Однажды в вымышленной Франции

Искатель счастья подобен пьяному, который никак не может найти свой дом, но знает, что дом у него есть. © Вольтер

Меж деревьев поднимался вечерний туман, скрадывая их очертания нежной и прозрачной лиловою дымкой. Армель д’Эрсан сидела у открытого окна и задумчиво наблюдала за тем, как садовник подрезает кусты самшита, кропотливо придавая им форму идеальных шаров. До открытого окна королевы доносился еле ощутимый запах свежескошенной травы и обрезанных листьев. А особую нотку этим запахам придавал свежий весенний воздух и ощущение новой жизни, когда вокруг все зарождалось вновь, и начинался новый виток жизни на земле. Весной садовникам всегда доставалось много работы, но подчиненные королевы всегда ответственно подходили к своим обязанностям и держали монарший сад в прекрасном состоянии. Но этот бедолага-садовник, по каким-то причинам не успевший окончить работу засветло, был вынужден сейчас под светом фонарей лихо работать ножницами, дабы успеть управиться хотя бы до полуночи. Пальчики женщины перебирали мягкое кружево на рукавах ночной рубашки и едва помутневший взгляд её говорил о том, что сейчас она совсем не в этом мире и даже не в этой комнате. О чем думала Армель, было известно лишь одной ей, да и высшим силам, если таковые и вправду существуют на нашей земле. Белоснежное её платье было прибрано, прическа разобрана, и в шкафу, отделанном узорами из слоновой кости, был подготовлен новый наряд для следующего дня. Горничные все еще суетились в спальне, готовя постель ко сну Её Величества. Одна из них, Анна, приобнимая себя за плечи, приблизилась к монархине. – Ваше Величество, мне стоит закрыть окно, иначе Вы простудитесь на таком холоде. Но та словно бы и не слышала её, пребывая в какой-то прострации. Девушки не впервые наблюдали за «потерянной» королевой, смотрящей в одну точку и не реагирующей на голоса, но они никак не могли полностью смириться с её «выпадами» из реальности и все равно несколько боялись такого поведения. Анна, не дождавшись ответа, потянулась к ручке окна. – Не стоит, – остановил её голос Армель. Королева встала с кресла и легким взмахом ладони, в котором чувствовалось особенное очарование и в то же время твердость руки, приказала горничным оставить её одну. Что-то странное ощущалось в этом, казалось бы, спокойном вечере, и королева не могла понять, что же именно не дает покоя её душе. Её брови едва хмурились, когда она приблизилась к своей кровати. Взгляд Армель невольно упал на клочок бумаги, оставленной ей на прикроватном столике. И думать не стоило: ведь это была часть карты Алорна, та местность, где предлагалось поместье полковнику де Ренелю. И вновь лёгкая улыбка появилась на её лице. Женщина обняла пушистое одеяло и упала на подушки, не отводя внимательных тёмных глаз от столика и сейчас засыпая с более приятными мыслями в голове и теплотой в своей душе. ~~~ А в это время ещё на другом конце королевства, кутаясь с теплое одеяло и натягивая на ноги шерстяные чулки, пыталась согреться Брук Нэш. Эмельен не без волнения исследовал старый рыбацкий домик, пытаясь найти хоть какие-то полезные вещи, одежду или старую посуду. Ещё в детстве со своим отцом они регулярно приезжали сюда рыбачить и весело проводить время. Эмельен помнил наставления отца в отношении наилучших периодов ловли в озёрах: весна и осень наиболее «добычливы» и приносят основную часть крупной рыбы. Капитану удалось поймать на удочку рыбешку еще до того, как послышались истошные крики потерявшейся американки. Секунда растерянности и промедления - и рыба сорвалась с крючка, а остальные водные твари также удачно скрылись далеко в глубины озера. Мужчина остался без ужина, на который надеялся, но, тем не менее, военный был достаточно предусмотрителен и приберег с собой хлеба, галет и свежего паштета с королевской кухни, которым сейчас безвозмездно делился со своей подругой. Они вдвоем, сидя у костра рядом с домиком и слушая музыкальный треск влажных поленьев, объятых огнём и выкидывающих ввысь яркие снопы искр, пили из металлических кружек горячий чай, который вместе с котелком и чулками удалось откопать де Лавуану. Друзья много говорили о