Исправляя ошибки

      Следующие несколько недель минули, словно ужасный сон — в глухоте и нескончаемой тревоге. Лея теперь почти не покидала Центакс-III, однако она не скрывала, что после случившегося готова едва ли не возненавидеть и этот дом, и весь этот тихий, неприметный спутник. Случись им с Люком все же вызволить Бена, генерал Органа, естественно, побоялась бы возвращаться сюда с беглым преступником. Однако вернуться все же пришлось — без Бена, с пустыми руками. Их возвращение само по себе являлось знамением провала и тяжелой потери.       Время текло своим чередом. Основные события этих недель — избрание Джиала Акбара новым главой Сопротивления, скандал из-за задержки поставок военных кораблей Кореллианской судостроительной корпорацией, новые вспышки мятежей в захваченных Терексом мирах, очередная пламенная агитационная речь генерала Хакса, запись которой распространилась в голонете, — все это, на удивление, прошло мимо генерала Органы, нисколько ее не коснувшись. Находясь в вакууме своего горя, она была как будто выброшена из жизни. Уже второй раз Лея осталась, словно пережив кораблекрушение, на обломках былой славы и некогда непоколебимой веры в величие возрожденной Республики.       Государство, за которое она сражалась, вновь жестоко ее предало. Оппозиция взяла верх. Галлиус Рэкс, без сомнения, добился того, чего хотел, когда решился пожертвовать своим учеником.       Впрочем, разве Лее Органе впервой оказываться на обочине жизни? Разве судьба впервые жестоко играет с нею, заставляя склониться перед обстоятельствами? Ничего, в былое время у нее получалось вновь и вновь выпрямить спину — так будет и на сей раз!       На следующий же день после событий на Центакс-I генерал официально подтвердила свой уход из Сопротивления, однако от каких-либо комментариев воздержалась, оставив общественность, равно как и представителей прессы, в полнейшей растерянности, что же побудило ее пойти на такой шаг. Лея, впрочем, не сомневалась, что в голонете скоро появится множество теорий на этот счет.       Верховный канцлер публично выразил ей благодарность за годы верной службы на благо Республики, за отвагу и самоотверженность, благодаря которым Лея Органа сделалась примером для вот уже нескольких поколений. Та выслушала его похвалу довольно сухо.       Военный совет пожаловал генералу Органе орден Позолоченного Солнца — высшую офицерскую награду как во времена Старой Республики, так и при Империи. Лея приняла ее, но от дальнейших торжественных проводов решительно отказалась, предпочтя удалиться в отставку без лишней помпезности.       — Успеете еще отпраздновать мой уход, — как-то раз мрачно пошутила она в разговоре с Акбаром.       От Бена по-прежнему не было вестей. Люк и Лея перебрали тысячи вариантов, где тот может находиться. Скайуокер углубился в изучение архивов, ища данные о местах Силы достаточно мощных, чтобы скрывать энергию одаренных — таких сильных, как Бен. Органа попыталась через своих друзей навести справки о нынешнем местоположении Клауса Диггона. Она рассчитывала, что, отыскав майора, сможет найти и сына или, по крайней мере, узнать хоть что-то о его судьбе.       Но все их потуги ни к чему так и не привели. Майор Диггон не появлялся в столице. Связь с ним была недоступна, а информация о его последних передвижениях — строго засекречена.       