***
— …А с вертолётов слили всё топливо, уже заправляют… — Его поймали? — перебил Эрнеста Лайош, съехав на гравий, а с гравия на газон. — Ещё нет. Его никто не видел, кроме Шервуда. И я... Мельком. — Шервуд где? — Хрен его знает. Он ушиб ногу, когда упал с коня. Я знаю только, что он ранен. Лайош грязно выругался себе под нос. Взбаламученное Ремо струилось пылью, огнём и криком. Лайош опустил стёкла. — Рации?.. — Не работают. Звукопередачи никакой. — Блять! — Лайош ударил двумя руками по рулю, из-за чего автомобиль громко и трубно просигналил. Перед капотом, едва не зацепив, промчалась лань. Лани жили в саду. В трёх километрах отсюда. Всё походило на дурной сон. В нос бил запах жжёного мяса и резины, палёной шерсти, крови, бензина и чёрти чего ещё. Лайош озирался по сторонам, подмечая каждую деталь. Он ничего не чувствовал, — работал лишь его разум, но Варг нервно сглатывал, кадык часто двигался. — Осторожнее!.. — крикнул Эрнест и тут же повалился на бардачок от резкого торможения. Телохранители синхронно вцепились в передние кресла. На капот упала Шарлиз. Лайош поменялся в лице, тут же распахнул дверь, выпрыгнул. Девчонка в одном домашнем платье светло-телесного цвета, вся в копоти, протянула к нему руки и вдавилась лицом в грудь. Лайош обнял её, прижал к себе и крепко поцеловал в пробор взъерошенных волос. — Шарлиз, что ты… Почему не в доме? Она отстранилась, крепко держа его за руки, и посмотрела в глаза. — В дом нельзя. Лир сказал… Лир… — Ты его видела? — он обхватил ладонями её голову. — Что он сказал? — Дом взорвётся через… — Там Аранис! — гаркнул Лайош Эрнесту. — Позвони! Пусть выходит! Ах, чтоб!.. Шер, я уже вызвал помощь, скоро всё… Садись в машину. Шарлиз забралась на заднее сиденье, втиснулась между альфами, а Лайош снова надавил на газ. Было не до разговоров. — Квод где? — снова гаркнул Варг. — Я не знаю. Я спрашивал у Рика и Мэда, но они толком ничего не смогли… — Что ты мямлишь, отца твоего?!.. — Их подстрелили. — Насмерть? Кто? — Не знаю, сверху стреляли. Я не успевал, мне надо было… — Ладно, всё. Шарлиз сидела, прижав колени к груди, а руки ко рту, и что-то бормотала. Лайош видел, как лихорадочно двигались её чёрные глаза. Они объехали усадьбу. Перед ними раскинулось всё великолепие, сотворённое Лиром Галлахером. Фонтан выглядел так же, как и его близнец у парадного въезда. На земле вразброс и в разных позах лежали люди. Лайош остановился посреди газона. То там, то здесь, по бокам зияли дымящиеся дыры. Груда камней, бывших фонтаном, продолжала обваливаться. А возле широкого крыльца в три ступени, в тени колонн, как ни в чём не бывало, пасся шайрский жеребец Роско — Райв. Рядом что-то хрустнуло и грохнуло. Все одновременно повернули головы, хотя Эрнест торопливо кричал в трубку, чтобы Аранис убирался из дома. От сарая отвалилась высокая деревянная балка и упала в метре от багажника. Лайош проехал чуть вперёд. Бросил взгляд на зеркальце заднего вида, затем на руль. Между бровей залегла глубокая морщина. — А что Роско делает у конюшни?.. — задал вслух риторический вопрос Эрнест. И почти одновременно с ним Шер крикнула: — Посмотрите! — просунулась между передними сидениями и начала тыкать пальцем в левую сторону лобового стекла. — Вон там! На крыше! Лайош прищурился, вытянув шею, вгляделся. — Эрнест, выходи. — Я… Нет, Лайош, я не могу, — мужчина выдохнул, с опаской посмотрел вокруг. — Ты не знаешь, что тут… — Это приказ!.. Смотритель послушался. Лайош тоже выскочил из машины. Задрал голову, щурясь от едкого, пропитанного дымом, воздуха. — Лир… — прошептал Варг. Шарлиз тоже вышла и прислонилась спиной к стеклу джипа, она кусала губы. На крыше, между труб, стоял человек, превративший