путешествии Брук, о её ощущениях и о том, что она ждет от этой поездки и на что надеется. Нэш восторженно говорила то о прикрасах моря, то об ужасных штормах и грубой команде корабля, то перескакивала на другую тему и хвалебно распалялась о своём кумире и идоле Абигейл Смит Адамс, пытаясь донести идеи феминизма Эмельену, то снова сокрушалась на свою неловкость, которая завела её в озеро и оставила мокрой всю её одежду и саквояж, вынуждая сейчас сидеть и сушиться у костра. Де Лавуан тепло улыбался своей подруге и поддерживал её в разговоре, задавая вопросы и ни слова не говоря о себе. Капитан думал лишь о королеве и о том, какую взбучку он получит за то, что привел в королевство эту чудаковатую женщину, революционерку и бунтарку. Не дай Боже еще посеет смуту в королевстве! Эмельену тогда вместе с ней дорога на эшафот… Капитану мерещилось весьма мрачное будущее. Мужчина провел ладонью по своей шее, словно проверяя, на месте ли его голова и соединена ли она с телом. После всего атташе несколько угомонилась и сейчас с улыбкой смотрела на озеро, подперев щеку ладонью. Девушка наконец-то ощущала себя более-менее уютно и в безопасности, она была счастлива видеть Эмельена, который уже на утро увезет её в замок и завтра она встретится с Армель д’Эрсан. От этой мысли у мадемуазель Нэш по коже бежали толпы мурашек. Уже заочно она восхищалась этой женщиной на троне и была уверена в том, что её, Брук, амбиции, её идеи о новом лучшем мире помогут королеве в постройке её политики и крепче удержат монархиню на троне. Западница тоже, как и Эмельен, глубоко задумалась о своём. Ей виделось, как она сочиняла новые законы для своего государства, подавала идеи Армель, и спустя годы кропотливой и упорной работы равноправие между мужчинами и женщинами становилось всё более заметнее. Исчезало насилие, женщинам позволяли занимать те же должности, что и мужчинам, иметь свои поместья, быть наследницами и наследодательницами и многое, многое другое. На горизонте у кромки озера показалась круглая серебристая луна. Она всходила достаточно быстро и кое-где, точно рваный черный занавес, ее прикрывали ветви елей и дубов. Ослепительно белая луна озарила пустынный небосвод и, замедлив свое течение, обронила в озеро огромный блик, тотчас же засиявший в воде мириадами ярких звезд. Этот серебристый отблеск, точно безголовая змея, вся в сверкающих чешуйках, извивался в зыбях вплоть до самого берега рядом с капитаном и послом Нэш. Кругом простиралась тихая ночь, и лишь певучие звуки насекомых нарушали её. Дул ветерок, и Брук, полузакрыв глаза, жадно вбирала в себя его свежесть. Они оба так поглотились своими думами, что не могли говорить. К сердцу подступала нежность, безмолвная, как озеро, что струилось рядом с ними. Порой шуршали листьями выходящие на охоту ночные звери: ёж или ласка, а то вдруг в полной тишине ухала сова. – Какая дивная ночь, – искренне проговорил Эмельен, на душу которого против его тревоги снизошло умиление от нынешней ночи. Обернувшись к Брук и вылив остатки чая в затухающий костёр, капитан добавил: – Пора спать. Негоже появляться перед Её Величеством не выспавшимися и чумазыми. – О, да, конечно! – американка шустро поднялась, придерживая рукой съезжающий с её плеч плед, пока молодой граф притаптывал сапогами пепел от костра. – Я увижу Армель! Королеву! Девушка, вся светясь от счастья и громко топая, вбежала вверх по крыльцу, обняла деревянную подпорку и улыбнулась: – Скорей бы завтра. ~~~ Наутро Дамиан отворил своё окно, открывающее вид на зеленый сад, и вышел на балкон. Было чудесное утро. Лучи солнца, косо падавшие на дворец, скользили по изломам мрамора; в светло голубом небе летали и пели ласточки, а в воздухе пахло цветами: розами, нарциссами, жасмином, гвоздикой. В центре сада впервые после зимы зажурчал фонтан. Погода радовала своей теплотой, ведь наконец-то можно было избавиться от тяжелых надоевших пальто и фраков из толстых теплых тканей и переодеться в лёгкий шёлк, хлопок, лён и бархат. У де Ренеля было замечательное настроение! Грусть и потерянность вместе с тоской куда-то улетучились за эту ночь, стоило ему увидеть благодатную погоду и яркое, но щадящее солнце, и