* * *
— Ты понимаешь, что происходит, Гарри? Риддл уже несколько минут стоял на пороге комнаты Поттера и смотрел ему в спину, в то время как Гарри, зная о его присутствии, продолжал изучать свои ладони. — Весь мир покатится к чертям, — сглотнув, севшим голосом ответил Гарри. — Миру нужно движение. И если ты можешь сдвинуть мир с мертвой точки, то тебе решать, куда его катить, — Том прошел в комнату — дверь за ним тихо затворилась — и встал напротив Поттера, глядя на его как всегда взлохмаченную макушку. — Что ты сделаешь первым делом? — Гарри с вызовом посмотрел снизу вверх на Риддла. — Перебьешь всех маглов? Изведешь маглорожденных? — Привыкай называть их грязнокровками, — терпеливо поправил Том. — Ты — сын магла, начни убийства с себя! — Гарри вскочил на ноги, но почувствовал слабость и сел обратно на кровать. — Ты забываешь, — Риддл говорил сквозь зубы, явно не желая сейчас злиться, — я потомок Салазара Слизерина, и ничто не изменит этого факта. — Кроме того, что ты единственный полукровка в своей чистокровной семье! — Молчать, Поттер! — Том стиснул палочку в кулаке и навис над Гарри. — Я знаю, ты злишься, у тебя много грязнокровных друзей, — Гарри видел, как расширились зрачки Риддла, смотрел в них на свое отражение и чувствовал, как приливает кровь к лицу от шепота и дыхания Волдеморта. — Но не все потеряно, — Том улыбнулся и выпрямился, кажется, он взял себя в руки. — Терять чистую кровь в этой войне мне совсем не хочется. — Что ты хочешь? — не понимая, спросил Гарри. — Видишь ли, мир почти забыл тебя, — Риддл говорил как учитель на увлекательной лекции. — Но стоит им напомнить... стоит им узнать, что ты жив, и у них снова появится надежда. Но ты должен будешь появиться... — он сделал задумчивый вид. — В несколько другом свете. — Появиться на твоей стороне, — понял Гарри, что Том имеет в виду. — Именно, малыш Гарри. Ты убедишь всех, кто не сдался, кто не примкнул ко мне сразу, сделать это наконец. — Ни за что. — Я, кажется, не сказал самого главного. Ты знаешь слабость Беллатрисы к пыткам. Уверен, ты наслышан. И наверняка скучаешь по своей маглорожденной подружке. Я позволю тебе увидеть ее... в последний раз. Чтобы сделать то, что делают герои — избавить от мук и подарить легкую смерть, — Том закончил с такой простой и искренней улыбкой, словно говорил вовсе не об убийстве, отчего у Гарри мурашки побежали о спине. — Ты не знаешь, что сказать? — Том улыбнулся. — Я помогу тебе. Все меняется, и тебе это не остановить. Однако твоя натура требует доброты и спасения мира. Спасти всех не удастся, Гарри. Но кем-то нужно пожертвовать, ради общего блага, — его слова врезались в мозг Гарри, оставались на подкорке сознания, а сам Поттер не мог оторвать взгляда от глаз Волдеморта, таких темных, что можно было видеть будущее этого мира — вечную тьму. — Ты уже жертвовал собой ради друзей, пора и им понять, каково это. Ты слышал Тикнесса, Министерство захвачено, завтра по всей Англии разнесутся новые законы, завтра начнется ловля грязнокровок, через неделю эта эпидемия охватит весь мир. Ты действительно думаешь, что можешь что-то изменить, Гарри Поттер? Гарри почувствовал, как палочка Волдеморта давит на его висок, и в этот момент он перенесся из своей комнаты куда-то совершенно далеко. Он стоял посреди огромного поля трупов, дальше виднелись руины какого-то замка, и Гарри не хотел верить, что это Хогвартс. Он читал на лицах, на которых навечно застыли ужас и презрение, вырезанные магией слова «грязь», «отродье», «грязнокровка»... Он никого не узнавал, но это его не успокаивало — значит, кто-то из его друзей, знакомых, бывших одногруппников лежит дальше. Он видел между трупами тонкую тропинку, поднимавшуюся на холм, и медленно пошел по ней, стараясь не смотреть на лица, но и ни на кого не наступить. Поднявшись наверх, он увидел с другой стороны холма большую толпу людей, они все стояли на коленях и просили о пощаде Пожирателей Смерти, которые на каждый крик посылали заклятия, от которых пленники корчились от боли, но умереть не могли. Он понимал, что все эти люди — грязнокровки. И среди них Гарри увидел знакомую каштановую копну кудрявых волос. Он побежал с холма, что-то крича. Гермиона подняла голову, сначала она улыбнулась, словно рада была его видеть, но потом закричала, чтобы он возвращался обратно. Кто-то из Пожирателей, Гарри почему-то решил, что это была Беллатриса, послала в нее заклятие, и Гермиона упала на землю, корчась