Amseln singen

Северус Снейп был раздражен. Вообще, он всегда раздражен, но тот день был особенным. Был последний день июля. Поттеровской девчонке-потеряшке исполнялось одиннадцать. И конечно же, кому, как не ему, было поручить исполнение миссии по просвещению Избранной о магическом мире? Профессор Дамблдор, обладатель многочисленных регалий и поручил. МакКошку, видите ли, начальство признало некомпетентной в вопросах связанных со Вторым ударом, его причинах и последствиях. Потому что, это не она, а он, Северус, дружит с Малфоем, который - вот неожиданность - спонсирует не простые, и даже не только магические исследования в Дувре. И имеет к ним доступ. И девчонка Поттер - какая удача - находится как раз там, глубоко под землей, в Геофронте-02, за пятидесятиметровыми стальными пластинами. Являясь подопытной. В каком-то проекте, как раз-таки связанном с магией. Который усиленно спонсирует Люциус. Его проводила какая-то девчонка в форме, меланхолично жующая жвачку, перед дверью с предположительным местонахождением остановилась и впервые посмотрела ему в глаза. Было в них что-то такое, от чего зельевар невольно встал, вопросительно приподнял брови. - Вы уверены, что эта девочка не убьет вас? Он смерил ее настолько выразительным взглядом, что следовало бы уже скрыться под землей, ну или хотя бы в обморок грохнуться. Но девчонка-жвачка, только скептически осмотрела его, пожала плечами, и набрала что-то на панели рядом. - Постарайтесь не умереть,пожалуйста. Нам как-то несподручно будет собирать то, что от вас останется. А то уже были прецеденты. Дверь закрылась слишком оглушительно, а профессор все продолжал на нее пялится, словно девчонка-жвачка снова появится, и он сможет вылить не нее пару тонн яда, накопившегося за полтора месяца каникул. Постояв секунды три, профессор все же отмер, и начал воспринимать окружающую действительность. Первой информацией, которая попала в мозг профессора, была картинка. Какая-то невероятная, слишком нереальная, ненормальная, потому что над головой пара километров земной породы, но нет потолка, вместо него было небо, ватные облака и белое солнце; не может быть родючего грунта на такой глубине, но перед мужчиной рос то ли лес, но скорее фруктовая роща, заброшенный сад, в траве валялись спелые яблоки, груши, на ветвях висели сливы, черешни, орехи. И повсюду были натянуты под разными углами, на разной высоте канаты, с которых кое-где свисали бумажки непонятного назначения, исписаные чем-то вроде рун. Потом навалились звуки, но вряд ли они могли бы быть еще более неуместными, чем картинка. Шелестели листья, пели птицы, вроде бы где-то трещал дятел. Издали было слышно скрипку. Профессор как заколдованый пошел по единственному, что здесь оставили люди - каменной тропинке - в сторону звуков. Мелодию было слышно все отчетливей, деревья расходились, стало видно большое озеро. Оно было абсолютно гладким, стовно стеклянным. Оно не омывало берег, было статичным, постоянным. Было константой, как скорость света в вакууме. Песчаный берег пересекала только одна цепочка следов, детская, легкая как перышко, почти незаметная. Обладатель следов была тут же. Непринужденно стояла посреди озера, на воде, спиной к Снейпу, продолжая играть на скрипке. Мелодия резко, слишком неожиданно оборвалась. Северус Снейп моргнул, но девчонка больше не стояла на воде. Девчонка зацепившись ногами за канат, который он не заметил, висела перед ним вниз головой на расстоянии сантиметров тридцати. Ее лицо было выточено из камня, абсолютно неподвижное, слишком аномальное. Настолько же, насколько невозможна самобытная экомистема на такой глубине. Ее лицо было напротив его, и когда она неожиданно с радостным визгом "Лили-и-им" спрыгнула на него, Северус Снейп понял: у Поттеровской девчонки-потеряшки нечеловеческие, не зеленые глаза Лили. На Северуса Снейпа смотрели два расплавленных солнца.