Полюби мою тьму

***

— Подъем, Руди, — Лиам сдернул с меня пуховое одеяло, и комнату заполнила пыль, парящая в первых лучах восходящего солнца. Она ровным слоем оседала на предметы, покрывая их серым налетом. Ох, сколько же прислуге придется опять убираться, Пейн совсем о них не думает. — Чего тебе, Лиам? — заныл я, поджимая под себя ноги и сжимаясь в комок от холода. — Еще ведь так рано. — Нас ждут великие дела, — шатен со всего маху плюхнулся на меня сверху, устремляя задорный взгляд своих карих глаз в потолок. — Ты, конечно, умеешь стрелять, ты тогда лихо прострелил плечо Паттерсону, но все-таки твоя меткость оставляет желать лучшего. — Зачем мне это? — удивился я, вскинув брови и пытаясь спихнуть тушу парня со своего хилого тельца. — Это для твоей же безопасности, — хмыкнул он, наконец, дав мне доступ к кислороду и слезая с меня, — вдруг меня не окажется рядом. — Ладно, я понял. Я сел и посмотрел на Пейна, лежащего на кровати, он положил руки под голову, а его пухлые губы тронула сладкая улыбка, говорящая о его воодушевлении. Видимо наш вчерашний разговор сподвиг его на действия, и я этому был невероятно рад. Я быстренько оделся и, потянув за руку все еще валяющегося на моей кровати парня, сбежал вниз по лестнице. Мой нос почуял какой-то аромат, я не разобрал чего, но мой живот предательски заурчал, оповещая, что пора бы подкрепиться. Вбежав в столовую, я застал там Берти, расставляющей тарелки со сладкой молочной кашей из пшена и чирикающей какую-то веселую мелодию. Я подбежал к ней и стиснул в объятиях пухлое тело этой добродушной женщины, к которой уже так сильно прикипел. — Что-то случилось, мистер Руди? — вздрогнула она, но ее благодушный хохот заполнил все пространство комнаты от пола и до потолка, забираясь даже под стол. — Нет, я просто очень люблю тебя, Берти, — хихикнул я, усаживаясь за стол и вдыхая носом ароматные пары. Я наблюдал, как кусочек желтого холодного масла расползается под жаром бледной рассыпчатой жижи, даже не заметив, что Лиам все это время стоит в дверях и с широкой улыбкой смотрит на меня. — Боже, вы не представляете, как я вас тоже люблю, обоих, — засмеялся парень, усаживаясь за стол и повязывая поверх рубашки салфетку молочного цвета. — Ты давай, Руди, ешь быстрее, нам предстоит много работы. Я зачерпнул первую ложечку и закрыл глаза, ощущая, как горячая каша смешивается с прохладным маслом, даря непередаваемые ощущения и впрыскивая во вкусовые рецепторы сладко-соленую смесь. Быстро разделавшись с кашей, я поднял глаза на Берти, которая внесла огромную корзинку круассанов, которые еще дымились, давая понять, что их только что вытащили из духовки. Женщина определила их на стол, и я сразу забегал глазами, выбирая самый большой. После поставленной передо мной чашечки ароматного черного кофе, я вонзил, наконец, зубы в этот воздушный круассан, почувствовав на языке приторно-сладкое сгущенное молоко. Запив это все горьким кофе, я понял, что иного счастья даже представить не мог. Лиам тоже откусил круассан, и на его губах остался след от сгущенного молока, отчего я заулыбался, а он, смутившись, поспешно вытер рот салфеткой. Мы завершили трапезу, и шатен посмотрел на меня с немым вопросом на губах, я ответил ему таким же вопросом непонимания. — Где твой пистолет? — выдохнул он, качая головой из стороны в сторону. Я ринулся вверх по лестнице в свою комнату и через минуту опять стоял рядом с парнем в боевой готовности. — Спасибо, Берти, как всегда все было замечательно, — крикнул я на выходе, увидев улыбку на лице женщины и кивок одобрения. Мы прошли с Лиамом на задний двор, усыпанный островками зеленой травки, по которым ходили кудахтающие пеструшки во главе с величавым петухом, у которого был хвост всех цветов радуги, переливающийся на солнце. Заметив нас, этот франт гордо поднял голову, зыркая на нас своими глазенками и пошел в сторону заборчика, вышагивая медленно, как того требовал его статус. — Так, я здесь все оборудовал еще давно, для себя, — произнес шатен, осматривая пыльные деревянные конструкции, на которых были видны маленькие бугорки и выемки, видимо следы от пуль. — Да, когда-то я тоже не умел стрелять, значит, и ты научишься. Парень поднял аккуратно выпиленный кусок дерева, по силуэту отдаленно напоминающий человека и установил его в оконном проеме ветхого