Открой мне дверь

Яркое августовское солнце палило нещадно, словно собиралось сжечь всё живое дотла. Впрочем, в этот день никому не было дела до жары: люди торопились на деревенскую площадь, на которой всегда происходили все важные действа — объявлялись указы, собирались налоги или, как сегодня, наказывали преступников. Если бы Эмма не вела её, крепко держа за руку, Реджина наверняка уже сбежала куда подальше, лишь бы не чувствовать на себе внимательных взглядов собравшегося народа. Люди перешептывались, и Миллс, прислушавшись, впервые за свою жизнь услышала слова сочувствия в свой адрес. — Бедная девочка, вона как схудала… — Бледненькая вся такая… — И так ей нелегко, а тут еще натерпелась от этого мерзавца! Киллиан Джонс, шедший рядом, почему-то ухмыльнулся, а Реджина невольно крепче вцепилась в локоть Свон. — Всё хорошо, — шепнула ей девушка. — Откуда все знают, — Реджина провела рукой по волосам. — Лучше бы помогли, когда Гуд меня забирал. — Не думай об этом. — Не думать? — яростно зашептала Миллс, краем глаза замечая, что к их разговору прислушиваются. — Как об этом не думать, если ты ведешь меня на суд? Эмма предпочла не отвечать. Она подвела её к новому деревенскому старосте, пожилому, степенному мужчине с окладистой бородой. Тот строго глянул на девушек, и Реджине стало не по себе. Однако в следующий момент тот по-доброму улыбнулся и похлопал её по плечу. — Не волнуйся, Миллс, получит он своё, — пробасил он, и девушка быстро кивнула, соглашаясь. — Долго мы думали, что с ним делать. — Уже все решено? — непонимающе тряхнула головой Реджина и оглянулась на Эмму. — А что тянуть? — махнул рукой староста. — У нас с такими разбойниками разговор короткий. — И какое будет наказание? Реджина интересовалась не просто так: за любую кражу вору полагалось отрубать руку, а девушка, как бы ни была зла, не хотела, чтобы Гуда на всю жизнь сделали калекой. — Сорок плетей всыпят, — пояснил мужчина. — Надолго запомнит, как чужих невест воровать. Не на шутку взволнованная Миллс повернулась к Эмме. Та только пожала плечами. — Он заслужил, — заметила она, предугадывая вопрос девушки. — Сорок плетей?! — воскликнула Реджина, оборачиваясь то на старосту, то на Эмму. — Люди и двадцать не выдерживают! Зачем столько?! — За тебя тридцать, и за сестру его десять. — За сестру? — не поняла девушка. — Старшая, которая с тобой была, — рассказала Свон. — Натерпелась, видно, да и рассказала всё старосте. Вот десять плетей сверху и добавили. Реджина судорожно вздохнула, крепче сжимая ладонь суженой. Сорок плетей — от этого и умереть можно было. — Может, хоть немного меньше? — прошептала Реджина на самое ухо Свон. — Его ведь убьют! — Не убьют, не волнуйся, — Эмма привлекла девушку к себе и ласково погладила по волосам. — Слишком легко будет, если он просто помрёт здесь. — Но это жестоко! — Реджина, доброта здесь лишняя, — возразила Свон. — Какая, к чертям, доброта? — послышался рядом голос Киллиана Джонса. — Я видал покойников поживее, когда тебя из того подвала достал. — Да вы бы его своими руками придушили, — хмуро бросила Реджина. — Я бы ему сердце выдрала и раздавила, если бы могла. Миллс испуганно глянула на девушку. Та была совершенно спокойна, и только та ненависть, с которой она произнесла те слова, выдавала её истинные чувства. — Эмма, — тихо прошептала Реджина, крепко её обнимая. — Я понимаю всё это, я чувствую то же самое, но подумай об их семье. Его матушка была добра ко мне, я не хочу отплатить, став причиной смерти её единственного сына. И Кэти очень любит его. Робин и так достаточно опозорил их всех. — Гуд не умрёт, — покачала головой Свон и упрямо добавила: — Но наказание смягчить даже не проси. Миллс тяжело вздохнула, понимая, что спорить бесполезно. …Робин всё-таки выдержал все полагавшиеся ему сорок ударов. Вся изнервничавшаяся, Реджина едва могла смотреть, как он, сцепив зубы, пытается сдерживать болезненные стоны, когда плеть в очередной раз опускалась на его окровавленную спину. Девушка вздрагивала с каждым ударом и всё больше и больше бледнела, не в силах больше смотреть на раны, что оставляли жёсткие ремни. Когда наказание завершилось, парень не то что идти — он не мог стоять, одурев от боли. — Боги, Эмма, он умирает! — Реджина невольно шагнула вперед, словно хотела ринуться помогать своему обидчику, но Свон вовремя поймала её за руку и дёрнула назад. — Есть у него, кому помочь, — бросила она, прижимая невесту к себе. В этот момент Гуда подхватили двое друзей. — Раны затянутся, а вот болеть