Внимание! Начата синхронизация с Обучающим артефактом Рода Дугал. Оставшееся время 10 минут 36 секунд…
Мария вздохнула. Ментальные способности считались одними из опаснейших в мире Магии, легилименция и окклюменция были лишь отголосками, созданными ментальными магами для своих менее одаренных собратьев с целью сокрытия своих сил, две эти науки позволяли приблизится к ментальным наукам и внушить надежду на то, что свои мысли можно защитить. Вот только искуснейшие ментальные маги, а таким магом, увы, можно было только родиться, ограничивались не только умением читать и защищать мысли, но и способностью внушать, подменять в сознании мага понятия, влиять на чувства и не только — за это-то их и ненавидели наравне с магами крови, если не больше. К несчастью, даже не обученный ментальный маг мог внушать и читать мысли, но был полностью лишен какой-либо защиты, и заблокировать эти способности без повреждения разума было невозможно. — Дары никогда не блокируют, ведь это всё равно, что выколоть ребенку глаза. Твои Дары никто не блокировал, — на несколько минут Мария замолчала, — это особые артефакты они работают на силе твоего дара, поэтому ты им не можешь воспользоваться. Да, и пользоваться Дарами без обучения, на одной интуиции всегда опасно. Чуть нахмурившись Мораг присмотрелась к часам, отсчитывающим окончание синхронизации, а затем прижалась к матери, глубоко вдохнув её запах. Мария никогда не пахла хвоей, хотя вся Зеленая Дубрава казалась пропиталась этим ароматом, она наоборот пахла знойным летним днём и самую чуточку пустыней, Мораг любила вдыхать этот запах зимой и тогда казалось, что морозы уступали место жаркому лету. Это всегда успокаивало Мораг. — Я не хочу в Хогвартс, — тихо повинилась Мораг, уткнувшись в складки теплой мантии. — А как же твои друзья? — погладив по туго заплетенным волосам, спросила Мария. — Так нечестно! Почему я, как кузины, не могу после уроков возвращаться домой? — В Хогвартсе другие правила, да и потом до рождественских каникул осталось совсем немного. Тебе пора. Мария смотрела вслед Мораг до тех пор, пока она не скрылась за воротами школы, после чего аппарировала прочь, отложенные встречи больше не могли ждать. Мораг не оглянулась на хлопок аппарации, лишь внимательней всмотрелась в громаду замка, который в этот пасмурный день отчего-то казался особенно мрачным, впрочем возможно это было лишь её воображение. Около самых дверей школы, куда Мораг с Тонкс и Патил сопроводил Филч, их ожидала профессор Спраут. — Спасибо, что сопроводили студентов Аргус, — поблагодарила профессор. — Мисс Патил и мисс Патил советую на перемене подойти к своим деканам, а Вы, мисс Тонкс и мисс МакДугал за мной. — Профессор Спраут, но разве у Вас сейчас нет пар? — осторожно поинтересовалась Тонкс. — Вам не о чем волноваться, мисс Тонкс, — слегка сухо ответила профессор, продолжая вести их в свой кабинет. Кабинет профессора Спраут находился в противоположной стороне от теплиц, и большую часть времени он пустовал, лишь по выходным, когда несколько часов с деканом подходили к концу, профессор Спраут перебиралась в свой кабинет, что был совмещен с её комнатами. Однако на факультете Хаффлпафф считали, что если декан вызывает тебя в свой кабинет дело действительно плохо. За время учёбы Мораг такое происходило только один раз, тогда декан сообщила пятикурснику о смерти его отца-аврора.Внимание! Синхронизация с Обучающим артефактом Рода Дугал завершена. Система Рода Дугал приветствует пользователя! При возникновении вопросов по эксплуатации Системы вызовите «Справку». Приятного обучения, пользователь!
