Бессмертная. История Изабеллы Хансен

***

Шум морской воды становился всё отчётливее. Казалось вот-вот, и Белла, раздвинув сосновые ветви, выйдет к нему. Но нет. Этого не было. «Ах да, всё дело же в моём усовершенствованном слухе, вампирском слухе», — подумала девушка, нервно усмехнувшись. Обдумывание всего произошедшего как-то очень сильно отразилось на её психике. Хотелось кому-нибудь излить душу, рассказать всё, но никто не станет слушать этот откровенный бред. Рассказать какому-нибудь специалисту? О нет, тогда девочку упекут в психушку. Недавние знакомые Беллы из WOC, возможно, и вытащат её оттуда, но память стереть не смогут. Это навсегда останется с ней. И вот опять «но». В мыслях девочки, в нездравых мыслях, всё чаще стало мелькать это «но». С продолжением после себя или нет, оно всегда было. И это удручало ещё больше. Ей нравилось быть редким существом, дампиром, но... Она хотела быть с семьёй, но... Она желала сбежать из приюта, получила своё, но... Она хочет больше узнать об организации, но... И это, казалось, олицетворяло бесконечность. Да, самую настоящую бесконечность. Солнце уже почти встало, но даже сейчас было понятно, что вряд ли его будет видно. Небо заволокли тучи, предвещая ненастную погоду. Как ни странно, ветра не наблюдалось. Девушка шла и шла; не видела, куда шла, она просто шла себе и всё. Она, несмотря на то, что очень хотела кому-нибудь выговориться, была рада своему одиночеству. Девочка и не заметила, как начала говорить сама с собой. Со стороны, конечно, это покажется сумасшествием, но Белле было плевать — ей было комфортно, а большее не волновало. Да и поблизости никого не было, ни единой души. — Почему всё так нечестно? — говорила девушка в пустоту. — Неужели всё так и должно было быть? Хорошо, но почему со мной? Почему не с кем-нибудь другим? Может, я заслуживаю этого? Но за что? Я же не виновата в том, что я монстр. Хоть и на половину, но монстр... — над последним словом Белла задумалась всерьёз. — Монстр... Я демон. Ха-ха, как-то поздно дошло это до меня, — девочка истерически рассмеялась. — Почему же всё со мной... Она прошла с опущенной головой ещё несколько шагов, после резко вскрикнув: — Ну что ты молчишь?! Почему со мной?! Своими воплями Белла распугала всех птиц, которые тут же улетели прочь. Никто не знал, к кому она обращалась. Никто и даже я не знаю, к кому. Но она не могла молчать, будто одна сейчас. Ей нужно было хоть какое-то общество, даже если оно выражается в её лице. Девушка боялась сойти с ума. Вот из-за вековых сосен показалась морская гладь. Белла, завороженная красотой океана, вышла из леса. Она все шестнадцать лет прожила у воды, ведь приют находился неподалёку от реки, что вытекала из океана, но всё равно испытывала такое удовольствие, когда находилась рядом. Океан был для неё как колыбельная, которых она никогда не слышала. Девочке казалось, что любима она только этой водой. Она никуда не уйдёт, не бросит и не отвернётся, навсегда останется в глубинах земли. В этом было отличие её от всех остальных предполагаемых существ, что могут и уйти, и бросить, и отвернуться. Гарантии на вечную любовь не было. Это до такой степени удручало, что, подумав об этом, по щекам, румяным от пониженной температуры, покатились слёзы. «Как же так...» — снова мелькали мысли в голове девочки. Она вышла на своеобразный утёс, зная, что в нескольких метрах от неё крутой обрыв, внизу — океанская глубь. Белла посмотрела издалека на воду — ветра нет, а океан бушует, бьёт волнами о землю. Девушка не думала сейчас о проблемах, что окружали. Её полностью окутал океан, его воздух, его запах, который проникали в каждую клеточку тела. Белла решила подойти к самому краю обрыва, чтобы в полноте насладиться океаном и успокоиться. Она медленно приближалась к краю, опустив руки, словно в попытке взлететь. Когда девочка уже была близка, резко почувствовала посторонний запах, другой, новый, не испытываемый когда-либо раньше, и тут же её что-то отдёрнуло назад за руку. Белла даже обернуться не успела. Через мгновение она уже лежала на земле. Как только девушка опомнилась, оглянулась назад, жадно глотая воздух, от пережитых волнения и страха. Там, позади неё, с земли поднимался парень. Он был высок, атлетичного телосложения, а волосы были медно-бронзовые. Его глаза, цвета охры, посмотрели в шоколадные глаза Беллы. Его взгляд до