***
Винсент Валентайн не шпионил за корпорацией Шин-Ра. Обеспокоенная волнением горожан, организация попросила его приглядывать за площадью и оповещать, если народ вновь начнет собираться, чтобы «разгромить» ненавистный Мако-реактор. Разумеется, ЛАВИНА не могла разогнать несчастных, обещая им невыполнимое. Они всего лишь пытались их защитить. Во время одного из этих обходов Винсент и заметил Ликорис, такую же измученную, с застывшей болью в глазах. Он помнил, что ее ищут, поэтому проследил до общежития, а после наведался в организацию. Нет, сестра Вейрина не нашлась, поиски продолжаются. Винсент не торопился. Обходя сектор, он хладнокровно наблюдал за тем, как девушка вместе с толпой работников направляется в общежитие. По ее форме он догадался о крайне невысокой должности. Но зачем ей понадобилось устраиваться именно в корпорацию? Почему она скрывается? Ликорис и не подозревала, что с крыши дома за ней наблюдают горящие мрачным огнем глаза — единственное живое в бледном, словно окаменевшем лице. Однажды Винсент увидел, как она плачет, отчаянно и безнадежно. После этого и решил подойти. История запутавшейся девушки его тронула. Он сам наделал немало ошибок. Иногда нельзя спрашивать, нужно применить силу, связать и увезти далеко-далеко. Но Вейрин так и действовал. И это почему-то не помогало. Бывший ТУРК не заметил, когда начал нарочно подкарауливать юную Блекхейз. Он пытался осторожно вытянуть ее из ловушки, в которую она себя загоняла. Расспросив Вейрина, Винсент узнал, что Ликорис влюблена в Сефирота. Этого он не мог понять. В то время она была совсем девочкой. Как они могли встретиться? В Мидгаре? Брат ругался и говорил, что легендарный СОЛДАТ использовал свои «трюки». К счастью, Клауда тогда не было, иначе товарищи могли бы поссориться. Никто лишний раз не произносил проклятое имя, не вспоминал, что натворил этот безумец... Когда Ликорис с восторгом заговорила о новом лекарстве, Винсент понял, что его жалкие попытки ни к чему не приведут. Он честно предупредил девушку об опасности, та внимательно выслушала, но загоревшаяся в глазах надежда ясно давала понять, что новая сотрудница корпорацию не покинет. В тот вечер он напрасно сидел на холодной крыше, закутавшись в плащ — жертва легкомыслия не появилась. Впрочем, утром она вышла из общежития, приодевшаяся и отдохнувшая. Валентайн подкараулил ее на обратном пути и с недоумением, отдающем горечью, отметил, что Ликорис крайне довольна своим положением. Пару раз он замечал, что она ищет его, но каждый раз скрывался. За девушкой следили. Угрюмый охранник провожал ее до общежития и возвращался обратно. Винсент прекратил слежку, но по-прежнему вел наблюдение за площадью. Теперь он намеренно избегал встречи с девушкой. Что ей сказать? Корпорация хорошо заботится о сотрудниках. Остается только пожелать удачи и проститься. А через несколько дней произошла очередная забастовка. «Нужно подкрепление», — как обычно, кратко произнес Винсент и, сложив телефон, бережно убрал его в карман. Со своего наблюдательного пункта он зорко наблюдал за происходящим на площади. Народу собралось гораздо больше, чем в прошлый раз, многие прятали оружие. За шумом толпы бывший ТУРК расслышал затихающий рык мотоцикла и повернул голову — между домов появились Клауд и Тифа Локхарт. Девушка дружелюбно помахала рукой, но Винсент не шевельнулся, лишь сдержанно кивнул, поймав взгляд Клауда. Ни к чему привлекать лишнее внимание. — Помощь нужна? Юффи Кисараги, как и ожидалось от ниндзя, подобралась совершенно незаметно. — Белая Роза