Железная Империя

Лорда Фреса вдруг обеспокоила та мысль, что Леди София теперь располагает его образцами крови. Черт! Вот она, неловкость, неосторожность, слабина! Вот он, отказ от Силы! В тот момент, когда ее ловкие пальцы застегивали многочисленные пуговицы на манжете его рукава, он даже не подумал о такой опасности! Своими речами она просто усыпила его бдительность, и он позабыл обо всякой осторожности. А теперь, стало быть, в ее распоряжении будут его клоны... В очередной свой визит в ее лабораторию Инквизитор увидел воочию плоды ее трудов, и увиденное потрясло его. То, что еще вчера казалось далекими несбыточными планами, сегодня уже стало реальностью. Лаборатория была полностью оборудована и укомплектована, вся новейшая, самая современная аппаратура, необходимая для экспериментов, была собрана в кратчайшие сроки по всей галактики, найдены специалисты — кажется, ситх леди не постеснялась просто-напросто выкрасть кое-кого с Камино и привезти под стражей к ней, - и работа была начата в рекордно короткие сроки. Покуривая сигаретку, Леди София с недоброй ухмылкой на устах и с жестоким хитрым прищуром наблюдала, как Инквизитор осторожно идет вдоль стеллажей с расположенным на нем оборудованием, и как его глаза расширяются от смешавшихся изумления и отвращения при виде зарождающихся в прозрачной слизи клонов. Его собственных клонов. Рассматривая цилиндр с кроваво-красным переплетением пульсирующих сосудов, растянувшихся в питательной среде, Лорд Фрес с отвращением и ужасом понял, что этот слизистый уродливый комок посередине - это часть него самого, да нет, это он сам и есть! Зарождающаяся жизнь отвечала ему эхом Силы, и он ощущал это полупрозрачное алое существо, пронизанное кровеносными сосудами, так же, как свою руку или ногу. Ситх ощущал покой этого растущего существа, тепло, окружающее его, уютную влагу, обволакивающую глянцевое, покрытое тонкой мембраной тельце... Но что потом будет с этим быстро растущим в пробирке клоном, Леди София не говорила. Лишь недобро улыбалась, кривя розовые губы, да пожимала плечами, а в ее красивых холодных зеленых глазах танцевали недобрые, очень недобрые мысли. Интересно, что он почувствует в Силе, если ситх леди вздумает искалечить полученное создание? Будут ли гореть у него, у Лорда Фреса, скажем, глаза, если она вздумает выжечь их кислотой клону? На какую извращенную, изощренную месть способна жестокая и коварная леди ситх, прекрасно помнящая об ударе сайбером тогда, там, в пустыне на Коррибане? Кто знает... Она могла вырастить, выдрессировать клона, похожего на Инквизитора как две капли воды, и затем... либо подставить ситха, либо просто убить его, поставив на его место свою марионетку. С ее изощренным острым умом, с ее мстительностью это вполне возможно. К тому же, кажется, он усугубил ее неприязнь, посмев обратить на нее свое пристальное внимание. Фрес припомнил горячий вкус ее ненависти и отвращения там, в сенате, когда его ласка скользнула по груди женщины, и ситха передернуло. Можно было завладеть ее телом, заставив ее отвечать на удовольствие, но разум, ее разум оставался все так же свободен, бесстрастен и неприступен. Остро отточенный, сверкающий холодный и точный инструмент. Пожалуй, она вполне может воплотить в жизнь все свои угрозы, изуродовав его клоны так, что потом, при необходимости, оттуда, из-за черты, возвращаться будет некуда, да и не захочется. — Отличные клоны, — заметила Леди София, наслаждаясь смятением и брезгливостью, на миг промелькнувших на лице Лорда Фреса. — Они будут без изъянов. — Без изъянов! — Инквизитор разве что не подпрыгнул нервно на месте, словно в него плеснули кипятком. — А были и с изъянами? Леди София согласно кивнула, в очередной раз выпустив струйку дыма из розовых губ. — Разумеется, — холодно ответила она. — Прежде чем тратить ваши драгоценные образцы, я экспериментировала со своими — вы ведь больше не расщедритесь, ммм? Насмешливо взглянув на разгневанного Инквизитора, чьи ноздри трепетали от еле сдерживаемой ярости, ситх леди прошла мимо него вглубь лаборатории, и, найдя нужные ей цилиндры, чуть щелкнула по отполированному до блеска стеклу. — Вот мои. Лорд Фрес осторожно, чтобы ничего не задеть, подошел поближе и уставился на еле шевелящийся комок слизи, запертый в высокой толстостенной цилиндрической стеклянной банке. — Выглядит так же тошнотворно, как и мой, — заметил он, рассматривая образцы Софии. — Разве что чуть побольше. В чем разница? — Он не чувствителен к Силе, — чуть усмехнувшись, ответила Леди София. — Похоже, изменения, произошедшие с моим телом, не передаются клону. И если... если я умру, у меня не будет возможности вернуться. Ее темные зеленые глаза смотрели насмешливо, и Лорд Фрес, чуть качнув головой, поражаясь - нет, это невозможно! - произнес, не веря в то, что она ответит ему: — И вас... вас это устраивает? — Да. Это дает надежду оставить позади это безумие. Почему-то Лорд Фрес не поверил ей; может, оттого, что считал, что невозможно смириться с мыслью, что однажды все будет непоправимо, и возврата нет. Или же в глубине ее коварных глаз он прочел желание... да нет, не желание - твердое намерение продолжить опыты. Заполучив в свое распоряжение эти беспомощные существа, разве можно отказать себе в удовольствии поэкспериментировать с ними? И Лорда Фреса передергивало от мысли, что Леди София склонится над его клоном и острым скальпелем вскроет живот этому подрагивающему полупрозрачному слизняку... — Остается одно, — пробормотал Инквизитор, щуря свои ледяные серые глаза. — Немного отвлечь ее от своей персоны. Первым его порывом было отправить на опыты Софии незадачливого Аугрусса, но он словно сквозь землю провалился; потом все же нашелся — в компании с Лорой Фетт, черт ее дери! Правда, на этот раз она все сделала правильно. Облетела атакованный Зиост; укрепила его оборону; понаставила своих людей, сделав им строгое внушение; самого губернатора выдрочила так, что остался доволен и Дарт Вейдер — кажется, в неконтролируемом припадке ярости она гоняла забрака