от боли и продолжая кричать. Гарри хотел броситься на Беллатрису, но его остановила чья-то рука, легшая ему на плечо. Он обернулся и увидел Риддла, с сочувствием глядящего ему в глаза и протягивающего ему его волшебную палочку. Гарри вдруг осознал, что раньше слышал шум: крики людей, заклятия Пожирателей, даже ветер в ветвях деревьев. Теперь же он словно оглох. Один из Пожирателей поднял Гермиону с земли. Она стояла на коленях, смотрела Гарри прямо в глаза, и Гарри видел, что она все понимает, не осуждает его. Он прочитал по ее губам «Ради общего блага». Гермиона закрыла глаза, и из палочки Гарри вылетел зеленый луч, попавший прямо ей в сердце. Гарри видел, как она медленно падает на траву, как мягко ложатся ее волосы вокруг лица... а потом он почувствовал толчок, и словно пробка из бутылки вылетел из своего видения. — Видишь, как просто, — голос Тома окончательно вернул Гарри в реальность. Поттер зажмурился, пытаясь вспомнить отчаяние и боль, которую чувствовал, когда убивал Гермиону, но внутри была только легкость, словно он избавился от давнего груза. Он поднял голову и посмотрел на Риддла, ожидая ощутить к нему ненависть, но и тут чувства его подвели — он вдруг понял, почему Волдеморт так ненавидит грязнокровок. — Что-то не так, Гарри? — заботливо спросил Том, видя замешательство Поттера. — Что ты со мной сделал? — Показал, какой ты есть на самом деле. Ты такой же, как я, Гарри, — участливо объяснил Том. — Поэтому ты здесь. Поэтому ты сможешь убить грязнокровку, и поэтому я не смог убить тебя, — взгляд Риддла соскользнул со шрама Гарри к его глазам. — Я верну тебе палочку, Гарри, — произнес Том, собираясь уходить, — когда ты этого будешь заслуживать. Гарри слышал, как Риддл вышел из комнаты, как мягко затворилась дверь, как не щелкнуло запирающее заклятие. Он резко повернулся к двери и медленно привстал, глядя на дверь с опаской и не понимая — он не услышал запирание замка, или Риддл решил дать ему немного свободы. Неуверенным медленным шагом Гарри подошел к двери и потянул за ручку. Дверь легко поддалась и бесшумно открылась. Чувства смешались: он не привык в одиночку покидать свою комнату, и потому было страшно — вдруг это ловушка, но любопытство оказалось сильнее, и он на цыпочках вышел в коридор. Его комната была в самом конце, рядом с большим окном, за которым бесновался ветер, и, кажется, собиралась гроза. Он прошел до середины коридора, разглядывая портреты на стенах, которые смотрели на него с не меньшим любопытством и нескрываемым презрением, заглядывая в окна, словно надеялся, что в каком-то из них увидит другую погоду, солнечную и безветренную, опасливо косясь на двери, словно боялся, что кто-то выйдет и заподозрит его в побеге. Гарри остановился у лестницы, ведущей на первый этаж, и прислушался. Где-то говорили люди, скорее всего, в гостиной, и Гарри решил, что на это собрание он должен явиться без приглашения. Представив, как удивятся Пожиратели, как ухмыльнется Риддл его внезапному — или все-таки спланированному? — появлению, он выпрямился и, скользя рукой по гладким перилам, спустился вниз. Остановившись перед массивными дверьми гостиной, он занес кулак, собираясь постучать, но тут же передумал, понимая, что его и так там ждут. Двери распахнулись, едва он коснулся их. Снейп возмущенно обернулся, Риддл не обратил на него внимания и продолжил говорить: — ...все-таки жаль, что ты не присутствовал на собрании, Северус. У Тикнесса достаточно много планов, да, местами глупых и наивных, но в целом многообещающих. Он уже замахнулся на Хогвартс, — Риддл усмехнулся, а Снейп лишь скривил губы. — Но, Северус, разве я могу доверить школу кому-то кроме тебя? — в голосе Риддла было столько приторной лести, что, заметил Гарри, Снейп еле сдержался от ухмылки. — Скоро Министерство пришлет новую учебную программу, которую я попрошу тебя проверить со всей тщательностью. Гарри, внимательно слушая, обошел стол, проигнорировав свое привычное место напротив Риддла, и сел по правую руку от него. — Что касается Гринготтса и гоблинов, — Риддл, сидевший вполоборота, чтобы удобней было разговаривать со Снейпом, повернулся к столу и теперь обращался к профессору, слегка повернув голову, — у меня еще есть некоторые сомнения, кого туда отправить? — Думаю, Долохов отлично разберется с гоблинами, — сухо произнес Снейп, еще раз бросив взгляд на Гарри, на этот раз более долгий и внимательный, что не скрылось ни от Поттера, ни