Вутая прибыла на помощь! — изобразив пальцами очередной «крутой» знак, продолжала девчонка. Видимо, ей уже не терпелось вступить в бой. Винсент относился к ней с пониманием, к тому же знал, что она отличный боец и всегда готова прикрыть товарища. Даже рискуя жизнью. — Ну что тут, ого, сколько людей! О, я вижу Тифу! Она выпрямилась во весь рост и радостно замахала рукой. Влекомая мамашей подальше от толпы малышка тут же принялась показывать пальцем: «Мама, посмотри, на крыше девочка!» Кто-то из собравшихся начал кидать в окна камни, и в конце концов нижнее стекло взорвалось осколками. Обстановка начинала накаляться. Люди подобрались совсем близко ко входу, выкрикивая требования и оскорбления. Бледные лица сотрудников Шин-Ра теперь мелькали только на верхних этажах, и Винсент подумал о Ликорис. Она сейчас внутри? — Новости знаешь? — продолжала болтать Юффи, и он невольно повернулся к ней. — Поймали сестру Вейрина. Оказывается, она устроилась тут работать! — Ее... вывезли из города? — помедлив, спросил Винсент. — Не-а. Посадили под замок. Так ей и надо! Мы так волновались, а она, оказывается, под носом устроилась и вообще не беспокоилась! — Не сбежит? — Все под контролем, — авторитетно заявила эта бойкая девчонка, взволнованно блестя темными глазищами. — Смотри, кто-то вышел! В тот раз они прибыли слишком поздно. Винсент впервые увидел этого странного красноволосого типа в маске. В его намеренно расслабленной ленивой позе было что-то знакомое, хищное. Президент презрительно, почти с ненавистью оглядывал людей. — Осторожно! — вскрикнула Юффи, мгновенно вскакивая и отпрыгивая в сторону. Винсент отреагировал не так быстро. Заряд материи взорвался совсем близко, опалив его плащ. Бывший ТУРК мельком глянул вниз и увидел, как огромные костлявые тени бросаются на людей. — Клауд поможет им! — крикнула ниндзя, уворачиваясь от новой атаки. — Нужно подобраться к нему поближе и атаковать! Отвлеки его! Винсент несколько раз выстрелил, но враг ловко, точно играючи уклонился. Юффи стремительно мелькала, приближаясь... когда президент развернулся и исчез за дверью. Валентайн пристрелил несколько монстров, но он опасался задеть бездумно мечущихся людей, поэтому быстро спустился и присоединился к Клауду, целясь в упор. — Уходим! — подбегая к нему, взволнованно попросила Тифа. — Здесь СОЛДАТы! Протестующие разбегались. Клауд помогал раненому, Юффи с глупым выражением на лице держала на руках рыдающего ребенка. — Это чей? — только и спросила она, придя в себя. Когда девушка выхватывала малыша из пасти, она не думала, где его родители. — Уходим! — торопила Тифа. Раненый мужчина уже скрылся, и Клауд, подъехав на мотоцикле, помог забраться Юффи с ребенком. — Винсент, чего застыл? Тем же вечером бывший ТУРК пришел навестить Ликорис. Девушка выглядела расстроенной, и было видно, что ее терзают противоречия. — Я рада, что снова со всеми, — говорила она, нервно сжимая руки. — Меня это мучило... Я счастлива, что ты тоже здесь, что пришел навестить меня. Здесь так мрачно... я отвыкла жить взаперти. — Тебе нужно рассказать брату... Рассказать всё, — сухо заметил Винсент, оглядывая бедную обстановку. — Это да... но... Она вновь помрачнела, словно вспоминала совершенное преступление. — Я видела Сефирота, — взволнованно призналась Ликорис. — Видела, но не смогла ничего выяснить, не успела! Я принесла бы еще больше пользы, но меня заперли здесь! — Я могу отпустить тебя. — Правда? — неверяще переспросила девушка. Он серьезно кивнул. — Нет, не нужно! Не выпускай. Я пообещала себе, что