Как иногда необходимо знать, Что люди есть на этом свете, Которые за нас хоть не в ответе, Но нас всегда готовы поддержать. Как иногда необходимо знать, И как порой необходимо верить, Что людям этим можно все доверить, И можно просто вместе помолчать… Ирина Лукьян
POV Нирвана
Рано утром, как и обещал Мэттью, мы отправились в поездку. — Куда мы все-таки едем? — Это сюрприз! — расплылся в улыбке мужчина. Разумеется, он мне не ответил, да мне было и не интересно. Настроение ниже плинтуса, а продолжать допытываться, в чем суть поездки, мне не хотелось. Погрузившись опять в пучину самоуничтожения, я и не заметила, что Мэтт уже припарковался. — Ну, вот мы и на месте! — радостно сообщил он. Я выглянула из окна. Мы находились около желто-синего здания, очень напоминающего мое место работы. Но это был не детский сад. Это был… О БОЖЕ… — Что это?! — воскликнула я, но ответ уже знала. — Детский дом, дорогая. Думаю, нам следует зайти, — произнес брюнет и вышел из машины. Я продолжала сидеть как влитая. Мэтт тем временем сделал круг и открыл для меня дверь, жестом приглашая пройтись с ним до здания. Холодный, как самый прочный осколок льда, раздается мой голос: — Нет, я не пойду. — Тогда я тебя понесу на руках, — все так же наигранно забавлялся Мэтт. — Ты думаешь, это шутки?! — меня начало это бесить. — Дай мне отойти. Возможно, ПОТОМ это будет решением, но не СЕЙЧАС. Мэттью расстроено отвернулся и в полном одиночестве зашагал в сторону детского дома. — А знаешь… — резко остановившись, произнес мужчина. Через мгновение он уже шагал обратно ко мне и твердо, без капли привычной ласки произносил такие колкие для меня слова. — Я хочу жить, я, как и любой мужчина, хочу детей, хочу воспитывать их с любимой женщиной. Так встань же, наконец, и зайди со мной в это чертово здание, ведь там находится наш сын! Твой и мой. И мы будем счастливы, потому что я так хочу! Ты сейчас сидишь здесь, отказываясь от своей мечты. А он, твой собственный сын, находится там, — Мэттью жестом указал на дом. — Ни ты одна страдаешь, я тоже вынужден от многого отказаться. Но я точно знаю: то, что я тебе сейчас предлагаю, — это правильное решение. Я точно знаю, что мы должны это сделать. Я точно знаю: мы будем счастливы! Первый раз в жизни я видела злого Мэтта. Он при любой трудной ситуации пытался отшутиться или старался делать вид, что не предает ей значения. Но ведь он прав! Я всегда думала только о том, что чувствую я. А ведь он тоже потерял ребенка. Возможно даже, эта поездка в большей степени нужнее ему, нежели мне. Ведь кто знает, что сейчас чувствует Мэтт, нацепив на себя непробиваемый жилет. Он яростно сражается за сохранение семьи. Возможно, ему так же больно, но он это скрывает где-то глубоко внутри. Как можно так долго скрывать свои слезы от чужих глаз? Как можно играть на концертах и улыбаться людям, как будто ничего не произошло? — Я люблю тебя, Мэтт, — неожиданно для него произнесла я. — И спасибо тебе за все, что ты делаешь. Я никогда в жизни еще не встречала более сильного человека. Я думаю, у нас все получится. И тут я улыбнулась, я действительно поверила в то, что сказала. Я верила, что Мэтт меня любит и никогда не бросит. Ведь если человек готов на такие жертвы ради меня, то разве он может уйти? — Ты кого хочешь? — с искренней улыбкой спросила я. Мэттью растаял. — Я думал о новорожденном. Мы ждали парня…поэтому…понимаешь, я уже как-то настроился… — Понимаю… — А новорожденного, потому что… тогда он был бы действительно… как будто наш… Как будто этих последних кошмарных месяцев не было вовсе, и в нашей жизни появился малыш. Я молча слушала, а внутри как будто нарастал большой шар волнения. — И дали бы малышу имя, как и планировали. Так и быть, я бы тебе уступил, и мы назвали бы малыша этим твоим странным именем Элфи. Я рассмеялась. Действительно, споров по поводу того, как мы назовем малыша, было в свое время предостаточно. — Тогда Элфи ждет, когда же мы его заберем. — Милая, нам его сразу не дадут, — с едва заметным напряжением произнес Мэтт, наблюдая за мной. Словно боялся, что я вновь впаду в истерику или откажусь следовать за ним. — Сначала необходимо будет разобраться с кучей документов. И договориться с директором, чтобы все это предприятие сохранили в секрете. Иначе репортеры… сама знаешь… — Знаю. Но когда нас останавливали трудности, — сейчас во мне явно что-то щелкнуло, ведь не только Мэтт меня не узнавал. Я сама себя не узнавала. — Готова? — спросил он. — Да, — решительно кивнула я. — Тогда пошли.***