лайтсайбером, срезав ему пару рожек с лысой головы, и ранив тех, кто пытался остановить ее, защищая от ее гнева губернатора. Только когда она выдохлась, только когда у нее кончились силы, вышли все со злобными нечленораздельным криком, с яростными движениями, оставив после себя пустоту и дрожащие от напряжения ослабевшие руки и ноги, Лора, пошатнувшись, выронила оружие и отступила, оставила воющего от ужаса и боли Аугрусса в покое. Покачав головой, Лорд Фрес с недовольством заметил про себя, что эти припадки неконтролируемой ярости теперь случаются с Лорой все чаще. Не то чтобы ситху было жаль ее жертв, нет. Но от самих этих горячечных выбросов жестокости веяло чем-то нездоровым, безумным, разрушающим разум и душу мандолорки, и это Инквизитору не нравилось. Лора не выдерживала; то, что было под силу Еве, и отчасти Виро — и то потому что она была и без того чокнутая, — вредило Лоре. Мандолорка как губка впитывала темную энергию, и та, искажаясь и трансформируясь, выходила таким вот нервным срывом, криком, горячечным буйством, странной безумной злостью, и тогда мир девушки покрывался глубокими трещинами и рушился, опадая, как куски штукатурки, оставляя после себя черные зияющие дыры, наполненные всепоглощающим звенящим бездонным безумием. Поговаривают, после сурового наказания Аугрусс отлеживался в постели, расчерченный вдоль и поперек черными подпалинами — и поделом ему. Значит, отвлекать Софию будут вообще все, кто попадется под руку Лорду Фресу. И еще... потирая подбородок, Инквизитор вдруг сообразил, что если Император лично будет контролировать исследования ситх леди, у Софии не получится вытворять с клонами правящих все, что ей вздумается. Особенно если и клон Дарта Вейдера будет в ее руках... Владыка Вейдер не так самонадеян и глуп, как погибший высокомерный Дарт Акс, позволивший талантливому врачу Ирис проводить ее эксперименты без надлежащего контроля. К чему это привело? Все об этом хорошо помнят. Дарт Вейдер не совершит такой ошибки. Надо просто подтолкнуть его к мысли о том, что... что клонировать свое тело необходимо. И тогда он глаз не спустит с лаборатории, упрятанной в темных недрах дворца. Добиться аудиенции у Императора Инквизитору удалось практически сразу же; Дарт Вейдер, судя по всему, пребывал в прекрасном расположении духа. Двери в смежную с его кабинетом комнату были закрыты, но Инквизитор мог поклясться, что слышал сонное дыхание утомленной слишком долгой ночью женщины. Вейдер, как и в прошлый раз, сидел в том же самом императорском удобном кресле, обтянутом дорогой глянцевой кожей, за столом, постукивая металлическим пальцем по полированному дереву, и утренний свет играл бликами на темных металлических пластинах на его груди. Инквизитор, не спрашивая разрешения, присел на свое обычное место напротив Императора, закинув ногу на ногу, и по своему обыкновению положил руку на стол, точно повторяя позу и жест Дарта Вейдера. — Что там наш Исследователь? — чуть улыбнувшись краешком суровых губ, произнес Император Вейдер. Знание, передаваясь из серых глаз в синие, перетекало, наполняя разум Императора, и Инквизитору было достаточно всего лишь пары слов, чтобы оформить его в доступную мысль: — Ей нужно больше материала для исследований, — многозначительно произнес Лорд Фрес, и Дарт Вейдер вновь улыбнулся, понимая, о чем Инквизитор пришел просить у Императора. — Кого? — быстро и хищно произнес Вейдер, и его глаза жестоко разгорелись. — Кто тебе нужен? — Все, — обаятельно улыбнувшись, в тон Императору ответил Инквизитор. — Я хочу всех. Мне нужен ваш приказ, согласно которому любой, на кого я укажу пальцем, обязан будет явиться в лабораторию к Леди Софии и предоставить образцы своих тканей ей на исследование. — Надеешься найти кого-то, интереснее тебя самого? — насмешливо спросил Император. Его вопрос был прям настолько же, насколько и завуалирован, и Инквизитор чуть приподнял брови, изображая на своем породистом лице легкую задумчивость. — Я уже нашел его, — произнес Инквизитор, прямо глядя в лицо Вейдеру. — Это вы. Он снова улыбнулся, выдерживая испытующий взгляд Императора, и продолжил: — Думаю, вы тоже должны иметь возможность... вернуться. Вейдер откинулся на спинку своего кресла, его палец звонко ударил в столешню, словно ставя окончательную точку, и Император произнес четко и не колеблясь: — Нет. — Нет? — вкрадчиво произнес Лорд Фрес, поднимаясь. Кажется, он улыбался. — Нет. Возможность вернуться делает слабым, стирает эту границу, из-за которой так трудно вернуться. Император Палпатин научился оглядываться назад, и его смог одолеть даже Вайенс. Палпатин размяк; я не хочу повторять его ошибок. Назови хоть одну причину, по которой я должен согласиться, - ответил Вейдер. — Сила, — не помедлив ни секунды, ответил Инквизитор, все с той же обаятельной улыбкой глядя на Императора из-под полуприкрытых век. — Оружие. Вы можете использовать эти клоны как оружие. — Оружие? — переспросил Вейдер, явно заинтересованный. — Я слышал как-то о приеме Силы, — как можно небрежнее заметил Фрес, отступив на шаг от стола Вейдера. Инквизитор словно разминал ноги после долгой неподвижности, но на самом деле причина, заставившая его подняться, была намного прозаичнее, и Дарт Вейдер тотчас угадал ее, едва лишь увидев первое нетерпеливое движение Инквизитора. Лорд Фрес волновался. — О самом мощном и самом темном из всех существующих. По сути, это самоубийство, совершенное сильнейшими лордами ситхов добровольно. — Ментальная бомба,— произнес Дарт Вейдер, и Лорд Фрес лишь качнул головой, подтверждая догадку Императора. — Да. Это оно. Все, участвующие в этом, погибают. Вместе с огромнейшей площадью, охваченной влиянием этого темного действия. И чем больше лордов ситхов участвует в этом, чем они сильнее, тем бомба мощнее. Ее взрыв,— Фрес помолчал, смакуя каждое слово, каждую буквы в своей мысли, — накроет огромную площадь. Возможно даже всю планету. Выморозит все живое. Разорвет кристаллами льда живые тела, растения, дома, камни, деревья, все. Раскрошит всех врагов. Уничтожит целый