнула. Джерард в последнее время стал очень вымотанным: волосы, похоже, он даже не расчесывал, кожа на два тона побледнела, под глазами залегли темные круги, а щеки впали. Женщина заботливо укрыла сына одеялом, молясь, чтобы весь этот кошмар и вообще темная сторона его жизни поскорее закончилась.        Однако Джерарду не удалось как следует вздремнуть. Его разбудил звонок, телефон отчаянно вибрировал уже четверть минуты, играли Misfits. Джерард лениво поводил вокруг подушки опухшей и покрасневшей рукой, нащупывая телефон. Он обнаружился на маленьком кофейном столике. Мужчина попытался сфокусировать взгляд на экране, но незнакомый номер расплывался. Омега несколько раз кашлянул, восстанавливая охрипший после сна голос, и принял вызов. — Джерард Уэй. Я вас слушаю. — Вы отец Томаса Уэя? — женский голос на другой стороне провода был громким и властным. Джерард, пытаясь собрать мысли воедино, удивленно пробормотал: — Да, а по какой причине вы звоните? И кто вы? — Я директор школы, в которой на данный момент учится ваш сын. Сегодня он подрался со своим одноклассником и разбил окно. Прошу немедленно явиться в мой кабинет, — послышались гудки.       Джерард еще минуту непонимающе шевелил губами, по инерции стараясь ответить. Потом он вздохнул и приподнялся. Все тело будто налилось свинцом. Омега сбросил тяжелое одеяло и, лизнув засохшие губы, приподнялся, бросая плед на диван. Минутная стрелка на часах образовала с часовой ровную вертикальную линию. Ну вот, ему удалось поспать всего полчаса.       Улица вновь встретила его моросящим дождиком. Джерард побежал в направление школы, проклиная эту ненавистную ему осень, наполненную дождем, головной болью и неожиданно свалившимися на голову проблемами. Его ботинки все еще оставались влажными изнутри, после вчерашней прогулки по лужам, да и пальто плохо высохло. Джерард представил, насколько всколоченным он выглядит на данный момент и усмехнулся. Он надеялся, что директриса не обратит внимания на его внешний вид. «А если обратит, то может вызвать комиссию по правам детей, а они устроят осмотр дома и жилищных условий», — не без опаски подумал Джерард.       В школу он явился десять минут спустя после звонка директрисы. Омега, быстро разузнав, где находится кабинет, помчался вперед по коридору, едва не опрокинув детей, идущих ему навстречу. Джерард, тяжело дыша, распахнул дверь коричнево-медового оттенка и замер. Его сверлили взглядом три пары возмущенных и две пары испуганных глаз. — Ну, что стоите, мистер Уэй? Присаживайтесь! — тишину прервал раздраженный голос директрисы.       Джерард неуверенно поплелся к своему месту возле сына, попутно осматривая присутствующих. К столу директрисы был пододвинут еще один, но более длинный, за которым восседали провинившиеся и их родители. Сама женщина оказалась тучной, определенно альфа, с белоснежными волосами и тремя подбородками. Джерард отлично помнил ее еще со школьных времен. Напротив него расположился отец Майлза. Омега, скептически осмотрев мужчину, был вынужден признать, что он чрезвычайно привлекательный. В каждом его движении, в каждом сказанном им слове присутствовало некое необъяснимое обаяние и элегантность. Мистер Айеро, как представила его директриса, был статен и строен, волосы аккуратно зачесаны назад, а костюм тщательно выглажен. Джерард даже немного постыдился за свой внешний вид, отец Майлза имел явное превосходство над ним. — Итак, господа! Я вызвала вас сегодня, чтобы обсудить поведение ваших детей. Мисс Элисон, — директриса кивнула в сторону худощавой учительницы, чьи волосы были собраны в аккуратный конский хвост. — зайдя в класс с началом урока, обнаружила ваших детей, вцепившихся вдруг друга, опрокинутую вазу и разбитое этой самой вазой окно. Причем ваши дети продолжали драться, окруженные одноклассниками, весело галдящими и переговаривающимися. По их словам, Айеро начал дразнить Уэя, а тот полез на него с кулаками. — Что за чушь! — возмутился Джерард. — Мой сын никогда бы не затеял драку первым, не так ли, Том? — Но ведь он назвал тебя, — Томми перешел на шепот, который, однако, был слышен всем, — разведенной шлюхой. — Что?! — разозлился Джерард, вскочив с места. — Да что ваш сын себе позволяет! Говорит такие слова в своем возрасте. Его выпороть за это надо! — Видимо, он сказал чистую правду, — усмехнулся мистер Айеро.