улыбнуться ему. Сейчас он, дыша полной грудью, наслаждался ощущением душевной свободы, которую, казалось, не сковывала обида и разочарование. Дамиан смотрел вперёд, смотрел на мир, улыбался и любил его. Нет, огня его души не погасить, и она будет гореть, искриться и сверкать подобно весеннему солнцу, и ничто не помешает ему добиться желаемого. Не зря должно быть жизнь предоставляет такие испытания, и как бы ни было тяжело, он должен справиться. И он сделает это! Но лучше всего делать это в радости и хорошем настроении. Полковник, вернувшись в комнату, посмотрел на настенные часы: они показывали восемь. «Пора», – подумал он, приоделся в военную форму, поправил манжеты и отправился в штаб. Его рабочее утро, как обычно рутинное, начинается с чтения почты и ответов на неё. Де Ренель всё еще осваивался на новом месте, знакомился с личным составом и офицерами, занимался своими прямыми и непосредственными обязанностями, которые диктует мирное время. В первые дни проверял учёт военных, вооружения, боеприпасов и иного военного имущества армии Алорна. Бумажную работу Дамиан разбавлял с тренировками солдат с их воспитанием. Обычно после совершенствования профессиональных навыков, маршировки и стрельбы, полковник занимался воинской дисциплиной и морально-психологическим состоянием подчинённого ему состава. Ибо, познакомившись с ним ближе, мужчина остался не вполне довольным поведением и некоторой расхлябанностью солдат, которая, впрочем, была неярко выражена, но, тем не менее, требовала корректировки. А потому беседы с молодыми бойцами проводил лично полковник, читая Устав – основную составляющую воинского воспитания – и заставляя солдат наизусть повторять выученную присягу. Но сегодня полковник вынужден раньше завершить свой рабочий день, поскольку по просьбе королевы должен явиться в тронный зал, дабы должным образом встретить американского посла. От Дамиана ничего не требовалось, кроме присутствия, так как он был одним из высокопоставленных лиц Алорна, и защиты монархини, так как он являлся военным. Отдав распоряжения старшим офицерам, де Ренель вышел на улицу и пешком отправился в сторону дворца. ~~~ Тронный зал был почти пуст. Заполняли его около десятка дворян с жёнами, ведомых лишь любопытством и изъявивших желание увидеть загадочного американского посла первыми в королевстве. По углам тихо выполняли свою работу слуги, которые были готовы покинуть приёмную залу сразу после прибытия официального лица США. Личная стража королевы, пара офицеров, и по обе стороны от трона королевы генерал и полковник армии Алорна составляли последнюю «касту» скромного сборища. Эжен, вальяжно облокотившись о трон и склонившись к королеве, увлеченно перешептывался с ней, вызывая смешки правительницы и её веселую улыбку. Генерал и Армель вели себя непринужденно и дружелюбно, словно сутки назад не было между ними никакой агрессии и недопонимания, оба делились шутками и свежими дворцовыми сплетнями. Армель была в красивом платье благородного изумрудного оттенка, вышитым розовыми и красными розами, которые на струящейся ткани шелка выглядели точно как живые, а в руке держала изящный веер и изредка обмахивала им лицо. Вся атмосфера в зале была спокойной и непринужденной. Королева не любила пышных приёмов и лишних затрат на них, к тому же визит мадемуазель Брук Нэш скорее можно было бы назвать дружественным, чем официальным и дипломатическим. Целью визита, по словам капитана личной стражи де Лавуана, было изучение политики Алорна и самой Армель д’Эрсан как одной из немногих женщин-правительниц. Дамиан стоял на первой из пяти ступенек перед троном и думал о своём, пытаясь игнорировать перешептывания и смех за своей спиной. Но, наконец, камердинер объявил о прибытии ко дворцу Его Сиятельства графа Эмельена де Лавуана и мадемуазель Брук Нэш. Королева Армель тотчас же взяла себя в руки, чтобы приветливо встретить иностранку. Генерал Гаррель, не снимая с лица улыбки, медленно спустился вниз. Присутствующие в зале внезапно загудели, а через некоторое время притихли в ожидании. Дамиан вздохнул. Где-то вдалеке приближающиеся шаги возвестили о приближении гостей, были отворены двери, и в первую очередь