больше не причиню никому хлопот. Вейрин мой брат, я не стану и дальше изводить его. К тому же я... я не могу вернуться в Шин-Ра... Она закрыла лицо руками и затихла. Застигнутый врасплох Винсент почувствовал себя крайне нелепо — он не умел жалеть. Сюда бы Тифу, она бы обняла и сидела так, пока девушка не успокоится. — Я обязательно постараюсь тебе помочь, — неловко произнес он и замолчал — таким скрипучим и скучным показался ему собственный голос. — Кто это тут? Незаметно прошмыгнувшая Юффи Кисараги ревниво оглядела Ликорис и так пристально глянула на Винсента, что тот окончательно растерялся. Этой-то что нужно? — И что тут происходит? К счастью в этот момент явилась Тифа и, как и предугадывал Валентайн, бросилась обнимать и жалеть пленницу. Юффи сердито фыркнула и удалилась, и бывший ТУРК незаметно последовал ее примеру. Уходя, он успел услышать, что родители у подобранного на площади малыша так и не нашлись, и что, похоже, у Дензела и Марлин появится маленький приемный братишка...Глава 22. Тайная лаборатория
18 сентября 2018 г. в 23:12
В полутемной комнате, за толщей стекла, неподвижно застыв в невесомости, серебрились пряди тонких светлых волос. Гость поднялся по лестнице, устало скинув маску и отвратительный яркий парик. В совершенной тишине, нарушаемой лишь его шагами и неровным дыханием, он приблизился к прозрачной преграде и благоговейно замер.
— Мать, — произнес он спустя мгновение, прижимаясь лбом к обжигающему как лед стеклу. Перед ним, опутанная трубками и волосами, из мутного раствора выступала голова Дженовы.
— Она не твоя мать, — заметил Ходжо, тяжело поднимаясь следом по заскрипевшим ступеням. — Хотя в каком-то смысле является ею. Кададжу достались лишь клетки, а тебе... я приберег ее. Впрочем, это не так важно. Что случилось?
Президент обернулся, не скрывая горькой усмешки.
— Я сам себя не понимаю, — медленно произнес он. — Мое оружие... теперь кажется чужим. Я узнаю незнакомых людей. Вспоминаю то, что никогда не видел.
— А, ты сейчас Язу, — с явным облегчением выдохнул Ходжо. — Это нормально. Просто делай как договаривались.
— Я забываюсь. Не помню, что делал вчера.
— Ничего страшного. Скоро тебе не придется скрываться. А теперь будь умницей и надень маску.
Язу брезгливо поднял парик и отряхнул его от пыли.
— Та посудомойка... — внезапно произнес ученый. — Такая внезапная смерть.
Молодой человек вздрогнул, будто кто-то выстрелил ему в спину. Он медленно повернул исказившееся лицо к Ходжо, и тот вздрогнул, взглянув в эти позеленевшие глаза.
— Молчи! — глухо, чужим голосом велел подопытный.
— Как же ее звали? Необычно для наших мест. Длинное красивое имя.
— Ты не должен произносить его.
— Я выяснил, почему ты спрашивал о ней. Она очень похожа на Ликорис Блекхейз. Девушку, которую ты убил.
Стекло с режущим уши звуком лопнуло, окатив обоих потоком раствора, и голова Дженовы устало кивнула, повиснув на трубках. С мокрых серебристых волос заструились быстрые капли. Таких же длинных и серебристых... как у Сефирота, стоящего посреди лаборатории. Черное длинное крыло нервно трепетало, сметая с пола окровавленные осколки.
Ходжо метнулся к двери и, тяжело дыша, запер ее за собой. Позади раздался удар. Затем еще один. Звон стекла, грохот опрокидываемых предметов. Ученый страдальчески морщился. С его лица не сходило тревожное выражение. Он боялся, что подопытный сумеет вырваться наружу.
Минут через десять стало тихо. Ученый не сразу, осторожно открыл дверь и заглянул. Среди луж, осколков и вырванных черных перьев неподвижно лежал Язу.