Как больно сжимается сердце при виде этих детей, когда большие лишенные любви глаза смотрят на тебя, и ты мертвеешь под этим взглядом. — Мэтт, как же мы сможем… — прошептала я ему на ухо, еле сдерживая слезы. — В этом нет ничего зазорного. Нашей любви хватит, чтобы осчастливить одного малыша, — ответил мне мужчина — Я не про это. Как же мы сможем выбрать, ведь они все нуждаются в любви? Им всем нужны родители. — Пойдем, сначала нужно дойти до директора. — Как ты думаешь, здесь можно найти новорожденного? — Думаю, да, — улыбнулся мне мужчина. Мы поднялись на второй этаж и наткнулись на взъерошенного голубоглазого малыша, выбежавшего к нам навстречу из распахнутой двери. — Мама! — Что? — мое сердце как будто полоснули острым ножом. — Ты пришла за мной? Ты моя мама? — продолжал спрашивать ребенок. — Никас, не отвлекай гостей! Вернись к своему занятию, — раздался строгий голос преподавателя, выскочившего вслед за ребенком. — Прошу прощения, — брошенная нам фраза звучала уже более мягко. — Они ко всем так бегут. Я стояла на месте, не в силах шелохнуться. Мэтт осторожно приобнял меня за плечи и, заглянув мне в глаза, поинтересовался: — Нирвана, с тобой все в порядке? — Мэттью, это он… — Что «он»? — не понял мужчина. — Наш сын…POV Мэтт
Может быть, стоило признаться Нирване, что я уже не в первый раз приезжаю в этот детский дом? Правда, все предыдущие поездки заканчивались разглядыванием ворот и задумчивым постукиванием костяшек пальцев по гладкой поверхности руля. Нет, я не боялся войти. Я пытался определить, нужно ли мне именно такое решение. И определил. Довольно-таки скоро. То, что Нирвана встретит мою идею с неохотой, было вполне ожидаемо. Я был готов к ее пассивности. Был. Вся моя уверенность быстро иссякла, едва я услышал ее гневное «Ты думаешь, это шутки?!». Каюсь, я считал, что улыбаясь за нас двоих, я смогу вернуть Нирвану к жизни. Я ошибался. Сильно ошибался. Апатия накатила на меня столь же быстро, как и улизнувшая неизвестно куда уверенность. Оставив Нирвану в покое, я медленно побрел прочь, совершенно не понимая, в которую сторону иду. Однако хватило меня ненадолго. Деятельная натура быстро очухалась и вновь встрепенулась. — А знаешь… — я резко остановился и, развернувшись, пошагал обратно к машине. На то, что при этом мой голос утратил привычные ласковые нотки, я обратил внимание лишь после того, как заметил на лице Нирваны испуг. Но почему-то мне не хотелось ничего менять. Ей нужна встряска. Мне нужна встряска. Нам нужна встряска! Поэтому я уверенно продолжил: — Я хочу жить, я, как и любой мужчина, хочу детей, хочу воспитывать их с любимой женщиной. Так встань же, наконец, и зайди со мной в это чертово здание, ведь там находится наш сын! Твой и мой. И мы будем счастливы, потому что я так хочу! Ты сейчас сидишь здесь, отказываясь от своей мечты. А он, твой собственный сын, находится там, — моя рука взметнулась, указывая на здание позади. — Ни ты одна страдаешь, я тоже вынужден от многого отказаться. Но я точно знаю: то, что я тебе сейчас предлагаю, — это правильное решение. Я точно знаю, что мы должны это сделать. Я точно знаю: мы будем счастливы! И, о чудо, это сработало! — Я люблю тебя, Мэтт… Я жадно ловил каждое слово, срывающееся с ее губ. Я не смел прерывать ее, позволял ей произнести то, что она должна была проговорить вслух, чтобы действительно поверить. Я не заметил, как прекратил задерживать дыхание. Первая за многие дни улыбка Нирваны вогнала меня в ступор. Однако следующая за ней фраза, быстро привела меня в чувство. — Ты кого хочешь? Следующие несколько минут пролетели незаметно, потому что я довольно ясно представлял, кого именно хочу. И меня очень радовало то, что Нирвана, вопреки прогнозам Ховарда, все же стала проявлять интерес к моей идее. В детский дом мы вошли полчаса спустя. Сначала мы долго разглядывали возвышающееся перед нами здание, собираясь с мыслями, после потратили несколько минут на бездумное хождение по маленькому садику. Ветра не было, поэтому деревья стояли неподвижно, словно застывшие изваяния. Наша с Нирваной жизнь сейчас ничем не отличалась от этого сада. И мне это совсем не нравилось. Внутри детский дом казался еще менее уютными, чем снаружи. Нет, здесь было довольно-таки чисто, красиво и удобно. Но здесь не было уютно. Чувствовалось, что это не тот дом, в котором должны жить дети. Здесь были воспитатели, а не родители, няни, а не бабушки и дедушки, уборщики и прочий персонал, а не любимые домашние животные. Верно заметила Нирвана: они все нуждаются в любви, им всем нужны настоящие родители. — Мама! Я вздрогнул и остановился, глядя на выскочившего в коридор мальчика. Все, о чем я только что думал, моментально выветрилось из головы, оставив лишь пустоту. — Никас, не отвлекай гостей! Вернись к своему занятию, — долетел до моего сознания строгий голос преподавателя, выскочившего вслед за ребенком. Сознание вернулось ко мне лишь тогда, когда учитель увел ребенка в класс. Несколько раз моргнув, я перевел взгляд на притихшую Нирвану и не на шутку испугался — в ее глазах стояли слезы. — Нирвана, с тобой все в порядке? — неожиданного охрипшим голосом поинтересовался я, обнимая ее за плечи. — Мэттью, это он… — совсем тихо. — Что «он»? — осторожное уточнение. — Наш сын… — почти беззвучно…