Дамиан отметил для себя, что нет там никакой девушки-посла, но лишь позже понял, что рядом с капитаном идёт и приближается к ним одетая в мужское платье американка. Видно было, как тщетно пытался скрыть свое волнение Эмельен, но он не мог спрятать краснеющие щеки и бледный лоб даже за всей своей напыщенной серьёзностью и официозом. Как мило контрастировали эти двое. Девушка рядом с графом неловко и дружелюбно улыбалась, а её зеленоватые глаза блестели озорством, решительностью, одним своим взглядом она бросала вызов здешнему обществу. Дамиан не мог оторвать от неё глаз, да собственно никто не мог. Все с любопытством осматривали её с ног, обтянутых чёрными кожаными сапогами, до головы с коротко стриженными рыжими волосами, лежащими в свободной и непринуждённой причёске. «Дамочка не обязывала себя долгим утренним туалетом, предпочитая быстро освежиться и бежать изучать и изменять мир», – резюмировал полковник. Едва Эмельен хотел открыть рот, как Брук Нэш шагнула вперед и, широко улыбаясь королеве, не без волнения, но с восторгом заговорила: – Мисс Армель д’Эрсан! – Ваше Величество! – шикнул ей вслед капитан личной стражи и напугано посмотрел на королеву, ожидая реакции. – А… Ваше Величество, мисс Армель! – начала девушка и перевела дыхание. – Позвольте представиться: меня зовут Брук Нэш, я представляю Соединенные Штаты Америки и безумно рада Вас наконец-то видеть, королева. Девушка уверенно шагала вперед, приближаясь к трону и словно бы не желая останавливаться, а подойти к Армель и сердечно обнять её как давнюю подругу. – Счастлива познакомиться, – ответила королева, складывая веер на своих коленях и прямо глядя на гостью, не теряя самообладания. – Иностранные послы достаточно редкие визитёры у нас, мадемуазель Нэш, а уж делегаты Соединенных Штатов тем более, так что видеть Вас у нас – большая удача. Её Величество улыбнулась, наблюдая за интересной гостьей и думая о том, что этот день будет весьма удачным и весёлым. Её мысли тотчас же подтвердились, ибо для того, чтобы защитить королеву и оградить её от опасности, которую могла представлять американка, повинуясь рефлексам и правилам, Брук Нэш преградили путь Дамиан и Эжен. – Оставайтесь здесь, мадемуазель. Посол на мгновение смутилась, но после с прищуром посмотрела в глаза мужчинам. – Могу я узнать Ваши имена? – девушка спрашивала спокойно, но тон не отменял дерзости вопроса, и потому Дамиан нахмурился, а Эжен удивленно вскинул брови, заметно раздражаясь. – Генерал армии королевства Алорн Эжен Гаррель к Вашим услугам! – отчеканил Эжен, склоняя голову перед дамой. – Полковник Дамиан де Ренель, рад знакомству, – Дамиан также кивнул и добавил. – Всё же не стоит Вам приближаться к нашей королеве без особого на то дозволения. – Я тоже рада знакомству, мистер Юджин, мистер Дэмиен, – девушка учтиво кивнула обоим. – Дамиан! ¬– Эжен! – хором исправили оба. – Позвольте сказать Вам, господа, – продолжила американка, игнорируя исправление. – Вы подданные Её Величества Армель, и, хоть Вы и мужчины, всё же не Вам решать, кто может подходить к ней, а кто нет, и мне не у Вас спрашивать «особого на то дозволения». Мисс Армель! – обратилась к королеве Нэш, – Позвольте подняться к Вам и дружественно обнять Вас! Ибо я искренне восхищаюсь Вами и хочу с Вами подружиться, наладить с Вашим королевством крепкий союз, потому как я так же, как и мое Правительство, выражаю надежду, что нашим странам удастся достичь взаимопонимания! Я хочу помочь Вам окончательно сломить патриархат в Вашей стране и не позволять таким зазнавшимся мужикам помыкать Вами. Мне больно смотреть, как Вами управляют и даже не пускают Вашего же гостя к Вам! – Брук говорила воодушевленно и храбро, она топнула ножкой, словно бы желая насилу прорваться к королеве. Мужчины рефлекторно потянулись к шпагам и схватились за эфесы. – Мадемуазель, если Вы не успокоитесь, мы будем вынуждены применить силу. – Выпроводить Вас отсюда и депортировать, – добавил генерал, испепеляя взглядом нахалку. Спокойная и непринужденная атмосфера улетучивалась с каждым мгновением, уступая напряжению, повисшему в воздухе, которое делало его словно бы тягучим и густым. Сделать какое-либо