Сделка с Дьяволом

*** — Я держу свое слово, принцесса, — медленно проговорил Вейдер, и от его нечеловеческого голоса сердце пропустило несколько ударов. — Люк не знает, кто его сдал в лапы Империи. Но есть еще кое-что... о нашем с ним родстве он также не знает. И узнать не должен. Мы поняли друг друга? — Что? То есть он не знает, что я его сестра... а вы... — Да. И не узнает. — А если я не согласна с такими условиями?! — Тогда ты не увидишь Скайуокера больше никогда. Все просто, — холодно закончил Темный Лорд. — У тебя нет выбора, Лея. *** Люк смотрел в одну точку, крохотную серебристую выемку на гладкой дюрасталевой стене. Он то ли медитировал, то ли просто пребывал в прострации: уже несколько часов он неподвижно сидел на своей кровати, и по его лицу невозможно было прочесть его душевное состояние: он был чист, словно белый лист бумаги, и в то же время бледен, словно мертвец. Дверь открылась неожиданно, и вошедшую внутрь каюты девушку Люк наградил тяжелым, почти презрительным, взглядом голубых глаз. — Как ты могла? — печально прошептал Скайуокер, вместо приветствия, избегая даже смотреть на принцессу. — Пусть ты предала Альянс, по каким-то тебе одной известным причинам... я и сам никогда до конца не понимал, за что мы боролись — тебе виднее, конечно, но зачем ты... зачем ты решила стать его женой? Смысл сказанного доходил до Леи очень медленно. Сама-то она себя замужней не считала и ее статус — настоящий, да и прошлый в общем-то, — волновал ее в данный момент в последнюю очередь. Должно быть, Люк прочел последние новости, которыми пестрил ГолоНет, и сделал свои выводы — далеко идущие и, увы, ложные. — Нет-нет, подожди... все не так... — но договорить принцесса не смогла, на полуслове замолкнув. Она и сама никак не могла понять, с какого момента все пошло не так, и где та самая черта, отделяющая ее истинные намерения от гнусной фальши, которая окутывала ее со всех сторон. Не сказав главного — умолчав о родственной связи, — убедить Люка в своей правоте будет сложнее, намного сложнее. Тишина разделяла их каменной стеной. Никто не решался продолжить разговор; Лея вдруг почувствовала себя виноватой, не до конца понимая за что, а Люк отчего-то был очень зол, все его тело было напряжено до предела. — Что с тебя взять... ситхова дочь! — с крайним презрением бросил юноша, резко поднимаясь с кровати. — Нам не о чем говорить... "А ты ситхов сын!" — так и крутилось на языке у принцессы, но она не могла этого произнести. Пока что дела обстояли скверно — брат вел себя крайне странно, и до конца причину его гнева Лея понять не могла. — Мне нужна твоя помощь, Люк... — искренне, насколько могла, произнесла она. — Все правда намного сложнее, чем ты думаешь. Я... я хочу уничтожить Империю изнутри, разрушить правление ситхов, и только ты мне можешь в этом помочь, Люк. Только ты... — Уничтожить правление ситхов?! Один из них твой отец! "И твой тоже, идиот!" — чем дальше, тем больше Лее хотелось стукнуть брата, чтобы он наконец пришел в себя, либо по крайней мере бросить ему в лицо правду о его происхождении, но Вейдер, кажется, все предусмотрел. "Подлая тварь! Ну ничего... я еще покажу тебе..." — Это не имеет никакого значения. Империя уничтожила мою родную планету — это преступление против человечества, которое не может сойти с рук никому! И я использую любые средства, мне доступные, чтобы достичь своей цели... — И своего будущего мужа тоже? — хитро ухмыльнувшись, произнес Скайуокер; в его взгляде, однако, сквозила обида. "Нет! Только не это! Я же твоя сестра, глупенький! — кусала губы Лея; неужели тот невинный поцелуй, назло Хану, ты помнишь до сих пор, и он оставил след в твоем сердце?" — И Трауна тоже, если потребуется, — жестко бросила принцесса, подходя ближе к брату. — Я не остановлюсь ни перед чем, чтобы отомстить... — Надо же... — взгляд Скайуокера на миг обрел ясность, — я тоже... — Так что...? — Лея глубоко вздохнула, и надежда, почти почившая на