мир. Вейдер, ухмыляясь, наблюдал за неспешно двигающимся по кабинету Инквизитором, словно впавшим в медитативный транс. — Иногда, — произнес Дарт Вейдер, усмехаясь, соединяя кончики пальцев так, как это обычно делал сам Инквизитор, — мне хочется оторвать тебе голову и приставить ее себе. Если бы еще это помогло. Инквизитор, остановившись, перевел взгляд смеющихся глаз на императора, и в его светлых зрачках танцевали отблески адского пламени. — Но ведь это не поможет, — с тихим смехом произнес он. — Может, поэтому я до сих пор жив? — Хорошо, — игнорируя последнее замечание Лорда Фреса, ответил Дарт Вейдер. — Ты получишь такое разрешение. — И Аларию, — быстро произнес Лорд Фрес, наблюдая, как Вейдер потянулся за комлинком. — Я хочу Аларию тоже. Металлическая рука Императора дрогнула, и эта дрожь не укрылась от внимания Инквизитора. — Зачем тебе Алария? — удивился Император. — И разве Леди София не брала у нее пробы? — Брала, — ответил Лорд Фрес, снова возвращаясь к своему креслу и так же тихо, осторожно присаживаясь за стол напротив Императора. — Но все эти образцы пошли у нее на исследования. Она не оставила ничего... для себя. — А ей это нужно? — Нужно; может, даже не столько ей, сколько нам с вами,— Лорд Фрес небрежно откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди. — Леди София попыталась клонировать себя, но ее клоны лишены Силы. Абсолютно. А Алария... ну, вы же знаете. Она клон Падмэ Амидалы, но она идеальна, она произведение искусства. Она улучшена, она синтезирована так, что ее способности к Силе выше средних. Мне бы хотелось заставить Леди Софию изучить механизм этого полезного улучшения и научиться создавать такие же шедевры, — Инквизитор вновь ослепительно улыбнулся, и Дарт Вейдер внезапно ощутил желание удавить Инквизитора за эту хищную обворожительную усмешку, за эту неприкрытую издевку, за напоминание о том, чьим лицом прикрывается Алария. Но он подавил в себе это раздражение; он хорошо изучил тактику Инквизитора, он знал наверняка, что Лорд Фрес любит выводить из себя своих потенциальных жертв, выворачивая наизнанку их души и затем вытряхивая из их разодранных в клочья глубин то, что ему нужно. Нельзя попадаться в эту ловушку; и доставлять Инквизитору такое изысканное удовольствие тоже не стоит. — Хорошо, — ответил Дарт Вейдер, небрежно делая пометки в своем комлинке. — Ты получишь Аларию. Я сам приведу ее в лабораторию и отдам распоряжения Леди Софии на тот случай, если она посмеет ослушаться вас, — тон Императора стал сухим и официальным, и Инквизитор тотчас же принял условия этой игры. Он молча склонил голову в знак благодарности, все так же улыбаясь. — Что-то еще? — Губернатор Аугрусс, — подсказал Лорд Фрес. — Его имя в этом списке должно быть первым. Император промолчал, но на его суровом лице красноречиво выписалось выражение заинтересованности и как будто неудовольствия. — Разве он не наказан? — с некоторой злостью произнес Дарт Вейдер. — Примерно наказан, — поспешно ответил Лорд Фрес. — Главнокомандующим Лорой Фетт. Но мне хотелось бы познакомить этого... ммм... господина с Леди Софией. — Хорошо, — сухо ответил Дарт Вейдер. — Бери его. Он в твоем распоряжении. — Благодарю вас, — произнес Лорд Фрес как можно почтительнее. — И еще: велите Леди Софии избавиться от этой гнусной твари, которую она там у себя держит. Он сделал было движение, чтобы подняться из кресла, его руки готовы были оттолкнуться от подлокотников, но император опередил его. — Подождите, — суховато произнес Дарт Вейдер, откладывая комлинк в сторону и поднимая пристальный взгляд синих глаз на заметно напрягшегося Инквизитора. — Я хотел бы услышать от вас отчет по Зиосту. — По Зиосту? — переспросил Инквизитор, безразлично пожав плечами. Его руки соскользнули с подлокотников, ситх снова откинулся на спинку кресла и уселся так свободно и расслабленно, как это вообще было возможно в присутствии Вейдера. — А что конкретно вас интересует? — Все, — язвительно произнес Вейдер. — Все абсолютно. Инквизитор сделал какой-то неопределенный жест, то ли пожав плечами, то ли вздохнув глубоко. — Мы понесли потери на Зиосте из-за неумелых действий его губернатора, — ответил он. — Он принял корабли нападавших за торговые суда и разрешил им беспрепятственно пройти на орбиту. Но атака все же была отбита; в данный момент ничего не угрожает нашей безопасности. Вейдер, чуть склонив голову, слушал эти вдохновенные враки так, словно в голосе Инквизитора была еще одна нота, услышать и понять которую можно было только человеку с очень чувствительным слухом. Однако, лицо Инквизитора даже не дрогнуло, не изменило своего выражения, и Дарт Вейдер вынужден был смолчать. — Отбивала атаку Виро Рокор? — уточнил Император, и Инквизитор прикрыл глаза в знак согласия. — Точно так, — ответил он. — По приказу главнокомандующего флотом Лоры Фетт. Вейдер смолчал в ответ и на эту ложь. — Уже известны личности нападавших? — Конечно; их удалось идентифицировать, — ответил Инквизитор. — Позвольте? Он взял со стола Императора комлинк и длинными быстрыми пальцами отыскал нужную информацию в общей базе данных. — Разведка доложила, что это так называемые Рыцари Тьмы, некое образование, бывшие пираты или бродяги, кто их теперь разберет. Много пафоса и самомнения, но ничего особенного. — Однако же, они блестяще спланировали и провели военную операцию на Зиосте, — резонно напомнил Дарт Вейдер, просматривая данные. Инквизитор, соглашаясь, кивнул. — Да, это так. Среди них есть отличные стратеги. Думаю, воодушевленные своей удачей, они нападут на нас еще раз. Ударят в самом неожиданном месте, и наверняка вновь придумают какую-нибудь хитрость, чтобы использовать фактор внезапности. — Зачем они это делают? — Самоутверждаются, я полагаю. Противопоставляют себя нашей мощи. — У них есть шансы? — У них есть фактор внезапности; мобильность. Ум. Нам не с руки гоняться за ними по всей галактике, а они... они могут спокойно себе объявляться в любой ее точке, нападать, грабить, разорять наш флот. Это мелкие уколы, но они чувствительны