этого момента был пропитан какой-то изнуренностью, будто всё это он делал через себя, нехотя, словно это было одолжением. Но теперь, всего на секунду, он смотрел-таки на девушку заворожённо, как на что-то желанное; желанное, но недосягаемое. Белла же, смотря на него, испытала что-то вроде оцепенения, страха, предвкушения и огненной горячки, что тут же завладела её телом. Это божественное существо, восставшее пред ней, определённо завладело симпатией девочки. Сильной, одержимой симпатией, не такой, что была к рыжеволосому агенту из WOC. — С ума сошла?! — опомнившись, крикнул он и поднялся окончательно. Белла, казалось, ничего не понимала. Да что он вообще сделал с ней? — Больная что ли с жизнью счёты сводить? — Ч-что? — недоумевающе спросила девушка, глядя на парня. — То! Жить надоело? Белла поднялась на ноги, не уводя от него взгляда. Он тоже уже стоял. — Что смотришь? — нервно рыкнул он, кивнув на нее. — Это мне жить надоело? Да с чего ты взял? — в тон ему спросила она. — А что ты делала там, на обрыве? Неужто ли волны считала? — А какое твоё дело? — не ожидая такой агрессии от себя, сказала девушка. — Я, между прочим, жизнь тебе спас, а ты мне вот как! Какое твоё дело, — беспощадно гримасничал он. — Что? Я не самоубийца и умирать не собиралась! А ты взял и толкнул меня на землю! — Как же, так я тебе и поверил. — Всё это они буквально орали, как ненормальные. — Как хоть обращаться к тебе, суицидница?! — Белла! — Эдвард! На две секунды они замолкли, чтобы перевести дух от непрерывного крика. — Да я не собиралась прыгать! — не выдержала девушка. — Так все самоубийцы говорят. — Усмехнулся парень. — Я не сумасшедшая, и ты меня не спасал, понял? — Ну-ну, конечно. — Думай, как хочешь... — Да ты хоть кто? Не человек, не вампир, не понять кто... Эти слова очень задели Беллу, отчего на глазах выступили слёзы гнева и обиды. — Знаешь что?! — в порыве злости вскрикнула она и замолчала. Не знала, что сказать, ведь знала: он прав. — Что?! — Да ничего! — напоследок крикнула девочка и зашагала в сторону леса, вкладывая в каждый свой шаг всю злость и ненависть, что сидели в ней. «Да кто он такой? Да как он мог?» — постоянно восклицала в мыслях девушка. Шла она минут десять. Остановившись, обернулась — за ней никто не идёт, никто не преследует. Держала путь Белла, примерно, час. Вдруг она поняла, что не знает, куда идёт. На секунду внутри всё сжалось. Она повертелась вокруг — только сосны, сосны; ах да, ещё были сосны. Девочка с тяжёлым вздохом упала на траву и села, проведя рукой по голове, мол, не знаю, что и поделать теперь. Но Белла, сама об этом не догадываясь, была везучей. Да, в этот раз ей повезло. Где-то через десять минут её нашла Филис. По словам женщины, она стала переживать за юную Беллу, которую одну отпустили в Италию. Она обыскала весь пронизанный запахом смерти город и не нашла там девушки. Испугалась, ведь тяжело потерять то, что так долго и упорно искали и нашли в итоге. Как ни странно, девочка обрадовалась тому, что её нашли. И не только потому, что она заблудилась, а так как ей срочно нужно было общение не только с собой. Про недавнюю премилую беседу с Эдвардом она решила промолчать. Лучше об этом никто не будет знать. Пока воссоединившиеся спутницы шествовали домой (пешком, самолётом и машиной Филис), девушка рассказывала о своих приключениях, опуская некоторые подробности и детали, например, такие, как встреча с родителями или ее псевдоспасение Эдвардом. На вопрос Филис о том, съездила ли Белла в Вашингтон, она ответила тихое «нет». Женщина лишь с разочарованным пониманием покачала головой и не задавала вопросов на эту наболевшую тему. Ближе к вечеру они вернулись в Нью-Йорк. Оттуда до организации было недалеко, примерно, полтора часа езды. В этот раз Белла побывала в другом корпусе. Он находился под землёй. Там были идентичные номера, весьма скупые на роскошь, которые принадлежали агентам WOC. Но они были не обязаны там жить. Кто хотел тот и жил. Просто это было удобнее. Квартиры, естественно, были без окон, но, так как стены и потолки были белыми, а освещение — хорошим, темнота отсутствовала. Беллу поселили в одном из таких жилищ. Поев, она сразу же улеглась спать, сил не было даже для обдумывания чего-либо. Или же девочка заставила себя поверить в это, потому что не хотела касаться этих мыслей. Во всяком случае, у неё получилось это.