дне ее сердца, вдруг ожила. — Ты со мной? Мы вместе? — Нет. У меня другая цель. Скайуокер демонстративно замолчал. По его лицу невозможно было прочесть, о чем он думает, но казалось, что он немного не здесь. — Я хочу отомстить за отца, — продолжил юноша после минуты невыносимой тишины. — И за учителя Кеноби. И за магистра Йоду. Я должен убить Вейдера... — тихо, но уверенно произнес он. — Ты чтоооооо?... — Я убью его, слышишь? Он заплатит за все... Никогда прежде Лея не видела его таким — холодным, жестоким и уверенным; от его слов веяло могильным холодом. Не то чтобы она заботилась о благополучии Вейдера — иногда она, казалось, и сама готова была задушить его собственными руками, но порой думала, что с ним можно найти общий язык или, по крайней мере, разойтись мирно — в любом случае сам Темный Лорд никогда не был целью принцессы, скорее одним из многочисленных препятствий на пути к желаемому, поэтому от стальной решимости Люка убить Вейдера... "убить своего отца" Лее стало откровенно не по себе. Это было дико, неправильно. Она скорее могла бы желать этого, но не Люк, не этот светлый наивный мальчик, каким принцесса его знала. Это его разрушит, осквернит его душу. Нужно сказать ему правду, какой бы горькой для него она ни была. Но нет, нельзя. Не сразу. — Люк... — несмело начала Лея, надеясь, что ее простые слова смогут хоть немного вразумить Скайуокера. — Это не лучшая идея. Вейдер очень силен, и ты не сможешь так просто... — Конечно... он твой отец и ты не можешь пойти против него. Именно поэтому мы не вместе, Лея. — Да какая к сарлакку разница, никакой он мне... — она запнулась, понимая, что невозможно отрицать очевидное. — Никакой он отец, ясно? Я не признаю своего родства с ним и... — Хватит. Уходи... — Зря ты так. Неужели ты думаешь, что сможешь так просто взять и убить ситха?! — Так просто? Неееет... — голубые глаза Скайуокера горели каким-то странным, поистине фанатичным огнем. — Это будет совсем не просто. Но оно того стоит. Лея застыла посреди комнаты, не в силах промолвить ни слова; она теперь ясно видела, что брат не отступит от своей безумной идеи. — Я не хочу тебя видеть, Лея. Уходи. Мы по разные стороны теперь... — Нет... нет, подожди... — Прочь отсюда!!! — дверь за спиной принцессы открылась, и двое стражников вошли, готовясь увести ее. *** Из каюты брата Лея вышла, давясь горькими слезами, которым наконец-то дала волю. Последняя надежда была разрушена, и не было никого в целом мире, кто бы мог понять ее и утешить. Словно в насмешку, именно в этот миг в конце коридора появилась фигура лорда Вейдера; жестом отпустив стражников, он некоторое время молчал, а затем его металлический голос разрушил хрупкую безопасность тишины: — Значит так... с завтрашнего дня мы начинаем твое обучение, — не спрашивая, обычным приказным тоном произнес ситх. — Это еще зачем? — Лея мигом собралась и взяла себя в руки; слезы высохли, словно и не было их, слабость растворилась, уступая место гневу. — Нет, не об этом мы договаривались! — Скайуокер, кажется, указал тебе на дверь? Не захотел разговаривать? — Это... временные недоразумения, — как истинный дипломат, ответила Лея. — Мы все уладим. — Ты же знаешь, что это не так. Он умеет быть упрямым... так же как и я, — ей показалось, или Вейдер засмеялся? — Хватит врать себе, Лея, твой план не сработал, каким был он ни был, и сейчас... ты выглядишь жалко! В глубине души ты знаешь, что проиграла. Соглашайся. Тебе уже нечего терять. Кто знает, может быть, когда-то ты станешь достаточно сильной, чтобы отомстить мне... — Зачем вам это? — Смотря что ты имеешь ввиду. — Вы... я не знаю, что вы сказали Люку, но он уже жаждет вашей смерти, а теперь хотите склонить на этот путь и меня... — Ты же ненавидишь Империю. И меня лично. Так почему бы и нет? — Вейдер, казалось, откровенно насмехался над ней. Или нет? — Зачем?! — Я предпочитаю знать своих врагов в лицо... и держать их достаточно близко, чтобы учуять, когда