русский рэп? ladna (с)

нимбл, NC-17, условно -- элементы BDSM ------------------------------------------------------------- Ники знает правила игры и прекрасно знает стоп-слово, но еще ни разу им не воспользовался. Он кусает губы и смотрит огромными, такими невероятно синими глазами, что в них хочется окунуться и не выныривать. Зрелище настолько прекрасное, что Антон останавливается, чтобы полюбоваться — и Ники тут же стонет: — Блядь, пожалуйста... — и дергает руки, привязанные к спинке кровати его же банданой. — Не шевелись, иначе я совсем остановлюсь, — приказывает Антон. Ники моргает, его взгляд становится чуть более осмысленным. Он замирает. — И помни, что ты кончишь только тогда, когда я разрешу. Эти игры пошловаты на вкус Антона, но Ники нравится, да и он сам плывет от возможности почувствовать этот контроль, делать что угодно с человеком, который сам ему все это позволил. Антону кажется, что Ники готов принять вообще все и никогда его не остановит — это пугает и пьянит. Пальцы поглаживают бедра Ники, и Антон входит медленно и плавно. Не потому, что осторожничает — ему просто нравится смотреть, как подрагивают ресницы Ники, как он сдерживает стоны и напрягается, стараясь не двигаться, не подаваться навстречу, не насаживаться сильнее. Ники тяжело, загнанно дышит, и Антон запускает руку в его взлохмаченные волосы безумного фиолетового оттенка, тянет — легонько, потом сильнее, вызывая низкий стон, которым Ники захлебывается от синхронного толчка внутрь. — Антон, — бормочет он, лихорадочно облизываясь, и эти губы просто напрашиваются на поцелуй — Антон делает это жестко и требовательно, почти грубо. Ники охотно подчиняется. — Я не буду касаться тебя, но хочу, чтобы ты кончил, — шепчет Антон, и Ники заметно дрожит от влажного прикосновения языка к ушной раковине. Он торопливо кивает, и Антон поощряет его рвение еще одним поцелуем — и ускоряет ритм. Он вбивается в Ники быстро, жестко, поудобнее перехватывает под коленями и прижимается, притирается близко-близко. Ники запрокидывает голову, и невозможно удержаться от укуса, который распускается красным цветком на светлой коже. Ники безумно любит эти отметины на своей коже, а Антону нравится, с какой гордостью он поглаживает их кончиками пальцев. — Давай, — в какой-то момент велит Антон, чувствуя, что и сам на грани, и Ники, как послушный мальчик, выгибается под ним, сжимает изнутри так, что Антон не выдерживает и финиширует вслед за ним. Перед тем, как увалиться рядом, Антон развязывает запястья Ники и коротко прижимается к ним губами. Ники ловит его, за шею притягивает к себе, чтобы поцеловать — и на этот раз Антон даже позволяет ему вести. Ему до сих пор удивительно, как человек, который позволяет делать с ним действительно все, умудряется так нежно и ванильно целоваться. — В следующий раз попробуем повязку на глаза, — Антон вытягивается рядом, и это звучит не как вопрос, поэтому Ники просто прижимается к нему и зажмуривается.