от Волдеморта. — А Лестрейндж разберется с деньгами, — поспешил он закончить и посмотрел на Риддла. — Мне всегда нравились твои идеи, Северус, — Риддл улыбнулся, но как всегда не получил ответной улыбки. — Вы хотели еще что-то со мной обсудить, мой лорд? — поинтересовался Снейп раздраженно-вежливо. — Да, но сейчас у Гарри тоже есть некоторые вопросы, — Том повернулся к Поттеру, — которые, я думаю, он хочет немедленно обсудить. Снейп молча встал, наградив Гарри еще одним внимательным взглядом, и с каким-то беспокойством на лице поспешил выйти. — Когда ты вернешь мне палочку? — спросил Гарри, не дожидаясь, пока за Снейпом закроется дверь. — Не торопись, Гарри, — Том говорил с ним как с непослушным ребенком, которого наконец удалось успокоить. — Всему свое время, а палочку нужно заслужить. — Ты хотел спросить что-то еще? — Риддл, кажется, был готов к любого рода вопросам и хотел на них ответить. — Ты переселил меня из подвала, не запер комнату. Не боишься, что я сбегу? — Гарри вглядывался в лицо Риддла так же внимательно, желая узнать, в чем подвох. — Хочешь — иди, — Том махнул палочкой в сторону выхода и двери распахнулись. — Вот так просто? — недоверчиво прищурился Гарри. — Да, — Том пожал плечами и, достав из кармана мантии волшебную палочку Гарри, с демонстративным интересом начал сравнивать ее со своей. Гарри с недоверием поднялся, слишком громко отодвинув стул, сделал пару нарочито громких шагов к выходу и остановился, глядя на Риддла. Тома, кажется, совсем не интересовали его действия, и он продолжал любоваться палочками. — В мире настолько мрачно, что мне захочется вернуться? — спросил Гарри, надеясь узнать, почему его так просто отпускают. — Ты настолько мрачен, что не захочешь уходить, — словно сам себе ответил Том. Гарри сделал еще несколько шагов и почувствовал, как на затылке растекается холод, словно кто-то положил ему на голову лед, который начал быстро таять. Он ускорил шаг, и ледяная струя потекла по нему быстрее, в голове что-то прояснилось, а ноги словно увязли в ледяной каше — идти дальше он не смог, споткнулся и упал. — Я ничего не делал, — с самым невинным видом произнес Том, поднимая взгляд от палочек на Гарри. — Если хочешь, можешь вернуться в свою комнату. Гарри поднялся на ноги, чувствуя себя, как после очень реалистичного сна, когда еще не понимаешь, проснулся ты или нет. Мимо него пронеслась еле заметная голубоватая дымка, и тут же послышались все удаляющиеся щелчки запирающихся окон и дверей. Не оборачиваясь на Риддла, он вышел из гостиной. Ногам было холодно, словно на нем не было ботинок, и он шел босиком по каменному полу. Гарри осторожно ступил на первую ступеньку лестницы и почувствовал облегчение, словно он возвращается после беды в безопасное место. Каждый новый шаг успокаивал его все больше, и ему не терпелось поскорее вернуться в комнату, упасть на кровать и с головой накрыться одеялом, и потому, оказавшись на втором этаже, он уже почти бежал. Оказавшись в комнате, он захлопнул дверь и упал на кровать, как на самое спокойное место в этом мире. Гарри почувствовал, как холод отступает, услышал, как щелкнул замок, запирая дверь в комнату, и закрыл глаза.* * *
Риддл закрыл дверь огромной спальни, которая была его личным обиталищем, запретным местом для всех находящихся в поместье. Он стянул через голову мантию, бросил ее на кровать и подошел к столу, на котором стояла миниатюрная версия Хогвартса с маленькими живыми полупрозрачными фигурками его обитателей. Завтра он отправится в Министерство Магии, наложит на него Черную Метку, и на его столе появился еще одна уменьшенная копия захваченного им здания. В дверь постучали. Мало кто мог иметь наглость побеспокоить его здесь, но если кто-то решился, значит, причина достаточно существенная. — Войдите, — Риддл, не оборачиваясь — на его лице появилось выражение сладкого предвкушения, — взмахнул палочкой, и дверь открылась. — Мой лорд, — у Беллатрисы всегда был особенно нежный голос, когда она хотела сообщить что-то хорошее своему повелителю. Том в радостном предвкушении обернулся к ней, показывая, что внимательно ее слушает. — Вести из Болгарии. Они нашли Грегоровича. — Ты еще здесь? — глаза Риддла наполнились триумфальным блеском, и он машинально смял зачем-то взятую миниатюрную версию хижины лесника. — Он будет весь твой, когда я разберусь с ним. — Да, мой лорд, — Беллатриса слегка наклонила голову в знак благодарности и трансгрессировала.