Ремо в руины за несколько часов. Его длинные волосы развевались знаменем на ветру, весь его вид излучал непоколебимую уверенность и силу. Тигр. Он смотрел в сторону «Трёхпрудья». Двинул головой, завозился с воротником, распахнул рубашку до середины груди. — Стреляй, — шёпотом сказал Лайош, коснувшись рукой бока Эрнеста. Тот непонимающе на него уставился, а потом вскинул винтовку. Его рука задрожала, он посмотрел в прицел. — Стреляй, чего ты медлишь!.. — взревел Варг не своим голосом. — Стреляй, что ты смотришь!.. Эрнест взвёл винтовку, пытаясь взять Лира на прицел. Он никогда не стрелял в людей. Варг метнулся к машине, вытащил из бардачка кольт. Галлахер раскинул руки в стороны, шагнув вперёд. Смотритель выстрелил под визг Шарлиз. Лайош толкнул его вбок, оба замерли. Галлахер покачнулся, отступил назад и прижал руку к бедру, меж его пальцев сверкнул красный маячок. — Да не в него, идиот!.. — ещё громче рявкнул Варг и вытянул руки, сжатые на кольте. — Блять, высоко, не смогу… Ветер, — проговорил он себе под нос. — Но я попал… Да куда стрелять-то? — Поздно уже!.. Не успеет подействовать!.. — перекрикивая ветер, откликнулся Варг. Смотритель вконец растерялся. Лайош выстрелил три раза подряд. Перезарядил, сделал ещё два выстрела. И только услышав животный рёв, сменившийся визгом, Эрнест понял. С крыши соскользнуло нечто объёмное и четырёхлапое, оставляя влажный след, свалилось на широкий балкон. Хрустнули ветви плюща, огибавшего колонны. — Рысь, — выдохнул Лайош. Всё его лицо блестело от пота, виски взмокли. — Их было две. Лир опустил голову и попятился, по движению его руки стало понятно, что он вытащил и отбросил колбу со снотворным. — На кого была рассчитана доза? — наблюдая за Лиром, отдалявшимся вглубь крыши, спросил Лайош. Тигр осел, привалился к трубе. — На пантеру, на сорок килограмм, — тут же ответил смотритель, но Варг услышал заминку, сжал губы в тонкую линию. — Не переживай, хозяин, ему не повредит. Он стрелял оттуда в наших людей, — Эрнест выдохнул и отвернулся. — Шарлиз, сколько до взрыва? — Было десять с половиной минут, когда… — Сколько осталось? — Варг пытался придать голосу уверенности, но тот предательски дрогнул. — Я не знаю… — прошептала девушка. — Я не знаю, Лайош… Варг-младший перевёл взгляд на Эрнеста. Мужчина сглотнул, сделал шаг вбок. — Нет, Лайош. Я туда не полезу. У меня семья, дети… Чёрная бровь хозяина Ремо дрогнула, губы сжались плотнее. Он открыл заднюю дверь. — За мной, ребята. Телохранители моментально оказались снаружи. — Дядюшка, — позвала Шарлиз. Она редко так его называла, это было самым нежным обращением. — Дядюшка… — она ломала руки, бесслёзно всхлипывала. Лайош поцеловал её в лоб. — Эрнест отвезёт тебя в гостевой дом. Ничего не бойся, Тигрица. Уезжай. Рванёт обязательно. Не думаю, что Лир шутил, — он мягко улыбнулся и, засунув руки в карманы серого пальто, быстро зашагал по двору, усеянному трупами. Телохранители пошли за ним след в след. Варг взлетел по трёхступенчатой лестнице крыльца и скрылся в доме. Шарлиз прижалась лицом к окну автомобиля, провожая его взглядом.***
Лайош сам вынес крепко спящего Лира, не столкнувшись в доме с Аранисом. И сам положил на заднее сидение внедорожника. — И чтоб ни единый волос с его головы не упал. Узнаю — смерть покажется вам пределом мечтаний, — он похлопал по крыше внедорожника, и альфа поднял стекло.***
