Я могу тебя очень ждать, Долго-долго и верно-верно, И ночами могу не спать Год, и два, и всю жизнь, наверно. Эдуард Асадов
POV Нирвана
Прошло уже два месяца с нашей последней встречи с Мэттом. Я скучала. Сначала я честно пыталась не думать об этом странном мужчине. Но потом все-таки сдалась и погрузилась в уныние. — Что с тобой? — спросил меня Джастин, когда мы, держась за руки, прогуливались по набережной. Я собралась духом и выпалила: — Нам надо расстаться. Парень грустно усмехнулся и отпустил мою руку. — Ты любишь другого человека? — Нет… Да… Не знаю… — Я видел его. Это ведь тот тип, который провожал тебя до дома? — Джастин, я… — Мне очень жаль, что у нас ничего не получилось. Но я не держу на тебя зла. Если нужна будет какая-нибудь помощь, или просто захочешь поговорить, то звони, я всегда буду рад нашей новой встрече. Я видела его глаза. В них было столько боли. Зачем? Зачем я это сделала? Зачем я вообще начала с ним встречаться? Я такая эгоистка… Если бы не мои закидоны, то ничего бы этого сейчас не было. — Можно я хотя бы провожу тебя до дома, а то уже достаточно темно? — Конечно, если хочешь, мы можем… — Нет. Извини, но дружить с тобой я не смогу. — Я понимаю, ничего страшного. Мы дошли до дома молча. Я остановилась, Джастин тоже. Он молчал. — Ну, — начала я. — Думаю, пора прощаться. — Можно я обниму тебя в последний раз? — Да, конечно. И мы обнялись. Парень крепко сжал меня в своих объятьях и вдохнул запах моих волос. — Я тебя люблю, — прошептал он мне на ушко. — Джастин… — Ничего не говори, я просто хочу, чтобы ты это знала, — он, наконец, ослабил хватку, выпуская меня из объятий. — Я желаю тебе счастья, пусть у тебя все будет хорошо. — Спасибо, надеюсь, и ты найдешь свое счастье. Мы попрощались, и я направилась в свою темную, холодную, одинокую квартиру.***
Цветы в вазе давно засохли и осыпались, но я умышленно не спешила их выкидывать. «Выкину только тогда, когда объявится Мэттью. Он просто куда-то уехал… Когда он вернется, я спрошу его, где он пропадал. Ведь не просто так он попросил меня прочитать, что обозначали его подаренные цветы. Ну, конечно, сдалась ты ему. Мужчина две недели тебя добивался, а ты нос воротила, да еще и встречаться с другим начала. Вот он и бросил это бесполезное занятие, сейчас, наверно, уже бегает за другой, которая не так настойчиво отвергает ухаживания». Посмотрев еще раз на засохший букет. Я вздохнула и выкинула когда-то называвшиеся тюльпанами цветы и вымыла вазу. «Идиотка. Только ты можешь так легко просрать свое счастье. Сначала с Мэттом, теперь с Джастином. Все-таки нехорошо получилось с парнем. Я еще долго не забуду этого своего поступка. Но с другой стороны, я же ему ничего не обещала и не клялась в любви». А вдруг с Мэттом все-таки что-то случилось? А я даже не знаю адрес, где он живет. Я, по сути, не знаю ничего о нем, разве что его номер телефона. Да и то, на мои попытки позвонить ему мне отвечает противный женский голос: Абонент вне зоны действия сети. «Нет уж, мистер Беллами, вы, кажется, заигрались. Только появитесь еще хоть раз на моем горизонте, и я вам все выскажу». Утро выдалось холодным, на витринах магазинов уже начали вывешивать новогодние украшения и вывески. И я с тоской поняла, что скоро рождество, а затем и новый год. А мне даже праздновать их не с кем. Сандра, конечно, начнет зазывать к себе… Но у нее все-таки своя семья. К маме ехать тоже не хотелось, она как раз устроила свою личную жизнь. Да и мы не особо ладили в последнее время. Оставался один вариант: ВСТРЕТИТЬ ОБА ПРАЗДНИКА В ПОЛНОМ ОДИНОЧЕСТВЕ! «Да как, в принципе, и всегда». — Вы сегодня какая-то грустная, мисс Янг, — из-за угла выглядывала любопытная моська моего воспитанника. — Джек, что ты здесь делаешь? Тебе сюда нельзя заходить. — Простите, просто вы были такой грустной. Я улыбнулась: — Ну ладно, раз уж ты здесь, то будешь мне помогать. Сегодня для занятия нам понадобятся десять флажков и девять маленьких ведерок. Держи флажки. Я протянула ему необходимый мне материал и закрыла за собой дверцу шкафа. — А что мы сегодня будем делать? — Мы будем играть. — Во что? — На занятии все узнаешь, а пока, беги, поиграй с ребятами. На мое удивление, Джек послушно убежал играть к Эмме с Элль. Когда мой рабочий день подошел к концу, Джек поделился со мной своим секретом: — Мисс Янг… — Да, Джек. Что-то случилось? — Я хотел вам доверить свой секрет. Только вы никому не рассказывайте. Я улыбнулась: — Никому не скажу. — Мне нравится Эмма, — шепотом произнес мальчик и густо покраснел. «И ты туда же» — подумала я. — «Ненадолго же хватило твоей любви ко мне». — Это здорово! Я рада за тебя. — Вы мне поможете? Я опешила: — С чем? — Я не знаю, как нужно себя вести с такими красивыми девочками. Я рассмеялась: — Просто будь собой. Ни в коем случае не дергай за косички и не стукай ее книгой по голове. Будь галантным, помогай ей, предлагай ей сыграть с тобой в игры, провожай до калитки, когда она уходит домой, будь вежливым и приятным. В общем, таким, какой ты и есть. — И я ей понравлюсь? — Может быть. Я надеюсь, что да. — Спасибо, мисс Янг. — Не за что, Джек. — До свидания! — До свидания! — крикнула я, чтобы меня услышали все дети. Закрывая за собой калитку, я и не подозревала, что меня ждал сюрприз. Передо мной стоял загорелый Мэттью в теплой зимней куртке, черных штанах и валенках с резиновой подошвой… В ВАЛЕНКАХ! В руках мужчина держал клетку с попугаем. Мэтт увидел меня и расплылся в улыбке. На моем лице тоже красовалась одна из самых глупых улыбок мира. «Неужели я дождалась. Неужели это он. Тот, о ком я думала все эти два месяца».***
— Добрый день, мисс Янг. — Добрый день, мистер Беллами. — Это вам, — сообщил мне мужчина, протягивая клетку. Я растерянно приняла ее и взглянула на попугая. «Ну, и что мне теперь с тобой делать?» — С-паси-бо, — растерявшись, произнесла я. — Я облазил все магазины, но так и не нашел ибисов. Мне сказали, что они не предназначены для домашнего содержания. — Какие ибисы? — не понимала я. — Вы же сами сказали, что ваши любимые цветы ибисы. Но таких цветов не существует, и тогда я понял, что вы намекаете на животных. Но, к сожалению, их нельзя держать дома, да и в нашей стране они не выживут. Я даже раскрыла рот от удивления. — Простите, — начала я. — Мне очень стыдно, что вам пришлось так долго искать эти цветы, но я имела в виду ирисы. — Ирисы? — удивленный взгляд. — Просто дети не могут выговорить это слово, и у них получается ибисы. Я думала, что Мэтт сейчас психанет и пошлет меня с моими ибисами на все четыре стороны, до того шокированным был его взгляд, но он неожиданно рассмеялся. — А я-то думал! — смеялся мужчина. — Что тут не так?! Теперь уже смеялась и я. — Только не говорите, что пропали на два месяца, только чтобы найти для меня ибисы. — И-и-и-ибисы! — услышала я звонкий голос попугая рядом со своим ухом и подскочила от неожиданности. — Он разговаривает? — Немного. Давайте я отвезу вас до дома, а то мы можем простудить птицу. — Хорошо, — легко согласилась я. Когда машина была припаркована у моего подъезда, я на минуту задержалась, взглянула на Мэтта и, подумав, что «была