и обидны. Это смех нам в лицо; они отказываются признавать нас и нашу власть. Они не уважают нас, Владыка. И разумными доводами этого не исправить. — И что мы с этим будем делать? Лорд Фрес задумчиво пожал плечами. — Я взял на себя такую смелость, — произнес он, наконец, — и назначил встречу одному из лидеров этого новоявленного ордена. Он согласился, но место выбрал сам. На Мустафаре, — жестко бросил Лорд Фрес, выразительно посмотрев на Дарта Вейдера. — Его позабавило то, что второе лицо государства ищет с ним встречи и готово на любые условия. Он просил переговоров с вами, Владыка, но я сказал, что вам не нравится тамошний климат, — губы Лорда Фреса снова тронула странная, прекрасная сияющая улыбка, преображающее все лицо Инквизитора. Теперь казалось, что Дарт Фрес на самом деле милейший, добрейший и обаятельнейший человек и его молодое красивое лицо просто лучится доброжелательностью. - Мы мило посмеялись, он даже обозвал меня ряженым идиотом, и мы посмеялись еще раз. Но все же предложение мое он принял. Сегодня я буду иметь счастье увидеть его лично. Скорее всего, он будет не один. — А еще более вероятно то, — хриплым от злобы голосом произнес Дарт Вейдер, стискивая металлические пальцы, — что его вообще там не будет. Он вышлет впереди себя своих людей. — О, это было бы еще лучше, — беспечно отозвался Лорд Фрес. — Тогда я смогу их внутренностями выложить его имя и слово "трус" рядом. К тому же, — Лорд Фрес буквально расхохотался, в его глазах затанцевали веселые хищные искры, — губернатор Риггеля, этот состоятельный человек, объявил награду за голову каждого нападавшего. Лайтсайбер обидчика в обмен на деньги. Кажется, на Зиосте он тоже кое-что потерял, то ли три, то ли два груженых транспортника. Он жаждет мести; я в любом случае в накладе не останусь. — Ты сможешь сделать это? — тяжело произнес Вейдер, исподлобья глядя на беспечное лицо Лорда Фреса, и тот вернул Владыке взгляд, тяжелый, гнетущий, налитый багровым пламенем и злобной черной кровью. — А у меня есть выбор? — тихо и зло спросил Лорд Фрес. — Мне нанесли оскорбление. И либо я его вколочу в глотку тому, кто посмел сказать обо мне такие вещи, либо мне придется умереть. — Заставь их... уважать нас, — выдохнул Вейдер, и от выплеска его Силы задрожало толстое бронированное стекло за его спиной, полускрытое всколыхнувшимися портьерами. — О, это вряд ли, — произнес Лорд Фрес поднимаясь, и голос его вновь превратился в беспечный, ласкающий слух, а ожесточившееся было лицо стало приятным и улыбчивым. — Мертвые не умеют уважать. ************************* Лорд Фрес прибыл на Мустафар первым. Прогуливаясь по раскаленному берегу кипящей лавовой реки, отворачивая лицо от горячего воздуха, текущего меж нагретыми до податливой мягкости берегами, и от вырывающихся из трещин в земле струй раскаленного ядовитого пара, он невольно поморщился, соглашаясь, что в его статусе несолидно так неприлично спешить на свидания. На свидания любого рода, пусть даже и на дуэль. Однако, трудно избавиться от привычек, которые вырабатывались годами... Трудно отказать себе в удовольствии рассмотреть место поединка заранее. Его алый шлейф волочился вслед за Инквизитором по раскаленным камням, заметая черные пепел и сажу, и Лорд Фрес, на миг остановившись и сняв с пояса сайбер, активировал луч и, отбросив полу плаща, отсек уже начавшую тлеть по подолу алую ткань высоко, почти у колена. Еще одно неудобство, связанное с занимаемой им должностью - чересчур вычурные одежды. Встреча была назначена у знакового места — у чудом сохранившегося маленького джедайского храма, чьи черно-алые гранитные стены были вечно раскалены, закопчены и покрыты многовековым слоем из застывших лавовых брызг. Если бы не дрожащее марево над черной куполообразной крышей, храм выглядел бы более реальным и не таким пугающим. Просто странное старое строение. Но плавящийся и перемешивающийся воздух превращал его в призрак; и Лорд Фрес, ступив на неровные, покрытые острыми камнями ступени, невольно передернул плечами. Внутри храма было еще хуже. Жара, набранная раскаленными стенами здания, навалилась на плечи Инквизитора тяжелым душащим зверем, и он рванул застежку плаща, поспешно освобождаясь от теплой плотной ткани. Лоб его мгновенно покрылся каплями пота, щеки налились непривычным жарким румянцем, стало душно, словно в духовке. Здесь? В небольшом полутемном пространстве, в неверном свете, который давали многочисленные уродливые грязные фонари, гроздями прилепленные во всех углах? Налитые каким-то жиром, они чадили и давали совсем немного дымного света. Или на небольшой площадке у входа? Лорд Фрес вспомнил плиты, залитые брызгами застывшей лавы, острые сколы, впивающиеся в подошвы обуви, и поморщился. Нет; слишком ненадежная поверхность. Здесь. Он неторопливо прошел к какому-то подобию не то алтаря, не то трибуны и положил на каменный остов свой плащ. Ждать пришлось недолго; ощутив в Силе присутствие кого-то рядом с собой, Лорд Фрес усмехнулся, в очередной раз отдав должное проницательности Императора, напророчившего, что тот, с кем договаривался о встрече Инквизитор, не придет, а вышлет вместо себя людей, чтобы просто убить так доброжелательно и угодливо улыбающегося Фреса. Это был не страх; не из-за страха этот ухмыляющийся ублюдок, швырнувший в лицо Инквизитору оскорбления, не явился на Мустафар. Нет. Это было глубочайшее презрение, граничащее с брезгливостью, и только одна Сила знала, отчего этот пират был такого высокого мнения о себе, и такого низкого - об Инквизиторе. Погружаясь в Силу, неподвижно стоя посреди храма, прислушиваясь к звонкому хрусту породы, ломающейся под подошвами сапог присланных убийц, Инквизитор рассматривал маячащего за их спинами самонадеянного дерзеца, который искренне считал Дарта Вейдера самозванцем, надсмехался над ним и грозился искупать его в лаве, чтобы он хоть чем-то стал напоминать того, чьим именем посмел назваться. А Инквизитора... этого ловкого прохвоста, посмевшего подумать, что сладкими льстивыми словами и уговорами можно