Мораг бегло прочла сообщение, но ясности оно не принесло, скорее наоборот добавило вопросов. Никогда МакДугал не видела такого сообщения, что мгновенно развеяло большую часть её страхов, ведь все эти окна лишь часть обучения, артефакта, а она, Мораг, совершенно нормальная. В тот момент МакДугал забыла обо всех несоответствиях, обо всём, что могло выбиться из нестройной теории. Но Мораг была не права, ведь десять лет назад перед её глазами всплывало похожее сообщение, в день когда Томэг МакДугал поместил артефакт в свою годовалую дочь. Когда профессор Спраут расположилась за тяжелым даже на вид дубовым столом, а Тонкс и Мораг расположились в неудобных слишком мягких креслах, профессор встревожено взглянула на настенные часы, где за секундной стрелкой гнался котёнок, и начала разговор. — Я понимаю, что нападение Пожирателей Смерти это ужасно, но надеюсь на Вашу сознательность. И Вы не станете задирать детей причастных к этой организации. — Но, профессор Спраут, о каком нападении идет речь? — удивленно спросила Тонкс. — Ох, — чуть дернув руками, воскликнула Спраут, поняв, что сказала лишнее. — Профессор, Вы связали этот случай с артефактом с освобождением Августа Руквуда? — озадаченно сказала Тонкс, а затем неуверенно продолжила. — Это потому что Руквуд был обвиняемым в нападении на семью Мораг или было что-то ещё? — Профессор Спраут, мэм, мама мне говорила, что это случайность, старый артефакт пришел в негодность, это была случайность, — вступила в разговор Мораг. — Да, и потом я ведь никогда не цеплялась к детям Пожирателей Смерти. — Но это было до освобождения Августа Руквуда. Не знаю, чем думал директор Дамблдор подписывая помилование Пожирателя Смерти, но обстановка в школе стала еще более напряженной чем была ранее. Поэтому, мисс МакДугал, я настоятельно Вас прошу быть осторожной при встречах с Кэрроу и помнить, что дети Пожирателей Смерти не причастны к деяниям своих родителей. На последних словах профессор Спраут развеялась, вероятней всего это была управляемая иллюзия или нечто очень похожее на неё. Впрочем, слова профессора не произвели должного впечатления ни на Мораг, ни на Тонкс, пропустившие несколько самых напряженных дней, они даже не могли представить, что в это время происходило в школе. Август Руквуд не был столь знаменит, как безумная Беллатрикс, но он был Невыразимцем и в своей преданности Волдеморту не уступал покойному Краучу-младшему. Однако истерия, что воцарилась в магическом сообществе, была вызвана не столько освобождением Руквуда, сколько самим фактом того, что Пожирателя Смерти помиловали. Помилование одного, в мыслях обывателей, означало возможность помилования остальных, а возможно и вовсе пересмотра множества дел, ведь во время гражданской войны закон нарушали все: и авроры, и Пожиратели, и члены Ордена Феникса. Десять лет для мира магов было слишком мало, чтобы забыть об ужасах гражданской войны, а ненависть поселившаяся в сердцах магов не угасла до сих пор, среди служащих Министерства Магии и тут, и там слышался тихий шепот о чистокровных выродках и о ещё одних рейдах в их дома, чтобы они боялись. — Мораг! — требовательно позвала её Тонкс, и МакДугал будто бы очнувшись рассеянно всмотрелась в переменчивые черты лица. — Всё в порядке? Я зову тебя уже третий раз. — Я просто задумалась. — Это из-за Руквуда? — Нет. Мама всегда говорила, что в те дни слишком многое списывали на Пожирателей Смерти. Знаешь, во всём обвинили Алистера Кэрроу, но он был моим восприемником! И хорошим другом отца. Мама говорит, что он не мог выдать нас. Дома говорят, что аврорам лишь бы закрыть дело, но я не верю, что абсолютно всем было наплевать на правду и справедливость. — Уж, поверь, в то время всем действительно было на всё наплевать, лишь бы спасти свою шкуру, — как-то грустно сказала Тонкс. — Мне было семь, когда Волдеморт пал. Я смутно помню, что сначала мою мать уволили из-за брака с магглорожденным, потому что Волдеморт побеждал, а потом уже не брали на работу из-за родства с Беллатрикс. Да же мне, полукровке, припоминали эту связь, наверное попади я на другой факультет было бы в сто раз хуже. — А ты бы не хотела пойти в авроры? — Нет. Я не хочу погибнуть первой, — с горечью сказала Тонкс. — Я не столь безрассудна в своей храбрости. Во время войны с Волдемортом хорошие авроры погибали одними из первых, мой отец каждый день выпивал по стопке огневиски в память о них и каждый день имена были