не была», пригласила его зайти. Мужчина с радостью согласился. Я поставила клетку с птицей в гостиной. — Ах, да, — услышала я голос мужчины. Мэтт достал из своей сумки сухой корм и семечки. — Это на первое время, — произнес брюнет. — Потом я привезу еще. Я взяла будущую пищу моего попугая и, немного поразмыслив, покормила полосатое создание. — Вы знаете, — произнес мужчина над моим ухом, когда я кормила с руки птицу. - Волнистые попугаи прекрасные летуны. Они могут постоянно находиться в полете до трех часов, преодолевая за это время более ста километров. — Я могу и сама покупать для попугая корм, — сообщила я, как мне показалось, не очень приятную для брюнета информацию. — Нет, что вы, вы же даже не планировали заводить себе птицу. Это моя прихоть. Вот я и буду покупать для него корм, тем более это будет еще одним поводом увидеть вас. — Раньше вам для этого не нужны были поводы. Мужчина расплылся в хитрой улыбке. — Вы голодны? — спросила я его. — Нет, спасибо, я только что поел. — Тогда, может, чаю? — Не откажусь. Мы прошли на кухню. Я поставила чайник и заглянула в холодильник. Да уж, полки моего ночного друга видели лучшие времена. — Вы все еще встречаетесь с этим странным типом? Я не сразу поняла, о ком он говорит, и непонимающе уставилась на мужчину. — А-а! — вспомнила я. — Вы о Джастине? Нет, мы расстались. Глаза Мэтта заблестели, а уголки губ заметно приподнялись. — Он вас бросил? — Разве я похожа на девушку, которую бросили? — Вы его бросили? — Мы на самом деле и не встречались. А почему вас это, собственно, так волнует? — Значит, теперь вы свободная девушка? — Получается, что так. — Тогда я могу попытаться за вами поухаживать? — Мистер Беллами, вы, кажется, этим занимались даже тогда, когда я ходила на свидания к Джастину. — Я был не таким настырным, — хмыкнул мужчина и весело рассмеялся. — Даже боюсь предположить, что же подразумевается тогда у вас под словом «настырный». — Красивая ваза, — произнес мужчина. И я мысленно похвалила себя за то, что выкинула утром засохшие тюльпаны. — Спасибо, но вы так и не ответили мне, где все это время пропадали? — спросила я, ставя на стол найденные в шкафчике пряники. — Уезжал по работе. — А где вы работ… — Ух ты! Вы сами пекли эти пряники? — Да, вчера, мне нечем было заняться, и я решила что-нибудь приготовить. — У меня бабушка такие пекла. Это вкус моего детства! — воскликнул мужчина, беря один пряник и поднося ко рту, но попробовать на вкус мою стряпню ему не удалось, потому что в гостиной раздался голос: — Белллллами дурррррак! Белллллами дуррррак! Мэттью так и застыл с открытым ртом и поднесенным к нему пряником. — Доминик Ховард! — рявкнул мужчина. — Попадись мне только на глаза! Я испуганно уставилась на брюнета, ничего не понимая. Мэттью, видимо, понял, что меня испугал, и спокойным голосом произнес: — Доминик Ховард — это мой друг. Держу пари, это он научил птицу подобным фишкам. — Может, тогда лучше спросить вашего друга, чему еще он успел научить попугая? — Даже боюсь предположить, — вздохнул мужчина, отправляя, наконец, пряник в рот. — Боже, как вкусно! — воскликнул он. И я расплылась в улыбке. — Я рада, что вам понравилось. — Это прямо как у моей бабушки. — Возможно, один рецепт. Чайник вскипел, и теперь мы сидели за столом, неторопливо поглощая горячий напиток. — У вас очень уютно. — Спасибо. — Скажите, а у вас есть хобби помимо книг? — Конечно, я люблю вязать. — Вязать? — удивленно переспросил меня Мэтт — Да. Что в этом такого? Почему вы удивились? — Я не думал, что еще остались такие девушки. Мне