остановить, воспрепятствовать нападениям и налетам, он просто считал ничтожеством! Жалкий, ничтожный глупец, вырядившийся в яркие тряпки! Визит Лорда Фреса был воспринят именно так - как слабость. Да. Как проявление позорной трусливой слабости. Как льстивая попытка заигрываний. Поэтому пират не пришел сам. Однако же, с улыбкой отметил про себя Инквизитор, прислал двоих. Точнее, они в орлянку разыграли право прийти и убить ярко наряженного хитреца, умеющего так приятно улыбаться и говорить красивые складные речи. Выиграли право развлечься. Право нанести Империи еще одну оплеуху, плюнуть в лицо тому, кто именовал себя Императором. И двое - чтобы наверняка. Все же, поостереглись нападать на неизвестного в одиночку. Лорд Фрес чуть склонил голову, пряча улыбку, потому что шаги убийц были слышны почти у самого входа. Интересно, нападут вдвоем или поодиночке? Жаркий алый свет на миг был закрыт темным силуэтом, появившимся в дверном проеме, и на давно обгоревший до шероховатых ожогов пол ступил один из посланных убийц. Значит, решили все же разделиться. Попробуют по очереди. Какого же они о себе высокого мнения, гхм... Склонив голову к плечу, поигрывая лайтсайбером, привычно ложащимся в ладонь, Лорд Фрес оценивал противника, неспешно приближающегося к Инквизитору, покачивающего бедрами, словно жрец, идущий перед своею паствой на жертвоприношение. От этого странного, танцующего шага длинное одеяние раскачивалось из стороны в сторону, и казалось, что убийца нарочно подражает движениям колокола. Фрес находил его странным. Посланный убийца несомненно был форсъюзером; об этом говорило возмущение Силы, окутывающее его, танцующее в его сознании, потоком пронизывающее его тело, как река пронизывала бы растянутый в ее водах холст. Одет убийца тоже был странно. Он был словно сошедший со страниц рассказов о древних ситхах персонаж. Прикасаясь к его сознанию, Лорд Фрес с удивлением ощущал странную смесь серьезности, фанатизма и обычной человеческой недалекости, так свойственной очень молодым и неопытным людям. Темные длинные многослойные одежды были перепоясаны широким жестким поясом, свисающим до самой земли, на котором были вышиты странные, давно забытые узоры. Латы, закрывающие крупной чешуей руки и плечи, были похожи на одеяния инквизиторов; широкая грудь убийцы была многократно перетянута многочисленными ремнями, словно удерживающими, скрепляющими тело, скрытое одеждой. Широкие громоздкие наплечники , делающие верх тела похожим на громоздкую глыбу то ли льда, то ли серого крошащегося камня, защищали плечи. Лицо неизвестного было скрыто под странной маской-шлемом, хотя Сила утверждала, что носитель этого странного головного убора молод, не покалечен, и смысла прятаться под металлическим шлемом, ограничивающим обзор, нет. А на широком кожаном поясе, обхватывающем талию неизвестного, надетом поверх странного, рунического, словно ожерелья из ушей или носов, какими когда-то давно украшали себя дикари, располагались несколько лайтсайберов. Лорд Фрес еле сдержал возглас удивления, прикоснувшись Силой по очереди к нескольким рукоятям и ощутив слабую, полустертую память о когда-то сжимавших их руках. Трофеи? Или просто... разнообразие? Времени разбираться не было. — Из какой навозной кучи ты вылез? — Фрес, словно разминая ноги, неторопливо прогуливаясь по черному, остро хрустящему полу, не мог сдержать язвительного замечания, вертящегося на языке, но задушил в себе весьма неуважительный смех, испортивший бы такое величественное и даже пафосное появление рыцаря тьмы. — Из навозной кучи? — переспросил неизвестный спокойно, остановившись поодаль, не приближаясь к Инквизитору слишком близко. Его голос из-под его шлема звучал глубоко, тембр был очень приятным и ровным, словно голос был обработан и пропущен через некое устройство. Интересно, как он говорит на самом деле, подумал Фрес, и на его гладко выбритых щеках заиграли обаятельные ямочки. Наверное, его голос либо писклявый, либо юношеский, ломающийся... — Сила великая, ты до ужаса похож на навозного жука! — Фрес уже не скрывал своей издевки и смеялся почти в полный голос. — Вот я и спросил... Неизвестный молчал; ярость накатилась на его разум горячей ослепляющей волной, легкомысленно болтающий противник вызвал в душе его смесь омерзения и желания раздавить, уничтожить, убить, чтобы треснули кости, лопнула кожа и потекла кровь... но перед этим... — Ничтожество, — отрешенным прекрасным голосом произнес неизвестный, гордо вздернув голову в своем странном шлеме. — Ты ничтожество. Ты всего лишь болтливый никчемный дурак, наряженный как павлин. Он был прав. — Он — это тот, кто побоялся прийти сюда? — насмешливо спросил Лорд Фрес, все так же неторопливо прогуливаясь по протоптанной дорожке, угольно-черной матовой нитью протянувшейся точно посередине зала, припорошенного поблескивающей угольной крошкой. От мощного выброса Силы его правая рука вздрогнула, и два дрожащих луча сайбера сверкнули в приветственном жесте Инквизитора, ни на миг не останавливающего свое странное, завораживающее мерное движение. Убийца молчал; Лорд Фрес, казалось, кожей ощущал насмешку, расцветающую на губах под шлемом и растворяющуюся в горячем воздухе. Сайбер Инквизитора продолжал неторопливо нарезать горячее марево, дрожащее над полом, словно бы ограждая ситха от всякого рода неожиданностей, но убийца, казалось, даже не собирался активировать ни один из своих мечей, висящих на его поясе. Казалось, в воздухе вокруг него разливаются отвращение и презрение и тонкие юношеские губы под тяжелым шлемом кривятся в высокомерной ухмылке. — Трус, — в механическом, вычищенном голосе убийцы послышалось какое-то живое чувство, словно удовлетворение, или, еще хуже, торжество. — Жалкий наемный убийца, нарядившийся в цветные тряпки. Ты никогда не был Инквизитором Великой Империи, и никогда им не будешь. Ты всего лишь ряженое пугало Вейдера. Мне не страшен твой лайтсайбер. Ты вообще никому не страшен, все смеются над тобою. Да и что ты стоишь против меня, со своим мечом? Его голос окреп и