Дипломат

      Тёплые руки распутывают длинные косы, и Кальперния закрывает глаза, полностью отдаваясь ощущениям.       Жозефина осторожно и мягко отделяет локоны друг от друга, запускает в них ухоженные пальцы и проводит по всей длине, до самых кончиков, которые всегда запутываются. По коже бегут мурашки от её прикосновений, дыхание на секунду сбивается, словно женщина взмыла вверх, навстречу потоку воздуха.       Или наоборот — рухнула вниз.       Каждое прикосновение Жозефины дарит ощущение полёта. Только куда — вниз или вверх?..       Нет, не рухнула вниз. Сама спрыгнула. Не потому что пришлось. Потому что захотела сама.       Жозефина берёт расчёску.       Потому что знала — её поймают любящие руки.       Рядом с Монтилье спокойно и уютно, и пускай она не умеет сражаться, это не мешает Кальпернии чувствовать себя защищённой. Жозефина не оскорбит, не поднимет руку, наоборот — поддержит, успокоит, обнимет.       Она не умеет сражаться, но этого и не нужно: сил Кальпернии хватит на них обеих с лихвой. Порой она развлекает женщину магией — та с горящими глазами наблюдает за свечением вокруг тонких пальцев колдуньи, за кольцами пламени, что обхватывают её запястья, и тихо смеётся, если порыв ветра сдувает локоны с её лица.       Жозефина касается кончиками пальцев тонкой шеи.       Наверное, будь в её руке нож, Кальперния бы не испугалась.       У Монтилье нет тяги к необоснованной жестокости, страдания других не приносят ей удовольствия. Даже с самым устрашающим и опасным оружием она не выглядела бы угрожающе. У неё есть другой инструмент — слово. Слова изящнее и аккуратнее, они не оставляют следов крови на одежде, для них не нужна физическая подготовка.       Кальперния говорит, что в словах тоже есть магия. Только из-за неё демон не проглотит твою душу и отряд храмовников не будет наблюдать за каждым твоим действием.       Жозефина смеётся и тянется за лентой для волос.       Порой, стоит признать, она выглядит пугающе. Несмотря на спокойный нрав, антиванская кровь не даёт забыть о себе вспыльчивостью. Кальперния не без улыбки вспоминает, как впервые узнала о этом. У Жозефины тогда всё валилось из рук, ничего не получалось, сколько бы она ни старалась. И в один день у неё в чашке оказался остывший чай. А Кальперния тогда искренне порадовалась, что в её жилах течёт магия, и убраться после того урагана, который устроила Монтилье, для неё труда не составило. Гнев Жозефины успокоился быстро, но последствия этой вспышки… оказались весьма впечатляющими.       Кальперния сжимает в своих ладонях её мягкие руки.       Что бы ни случилось, они поймают её. Что бы ни случилось, она их не отпустит.