они захотят нанести удар. — Именно поэтому вы служите Императору, не так ли? — ужасная догадка поразила Лею до глубины души. — Вы были бы не прочь свергнуть его, но не делаете этого, потому что на смену ему придут другие враги, а его вы по крайней мере знаете... — А ты не так глупа, как кажешься, — произнес Вейдер. — Но не думай, что сможешь понять истинные мотивы моих поступков. — Я даже пытаться не буду... мне... мне это просто... — Отвратительно, — констатировал ситх, усмехаясь под маской. — Завтра в восемь. Без опозданий. У меня слишком мало времени, а ты наверняка будешь саботировать процесс. — Я не давала своего согласия... — Я его и не спрашивал. — Я не заключенная! — Все мы рабы своего положения... каким бы высоким оно ни было, — с этими словами ситх шагнул к дверям каюты Люка, бросив напоследок: — Выход найдешь сама. *** Впервые за последнее время, сидя в своих уютных бежево-золотистых покоях во дворце Трауна, Лея чувствовала себя безопасно; единственное место, где она могла полностью расслабиться, предаваясь своим мыслям. Она больше не плакала ночами, нет. Она спала крепко, почему-то зная наперед, что ей понадобятся силы. Не то чтобы Лея больше не грустила по разрушенному Альдераану, разодранному на части Альянсу, трагически погибшему Хану Соло и многим другим соратникам, чьих имен она даже и не знала, тех, кто был рядом с ней на базе Эхо на Хоте во время нападения Империи; нет, тяжелая едкая грусть ни на миг не покидала сердце принцессы, но вместе с ней было что-то еще... вера в то, что все еще можно... нет, не вернуть, но изменить... вера, продиктованная неуемной жаждой жизни. Откуда-то Лея знала, что из сложившейся ситуации есть выход — какой, она и близко не знала, но чувствовала каждой клеточкой своего естества, что нужно бороться. С кем? Ради чего? На эти вопросы ответов не было. Но чем дальше, тем больше Лея, в прошлом Органа, временно Вейдер, а вскоре по нелепой случайности судьбы — Нуруодо, понимала, что должна занять свое место в этом мире, чтобы продолжить бороться за те ценности, защищая которые она уже заплатила очень большую цену. Вот и сейчас, свернувшись калачиком в огромном кресле, глядя на живое полотно, изображавшее сцены боя, она представляла, что сама сражается на месте этих маленьких человечков-солдат и вопреки предначертанному финалу, побеждает противника многократно превосходящего числом. Ее блаженный покой прервал Траун, невесть как оказавшийся в ее комнатах — как чисс вошел, Лея не слышала, как долго он находился здесь, наблюдая за ней — тоже. — Ты зря это сделала... — наставительно начал чисс, и его тон Лее не понравился. Какого ситха он здесь вообще делает?! — Что именно? — сквозь зубы бросила она, поглядывая на комлинк, время было уже почти девять — теперь понятно, почему Траун пришел к ней, ведь именно в это время они обычно беседовали в гостиной. — Об учениках лорда Вейдера я наслышан лишь совсем немного, но знаю точно, что им приходилось очень несладко... и жизнь их была недолгой. — Это был не мой выбор... — Какая разница? Ты же сама лезешь на рожон, — Траун говорил спокойно, и это еще больше злило Лею. — А какое дело тебе до этого?! Кажется, тебе это только на руку. — Не совсем так. Что ты знаешь о ситхах, Лея? — Кроме того, что один из них управляет галактикой, а второй — армией? — выпалила принцесса, желая поскорее закончить этот странный разговор. На что Траун вообще намекает?! — Становясь на эту тропу, ты испытаешь много страданий, пока не будешь сломлена полностью... — Что-то лорд Вейдер не выглядит сломленным. — Он — нет. Но знаешь ли ты сама, сколько у Темного Лорда было неудачных опытов? Если ты думаешь, что Сила поможет твоей мести, если ты думаешь, что когда-то сможешь с ее помощью насолить кому-то из ситхов — ты ошибаешься. Сила ведет тебя, подчиняет себе, а не ты используешь ее ради своей прихоти. Не думай, что сможешь обыграть Дарта Вейдера на его же поле. — Я ничего не думаю... — А вот