Молчала и Сила. Казалось, будто юноша спрятан внутри плотного черного мешка, откуда он не мог дать о себе знать, даже если пытался сделать это.       Ажиотаж, разгоревшийся поначалу вокруг судебного процесса и «казни Кайло Рена» быстро стих, уступив более злободневным новостям, среди которых новые нападки представителей Банковского клана, угроза срыва контракта с кореллианцами и бои во Внешнем кольце. Кроме того, Первый Орден начисто отрицал тот факт, что магистр рыцарей Рен вообще был когда-либо захвачен в плен Сопротивлением, что давало повод и некоторым гражданам Республики заподозрить фальсификацию. В глазах большинства Кайло был слишком абстрактной фигурой. Убить его — это было все равно, что убить саму бесплотную молву. Слишком уж невероятно, слишком сказочно.       У Леи был повод радоваться, ведь нечестная игра, попытка переложить собственную вину на чужие плечи не принесла Викрамму никакой пользы. Хотя картина колебания шкалы его рейтинга, которую каждый день предоставляли главе правительства сотрудниками отдела по связям с общественностью при Канцелярии сената, уже не выглядела так катастрофично, как в первые дни после событий в Тиде, однако опросы общественного мнения вновь и вновь показывали, что отнюдь не все граждане доверяют канцлеру и разделяют его политику.       В конце концов, казнь одного преступника, даже если таковая и случилась на самом деле, не решила всех проблем: это событие не принесло Республике военного преимущества и не заставило воскреснуть людей, убитых в Тиде.       Хорошенько обдумав случившееся, близнецы нашли, во всяком случае, одно преимущество — Бену теперь в самом деле безопаснее считаться умершим. Поэтому Лея и Люк старались не распространяться об убитом ложном Кайло Рене. Даже сопровождавшие их на Центакс-I Иматт и Дэмерон не сомневались, что казнь была настоящей.       Немного воспрянув от удара, Лея озаботилась еще одним вопросом: ей и Люку с каждым днем становилось все опаснее оставаться на Центакс-III, у всех на виду и без воинской защиты. Первый Орден давно открыл охоту на последнего джедая. Стоит появиться хотя бы намеку на то, что близнецы-Скайуокеры сумели воссоединиться, и ничто, даже близость республиканского флота, не остановит вражеских агентов. Кроме того, еще сохранялась вероятность, что Викрамм сообразит, кто ответственен за недавнее вторжение в тюремный бункер.       Люк разделял ее опасения. Он, как и сестра, понимал, что рано или поздно им обоим придется убраться отсюда.       Наконец, бездействие за минувшие недели успело настолько опостылеть Лее, что начало давить на нее, вызывая неожиданно сильную, до зубного скрежета, злобу.       Еще несколько дней потребовалось бывшей главе Сопротивления, чтобы все хорошенько обдумать, и чтобы, обдумав, поговорить с Акбаром, прося его об услуге. К этому времени Лея уже наметила себе, куда им с братом надлежит отправиться.       Заручившись поддержкой старого друга-каламарианца, Органа велела C-3PO, чтобы тот собрал их с Люком вещи и погрузил их на «Нефритовую саблю».       Пока ее секретарь в спешке носился по дому, как всегда оторопело размахивая руками и отдавая последние распоряжения дроидам из обслуги, Лея взглянула на брата. Скайуокер стоял поодаль с нарочито небрежным видом, облокотившись на перила лестницы и поглаживая бороду.       — Так куда мы летим? — несколько лениво осведомился магистр.       — В систему Приндаар, — отозвалась Лея, и на лице ее появилась внезапная гордость.