— В любом случае, драку начал ваш сын. — Но ваш сын его спровоцировал, — вспылил Джерард. — Небось, у самого такая мамаша была, что всех на нее равняет. — Не смей оскорблять мою жену! — рявкнул мистер Айеро, вскакивая вслед за Джерардом. — За своим сыном следи! Отец истеричка и сын недалеко ушел! — Вы, между прочим, пьяным разъезжали по городу и едва не сбили меня! — Джерард замахнулся и ударил наглого альфу по щеке с громким хлопком. Дальнейшую драку остановила директриса, громовым голосом приказав: — Немедленно прекратили! Вы уже взрослые люди, а ведете себя, словно малые дети. Какой вы своим сыновьям пример подаете? Вот, смотрите, они снова дерутся! — мужчины перевели взгляд на детей. Майлз сжимал ухо Томми, а тот тянул его за длинный нос, унаследованный, видимо, от матери. Мужчины бросились разнимать дерущихся. Джерард, осознав свое поведение, ярко покраснел. Не следует больше поддаваться провокациям таких напыщенных идиотов, как мистер Айеро. Альфа же, прижимая к себе свое чадо, исподлобья смотрел на Томми и его отца таким взглядом, что Джерарду стало немного не по себе. — Итак, слушайте, господа! Невзирая на то, что вы оба мои бывшие ученики, если ваши дети вновь устроят скандал, я выгоню обоих, даже не разбираясь, кто первый начал! А теперь идите, не расходуйте понапрасну мое время! — директриса указала пальцем на выход, мисс Элисон открыла дверь перед мистером Айеро, заигрывающее глядя на него из-под ресниц. Но альфа даже внимания на нее не обратил — он тянул упирающегося сына за запястье.       Джерард вышел следом за ним. Мисс Элисон наградила его на прощание полупрезрительным-полужалеющим взглядом. Дверь захлопнулась за спиной, и Джерард, пригладив волосы, стараясь придать себе более или менее ухоженный вид, направился в сторону выхода.       У входа в школу его поджидал альфа. Айеро, откинувшись спиной на дверцу своей дорогой машины, курил сигарету. Выбившаяся прядь волос спадала на его лицо, веки были прикрыты, а влажные губы выдыхали белый эфирный дым с легким ароматом клубники. Джерард сильнее сжал руку сына, предчувствуя неладное. Рука Томми в его ладони мелко задрожала. Альфа поднял на него взгляд и небрежным жестом выбросил сигарету в лужу. Она с шипением потухла, как и надежды Джерарда поскорее сбежать. Да и тучи, как назло, поредели, превратившись из тяжелых серо-синих глыб в легкую белоснежную чешую. — Итак, что ты там выпалил про мою жену, урод? — Айеро медленно и угрожающе, словно хищник на охоте, приблизился к Джерарду, который старательно пытался не растерять чувство собственного достоинства, пусть инстинкты омеги приказывали ему заскулить и упасть на колени, вымаливая пощады. Пальцы альфы были сжаты в кулак, плечи напряжены, а брови сведены к переносице, что свидетельствовало о крайней степени гнева. Джерард отступил на шаг, загораживая Томми. — Я только защищал своего сына. Твоя жена, настолько слабовольна, что не может как следует воспитать своего ребенка? — язвительно поинтересовался Джерард. — Ты! Ты… Да ты ничего о ней не знаешь, тупой омега! — альфа обхватил его горло и сжал пальцы в попытке задушить. Томми закричал, зовя на помощь. Воздуха начало катастрофически не хватать, и Джерард принялся отчаянно царапать его руки, но альфа не отпускал. Но тут, к счастью, подлетели другие родители и разняли дерущихся. Айеро еще брыкался в попытке выбраться, громко матерясь. Джерард, по инерции отлетевший в другую сторону, упал на асфальт, прямиком в лужу, закрывая рукой саднившую шею. К нему мигом подлетел Томми и заплакав, обнял отца. Альфа, взглянув на них, перестал брыкаться, с виноватым видом отступая к машине. — Ты еще пожалеешь о своих словах, — на прощание бросил Айеро, залезая в салон. — И что же ты мне сделаешь? — передразнил его Джерард, показывая мужчине средний палец. Томми обернулся и погрозил альфе кулачком. — Увидишь, увидишь! Я превращу твою жизнь в ад! — Айеро громко захлопнул дверь, завел мотор и машина уехала, разбрызгав воду из лужи, в которой стояла. Некоторые люди отшатнулись от капель воды. «Похоже, это его хобби — обливать людей водой из лужи», — решил Джерард, наблюдая удаляющийся автомобиль, пока тот не превратился в маленькую точку.       