громыхнул, отразившись от горячих стен, словно раскат грома. — Вот как, — брови Фреса взлетели вверх, изображая вежливое удивление, но Инквизитор ни на миг не прекратил своих неторопливых движений, создавая вокруг себя сферу, пестрящую алыми полосами, не подпускающими к телу Инквизитора ни малейшей опасности. — Интересно было бы знать, чего стоишь ты? Убийца, как показалось Инквизитору, приосанился, его тело как-то особенно гордо выпрямилось, он высокомерно вздернул голову. — Шатал, — произнес он, и красное пламя Мустафара блеснуло темным отблеском в непроглядных стеклах его странного древнего шлема. — Меня зовут Шатал. Я хотел бы, чтобы ты запомнил мое имя... хотя бы на те недолгие минуты жизни, что тебе остались! С ним на устах ты уйдешь в черное небытие. Инквизитор скривил губы и вытаращил глаза, изображая комическое удивление. — Тебе удалось заинтересовать меня, — ответил он. — Продолжай. — Узри мою мощь, червь, — величественно произнес Шатал, разводя руки в стороны, словно приглашая Инквизитора в свои объятья. В сете алого света горячего Мустафара хорошо были видны ремни, перехватывающие запястья рыцаря тьмы, фиксирующие странные кожаные перчатки без пальцев на руках этого странного, чуть безумного фанатичного человека. Ярко блестели стальные кольца на его растопыренных подрагивающих пальцах, и каждый ремень, перечеркивающий темную ткань, казался алой блестящей полосой на его теле. От колебаний в Силе Лорду Фресу показалось, что пол вздрогнул под его ногами, и он на миг жестко зафиксировал танцующий в его руках сайбер, отведя его чуть назад. С кончиков пальцев Шатала начали срываться потрескивающие молнии, оплетая тело своего господина. Лорд Фрес еще раз крутанул сайбером, изготавливаясь поймать на один из его дрожащих лучей пущенную в него смертоносную молнию, но Шатал, казалось, и не думал нападать на Инквизитора. Расширенными от изумления глазами Лорд Фрес наблюдал за тем, как вся Сила его соперника, изливаясь могучими фиолетовыми жгучими молниями, уходит, растворяется в пространстве, а сам он, почти погрузившись в медитативный транс, медленно поднимается над полом, левитируя. И только. Разумеется, на это нужно было много Сил. Разумеется, Шатал, пав жертвой тщеславия, всего лишь хвастался, демонстрируя, на что он способен. Но... — Да не может быть, — ошарашенно прошептал Инквизитор, поднимая свою руку, затянутую в черную тонкую перчатку. — Не может быть так легко!! Вся его Сила, вся мощь, направленная одним толчком в руку, пронзительной вспышкой стекла в кисть и ударила из всех пяти пальцев Инквизитора по беззащитной левитирующей фигуре, мгновенно проникнув в самое нутро Шатала, и, взорвавшись там, подобно искрам от салюта разлетелась по всему телу, дробя каждой вспышкой ткани и клетки так легко пойманного рыцаря тьмы. Инквизитор думал, что он напорется на какую-то защиту; жадно и хищно запуская смертельные когти Силы в распластанное невысоко над полом тело, Лорд Фрес все равно ожидал, думал, что это какая-то ловушка. Что закрытые в трансе глаза раскроются, что распахнутые руки вдруг обратят всю свою мощь на него, что его, Инквизитора, удар разобьется о невидимый, непостижимый купол тутаминиса, но нет. Всего этого не было. Попросту не было! Демонстрирующий свои невероятные способности Шатал растратил свою Силу впустую и даже не подумал защититься от Фреса. Он действительно рассчитывал, что Инквизитор застынет в благоговении и ужасе, увидев мощь возможностей Шатала. Но тот не испугался; даже не стушевался. Даже ни на миг не замедлил хватку своей хищно протянутой по направлению к распростертому телу рыцаря тьмы руки. Лорд Фрес, почуяв, как его вздрагивающие пальцы касаются незащищенного сердца, вмиг впал во всесжигающую ярость, исполненную жаждой убийства. Его Сила, причудливой петлей захлестнув завизжавшего страшным голосом Шатала, попытавшего вывернуться из захвата, обвила убийцу стократно, словно кольца голодной змеи, и рванула в разные стороны, сдавливая тело до хруста костей, до треска лопающейся, словно обваренной, кожи, до алого живого сока с мякотью, брызнувшего во все стороны из взорвавшегося в этой немыслимой хватке тела. Лорд Фрес, почуяв вкус крови и запах смерти, все полнее наливал разрывающей Силой извивающееся, но уже распадающееся тело, ощущая чуткими, дрожащими от напряжения пальцами, как лопается каждая клеточка перенапрягшихся мышц его незадачливого врага, в жгучей муке и отчаянной предсмертной попытке вырваться, и слыша, как второй убийца, беспечно остановившийся слишком далеко от храма, думавший, что развязка последует очень быстро и легко, теперь в ужасе и отчаянии бежит на помощь своему визжащему, попавшему в беду напарнику. Но он не успеет, нет. Сердце Шатала перестало биться, а мозг в раздавленном черепе превратился в оранжевое пюре еще до того, как ноги второго убийцы, спотыкающегося на бегу о каждый камешек, ступили на облюбованную Фресом площадку, залитую окаменевшей лавой. Голова во взорвавшемся шлеме отлетела прямо во Фреса, и он отбил ее небрежным взмахом лайтсайбера. Луч мазнул по шлему и отбросил его прочь, словно мяч - так вот оно что. Лайтсайбер не мог разрубить этот металл. Все эти угрожающие доспехи, тяжелый шлем, украшающие пояс чужие лайтсайберы - это было всего лишь одно из проявлений страха. Выставляемая напоказ защита, попытка напугать противника. Трусы... — Шатал он, — презрительно бросил Лорд Фрес и с омерзением плюнул в растерзанные его Силой останки незадачливого убийцы. Из упавшего на пол шлема лужей растеклась по полу омерзительная жирная каша, состоящая из разжиженного мозга, крови и сползшего с костей мяса, и ворвавшийся в зал запыхавшийся второй убийца застал совсем уж нелицеприятную картину — бесформенную груду перемолотой плоти, кое-как завернутую в тряпки, быстро напитывающиеся кровью, — все то, что осталось от его собрата по Ордену, — и мрачного, зловещего, сосредоточенного Инквизитора, салютующего обоими лучами своего сайбера вновь прибывшему, растянувшегося, распластавшегося над полом в какой-то замысловатой, изящной