И рвануло. «Крылья» усадьбы обвалились в одно мгновение, и земля ещё долго сотрясалась от ударов каменных разломленных плит. Лопнули стёкла, сплющились этажи, наслоились один на другой и под углом покатились вниз. Издалека казалось, что они провалились под землю. Землю, протяжно выдохнувшую от тяжести столпами пыли. «Крылья» улеглись, раскатились камнями и обломками крыши на много метров во все стороны, устлали собой израненное Ремо. Центральная часть дома казалась целой, стоически перенесшей взрывы, но грохотали широкие разломы, по облицовке ползли трещины. Взрывов прозвучало не меньше трёх прежде, чем их поглотило многократное эхо ударных волн. Небо заволокло паром, пылью и дымом. Наступила искусственная ночь. И в это небо бесшумно поднялись вертолёты. Их просто не было слышно на фоне бесконечного грома. Всех оглушило, едва ли не контузило. Семья Варгов и Барнсов собралась под кровом гостевого дома. В общей зале стояла гробовая тишина. Роско рассказал, почему младших близнецов здесь нет. Он был уверен, что они погибли во взорванной конюшне. Мэл появился в доме неведомо откуда за несколько секунд до взрыва усадьбы и теперь сидел вразвалку на софе. Он хранил молчание с самого начала. Дарнелл и Аранис мучительно осознавали услышанное и увиденное, замерли, стоя по бокам от длинного дивана, оперевшись на подлокотники. Лайош медленно запустил пятерню в волосы, выпростав чёрные пряди. Он даже не моргал. Из глаз Роско текли слёзы, по телу волчонка пробегали спазмы. Шервуд держал брата и сестру за плечи, будучи между ними. Его правая рука была криво забинтована, на ткани ширилось пятно крови. Молчание длилось целую вечность. Варг-младший привалился к стене. Во рту стоял привкус пепла. Воздух Ремо пропитался жжёным смрадом. И в это мгновение звенящей тишины вклинился такой странный, неуместный, несуразный звук. Лайош не сразу понял что это и откуда, а потом невольно нашёл источник… Пения. На софе. Мэл, сложив руки на животе, тоненько выпевал простое: «Ла-ла-ла. Ла-ла. Ла-ла-ла-ла», — меняя тональность и мелодию. Братья, Шарлиз, Аранис и Дар повернули к нему головы, но не произнесли ни звука. Варг сглотнул. Голос звучал неестественно — он пугал. Мэл всё не прекращал, пел громче, а потом резко, будто почувствовав на себе взор Лайоша, закрыл рот, столкнулся с ним взглядом и улыбнулся. Открыто, искренне, мягко, но не обнажил зубов. Он провёл языком под верхней губой, надул пузырь из жвачки и громко его лопнул. — Что ты сделал с нами, Лайош? Посмотри, что ты с нами сделал, — он улыбнулся ещё шире и снова лопнул жвачку.***
На Ремо давно опустилась ночь, но на территории было светло как днём, и бурлила жизнь. Вертолёты с жужжанием носились по небу и освещали землю прожекторами, экскаваторы с треском и грохотом разбирали завалы. Где-то вдали выл волк. Но казалось, само Ремо поёт реквием, похожий на невыносимую какофонию. Лайош бесцельно бродил по развалинам зверинца, пинал обломки. Найдя одну из решёток, лежавшую под наклоном, он взошёл по ней, гремя железом. Один из прожекторов замер, осветив фамильный склеп. Варг-младший прицокнул. Некстати вспомнил смех отца и его слова: «Это всё твоё. Твоё, моё и Арани. Ремо — наше. Карсис у наших ног». И упоительно кружил его на руках, а отцовский хохот пугал четырёхлетнего Лайоша. Но сейчас… Сейчас всё было иначе. Лайош поднял несколько мелких камней и швырнул их в сторону склепа. Он уже видел, во что превратилось «Трёхпрудье»: видел подорванных и разорванных зверями коней, безногих львиц и ушки фенеков, видел арабчика Заура, которого пришлось пристрелить. С простреленной ногой и обезображенной, вскрытой бочиной, он пролежал много часов. Целое поле мёртвых коней и зверей. Видел обломки конюшни и... Дарнелла, сжимавшего в руках обгорелый ботинок Винсента — всё, что осталось от близнецов. Видел Араниса: родной брат целую вечность стоял на коленях, открыв рот и глядя в небо, не в силах сделать ни вдоха, и из уголка его рта текла слюна. Альфа задыхался от горя. Дарнелл выл не хуже волка. Варг