***

      «Второй дом», иной раз называемый «Новым домом» — законный преемник «Первого дома», произведенный, как и его старший брат, на каламарианских верфях и расположенный в системе Приндаар, на орбите газового гиганта Антара, являлся крупнейшим кораблем Сопротивления, а после потери «Эха надежды» к нему перешло звание флагманского корабля. Новый Штабной фрегат повстанцев был построен около двух лет назад по инициативе адмирала Акбара, который и значился официальным владельцем судна.       Самое важное отличие от «Первого дома» заключалось в том, что прежний флагман Альянса был изначально построен для мирных целей и лишь после подвергся необходимой модификации в связи с новым назначением; этот же корабль с самого начала строился как боевой. «Второй дом» был оснащен новейшей системой дефлекторных щитов, а также стандартными для этой модели сорока восемью турболазерными батареями и двадцатью ионными пушками. В настоящее время на его борту находились около двух тысяч пассажиров, включая экипаж и стрелков.       «Новый дом» еще не принимал участия в боевых действиях. Он был официально включен в состав флота Сопротивления всего за несколько месяцев до трагедии в системе Хосниан и до сей поры дожидался своего часа во Внутреннем кольце, среди лояльных к Республике миров. Это был сюрприз, который Лея в свое время предпочла оставить врагам на закуску.       Туда, в систему Приндаар она и держала путь теперь. Адмирал Акбар согласился предоставить места на своем корабле генералу и ее спутникам — дроиду C-3PO и тому, кто до сих пор называл себя «капитаном Дарклайтером» (Люку очень нравился его новый псевдоним), — без официального упоминания в списках пассажиров.       До сей поры Лее случилось всего один раз побывать на борту нового Штабного фрегата; увиденное, однако, оставило о себе весьма неплохое впечатление. Этот корабль был выполнен с такой необыкновенной чуткостью к наследию прошлого, что вызывал у нее жгучую ностальгию.       Протокольный дроид новейшей модели PZ дожидался в ангаре у посадочного трапа, чтобы поприветствовать пассажиров шаттла.       — Добро пожаловать на борт «Второго дома», генерал Органа, — отчеканил робот женским голосом.       — Пизи*!       Лея приветливо улыбнулась знакомой дройдессе, и Люк, стоявший рядом, мысленно отметил: «Впервые солнце показалось из-за туч».       В первый раз с той поры, как они покинули Центакс-I, Лея выглядела так, будто вновь почувствовала надежную опору под ногами. Ее брат надеялся, что здесь, среди друзей, сестра сможет хоть немного набраться былой уверенности.       — Леди Силгал* ожидает вас в командном пункте на верхней палубе, — сообщила Пизи. — Она желает показать вам небольшой подарок, генерал.       Силгал Акбар, племянница Джиала крепко дружила со всем семейством Скайуокеров. Она была чувствительна к Силе и какое-то время обучалась в явинской Академии, еще до того, как туда прибыл Бен Соло. Силгал так и не стала полноправным джедаем, и даже, кажется, не ставила перед собой такой цели. Однако она сумела достойно распорядиться своими возможностями, начав изучать науку целительства, и добилась на этом поприще определенных успехов.       Сейчас эта каламарианка вместе со своим товарищем, капитаном «Второго дома» Джойделом Мейцем приглядывала за судном в отсутствие дядюшки. Официально она состояла на службе в медицинском корпусе и, кажется, имела звание лейтенанта, однако не любила, когда окружающие использовали его при обращении к ней.       Пара дроидов-слуг принялись выгружать вещи гостей. Трипио с привычной для него суетливостью руководил разгрузкой.       — Капитан Дарклайтер? — вежливо осведомилась Пизи.       — Это я, — отозвался джедай.       — Леди Силгал сказала, что хотела бы увидеть и вас тоже.       Скайуокер, хитро улыбнувшись, кивнул.       Силгал в свое время была знакома с настоящим Биггсом Дарклайтером; она знала о его смерти, как знала и то, что Биггс и Люк были дружны со школьной скамьи. Разумеется, каламарианка тотчас поняла, кто на самом деле скрывается за этим именем. К тому же, она наверняка ощутила присутствие былого своего учителя.       Они поднялись на верхнюю палубу.       