и одновременно с этим жуткой позе. Лорд Фрес, с трудом переводя дух, восстанавливал дыхание после поглотившего его разум гневного безумия, и его подрагивающая рука медленно опускалась, все еще ощущая слабые потоки Силы, обвивающие пальцы, только что с такой легкостью отнявшие у человека жизнь. Его лицо утратило прежнее приятное и легкомысленное выражение, глаза, смотрящие исподлобья, были ужасны, и на щеке яркими точкам горели капли еще живой крови. Казалось, алая жидкость впитывается в окаменевшее, заострившееся лицо Инквизитора, и гаснет, тускнеет, а сам он наливается темнотой, выписывая какие-то причудливые узоры сияющими лучами. И кипящий тяжелый воздух в который раз наполнился раздирающими душу чувствами - только теперь вместо презрения и высокомерной надменности по отношению к себе Инквизитор с удовольствием попробовал на вкус пьянящую ненависть озверевшего существа, только что потерявшего союзника, да нет — практически часть себя, словно руку или ногу, попавшую в дробящий кости капкан, — и тонкие красивые черты его лица тронула лютая звериная радость. Он испробовал отчаяние этого опасного существа, стоящего напротив него, и захотел еще. — Еще один выбрался из старого пыльного сундука моей бабушки, — проскрипел Инквизитор неприятным, насмешливым голосом, словно бы размышляя вслух, рассматривая второго рыцаря тьмы, задыхающегося от ярости, одетого примерно так же, как и Шатал. - Расскажи мне, что означают эти забытые руны на вашей одежде? Он не успел. — Он был слишком честен с тобой! — бросил рыцарь тьмы, встряхивая кистью, посылая толчок Силы в рукоять, зажатую в ладони, и вышибая из нее смертоносное алое жало. —Ну, ты-то будешь похитрее, не так ли? — медленно, нараспев произнес Инквизитор, сверля застывшего на миг второго убийцу стылыми серыми глазами. — Не разочаровывай меня. Ты можешь презирать меня, считать ничтожеством, трусом, только подойди поближе и сними со своего пояса еще один бутафорский меч. Так будет веселее. Отсалютовав врагу сайбером, Дарт Фрес вытянул его вперед, параллельно полу. Встав в боевую стойку Джуйо, он жестом руки поманил к себе врага. — Иди сюда, — произнес он. — Развлеки меня. Убийца, взревев, в один прыжок пересек зал, и его меч обрушился на голову изготовившегося Инквизитора. Алые лучи, взорвавшись друг о друга, осветили черное мрачное помещение белыми раскаленными искрами. Инквизитор, пользуясь преимуществом в росте, оттолкнул противника и вторым лучом сайбера безжалостно полоснул по его ногам, рассекая темную ткань его странного одеяния, укрывающую его до самого пола. Рыцарь тьмы успел увернуться от алой режущей плоскости, но его одежда провисла, в ровный тлеющий разрез стали видные его ноги, и разгневанный ситх, взревев, яростно рванул испорченную одежду, освобождаясь от сковывающей движения юбки. — Удобнее? — издеваясь, уточнил Фрес, сверкая озорными глазами, поддразнивая врага неторопливыми движениями клинка, и рыцарь тьмы, взревев, напал вновь, размахнувшись и вложив в свой удар всю свою мощь. В алом мелькании спорящих клинков растворилась кипящий гневом разум рыцаря тьмы и торжествующий, издевающийся — Инквизитора,— перемешались воедино мысли соперников, их желания убить и унизить, надругаться, их сожаления о непростительной беспечности и хищная, пронизывающая, до дрожи приятная садистская издевка. И каждый, заглядывая на краткий миг в глаза соперника, читал его мысли и свирепел еще больше, жажда крови и смерти. Очень скоро оказалось, что и в поединке на лайтсайберах Инквизитор превосходит рыцарей тьмы. Его прошлое наемного убицы, о котором с таким пренебрежением отозвались оба, вдруг оказалось весомым преимуществом в поединке. Несмотря на превосходную, отточенную, выверенную Макаши, рыцарь тьмы не поспевал за двумя лучами сайбера умелого Инквизитора, и тот без труда находил брешь в его защите. И, упиваясь схваткой, предвкушая жгущую чужое тело боль и кипящую, сворачивающуюся кровь в омертвевших ранах, Лорд Фрес еще больше наполнялся Силой, темной, злобной, и его сайбер рвал, взрывал один за другим натянутые туго на груди рыцаря ремни, скользил коварно под латы, оставляя на пораженном теле круглые ровные ожоги, заставляя рыцаря орать от боли и гнева. И чем больше ран оставлял на теле рыцаря сайбер Инквизитора — ожогов, мертвых черных островков на живом еще теле, которые Лорд Фрес чувствовал так же отчетливо, как если бы вырывал эти почерневшие куски плоти из трепещущего тела своими острыми зубами, — чем полнее наливался ледяной взгляд Инквизитора безумным злобным садистским наслаждением, тем больше в сердце рыцаря тьмы прокрадывался чернильный тоскливый ужас. — Ну же, посмейся еще, — шептал Инквизитор с тем же пылом, с той же страстью и так же истово, как шепчут признания в любовном забытьи. Он в очередной раз заставив рыцаря кричать в полный голос от боли. Его сайбер мощным ударом пробил защиту израненного врага, и Лорд Фрес, упрямо навалившись на свое оружие всем своим весом, подавляя сопротивление трясущегося от напряжения тела, до тех пор, пока один из лучей не коснулся плеча и не выжег в теле глубокую черную рану. — Давай, расскажи мне о своей Силе! Рыцарь, отпрянув от Лорда Фреса, на миг замер, словно собираясь с мыслями, и Инквизитор заметил, как Сила обнимает его разум черными ладонями. Рыцарь попытался заморочить ситху голову, овладеть его разумом, вкрадчиво вложив в него Силой мысль о том, что ситха окружает целая толпа таких же, как он сам, молчаливых воинов, вооруженных алыми клинками. На миг Инквизитору почудилось, что в полутемном мрачном мертвенном зале стало намного светлее от разом вспыхнувших десяти лайтсайберов, и точные копии рыцаря, мрачные, молчаливые, угрожающие, обступили ситха, грозя ранить, грозя напасть сразу с десяти сторон и растерзать, разрубить на десятки кусочков. Обман разума был так хорош и так плотно сел в разум Лорда Фреса, что тот на миг потерялся, не в состоянии различить, где фантомы, а где настоящий рыцарь, скрывающийся меж бестелесными призраками самого себя. Всеми силами