закурил. Его звери, его дом, его мир — Тигр пришёл и забрал всё это. Внезапный шорох за спиной отвлёк от мыслей. Лайош обернулся. К нему подошёл чёрный, в подпалинах, пёс. Склонил голову набок, коротко тявкнул, будто что-то спросил. — Ты жив, Раэ, — проговорил Лайош и протянул ладонь. Пёс прижал уши, осторожно и опасливо принюхался. Только после этого подскочил, толкнулся лбом в руку и бедро хозяина, виляя обрубком хвоста. Варг провёл двумя пальцами между ушей. Прожектор высветил блестящую, серебристую голову Араниса. Тот стоял в пяти шагах и тоже молча курил. — Где он? — свистящим шёпотом спросил брат. — Кто? — Ты знаешь, кто. Лайош ответил не сразу: — Я не знаю, где он. Светлые глаза Араниса в неровном свете ярко блеснули привычным металлом. — Мэл восстановил последовательность событий. Он был здесь с утра. Лир крепко наследил. Своих людей он отправил отсюда за несколько минут до начала… Всего этого. Ты знаешь, скольких он застрелил, скольким перерезал горло? Коди. Коди Квода убил он. Вне всякого сомнения. Нужно будет назначить ежемесячные выплаты семьям погибших, — металлическим голосом цедил Аранис, глядя на Раэ, что устроился у ног хозяина в неудобной позе, на решётках, уложив голову ему на ступни. — Он пришёл с западной границы. Они взорвали станции, электроблоки, ветряные мельницы. Почти всё Ремо выглядит как усадьба и округа. Шарлиз мне всё рассказала. Этот ублюдок чуть не трахнул её, — голос Араниса спустился на рык, он выдохнул, нажал пальцами на глаза и спросил: — Ты доволен, брат? Лицо Лайоша застелил клуб сигаретного дыма. — Доволен? — переспросил младший Варг. — Я, конечно, тупоголовый альфа, солдафон, делю мир на чёрное и белое, но даже я понимаю, что Лира создали мы — ты и я. Этими руками, — он вскинул дрожащие ладони. Альфа говорил бесстрастно, но в светло-зелёных глазах дрожали слёзы. — Я не знаю, что ты сделал с ним, но знаю, кто научил его убивать, не бояться проткнуть тело, взорвать, прошить пулями. Это был я, — Аранис ступил в круг света от очередного прожектора. — Я, Лайош. Смерть близнецов, смерть… — он обвёл взглядом высвеченные груды камней. — На мне. — Обычно драматизирую я. Аранис явно хотел сказать что-то еще, но силы покинули его. Лайош знал, какая тугая удавка затянулась на его горле. Такое же кольцо сейчас давило на его гортань. — Шервуд и Роско хотят искать. Хотят мстить. Строят планы, предположения, порывались раздать команды, — после долгих минут тишины заговорил старший брат. — А ты? — Лайош докуривал вторую сигарету. — А я знаю, что ты его не отдашь, — резко произнёс Аранис, приблизившись к брату вплотную. — Я не слепой, Лайош. — Может быть, я сам найду и пристрелю его. Лайош следил за братом, сжимая зубы. — Это слишком простой вариант. Он не для тебя. «Шарлиз сказала не всё». — Лир оказался слишком живым для мёртвого, — снова подал голос Аранис. — И почему он не сдох, скажи на милость? Клэптон же не ошибается. — Старый дьявол дал осечку. — Так что дальше, Лайош? Что? — альфа махнул рукой, показывая куда-то в ночь. — Ничего, Аранис. Всё. На месте конюшни воздвигнем мемориал памяти наших малышей… Альфа передёрнул плечами. …— А землю, начиная от склепа и по всему периметру — продадим под коттеджный посёлок, — младший Варг швырнул дымящийся бычок, спрыгнул с решётки и похлопал старшего брата по плечу. Крепко поцеловал его в висок, накрыв ладонью затылок. Аранис в ответ обнял его. — Ты был во всём прав, — громко прошептал Лайош. — Мёртвых не вернуть. И прощения я буду просить у них. Братья одновременно зажмурились и надолго сдавили друг друга в крепких объятьях. — Когда-нибудь я всё тебе расскажу. Обязательно, Арани. Обязательно расскажу. А теперь увози их отсюда.