новыми. Уж лучше я стану зельеваром, который никогда не будет голодать. Хотя, с посильной помощью профессора Снейпа не видать мне ученичества, видимо действительно через знакомых отца придется устраиваться в аврорат, там хотя бы есть шанс стать подмастерьем. Мораг промолчала, ей было одиннадцать лет и она ни разу не задумывалась о своём будущем, но даже будь она старше, задумываться о нем ей бы не пришлось. Жизнь МакДугал была четко расписана ещё её предками и уж самый минимум Рода она должна была исполнить, а это включало в себя членство в любой гильдии Менталистов, минимум одно Мастерство и владение двумя разными школами Магии, причем книжная школа Магии по мнению ее предков была слишком легка, чтобы учитываться. Насколько знала сама Мораг мать не особо противилась желанию дяди Коши стать её наставником, тем более, что Алистер Кэрроу был мертв, а это уже значило, что ей было необходимо изучить росийскую школу Магии. — Я уверена, что… — однако договорить слова поддержки Мораг не успела.Внимание! Вы вошли в блуждающую фантомную зону. Уровень: желтый.
В кабинете всё также присутствовал массивный дубовый стол, однако каменные стены были завешаны расшитыми скандинавскими мифами гобеленами, а еще трещал камин, хотя его-то в кабинете профессора Спраут уж точно не было. — Как ты можешь быть такой спокойной, Хельга? — чуть истерично воскликнула молодая шатенка, что перемещалась из стороны в сторону. — Корона не признала ни Годрика, ни Глэдис, и церемониймейстер приказал послать за этим ублюдком Мордредом! — Отчего же мне волноваться, Ровена, — усмехнулась женщина за столом, в которой Тонкс узнала будто бы слегка помолодевшую Хельгу Хаффлпафф. — У меня, в отличие от Вас, обязательств перед престолом Логреса не было никогда. Да, и какой же Мордред ублюдок, если покойный король признал его своим сыном, а весь королевский двор тому были свидетелями. Тот факт, что сам Мордред продолжил называть себя Ля Феем, никак на его право на трон не влияет. — Но Годрик и Глэдис Пендрагоны, — запальчиво и истерично начала Рейвенкло. — Уже Гриффиндоры, не забывай об этом Ровена, а то когда-нибудь ошибешься также, как твой деверь, упустивший измену Гвиневры. — Как дети королевы… — Не стоит путать служанку чудом, а точнее телом, выигравшую шанс стать женой короля, с коронованной королевой, — насмешливо сказала Хельга. — Какая же ты чужачка, — будто оскорбление выплюнула Ровена. — Даже Салазар понимает, как важно поддержать Годрика в его… Неожиданно Хельга засмеялась мелодично и звонко, вот только глаза смотревшие на Рейвенкло были злыми. — Сравнить меня, предводительницу колдунов и ведьм, с сыном беглой рабыни, вот уж действительно оскорбление из оскорблений! Запомни это навсегда Ровена, — вставая из-за стола, сказала Хельга, — это я привела на земли Логреса гильдию Врачевателей, это я дала золото, когда школа в нём нуждалась, это я и мои люди усмиряли великанов, а ты с Годриком лишь получила разрешения короля. Этот замок не Ваша заслуга, даже Салазар вложил в школу больше усилий, чем ты — благородная девица и благородный на словах рыцарь! — Да как ты смеешь, варварка. Я… — Пока что ты — сноха церемониймейстера, но как скоро обозленные маги постучат в Ваши дома узнав какую ошибку Вы допустили? Вы все так сильно ненавидели Мордреда, что слишком расслабились узнав о рождении этих Гриффиндоров, будто бы они были бессмертны. Навряд ли ученик Морганы простит Вам своё унижение. Я бы посоветовала Вам молиться, если бы в этом мире были боги, а теперь убирайся прочь, а не то даю тебе слово, никто из твоих родичей не сможет надеяться на услуги моей гильдии. В руках Хельги мелькнула палочка, ручка которой была украшена зловещими даже на вид зелеными кристаллами, и полная ярости Ровена отступила. Заперев после ухода Рейвенкло дверь, Хаффлпафф странно перехватив палочку и совершив ещё более странный жест, подозвал к себе наполненный элем кубок. — Вот уж действительно, придворные не умнее короля, — устраиваясь за столом, презрительно проговорила Хельга. — На что интересно рассчитывал Артур, нарушая обет помолвки уже после того, как заделал своей невесте дитя? Иди ко мне Свене́льд, — позвала кого-то она. И в туже минуту что-то в тени камина зашевелилось, сначала появилась кошачья голова на длинной черной змеиной шеей, затем две кошачьи лапы, а следом длинный змеиный хвост. Вне всяких сомнений это был татцельвурм, вот только тварь эта в Великобритании не обитала.Внимание! Вы покинули блуждающую фантомную зону.