ещё долго будет, — зачем-то произнесла Эмма, глядя ему вслед. — Да и шрамы у него навсегда останутся. — Ты-то откуда знаешь? — подняла на неё растерянный взгляд девушка. — Эмма? — Меня тоже секли раз, — неохотно призналась Свон. — Что?! — Давно, когда только на службу пришла, — припомнила девушка. — Три удара всего, но последствия мне запомнились. — Но из-за чего? Эмма взглянула на и без того бледную девушку и покачала головой. — Как-нибудь потом расскажу, — пообещала она. — Когда ты не будешь готова упасть в обморок. — Я запомню, — пробормотала Реджина. Ей и впрямь было нехорошо: солнце палило нещадно, а перед глазами она всё ещё видела окровавленную спину Гуда. — Выпей, — Киллиан сунул ей в руки свою флягу. — Может, полегчает. Эмма не успела её остановить — совсем сомлевшая Реджина послушно сделала глоток. В следующий момент она скривилась и закашлялась. — Боги, что это за мерзость?! — выдохнула девушка, переведя дыхание. От пойла из фляги она определённо почувствовала себя куда бодрее. — Лучший ром во всем королевстве! Эмма прыснула, глядя на свою невесту, которая недовольно толкнула парня в плечо. …Несколько дней спустя Реджина, как обычно, проводила свой вечер, работая в таверне. Эмма помогала Дэвиду — в кои-то веки у дочери появился интерес к делу отца. Жизнь постепенно возвращалась в прежнее русло.  — Ты уверена, что тебе не нужны свадебные подарки? — в который раз поинтересовалась Эмма, неслышно подходя к девушке, расставлявшей на подносе тарелки. — Последний шанс стребовать, что хочешь.  — Дворец хочу, корону и породистого скакуна, — невозмутимо ответила Миллс, оборачиваясь. — И платья шелковые, чтобы каменьями были расшитые.  — То, что я привезла, не понравилось? — в голосе девушки послышалось недоумение. — Я старалась, чтобы под ленту твою подошло.  — Понравилось, конечно, — не сдержала улыбки Реджина. — Не нужно мне ничего, свадьбу бы сыграть поскорее. Эмма улыбнулась в ответ и оставила на её губах легкий поцелуй.  — Девочки, — с укоризной произнёс Дэвид, заметив это. — Работы ещё много, потом миловаться будете. Реджина залилась смущённым румянцем и поспешила взять поднос, а Эмма усмехнулась и вышла в кухню. Там девушке всегда было дело: и проследить, чтобы из подвала и кладовой мальчишка-помощник вовремя подносил снедь, и помочь двум поварихам, которые в некоторые дни с ног сбивались, чтобы сготовить все кушанья. Вернулась она минут через двадцать — и как раз вовремя, чтобы застать Робина Гуда, который стоял перед опешившей Реджиной на коленях прямо посреди зала. Видно, он только закончил говорить: кругом царила гробовая тишина — казалось, даже мошкара, кружившая у ярких факелов на стенах, замерла. Люди во все глаза смотрели на происходящее, не пропуская ни словечка.  — Встань, — наконец, произнесла Реджина. Парень повиновался.  — Я прощаю тебя, — вздохнула девушка, нервно отбрасывая на спину тяжёлую косу. — Я не смогу забыть случившегося, но я прощаю. Эмма, внимательно слушавшая разговор, поморщилась — всё же её невеста была порой слишком добра.  — Спасибо, — начал Робин и протянул девушке руку, словно намереваясь её коснуться. Реджина отшатнулась назад, а Свон тут же рванулась к ним.  — Не тронь её, Гуд, — резко бросила она. Миллс тут же ухватилась за плечо девушки, словно утопающий за соломинку. — Если Реджина тебя простила, это не значит, что тебе отныне всё позволено! Робин склонил голову.  — Ненавидь меня, это твоё право.  — Уходи, — Реджина торопливо вклинилась между ними. — Уходи, Робин, не нужно больше ничего говорить. Парень не стал с ней спорить. Он коротко поклонился и направился к выходу, как-то странно держа спину.  — Я на секунду, — вдруг шепнула Эмме Реджина и бросилась за ним. — Робин, подожди!  — Да? — удивлённо обернулся он.  — Обними сестёр за меня, — попросила девушка, стараясь не обращать внимания на перешептывания. — Они у тебя замечательные.  — Конечно.  — Твоя спина сильно болит?  — Лекарша следит, чтобы всё зажило, как надо. Это не твоя забота.  — Я боялась, что ты не выдержишь, — не удержавшись, призналась девушка. — Там столько крови было…  — Я заслужил всё это. После всего того, что случилось, ты за меня боялась? — Робин усмехнулся. — Твоё сердце и впрямь полно доброты, Реджина Миллс. Девушка отвела взгляд в сторону.  — Готовься к свадьбе и будь счастлива. Голос Робина звучал ровно, но его взгляд был полон глухой тоски. Реджина, помедлив, кивнула и вдруг, словно испугавшись, едва ли не бегом ринулась обратно к Эмме, прямо в её тёплые объятия.