казалось, они вымерли. — Бросьте, многие девушки любят вязать, просто вы общались с какими-то неправильными девушками. — Возможно… — А вы чем увлекаетесь? — Музыкой, книгами, теорией заговора, инопланетянами, апокалипсисами, а еще мне многие говорят, что я ненормальный, — улыбнулся мужчина. — Вам говорят правду. — Я так и знал, что они не шутят. Мы допили чай и еще немного поговорили о попугае. Мэттью объяснил мне, как за ним ухаживать и чем кормить. Затем он собрался домой. — Мисс Янг? — Да? — поинтересовалась я, опуская глаза. И только сейчас я заметила, что у него полосатые носки. Я невольно хихикнула в кулак. — Можно вас пригласить завтра на свидание? — Можно, но я завтра работаю во вторую. — Ничего страшного. Я провожу вас до дома, не переживайте. — Хорошо, а куда мы пойдем? — Пусть это будет сюрпризом. — Но я же должна знать, что мне надеть. — Что-нибудь удобное, джинсы или спортивный костюм. Я была немного удивлена. Мне казалось, он пригласит меня в какой-нибудь ресторан или кафе. — Мне надо будет одеться тепло? — Да, очень тепло. Иначе придется вас греть. Думаю, этого вы сделать мне не позволите. — Конечно, нет! — До свидания, мисс Янг, — усмехнулся мужчина, выходя за дверь. — До свидания, мистер Беллами, — смущенно улыбнулась я.POV Мэтт
Прошло полчаса, а я все так же сидел в салоне автомобиля, откинувшись на спинку сидения и расплывшись в глупой, но невероятно счастливой улыбке. Невероятно. ЭТО СВЕРШИЛОСЬ. Она сама пригласила меня в гости. ОНА. МЕНЯ. САМА. Мир перевернулся вверх тормашками, пока я колесил со своей группой по миру? Здесь есть какой-то подвох? Завтра я приду, а она рассмеется мне в лицо и вновь назовет маньяком? Я рассмеялся. Нет, Мэтт, что-то ты уж совсем палку перегнул. Переживаешь, как школьник, впервые пригласивший на свидание первую красотку школы, когда сам — ботан ботаном. Хотя, зная эту особу, можно ожидать чего угодно. Вот, к примеру, благодаря ей мне с Домом пришлось объездить столько зоомагазинов в поисках этого чертова ибиса, который вовсе, как оказалось, и не нужен был Нирване. Но давайте обо всем по порядку. После цветочного магазина мы действительно направились искать зоомагазин. И нашли. И на нас снова смотрели как на идиотов. И в первом магазине. И во втором. И в третьем. А больше я идти никуда не согласился, сообщив приятелю, что больше такого издевательства не выдержу. Мало того, что в каждом зоомагазине на меня продавцы как на несмышленого ребенка смотрели, уверяя, что такую птицу держать в доме, и уж тем более в таком городе как Лондон, не стоит, так еще и животные в каждом зооуголке так и норовили против меня какую-нибудь диверсию совершить. Сначала на меня очень недвусмысленно пялился удав, потом какой-то попугай обозвал меня дураком. Доминик все время смеялся, уверяя, что я просто на взводе, и никто не пялится на меня, а дураком птица обзывает здесь всех посетителей. И я даже на некоторое время согласился с приятелем, но когда в третьем по счету зоомагазине я увидел огромный террариум с кишащими в нем огромными пауками, я тут же послал к черту всех ибисов нашей планеты и заявил, что больше сюда не вернусь. Дом вышел за мной спустя пять минут, сообщив, что здесь, как и следовало ожидать, нужных нам птиц нет. Я, зло прошипев, что не хочу больше ничего слышать об ибисах и той ненормальной, которая на них помешана, забрался в машину Ховарда и позволил усмехающемуся приятелю увезти себя домой. Разумеется, довезя меня до моего дома, приятель наотрез отказался ехать к себе, заявив, что со мной интереснее. Я пригрозил