— Это, это была Ровена Рейвенкло? — недоуменно переспросила Тонкс. — Но она же совсем не такая, какой её описывают в книгах. И правда, во всех книгах воспет разум Ровены, её хладнокровие и знания, но Рейвенкло в этих воспоминаниях совсем другая, на её голове не сияет знаменитый артефакт, а речь едва ли хладнокровна, эта Ровена ещё совсем девчонка, страшащаяся мести и расправы. До вошедшей в легенды Ровены Рейвенкло этой Ровене ещё далеко, ей только предстоит пережить кровавую месть обозленных магов, потерю былого влияния, смерть мужа и проклятье, съедающее её изнутри. — Может быть это была другая Ровена? — чуть наивно спросила Мораг. Этот вопрос будто встряхнул Тонкс, заставив налет чего-то чуждого ей слететь. Она в очередной раз выжидательно всмотрелась в Мораг, а затем спросила. — Сабелла ведь уже просила твоего покровительства? Ты согласилась? Мораг не знала насколько Янг доверяла Тонкс, конечно тогда на пиру между ними двумя была особая связь, но даже между родственниками бывают секреты, что уж говорить о друзьях. И столь неожиданный вопрос выбил МакДугал из колеи, заставил её чуть сжаться, в страхе того, что секрет Сабеллы, ее стремление к званию Мастера Плоти и Крови, знает кто-то ещё. Но ответ Тонкс и не был нужен. — Я… — она будто через силу начала, но уже в следующую минуту ее горло сжал спазм, невообразимая боль застыла в глазах, и Мораг показалось, будто слезы собрались в уголках чужих глаза, когда Тонкс с трудом выдохнула. — Забудь об этом, — а затем что-то неслышно выдохнула. Впрочем, Мораг не придала слишком большого значению ни разговору с деканом, ни разговору с Тонкс, и даже воспоминание о Ровене и Хельге не занимало её мысли столь сильно, сколько «Справка». О, если бы этот справочник был бы раньше в руках Мораг сколько всего можно было бы избежать, вчитываясь в справочник она открывала для себя всё новые и новые грани Системы. Шестнадцать артефактов с заложенной внутрь программой обучения и были Системой, которая могла развиваться и адаптироваться под различные условия. По сути своей Система была вершиной магической мысли целой эпохи, создатель Системы был либо гением, либо безумцем, а возможно и тем и других. Система беспощадно прививала необходимые для члена Рода качества лишь слегка оглядываясь на общество, дабы не заклеймить Род жестокими безумцами. Противиться и саботировать задания Системы не получилось бы, особенно те задания, которая Система по какой-либо причине считала важными. Невозможность повернуть назад, как это было в случае с Мораг было лишь каплей в море, в конце-концов создатель Системы не скупился на способы наказания для своих нерадивых потомков. Конечно, можно было бы просто выкинуть артефакты и забыть про Систему, если бы не она не была создана одним из основателей Рода, а бы требование к обучению по Системе не было прописано в Кодексе. Да и потом маги времен Падения династии Пендрагон были сущими параноиками, так что Мораг едва ли верила в то, что уничтожение хоть одного или всех шестнадцать артефактов могли хоть как-то повредить Системе, тем более что в то время маги создавали артефакторы-обманки столь же часть столько убивали друг друга, а убивали друг друга они чуть ли не каждый день. На полноценное изучение «Справки» ушло чуть больше трёх дней, за который Мораг так и ни разу не встретилась со своими друзьями, да и вообще весь Дом Хаффлпафф держал до странности скученно, будто все ожидали стычки между факультетами, не словесной перепалки, а чуть ли не кровавой драки. Возможно под давлением других