стараясь нейтрализовать наваждение, ограждая себя плавными взмахами сайбера от нападения любой молчаливой фигуры, Лорд Фрес разделил свою Силу на пару равных потоков, и раскрутив один из них, словно лассо над головой, полоснул по толпе бестелесных призраков волной Силы такой мощи, что тот единственный, кто прятался среди фантомов, был сбит, смят ею, и с криком отлетел к стене, ударившись спиной о горячие камни, чуть не выронив сайбер из руки, едва не раздробленной этим ударом о камни. Этого рыцарь не ожидал; не мог ожидать. Мало кто мог так контролировать Силу, разделяя свое воздействие на другого форсъюзера и одновременно с этим нейтрализуя силовую атаку на себя. Ах, как просчитался тот, кто не пришел на эту схватку! Ах, как жаль, что некому будет рассказать ему об этой ошибке... Тотчас же Лорд Фрес, разорвав окружающее его кольцо призраков, всем своим телом ощущая боль от несуществующих ожогов, нанесенных его разуму несуществующими сайберами, шипя и рыча, словно с него содрали кожу и еще живым усадили в кипяток, подскочил к рыцарю, и, коротко размахнувшись, нанес удар алым лучом, заставляя рыцаря вновь сосредоточиться на бое, и убрать свое наведенное наваждение. Собрав в кулак всю свою волю и остатки сил, рыцарь, оттолкнул Лорда Фреса и с трудом парировал последовавший вслед за этим мощный удар, выбивший, впрочем, сайбер из его рук и уронивший самого рыцаря на истоптанный черный пол. Инквизитор, покручивая в руке оружие, с нехорошим прищуром рассматривал тяжело дышащего врага, распластавшегося на полу, и неторопливо приближался к покалеченному рыцарю. И в его вкрадчивых плавных движениях было столько угрозы, столько неумолимой жестокости, что в дальнейшей судьбе рыцаря можно было не сомневаться. Инквизитор изготавливался пытать его. Может, хотел что-то узнать. А может, просто так, из удовольствия. — Кто послал тебя? Как имя того, с кем я говорил, и кто не пришел на встречу со мной? — произнес Инквизитор небрежно. Рыцарь, еле шевелясь, скребя подошвами по блестящему угольному полу, отползал от надвигающейся на него фигуры, пытаясь дотянуться до оброненного, погасшего лайтсайбера, позабыв напрочь о других рукоятях, прикрепленных к его поясу. — Я не скажу тебе, — пропыхтел рыцарь, сверля ненавидящим взглядом Лорда Фреса. Инквизитор пожал плечами, словно сожалея о чем-то, и, почти не размахиваясь, рухнув на колено, со всего размаху всадил один из лучей своего сайбера в бедро поверженного рыцаря, пригвоздив его к полу. Рыцарь испустил громкий вопль, извиваясь всем своим растерзанным телом в горячем крошеве на полу, его руки загребали и тискали острый перегоревший уголь и камни. Таким же точным сильным рывком Лорд Фрес молча вырвал из обуглившейся раны луч сайбера, и, подняв оружие над головой, поигрывая им, крутя, словно примеряясь, куда бы ударить в следующий раз, бесстрастно произнес: — Хорошо, начнем разговор по-другому, с более приятных и удобных для тебя вопросов. Как твое имя? Жадно дышащий рыцарь Тьмы, обтекая липким горячим болезненным потом, вздрагивающий при каждом вдохе от боли, вероятно, ответил бы на этот вопрос Инквизитора без дополнительной порции страданий, но, видимо, он замешкался — или же Лорду Фресу на миг показалось, что рыцарь вновь заупрямился, — и алый луч, так же безжалостно взвизгнув о раскаленный воздух, четко и сильно вонзился в другое бедро рыцаря, высоко, почти в пах, вызвав ужаснейший, почти животный высокий вой, смешанный с жалкими униженными рыданиями. — Имя, — прогремел Инквизитор, перекрывая вопли терзаемого им человека. На лице Лорда Фреса не отражалось никаких эмоций; казалось, даже муки извивающегося поверженного врага не трогают его. Он просто выполнял свою работу. — Ли`Твин, — простонал жалко рыцарь Тьмы, поскуливая. Лорд Фрес рывком вытащил из страдающего тела луч сайбера и качнул головой. — Вот видишь, как я добр, если со мной не упрямиться, — заметил он. — А теперь повторим мой первый вопрос: имя твоего хозяина, Ли`Твин. — Я... не скажу... тебе, — прошептал рыцарь, беспомощно распластавшись на полу. Его стремительно бледнеющее лицо покрывалось соленой блестящей коркой от быстро подсыхающего пота. Лорд Фрес, сжав зубы, коротко и безжалостно размахнувшись, ударил сайбером в живот рыцаря, чуть выше паха, рассекая широкий пояс, и несчастный, подскочив, словно в животе его завязался тугой узел и стянул обессиленное, истерзанное тело, завизжал страшно и истерично, рыдая, голося, пытаясь дрыгать перебитыми ногами и хватаясь ладонями за обжигающее алое лезвие. — Имя, — прогремел Лорд Фрес яростно, безжалостно рванув сайбер на себя и распарывая черной обожженной полосой живот несчастного. Но, кажется, он переоценил силы противника. Едва кости таза рыцаря лопнули от прикосновений гудящего луча, как тот, взвизгнув в последний раз, теряя пальцы, намертво зажавшиеся на горящем луче, рухнул навзничь, и дух его смешался с Силой. Лорд Фрес нехотя поднялся с колен, отряхивая испачканную одежду, и его сайбер, тронутый Силой Инквизитора, мгновенно втянул смертоносный лучи и утих, оставив Инквизитора одного в мертвенной тишине. Испытывая легкое неудовольствие от того, что переусердствовал с рыцарем, Инквизитор наклонился и содрал с него рассеченный ударом сайбера пояс с оружием. Второй пояс, разорванный Силой вместе с телом хозяина, перепачканный в крови, Лорд Фрес выудил из кучи крошеных костей с заметным выражением брезгливости на лице. Оба свои трофея он завернул в обрывок одеяния рыцаря тьмы, об его же одежду наскоро вытер перепачканную в крови перчатку, досадуя про себя, что, кажется, кровь въелась в швы, и вещь безнадежно испорчена. Двигаясь так же неторопливо, инквизитор взял свой плащ, ожидающий его все это время на алтаре, накинул его на плечи и застегнул на шее застежку. Под его длинными складками исчез и сайбер Инквизитора, и сверток с доказательством его победы. Лорд Фрес, оглянувшись, в последний раз посмотрел на безмолвные тела, запахнулся поплотнее в плащ и бесшумно вышел прочь, растворившись в кипящем черном воздухе Мустафара.