другу разбить об его голову что-нибудь небольшое и стеклянное, уже вторые сутки лежащее у меня в холодильнике, после чего Дом поднял руки в примирительном жесте, перестал ржать и сказал, что просто хочет проконтролировать, что я не пойду громить свои гитары. К тому же он намекнул, что в его холодильнике нет ничего стеклянного и запотевшего. Тяжело вздохнув, я кивнул ему на дверь, и тот с довольной рожей просочился в мою квартиру. — Если ты завтра опять пойдешь штурмовать замок принцессы, то Том тебе таких ибисов в одно место вставит, что… — Я помню, что завтра наш рейс, — прервал я приятеля на полуслове. — И да, завтра я к ней не пойду. — Неужели О Великий смирится с поражением и оставит неприступную крепость? — усмехнулся Ховард. — О Великий никогда не останавливается перед трудностями, — хмыкнул я. — Ох, сочувствую я твоей принцессе… — Почему? — нахмурился я. — Потому что терпеть твои закидоны сумасшедшего гения сложно порой даже мне. Что уж говорить о нежной и трепетной душе милой девы, — рассмеялся Ховард. — Кто из нас двоих сейчас чьи закидоны терпит… Ибисы! Пошли бы они… — Эй! Приятель! — не дал договорить мне Дом. — Ты, я смотрю, совсем голову теряешь. Давай лучше забудем об этих ибисах. Нам завтра вообще-то как бы в другой город лететь, начинать закрытие, так сказать, сезона в уходящем году. — Поехали в студию. — Чего? — Поехали в студию, — повторил я. — Все-таки решил воспользоваться услугами моей установки? — усмехнулся приятель. — Поздно ты спохватился. Мне она как бы завтра все-таки целой нужна будет. — Поехали в студию, — твердо повторил я, поднимаясь на ноги и отнимая у Ховарда недопитую бутылку пива. — Отрепетируем еще раз то, что играли сегодня утром… В общем, тем вечером мы до поздней ночи проторчали в студии. Доминик, тяжело дыша, выполз из-за своей установки и заявил, что на сегодня с него достаточно, и вообще он не намерен больше сегодня смотреть на то, как его друг насилует гитару. — Мне же сегодня ужастики сниться будут! — укоризненно говорил Ховард, падая на диван. Я оглянулся на приятеля, собираясь сказать что-то колкое ему в ответ, но, увидев, что тот уже умудрился вырубиться, передумал. Около часа я еще едва слышно перебирал струны своей гитары, погружаясь в ее мелодичные нежные стоны, словно любовник, нежно ласкающий любимую женщину… Уснул я на том же диване, что и Ховард. Кажется, даже собственнически обнял его, пытаясь лечь как можно удобнее… Утром меня разбудил веселый смех Кирка, отчаянно пытающегося замаскировать его под кашель. Не удачно. Я отлепил свою щеку от чего-то теплого и мягкого. И лишь когда это что-то теплое и мягкое сонно заворочалось, сообразил, в чем дело. — Хорошо спалось, голубки? — подмигнул менеджер, останавливаясь в паре метров от дивана. — Кирк, заткнись! — прошипел я, пытаясь подняться с дивана. Голова после бессонной ночи гудела и не желала, чтобы тело, на котором она сидела, принимало вертикальное положение. — Что вы здесь делали всю ночь? — покачал головой Том и, сжалившись, протянул мне бутылку с водой. — Таблетку какую-нибудь дать? — Не какую-нибудь, а от головной боли, — прохрипел я, делая первый жадный глоток. Странно, я вчера не так уж много выпил… Видимо, вредно мало спать. — Держи, — ухмыльнулся Том, протягивая маленькую таблетку. — Так что вы вчера здесь вечером забыли? — вернулся он к вопросу, когда я запил таблетку водой. — Вроде же, уходили вчера из студии вместе со всеми. Ты впереди всех еще бежал к своей машине… — Порепетировать захотелось… неожиданно… на ночь глядя, — пробубнил я, косясь на просыпающегося Ховарда. — Доброе утро, — хриплым после сна голосом поприветствовал нас Дом и сполз с дивана. Вернувшись спустя пять минут, с мокрыми волосами и стекающими по лицу каплями воды, приятель недовольно на меня покосился и заявил. — Ты мне всю грудную клетку отдавил. Худой, а весишь как бегемот! Кирк не выдержал и в голос рассмеялся. Я надулся, решив непременно обидеться на обоих. И на Криса в придачу, показавшегося в дверном проеме…***