движение стоило больших сил, ибо казалось, что своим телом приходится раздвигать воздух, дабы хотя бы просто шевельнуться. Гробовая тишина охватила комнату. Дворяне возмущенно и гневно взирали на Нэш, кто-то из жён разделял их негодование, а кто-то изумленно, напугано и с восхищением любовался ею. Брук продолжила, разрезая тишину: – Предлагаю Вам свою помощь в борьбе за достижение равенства женщин с мужчинами, равенства наших политических, социальных и личных прав. Не будь я уверена в том, что Вам нужна моя скромная помощь в том, чтобы направить Вас и научить Вас встать на верный путь, а не подчиняться старой системе патриархата, я бы не решилась предстать перед Вашим Величеством. Тишина… длилась долго. Но любопытствующая аудитория понемногу оправлялась от шока, заводя осуждающие перешептывания, а вскоре и вовсе шумно загудела. На несчастную едва ли не сыпались проклятия, и среди всей этой разноголосицы в центре зала гордо стояла Брук Нэш, чуть вздернув подбородок и лишь чувствуя себя уверенней среди ненависти, которая была ей, кажется, более привычна и обыденна. Дамиан повернулся к королеве в надежде услышать приказ о выдворении за пределы дворца дерзкого посла, но увидел, как Армель прикрывает рот ладонью и совсем не от изумления или шока. Она улыбалась. Переглянувшись с монархиней, де Ренель обернулся снова и, сняв с пояса шпагу с металлическими ножнами, трижды с короткими паузами ударил ими об пол, призывая всех к тишине. Но никто не услышал его призыва, и действие пришлось повторить с большей силой. Наконец, все начали понемногу стихать, и Армель, завидев это, обратилась к военным с приказом: – Отойдите. Дамиан и Эжен вопросительно посмотрели на неё, а после медленно разошлись в стороны, не спуская глаз с Брук Нэш, которая с победным видом смогла встать на ступеньки перед троном и подняться к монархине, окинув взглядом «беспомощных» мужчин. И хоть девушка, казалось, не могла принести вреда королеве, тем не менее, Дамиан не доверял ей и каждое мгновение был начеку, готовый сразу же заступиться за Армель. И подобным образом, то есть враждебно, были настроены все в этом зале. Нэш беспрепятственно приближалась к королеве, но та, выставив вперёд ладонь, остановила её. – Вы и вправду верите в равенство между женщинами и мужчинами? Нэш несколько в растерянности замялась, но после её уверенность вернулась к ней с новой силой и девушка с энтузиазмом принялась «по полочкам» объяснять своё видение идеального мира Её Высочеству. Армель внимательно слушала её, и женщину нельзя было упрекнуть в невежестве. – Хорошо... Но женщины, как и мужчины, не равны между собой. Среди женщин также есть иерархия. По крайней мере, в Алорне... И здесь, на моей земле, нет ни мужчины выше меня, ни женщины... – Армель сделала особый акцент на последнем слове и коснулась пальцами подбородка, внимательно наблюдая за американкой. – Вы – моя гостья, и я хочу относиться к Вам как к равной, – продолжила королева, встав с трона и поравнявшись с Нэш (впрочем, «поравнявшись» – не совсем верно, ибо Брук всё равно возвышалась над королевой, будучи выше её ростом). – Я проявляю уважение к Вам и Вашим воззрениям, пусть я и не совсем с ними согласна. Изучайте нравы и быт Алорна столько, сколько дозволяет наш закон пребывать иностранцам в нашем государстве. Официального прошения об открытии посольства США в Алорне не было, потому, несмотря на заявление о том, что Вы – посол, этому нет подтверждения. Тем не менее, я принимаю Вас. Однако Вы на этой земле должны демонстрировать свою покорность как нашим законам, так и мне. Выразите же это в скромном реверансе, а не в попытках подойти ко мне ближе. Это недопустимо. Никому не допустимо, кроме капитана личной стражи, но он обязан обеспечивать мою безопасность. И он ответственен за Ваше присутствие. Пожалейте хотя бы его, иначе ему и достанется, – королева улыбнулась и посмотрела на людей перед собой, став глазами искать кого-то. – А где Эмельен? Все присутствующие начали переглядываться, ища капитана личной стражи королевы, но не видели его, и лишь после заговорил дворецкий Михаэль: – А молодой граф-то ушёл, моя королева, ещё тогда, когда наши доблестные военные