преподавателей, но расписание изменилось и теперь Хаффлпафф, который уже получил хорошую взбучку от декана, всегда был в паре со Слизерином. В утро среды, практически через неделю после возвращения Мораг в Хогвартс, успев занять место рядом с Элеонор за завтраком, МакДугал готовилась к долгим и продолжительным расспросам. Вообще жизнь, после извлечения артефакта и выздоровления, казалась Мораг, удивительно яркой и интересной, задания Системы всё также требовали внимания, но теперь не поглощали её целиком. — Чего тебе, Мораг? — устало выдохнула Элеонор, которая на каком-то интуитивной уровне понимала поведение ожившей МакДугал. — А почему мы везде в паре со Слизерином? — выжидательно уставившись на Скамандер спросила она. — Потому что больше некому. Я ведь уже говорила тебе, что Рейвенкло только на словах нейтральны? — а затем ещё более устало продолжила. — В первый же день учебы, после наших «домашних выходных» Гриффиндор спецился со Слизерином, не малышня, а те кто постарше и шило в заднице побольше. Сцепились они очень хорошо, так хорошо, что некоторые до сих пор лечатся в Мунго, — и вправду за столом Слизерина была странно пусто, да и Флинта нигде не было видно. — Не знаю, как директору удалось выкрутиться из этой ситуации, но расписание изменили, Слизерин поставили в пару с Рейвенкло. Вот только Маклагген-средний видимо решил доказать свой авторитет и крутость, как итог взыскание, — и Элеонор указала рукой на факультетские часы, где только в часах Хаффлпафф были камни, — и очередное изменение расписания. Так что советую повременить со встречей с друзьями. И, да, Мораг, — опережая вопрос сказала Скамандер, — мы всё сидим тихо и не возмущаемся, потому что декан уже пообещала, что за каждого провинившегося будет наказан весь факультет, и я надеюсь, — как-то зло и уже для всего факультета сказала Элеонор, — ни у кого нет неистового желания быть погребённым в драконьем навозе или уничтожать паразитов в шестой теплицы, а если есть такое непреодолимое желание, вы скажите это мне, весь факультет будет рад помочь вам его утолить. Так что Диггори, еще один писк по поводу Пожирателей и ты сам станешь пожирателем, но только драконьего говна! Седрик Диггори, сидевший через нескольких человек после Элеонор, сморщился и как-то особенно чуть недовольно посмотрел на неё. Невольно Мораг подумалось о том, что ходили слухи о том, что будто бы его отец, Амос Диггори, состоял в Ордене Феникса, которые в стремлении покарать и поймать Пожирателей Смерти порой становились ничуть не лучше их. МакДугал не застала стычек между Пожирателями, Орденом Феникса и Министерством Магии, она вообще знала об этом противостоянии по немногочисленным разговорам взрослых и сохранившимся письмам Алистера Кэрроу к её отцу, которые она в тайне ото всех читала, но даже такие ненадёжные источники, как письма мертвого Пожирателя и разговоры взрослых, заставляли Мораг сомневаться, что хоть одна из сторон была в чём-то права. — Больше подобного не повториться, Элеонор, — чуть слышно процедил Седрик. — Я очень на это надеюсь, — а затем будто бы вспомнив Скамандер добавила. — И, Мораг, не отбивайся от факультета, я знаю, что ты любишь бродить по школе в одиночестве, но сейчас это совсем не к месту. Будь проклят этот грёбанный Руквуд! Первые недели проходят на удивление спокойно и в какой-то момент Мораг кажется, что все предупреждения декана и Элеонор направлены лишь на то, чтобы её припугнуть, она привыкает к давящему напряжению поселившемуся в Большом Зале, и набираясь несвойственной смелости, решается чуть дольше задержаться в библиотеке. Мадам Пинс всё также бдит в обидели знаний, и кажется, что здесь никто и не слышал о помиловании Августа Руквуда, однако заняв стол и прождав до самого ужина, Мораг не встречает ни сестер Патил, ни сестер Кэрроу, ни Забини, она бесцельно дочитывает автобиографию Вильяма Малфоя, и собирается на ужин, когда в пересечении коридоров застает Кэрроу и Уизли, увлеченные разговором, а точнее ссорой, те не замечают