сарайчика, потом достал еще один похожий кусок, установив его у полуоткрытой двери. Разбросав по периметру жестяные банки, он подошел ко мне, окидывая взглядом завершенность картины. — Итак, Руди, — повернулся шатен ко мне, ложа руку на мое плечо и загадочно улыбаясь, — смотри, когда ты стреляешь, мысленно должен поставить точку там, куда ты хочешь попасть. Если объект находится в движении, значит, ты должен действовать на опережение и стрелять в ту точку, в которой через секунду он окажется. Пейн взял мой пистолет и, направив его в сторону одной из банок, плавно нажал на курок, послышался негромкий хлопок, и банка отлетела на некоторое расстояние. — Ты можешь закрыть один глаз для пущей меткости, — улыбнулся он, прокручивая оружие на своем пальце и возвращая его мне, — главное оба со страху не закрывай, а то своих подстрелишь. И нажимай на курок плавно, чтобы выстрел получился хороший и негромкий, иначе всех моих курей распугаешь, — Лиам заливисто захохотал, делая шаг в сторону и характерный жест рукой, как призыв к действию. — Можешь приходить и тренироваться в любое время, а теперь давай, покажи, что ты умеешь. Я взял «кольт» двумя руками и тут же получил неодобрительное шиканье со стороны шатена. Закатив глаза, я переложил его в левую руку и поставил точку, как мне сказал Лиам, ровно по центру банки, затем нажал на курок и выдал оглушающий выстрел. Заметив краем глаза, как банка ударилась об землю и отлетела, я понял, что попал не совсем в центр. Петух, подскочивший от этого выстрела, раздраженно взмахнул хвостом и продолжил свое шествие, а я, показав ему язык, повернулся к Пейну. — Не плохо, Руди, — усмехнулся парень, облокачиваясь на хлипкий заборчик и скрещивая руки на груди, — но работать еще и работать. Помни мои наставления и все получится со временем, в любом деле главное — практика. Теперь давай целься в «дядю Тома». Я выдохнул и встал в стойку, крепко сжав в руке пистолет, потом сделал мягкое движение пальцем и почувствовал, как моя рука чуточку дернулась. Лиам подошел к мишени и победно махнул мне: — Уже лучше, не в лоб конечно, но в глаз ты ему точно попал. Весь оставшийся день практически до заката с перерывом на обед и ужин, конечно, я тренировал меткость и наигранное хладнокровие под чутким руководством Пейна. Периодически я переглядывался с петухом, с которым мы невзлюбили друг друга, и слушал рассказы парня о начале пути в преступном мире, сопровождаемые его едкими комментариями и бесподобным смехом. Меня не сказано радовало наше с ним сближение и ощущение того, что здесь я как дома. Наконец под вечер я устало плюхнулся в мягкое кресло, мечтая о теплой постельке, но Лиам дернул меня за руку, поднимая на ноги. — Ай, — заныл я, со злобой посматривая на него, — ну что еще? — Чего ты так удобно расположился? — злорадно захихикал парень. — Переодевайся и поехали, я хочу увидеть Вивьен, сам же говорил, что нужно действовать. — И откуда в тебе столько энергии? — пробурчал я, насупившись. — На тебе пахать и пахать надо. — Я вообще-то все слышу, — закричал он, поднимаясь по лестнице. Я быстро помылся, скинув с себя грязную после мучительного дня, одежду, и переоделся в чистое. Потом покрутился перед зеркалом, разглядывая новые подтяжки, которых в гардеробе Пейна было немерено. Натянул какую-то кепку, висевшую на дверце шкафа и, подмигнув своему отражению, вышел из комнаты, налетев на преобразившегося парня. На нем был классический смокинг с шелковыми лацканами и отливающими перламутром черными пуговицами, белоснежная рубашка, темные брюки с ровными стрелками и лаковые ботинки, отражающие свет ламп и свечей. Его волосы были уложены немного в бок, а скулы обрамляла густая щетина, говорившая о том, что парень давненько не брился. Как всегда он был безупречен, и я застыл на месте, ловя себя на том, что засмотрелся на шатена. — Она просто не сможет устоять, — выдохнул я так сильно, что даже закашлялся, — а если пошлет тебя, то будет полной дурой. — Ладно, — залился Лиам, пихая меня по-дружески в плечо, — пошли, нужно еще купить цветы для Вивьен, я думаю, самые лучшие подойдут. Пейн направился к выходу, а я заскочил на кухню и набрал в кулек несколько пирожков с картошкой, постряпанных сегодня Берти. Они были еще теплые, я облизнулся и, чмокнув улыбающуюся женщину в щеку, выскочил на улицу через черный ход.