Когда толпа разошлась, Джерард поднялся с лужи, понимая, что пальто безвозвратно испорчено, а ему еще нужно было за продуктами сходить. Штаны и нижнее белье тоже намокли. Омега вновь почувствовал себя глупым ничтожеством. Ему отчаянно хотелось вернуть время обратно на один месяц, а в тот роковой день попросту возвратиться позже обычного. Если бы он немножко подождал, может ему бы тоже удалось найти себе любовника. Джерард тряхнул головой, отгоняя глупые мысли. Заботы о сыне не оставляли ему времени на личную жизнь, а тем более он уже попросту забыл, как флиртовать. Все же, этот альфа был в чем-то прав. Омега действительно постарел, пусть не внешне, но внутренне. Его глупые попытки вновь вернуть потерянную юность превратились в бред старой девы.       Кассирша укоризненно взглянула сначала на него, а потом на его сына. Джерард был взлохмаченным и грязным, как местные бомжи, особенно неприятно выделялось его серое пальто, потрепанное годами, и красные от недосыпа глаза. Возможно, она подумала о том, как таким людям позволено иметь детей или, не заметив метки, решила, что Джерард его где-то нагулял. Да, у него действительно не было метки. Их могут поставить только искренне любящие альфы, а бывший муж не очень-то любил своего омегу. В отличие от Джерарда, когда-то влюбленного в своего мужа полностью и с головой. Он не видел его недостатки — только достоинства. А все потому, что тот заметил Джерарда в толпе других омег, принял и приютил. Переехав в чужой город вместе со своим братом Майки и отцом, Джерард сразу был принят в школе в штыки. Поэтому он до восемнадцати так и остался девственником.       И пока Джерард собирал осколки своей разбитой жизни, его брат Майки достиг всего, о чем мечтал омега. Он был альфой и парню все всегда давалось легко. Джерард, слушая, как мать хвалит брата, втайне радовался тому, что тот никак не может завести ребенка. Хоть в чем-то Джерард его обошел.       И вот уже одиннадцать часов ночи. Джерард от скуки вышел на улицу, посидеть на лавочке у дома. Скамейка оказалась мокрой, поэтому он подстелил под себя газету. Было прохладно и влажно. Омега вынул из кармана сигарету, нервно осматриваясь по сторонам, будто подросток. Он давно бросил курить, но сейчас возникла острая потребность. Джерард долго пытался зажечь сигарету при помощи спички, но с каждым порывом ветра она потухала. Истратив весь коробок, Джерард со вздохом принял свою судьбу.       Он задрал голову, глядя на такие далекие звезды, чуть прикрыв сонные глаза. После дождя на улице всегда витал приятный запах сырости. Такой легкий, ненавязчивый аромат мокрого асфальта: холодного, пронизывающего до костей ветра и меланхолии. Над его головой застыли многочисленные созвездия, но он не мог ничего разобрать, для него каждое созвездие напоминало по форме что-то иное, чем принято называть. Когда-то давно, в далеком детстве, ложась спать на балконе, Джерард долго не мог заснуть: то считая звезды, представляя себя математиком, то нарекая созвездия, воображая себя великим лингвистом или писателем, то просто глядя на них, оставаясь Джерардом — маленьким мальчиком с большими амбициями.       Неожиданно его воспоминания вновь перервала громкая музыка. Джерард принял вызов, уже не надеясь на хорошие новости. Но минуту спустя, его губы растянулись в улыбке, и омега принялся рассыпаться в горячих благодарностях. Он бросился вверх по лестнице и вбежал в квартиру. Донна Уэй что-то вязала и, услышав радостный возглас Джерарда, задрожала, прикрыв рукой рот. — Меня приняли на работу! — Джерард весело скакал по гостиной, влюбленно сжимая в руке телефон. А может, еще не все потеряно. А может, омега действительно способен надрать всем зад. Он с улыбкой упал на кресло, прикрыв глаза. Завтра его ждет первый рабочий день. Перед сном в его воспоминаниях промелькнули угрозы Айеро, но омега благополучно забыл о них на следующее утро.       Однако альфа не шутил.