Дорогой Лея не без гордости рассказывала брату об устройстве корабля, хорошо знакомому ей благодаря чертежам и прочей инженерной документации. При строительстве этой посудины, сообщила Органа, Акбар частенько советовался со своим командиром.       Широкие иллюминаторы, составлявшие кое-где целые видовые галереи, являлись слабым местом «Первого дома». Большую часть из них впоследствии пришлось задраить. На новом судне количество иллюминаторов было существенно снижено, и только командная башня, шпиль которой торчал из вытянутого корпуса, подобно жалу, была по традиции окружена панорамной панелью из транспаристила.       «Первый дом» вмещал около пяти-шести тысяч пассажиров, включая экипаж и стрелков; «Новый дом» — в полтора раза меньше. Это было сделало намеренно. После крушения крупнейших судов Империи — дредноутов типа «Палач» — кораблестроение повсюду в галактике стало уходить от крупных моделей, отдавая предпочтение маневренности и надежности. Даже с точки зрения военных целей сосредоточение такого количества ресурсов, которые вмещали эти летающие крепости, было абсолютно нецелесообразным. Иными словами, время показало, что десяток судов, меньших по размеру и вместительности, но более быстрых и лучше защищенных, имеют неоспоримое преимущество перед одним огромным лайнером.       — Первый Орден, и тот нынче придерживается этой тенденции, вкладываясь в производство усовершенствованной модели обычных звездных разрушителей — «Возрожденный» вместо того, чтобы продолжать строительство дредноутов, — заметила Органа.       Впрочем, сейчас, зная правду о прошлом Верховного лидера, она видела еще одну причину: именно дредноут, последний из имперских кораблей этого класса, сыграл роковую роль в судьбе гранд-адмирала Рэкса.       Оставался верным новой традиции и флот Сопротивления.       Минимальный экипаж «Первого дома» — тысяча двести разумных существ, включая несколько десятков пилотов-каламарианцев; большинство представителей других рас в силу специального строения консолей не имели возможности управлять судном. Эту особенность крейсера не стали менять и сейчас. Так было, конечно, менее практично, однако, куда более надежно: если Штабной фрегат Сопротивления окажется в руках врагов, тем будет затруднительно использовать его в своих целях.       «Второму дому» было достаточно всего чуть более пятисот членов командного состава вместе с пилотной группой и стрелками.       Люк слушал внимательно, и лишь иногда уточнял некоторые технические подробности. Его взгляд с алчной веселостью изучал широкие, светлые помещения, ангар, заполненный истребителями с эмблемой звездной птицы, блестящую новизной сталь. Все это было так знакомо, словно судьба внезапно позволила ему возвратиться в прошлое. Как легко было сейчас поверить, что минувшие тридцать лет с их трудностями, разочарованиями и ошибками — это лишь сон, который развеялся с наступлением нового дня. И вот, он вновь двадцатилетний мальчишка с фермы, отчаянно готовый сражаться за свободу галактики против имперской тирании; вновь он на борту Штабного фрегата повстанцев, исполненный восторженного преддверия невероятных приключений. Как легко и как заманчиво было верить светлому наваждению! Хоть на несколько минут сделать вид, что жизнь такая же простая, как раньше!       Но нет, увы. Прошедшие годы никуда не денешь. Нельзя забыть о потерях. О том, как Новая Республика предательски погубила их подвиг. Как дорого обошлась ему и сестре преданность демократии и правительству, которое они считали единственно законным. Как жизнь в конечном счете отняла у них самих себя.       Люк решительно тряхнул головой, прогоняя навязчивый морок.       — «Второй дом» строился как достойный противник «Финализатору», — между тем рассказывала Лея. — Но к сожалению, его одного не достаточно, чтобы разбить флотилию Терекса. Нам бы дождаться хотя бы первой партии кораблей, обещанных кореллианцами... тогда, объединив силы, мы могли бы попытаться выгнать врагов из сектора Чоммел.       Вот только как сложатся отношения между Республикой и Сопротивлением теперь, после ее ухода, предсказать было трудно. Хотя Акбар слыл убежденным сторонником Республики, он тоже успел испытать на себе давление со стороны властей, что, разумеется, отнюдь не привело его в восторг.       