— Купи ей попугая, — задумчиво протянул Дом, разглядывая очередную клетку. — Не ибис, конечно, но тоже летать умеет. Клюв тоже крючкообразный слегка… — Она меня пошлет с этим попугаем, — скептически отозвался я, разглядывая приглянувшуюся приятелю птицу. Синий, с серыми крыльями. — Если уж она от ибисов тащится, то уж маленький попугай ей больших проблем не доставит, — возразил Ховард, продолжая с довольной улыбкой разглядывать птицу. Та, в свою очередь, тоже таращилась на него, склонив набок голову. — Если уж на то пошло, то я могу купить ей попугая в Лондоне, когда вернусь. — Через месяц? — хмыкнул друг. — Что-то не так? — не понял я. — Все так, — пожал плечами Дом. — Только того попугая ты не сможешь так обработать, как этого. — Обработать? — Представь, как обрадуется твоя принцесса, когда твой пернатый подарок скажет ей «крррассивая!». Или что-то в этом духе. — Предлагаешь обучить его до окончания тура парочке комплиментов? — усмехнулся я. — По-моему, неплохая идея. Так я и приобрел эту птицу. Знал бы я тогда, чему именно будет втихаря учить ее мой приятель, ни за что бы не согласился на покупку. Но кто же знал, что Ховарду взбредет в голову обучать его совершенно другому, нежели он мне обещал… — Попугай? Беллз, серьезно? — Том стоял передо мной и недоуменно таращился на клетку. — Ховард, он случайно на солнце не перегрелся? Тут сегодня жарко, в отличие от серого и холодного Лондона… — Нет, — рассмеялся приятель, принимая у меня клетку и с важным видом занося ее в номер отеля. — Он не перегрелся. Знакомьтесь. Это новый член нашей команды! Временный… — Кхм… И что же будет делать этот наш временный член команды? За рояль его посадим? — Скорее уж к Дому за установку. Вон он как хорошо о прутья клетки ритм отбивает, — рассмеялся Крис. Кирк тяжело вздохнул и вышел из номера, забыв, зачем приходил ко мне.***
Лондон встретил нас холодным ветром и мелким противным дождем. Не таким я его запомнил, когда уезжал в очередной тур. Листья с деревьев окончательно успели опасть, оставив их редкими темными тенями возвышаться над улицами города. Интересно, Нирвана заметила, что меня не было два месяца? Или за это время она наконец-то вздохнула спокойно и теперь живет со своим ухажером, к которому она все время бегала на свидания, упорно игнорируя меня? Я действительно не мог понять: что она нашла в этом сопляке? Ведь видно же, что сопляк. Или это во мне ревность говорит? Ревность? Во мне? Чушь какая-то… Или не чушь? Оказывается, мне чертовски страшно идти к ставшим для меня уже родными воротам детского сада. Потому что до меня вдруг дошло, что я уехал, не предупредив ее, не сказав, что буду отсутствовать около пары месяцев. Хотя, с чего я решил, что она вообще захотела бы знать, денусь я куда-то или нет? Она же явно давала мне понять, что не хочет со мной иметь ничего общего. Просто прямым текстом не решалась об этом говорить, скрывая свои мысли за вежливой улыбкой. Воспитанная, блин! Так я думал за рулем автомобиля, на автомате выбирая маршрут своего движения. На следующий же день я отправился к ней. Мне хотелось избавиться