это зря. Думаю, самое время начать, — эта неприкрытая колкость окончательно вывела Лею из себя. Она вскочила с кресла и подошла почти вплотную к Трауну. — Почему это ты так печешься обо мне!? Тебе-то какое дело?! — У меня свои цели в этой игре. — Позволь узнать, какие же? — Позже, когда придет время... Ты узнаешь. Сейчас... тебе это не понравится, — он усмехнулся, а глаза на миг загорелись ярким алым светом. — А где гарантии, что понравится потом? — Уж я постараюсь, будь уверена... — мягкий бархатный голос Трауна завораживал, и в то же время, где-то там, на задворках сознания, мелькала тревога: "Ему нельзя доверять, нельзя." — Чего ты хочешь, Лея? — он часто задавал этот вопрос, но отвечала на него что-то отличное от "ничего" или "не знаю" принцесса крайне редко. — Чего ты хочешь от меня? Какое место ты предпочла отвести мне в своих играх, ммм? Лея молчала, пряча взгляд, закусывая губы. Она думала об этом, но вряд ли гранд-адмирал согласился бы хоть на один из вариантов, которые рождались в голове у мятежной принцессы. В разное время она желала то стать вдовой, избавившись от его присутствия, то видела в нем даже возможного союзника, ведь в чем-то их взгляды все же совпадали. Впрочем, сейчас, глядя на высокую сильную фигуру Трауна, его горящий ясным умом взгляд, она понимала, что ни один из этих вариантов невозможен: он верен Империи и прежде всего самому себе. Очень жаль, но, кажется, гранд-адмирал - это еще одно препятствие, которое убрать будет сложно. Молчание затянулось, но ответ на свой вопрос чисс, казалось, видел как на ладони; он приблизился к Лее, силой разомкнул руки, которыми она закрылась, пытаясь оттолкнуть мужчину. — Ну же, — ласково шептал он, но его руки были жесткими и властными. — Если бы я так уж хотел, я бы давно взял тебя. Силой. И никто бы не посмел мне помешать... Но как ты думаешь, почему я не делаю этого? — Потому что не хочешь. — Нет... О нет, напротив... хочу, - его губы жадно впились в шею, наверняка оставляя следы, а руки хищным кольцом обвились вокруг талии, плотно прижимая к себе. — Ты принадлежишь мне, Лея... Ты моя... Я лишь хочу, чтобы ты привыкла к этому, — его пальцы скользнули вверх, к застежке платья, и медленно расправлялись с ней. Происходящее было для Леи невыносимым, и слова Трауна обжигали своей правдой больше, чем его горячие прикосновения. Она ведь действительно начала привыкать к нему — к его присутствию, к теплу его кожи, к его случайным прикосновениям и поцелуям; иногда принцесса даже ловила себя на том, что ей нравится находиться к чиссу так близко, прижиматься к нему всем телом, вдыхать его запах - пряный и сладковатый. Но осознание того, что это все его умысел, его коварный план и она, словно мышь, попалась в лапы хищнику, делало все происходящее отвратительным; Лея напряглась всем телом, пытаясь вырваться из его цепких объятий, увернуться от касаний его жадных губ, но Траун держал ее крепко, а его умелые пальцы уже расправились с застежкой и снимали платье с плеч. — Ш-ш-ш-шш! Не сопротивляйся, — одним ловким движением он спустил платье вниз, и оно упало к ногам принцессы, оставив ее беззащитной, почти обнаженной; одним ловким движением Траун взял Лею на руки и перенес на кровать. - Я все равно сделаю это. Откинув одной рукой золотистое покрывало, он мягко, несмотря на попытки принцессы вырваться, опустил ее на постель и заботливо укрыл одеялом, спрятав ручки с острыми ноготками, успевшими оставить отметины на шее Трауна, под ним. — Вот так! — произнес он, склонившись над девушкой, нежно целуя ее в лоб. - Тебе пора спать. Я лишь помог тебе снять платье. — Помог?! — возмущенно зашипела Лея. — Именно. Тебе стоит почаще принимать мою помощь. Кто знает, может быть именно я смогу дать то, что тебе нужно... Последний раз подтолкнув одеяло, он убрал локон со лба Леи и бросив вежливое: "Доброй ночи, принцесса!", вышел. А Лея еще долго не могла уснуть, пытаясь забыть его жаркие объятия и поцелуи...