притаившуюся у поворота МакДугал. — Мы ведь уже попросили прощения, — устало сказали близнецы Уизли, но в голосе их не было ни раскаянья, ни надежды. — И ты думаешь этого достаточно? — хором говорят Кэрроу. — Ты молчал, когда твой дружок Ли, поливал грязью «тёмных отродий», молчал, хотя видел, что мне это неприятно! Я ведь тоже тёмное отродье! Ты думаешь, что за твоё прости я побегу к тебе? После того, как ты меня предал? Вот уж точно, Род жалких предателей! — Не смей! — вскрикнул один из Уизли, и Мораг показалось, что второй Уизли схватил руку, наверняка, тянущуюся к палочке. — Уж лучше быть предателями, чем верно лизать ботинки какому-то Темному Лорду! — Фред! — шикнул на него Джордж. — Ты перегибаешь. — Не нужно Джордж, — зло прошипел Кэрроу. — Мы ведь ещё в материнской утробе лизали чужие ботинки! Отчего-то в этот момент Мораг ощутила нечто, странное напряжение и готовность, как порой бывало в особенно ярких и громких ссорах магах, когда с палочек готовы сорваться проклятья, а порой и не только они. Ни Кэрроу, ни Уизли, ни Мораг не видели разлитой рядом с ними магии, готовой зафиксировать любое обещание, как клятву-проклятье, что искалечить судьбы. — Профессор Снейп! — вскричала Мораг, желая отвлечь близнецов от ссоры друг с другом, голос ее громких эхом прокатился по полу пустым коридорам замка и будто ледяной водой окатил близнецов. Окинув близнецов Уизли полным злобы взглядом Кэрроу поспешили в сторону Мораг, а Джордж потащил своего брата в противоположную сторону. Показавшиеся из-за поворота Кэрроу были злы и обижены, казалось, что на дне их зрачков мелькали отголоски бурлящей под давление чувств магии, в такие моменты маги даже не замечают, как проклинают. Длинные паучьи пальцы Кэрроу были скрючены будто от судороги, а губы перекошены, когда они приблизились к Мораг, та услышала их тяжелое дыхание и тихое шипение: «Эти Уизли!». — Всё в порядке? — осторожно спросила МакДугал, а затем поспешно добавила. — Я про руки. — Спасибо, — тихо поблагодарили Кэрроу. — Мы бы сейчас им много чего наговорили. — Да, Вы бы их прокляли, — со странной уверенность сказала Мораг. — Мне миссис Хилкова говорила, что маги на эмоциях могут проклясть и не заметить. — Хилкофа? — недоуменно переспросили Кэрроу. — Никогда не слышали. — Она — русский маг. — А, русский, — со странной интонацией протянули Кэрроу. — Может она и права. В любом случае, мы тебя проводим в Большой Зал, сейчас не лучшее время, чтобы бродить по одиночке. — Но вы? — А нас двое, если ты не заметила, Мораг. Да и потом на Слизерине, пока нет вернулся из Мунго Флинт, тоже находятся особо умные, — презрительно сказали они. — Малфой? — и хотя Мораг с трудом верила, что кто-то на подобии Драко способен вновь поднимать знамена идей Волдеморта, чуть ли не половина школы записала его в ярые сторонники и будущего Пожирателя Смерти. — О, этот крысёныш после посещения дома сидит ниже травы, тише воды, ему за что-то досталось от отца. Да, и потом кто бы что не говорил абсолютно верных Темному Лорду, как наши тетушка с дядюшкой, магов было мало, и Малфои никогда не были в их числе. — А кто тогда? — Монтегю, — тихо ответили Кэрроу. — И не ищи встреч с Забини, ему сейчас и так не легко. На Слизерине сейчас есть только две фракции Пожиратели и те, кто боиться им перечить, так что не поворачивайся к нашему факультету спиной. — Но ведь и до этого… — До этого, Мораг, был Флинт, который таких как Монтегю мог вызвать на дуэль и раскатать по полу. А наш декан, как и декан Гриффиндора, предпочитает делать хорошую мину при плохой игре. Кэрроу подвели Мораг к самым дверям Большого Зала и стремительно развернулись, оставляя её одну. Ещё несколько минут посмотрев в их спины, Мораг вошла в Большой Зал, в который раз окинув взглядом четыре факультетских стола, казалось, что ничего не изменилось, однако компания Монтегю будто сидела отдельно от других слизеринцев, а сам Грэхэм как-то особенно мерзко осматривал другие факультеты.Фанатик теории чистоты крови Г. Слизерина: Грэхэм Монтегю