от этого попугая, напоминающего мне ненавистных ибисов, а так же я хотел увидеть ее. Невероятно, кажется, я реально по ней соскучился… Когда она вышла за ворота, я не смог сдержать расползающуюся по лицу улыбку. — Добрый день, мисс Янг, — поприветствовал я девушку, игнорируя ее удивленный взгляд, направленный на мою обувь. Да, я после теплых стран, в которых мне пришлось побывать, с непривычки чуть не околел в холодном Лондоне. — Добрый день, мистер Беллами, — с улыбкой отозвалась она. Надо же… Неужели рада меня видеть? — Это вам, — я протянул клетку. — С-паси-бо, — Нирвана растерянно приняла ее и взглянула на попугая. — Я облазил все магазины, но так и не нашел ибисов. Мне сказали, что они не предназначены для домашнего содержания. — Какие ибисы? — округлила глаза девушка, и я вновь почувствовал себя полным идиотом. — Вы же сами сказали, что ваши любимые цветы ибисы, — попытался напомнить ей я. — Но таких цветов не существует, и тогда я понял, что вы намекаете на животных. Но, к сожалению, их нельзя держать дома, да и в нашей стране они не выживут. Кажется, девушка испытала какое-то сильное чувство… подозрительно похожее на шок… Я что-то не так сделал? Опять? — Простите, — вдруг пробормотала она. — Мне очень стыдно, что вам пришлось так долго искать эти цветы, но я имела в виду ирисы. — Ирисы? — мне показалось, что я ослышался. — Просто дети не могут выговорить это слово, и у них получается ибисы, — виновато прошептала она. А я стоял напротив нее и пытался понять, что мне теперь делать. Смех вырвался наружу раньше, чем я успел сообразить. Мать твою! Неужели я столько времени мотался по цветочным и зоомагазинам, и зря?! Ей все это время нужны были ирисы?! Серьезно?! К моей великой радости, Нирвана вполне нормально отнеслась к моему истерическому смеху и не стала отказываться от моего подарка. Правда, потом пыталась отказаться от моего предложения покупать для птицы корм. Но я сумел убедить ее, что эта обязанность должна быть сугубо моей. Кажется, удалось. Еще большим шоком и радостью одновременно для меня стало неожиданное предложение девушки зайти к ней на чашку чая. Я, не будь дурак, сразу согласился. Квартира у Нирваны была небольшая, но уютная. Мне понравилось. Неожиданно поймал себя на мысли, что хотел бы просыпаться здесь по утрам рядом с любимой девушкой… Как же приятно было слышать о том, что она рассталась со своим… как там его… Не важно. Но это чертовски хорошая новость! Всю идиллию нарушил громкий крик пернатого гада: — Белллллами дурррррак! Я понял, что одному ушлому блондину больше не жить…***
— Ховард! Мать твою! — Ох, какой напор! Какая страсть! — с нотками удовольствия протянул Дом. — Если ты попадешься мне на глаза, я тебя убью! — прошипел я в трубку, выходя из подъезда. Две мамаши с колясками покосились на меня с подозрением, после чего осуждающе нахмурились. Я почувствовал, что покраснел, и уже более тихо продолжил. — Я серьезно, Дом. — Сколько дней тебе нужно, чтобы остыть? — словно говоря о досадном недоразумении вроде неожиданного легкого дождя, поинтересовался приятель. — До завтра отойдешь? — Нет! — прошипел я, забираясь в машину. — Тогда до послезавтра, — беззаботно отозвался Ховард и отключился. Нет, ну это нормально?! Я попытался вернуть себе самообладание и спокойствие. Так. Ладно, Мэтт… Успокойся. Ты успеешь придушить этого гада послезавтра. А пока у тебя есть о чем подумать, и гораздо более приятное… Руки, крепко сжимающие руль, медленно расслабились. Удивительно, мысли о Нирване подействовали на меня успокаивающее. Неожиданно…