Силгал, завидев близнецов, двинулась к ним навстречу, подбирая на ходу полы своих длинных одежд. Она выглядела взволнованной.       — Благодарю, PZ-4CO, — обратилась она к дройдессе. — Ты можешь быть свободна.       Пизи покорно вышла.       — Значит, предчувствие меня не обмануло, — прошептала Силгал с нотой благоговения, когда за роботом затворились двери. Она жадно вглядывалась в лицо гранд-мастера. — Да пребудет с вами Сила, учитель...       Приблизилась к Люку, Силгал преклонила голову.       — И с тобой, — сказал Скайуокер, улыбаясь.       — Я сразу же смекнула, кто такой «капитан Дарклайтер», мир праху истинного Биггса!..       Каламарианка немного попятилась назад и оглядела брата и сестру с таким видом, словно видела перед собой восхитительную картину, на которую можно смотреть бесконечно.       — Генерал... Лея, — молвила наконец Силгал, — как же я рада, что твой брат возвратился к нам. Теперь Свет пребудет на нашей стороне, и мы одолеем Первый Орден. Не беспокойтесь, магистр, — добавила она, — если вы желаете сохранить инкогнито, никто не разоблачит вас. Во всяком случае, на борту «Второго дома». Пусть наша с вами дружба и моя репутация станут тому порукой.       Люк уверил бывшую ученицу, что ни капли не сомневается в ее надежности.       — Мы вынуждены скрывать присутствие Люка, — вставила Лея. — Первый Орден не успокоится, пока не отыщет моего брата.       — Увы, это так, — вздохнула Силгал.       Она готова была спорить, что именно опасения за брата и вынудили генерала оставить свой важный пост.       Вдруг Силгал широко распахнула круглые золотые глаза, как будто о чем-то вспомнила.       — Генерал, я хочу лично показать вам кое-что...       — Обещанный подарок? — переспросила Лея, вспомнив слова Пизи.       — Дань уважения памяти генерала Соло. Новость о его гибели стала для нас настоящим ударом. До меня дошли слухи, что Первый Орден погубил и Чубакку...       Органа лишь кивнула, не найдя в себе сил сказать хоть что-то вразумительное. Отныне «Тысячелетний сокол» вместе с его прославленной командой поглотила вечность.       Силгал поманила близнецов за собой.       Отойдя к стене, она сдернула ткань, скрывающую высокую нишу, и Лея на мгновение задохнулась от нахлынувших на нее чувств — смеси трепета, благодарности и жгучей горечи в душе.       Хан и Чуи глядели на нее с мраморного постамента, словно живые. Молодые, веселые, исполненные дерзости и отваги — такие, какими они запомнились сотням бойцов Альянса. Скульптор, очевидно, хорошо знал Хана, поскольку сумел отразить даже мельчайшие черты его внешности, отпечатки его непокорной натуры, сохранившиеся на лице: и волевой подбородок, и надменная складка в уголках губ, и язвительная улыбка, перешедшая от отца к сыну.       Рядом с монументом пилотам «Тысячелетнего сокола» висела голографическая таблица, отражающая имена бойцов Сопротивления, погибших в последней битве при Набу и во время захвата Тида. Последними в ней значились шестеро пилотов, расстрелянных по приказу Терекса: Тэммин Уэксли, Иоло Зифф, Джессика Пава, Тео Мельтса, Орон Кипп, Мавио Скатта. Эти шесть имен до сих пор были у всех на слуху.       Силгал смущенно говорила что-то — о том, что это была, вообще-то, выдумка капитана Мейца, которую активно поддержали Статура и другие офицеры Сопротивления, — однако Лея как будто не слышала ее слов. Генерал чувствовала легкий гул в ушах.       «Как же мне не хватает вас...» — беззвучно повторяла она, разглядывая мраморные, неподвижные лица своего возлюбленного и его верного товарища.       Люк осторожно обнял сестру за плечи.       — Никто не забудет их, — чуть слышно прошептал он, едва не касаясь ее уха кончиком своего носа.       — Никто… — повторила Лея и поглядела на брата внезапно посвежевшим взглядом.       «Нужно идти вперед, — сказала она себе. — Отыскать в себе силы. Ради их памяти. Хотя бы для того, чтобы эти смерти не оказались напрасными».       Здесь, среди друзей, им с Люком ничего не угрожало; теперь они воистину были дома, пусть и вынужденные находиться на этом корабле неофициально, в положении «зайцев». Нельзя придумать лучшего места, чтобы прийти в себя и, зализав раны, вновь вступить в борьбу.