— На этот раз даже без свидетелей, — облегченно вздохнул профессор и перетащил тело юноши на стол. Пульс сбивался, а на руках и животе обнаружилось с десяток глубоких царапин. На плече — огромный кровоподтек.
Через полчаса Язу окончательно пришел в себя, хоть чувствовал сильную слабость и опустошенность. Пока он не очнулся окончательно, Ходжо ввел ему через шприц мощную дозу «гиппноса» — нового препарата, используемого для СОЛДАТ. «Лекарство» обеспечивало внушаемость и покорность. Правда, оно влияло на боеспособность, зато могло превратить любого в бессловесное преданное оружие.
Пока Язу «приходил в себя», профессор открыл журнал. Он подробно описал очередное превращение и сопоставил, что оно связано с глубинными, возможно, подсознательными воспоминаниями.
«Нужно найти рыженькую девушку, — подумал он, на мгновение остановившись. — Хотя нет. Волосы должны быть, скорее, с оттенком меди. Если показать ее со спины — он подумает, что это та самая убитая девушка. И проведем еще один эксперимент».
Ходжо достал из кармана куклу и посадил возле журнала, задумчиво изучая. Он не мог понять, почему президент так привязан к этой вещице. Пожалуй, Язу сам не сумел бы ответить. Как неумолимо прошлое! Цепляет, не хочет отпускать. Любое прошлое, даже самое страшное. Почему-то в памяти всплыло лицо Лукреции, но профессор нервно дернул головой, отгоняя призрак, и продолжил писать.
«Превращение длилось 13 минут. Было удобно, что в лаборатории. Никто не пострадал. Объект по-прежнему не контролирует себя. Возможно, это побочное действие препарата «гиппнос», который введен «оболочке».
Он снова задумался и укусил колпачок ручки. Что еще добавить? Как и раньше, Язу перевоплотился мгновенно. Странно вел себя? Пожалуй. Получил неприятное известие? Нужно ненавязчиво поговорить с персоналом. Заметили ли что-либо?
— Как ты себя чувствуешь? — спросил ученый, захлопывая и пряча в сейф пыльный журнал. — Слабость? Это пройдет. Иди в свой кабинет, я оставил там договоры, которые нужно подписать.
Язу ничего не спрашивал. Чудесное «лекарство» превратило надменного юношу в ходячего мертвеца. Он появлялся среди сотрудников, молча проходил, внушая трепет отстраненным серьезным видом, рассматривал документы и забирал в кабинет. Остальное за него делал Ходжо.
— Как я здесь оказался? — внезапно спросил подопытный, прижимая холодную ладонь ко лбу. Его взгляд скользнул по осколкам, кровавым брызгам, хищно свисающим трубками и странной плотно закрытой емкости с зеленоватым стеклом. Внутри что-то было. Язу захотел подойти, но Ходжо подхватил его под руку и вытащил за дверь.
— Иди-иди, мне нужно тут прибраться.
Он спохватился, надел на подопытного парик и маску, и бесцеремонно хлопнул по плечу. Дверь захлопнулась. Юноша прислонился к стене, сжимая голову руками. Перед глазами плясали неистовые языки пламени, пожирающие опустевший город. Картинка словно приблизилась, и Язу увидел, как обгоревшее «глупое» синее яблоко сорвалось прямо в разверзшуюся огненную бездну. Никто не пытался тушить пожар. Сквозь треск и грохот рушащихся бревен прорвался жалобный детский плач.
— Вам плохо?
Президент опустил руки и против воли отшатнулся от сунувшегося к нему вертлявого красноволосого парня. Возле него стоял смуглый лысый громила в черных очках. Язу передернуло — он вспомнил, кто это такие. Люди Руфуса Шинра, находящегося на обследовании.
— Я в порядке, — стараясь изменить голос, произнес он. Еще не хватало, чтобы эти двое узнали его! Были бы рядом Лоз... Кададж...
Язу пошатнулся и почти ввалился в кабинет.
— А президент-то пьет не только воду, — многозначительно протянул Рено, переглянувшись с напарником.