сомкнулись перед мадемуазель Нэш для Вашей защиты. – Что ж, спасибо… видимо, ему всё равно достанется, – проговорила королева, обещая себе серьёзно поговорить с этим баловнем и приструнить как можно строже, ибо такое поведение уже вовсе непростительно. Её брови едва нахмурились. – Ваше мировоззрение не истина в последней инстанции, мир гораздо сложнее, дитя, – королева надавила на последнее слово и сделала долгую паузу. – И, хотя оно может помочь нам в создании лучшего мира, тем не менее советую преподносить свои взгляды в более корректной форме. Однако не буду более утомлять Вас и заниматься нравоучениями. Королева небрежно махнула ладонью и очаровательно улыбнулась своей гостье и кивнула ей: – Вас рады приветствовать в Алорне, мадемуазель Нэш. Девушка виновато улыбнулась и, поддавшись порыву, всё-таки приобняла за плечи королеву, а после резко отстранилась. – Простите, простите… Я учту всё Вами сказанное, королева! И… прошу прощения за своё вульгарное поведение и благодарю за Ваше великодушие. – Вы можете воспользоваться услугами моего дворецкого, он определит Вас в свободные комнаты, а вечером, если пожелаете, приходите к ужину. – О, непременно, мисс Армель! – Сударыня, моя королева, Ваше Высочество, но никак не мисс, – возразил де Ренель, поднявшись к трону и кивнув в сторону дворецкого. – Вам укажут дорогу, мадемуазель. Хорошо Вам устроиться на новом месте. Полковник пытался не демонстрировать своего раздражения. – Мистер Дэмиен, прошу прощения, если чем-то обидела Вас, – девушка искренне извинилась, но по её губам скользнула тень ехидной улыбки. Эти двое прожигали друг друга глазами, ни слова не говоря, и словно бы уже ненавидя друг друга и тайно презирая. Армель подозвала Михаэля, и тот любезно пригласил Брук следовать за собой. – Минутку… мистер Юджииин! – позвала атташе генерала. Эжен вздрогнул и, нахмурившись, обернулся: – Что? – И Вы меня простите, мистер! – рыжеволосая озорно улыбнулась и поплелась следом за Михаэлем, провожаемая десятками неоднозначных и неравнодушных взглядов. Королева сложила руки на груди и пальчиками слегка подкидывала веер, рядом с ней по обе стороны стояли Эжен и Дамиан. – Не кажется Вам, господа, что спокойные деньки в моём королевстве пришли к концу? Воистину, в этом мире одни дураки скучают и ищут развлечений на этом свете. Обычно же ценителям жизни судьба сама подкидывает подарки вроде каких-нибудь безрассудных рыжих девиц, благодаря которым забудешь само слово «спокойствие». ~~~ В начале апреля в королевском саду расцветают примулы, распускаются розы, а сады, словно женщины, ярко наряжаются к летним праздникам. Цветки ночных фиалок особенно дивно пахнут по вечерам, и поэтому именно сейчас де Ренель выбрался на прогулку по уютным аллейкам дворца. Мужчина любил цветы, любил их за красоту, нежность, хрупкость и ароматы. Его успокаивало журчание здешнего фонтана и шепот колышимых легким ветром листьев деревьев и цветов. Дамиан касался мягких, словно женская кожа, бутонов и думал о том, что, пожалуй, ещё нигде он не ощущал себя так уютно, как здесь. Он даже не скучал по родному поместью, пара комнат во дворце были ему гораздо милее и дороже. Лишь бы его покой не нарушали рыжие девчонки. Полковник надеялся на заселение американки как можно дальше от его комнат, а еще лучше – где-нибудь дома у де Лавуана. Военный остановился у цветника с розами. Растения уже распустили плотные бутоны и радовали глаз своими красками: от нежно пастельных до ярких и пёстрых тонов. Он склонился к кусту и, зажав между пальцев стебель, надломил его и поднес цветок к лицу. – Полковник де Ренель? Мужчина вздрогнул и обернулся. – Что? Ваше Высочество, прошу прощения, – Дамиан узнал перед собой королеву и почтительно склонил перед ней голову. Женщина, кутаясь в шаль, с укором и легким прищуром смотрела на полковника, но в уголках её губ нельзя было не заметить озорной улыбки: «Разрушаете мой сад, полковник?». Военный несколько растерянно посмотрел по сторонам, а после протянул цветок Армель. – Это… это Ваше, сударыня. – Благодарю, – женщина не сдержала смешка и вдохнула аромат розы, прикрыв глаза. – Изумительно. Просто изумительно… – Да, моя королева.