Empire State of Mind

— Микки! — раздался чей-то крик. Микки поднял голову в самый неподходящий момент и пропустил изображение на экране монитора, по которому он должен был кликнуть. Достаточно возмущенно пробормотав что-то, парень оглянулся в поисках источника крика и увидел своего босса, который кивнул ему, стоя в дверном проеме. Должно быть, что-то случилось. Застегнув свой пиджак, парень встал из-за стола и подошел к начальнику. — Сэр? — сказал он. — Я как раз заканчивал упражнение на вычисление потенциального преступника в толпе и… — Президент хочет увидеть тебя. Микки прищурился. Брюнет и думать не мог о том, что когда-нибудь услышит такие слова. Конечно, формально он работал на Президента и ожидал увидеть его не более нескольких раз в течение карьеры, но, чтобы тот попросил его о личной встрече… Через мгновение парень все-таки смог выдавить из себя несколько слов. — Извините? — Не заставляйте Президента ждать, Милкович. Микки кивнул, но после этих слов еще несколько минут стоял в дверях будто вкопанный, еле найдя в себе силы направиться к Клейтону Галлагеру. Тысячи мыслей метались в его сознании, и ни одну из них нельзя было назвать хорошей. Он не имел никаких предположений о том, что такого он мог натворить на заре своей карьеры для того, чтобы рассердить Президента, но все равно был уверен: наверняка сделал что-то не так. Наверное, стоя на посту в одном из холлов Белого Дома, встал у не той картины, или на неприлично долгий промежуток времени задержал свой взгляд на Первой Леди, или облажался перед репортерами, или случайно выдал какой-то государственный секрет… Когда в нем, все-таки, появилось относительное чувство уверенности в том, что он не делал ничего подобного, началась какая-то свирепствующая паранойя; он никак не мог остановить себя от непрекращающихся фантазий о более ужасных сценариях развития событий. Они преследовали его весь путь от Кабинета Охраны до Овального Кабинета. Парень остановился между двумя стойками секретарей и оглянулся. Работников за ними не было — наверняка они, к столь позднему часу, уже давно покинули Белый Дом. Милкович никак не мог осмелиться подойти к двери Кабинета Президента и постучать в дверь. Ни сейчас… да в принципе, никогда. Охрана, стоявшая в помещении, подозрительно посмотрела на него — видимо, никто не предупредил их о том, что он должен быть здесь. К одной из стоек подошла темноволосая девушка со спадающими на плечи аккуратными кудрями. Быстрыми движениями рук перебирая бесконечные папки, лежащие на деревянной поверхности, она мельком оглядела Микки и спросила: — Могу я чем-нибудь помочь Вам? — Меня зовут Микки Милкович, я из Специальной Службы. Передали, что Президент желает встретиться со мной. Девушка нажала какую-то кнопку на рабочем телефоне и сказала: — Агент Специальной Службы Микки Милкович хочет увидеть вас, мистер Президент. — Пусть заходит. Секретарша подошла к двери и отворила ее, позволяя Милковичу войти. Он сдержанно поблагодарил девушку и вошел в Овальный Кабинет. — Мистер Президент, — сказал Микки, протянув ему руку для приветствия. Мужчина в иссиня-черном костюме выглядел старше своих лет. — Благодаря чему я имею честь видеть вас? Клейтон Галлагер, без сомнения, являлся впечатляющим человеком. Микки знал об этом, но, разумеется, совершенно другим делом было встретить Главнокомандующего вооруженными силами лично. Он предложил Милковичу занять место напротив него (что он и сделал), и, позднее, спросил, желает ли он выпить чего-нибудь крепкого (от этого парень отказался, так как все еще был при исполнении обязанностей). Президент плеснул себе виски и присел в кресло, скрестив ноги. — Мистер Милкович, — начал он. — Мне сказали, что Вы — самый юный агент из всего штата сотрудников. — Я не знал об этом, сэр. — Сколько Вам лет? — Через три недели мне исполнится двадцать два, сэр. Президент кивнул и убрал виски куда-то в сторону. — Вы уже закончили свое обучение? — Да, сэр. — Если так, то у меня есть для Вас специальное задание. — Слушаю, сэр. С неуверенностью, Президент опустил взгляд, рассматривая орнамент на паркете. Каждое слово, произнесенное им, разделялось с другим неровным, глубоким вздохом; было видно, что мужчина очень нервничал. Микки никогда не замечал подобных вещей за ним, хотя смотрел очень много публичных выступлений первого лица страны; сейчас растерянность в каждом действии Президента было очень сложно не заметить. Парень даже задался вопросом, тот ли человек, столь уверенно выглядящий на экране, сидит перед ним. — Мой сын, Йен, очень упрямый и своевольный ребенок. Это досталось ему от матери, — сказал Президент. — И недавно он сказал Первой Леди, что, если я не сокращу штат его личной охраны в колледже, он вовсе не будет поступать в высшее учебное заведение. Микки прислушался к нединамичным голосам, раздававшимся в его микронаушнике. Он бы мог с полной уверенностью оповестить Президента о том, что в данный момент его сын находится в собственной спальне, слушая ужасно неприятную для ушей музыку, которая может заставить охранника, исполняющего свои обязанности, не раздумывая уволиться. — Мне нужно, чтобы Вы помогли мне с этим. — Я совершенно не знаю Вашего сына, мистер Президент. — И поэтому мне нужны именно Вы. Мой сын должен поступить в колледж и получить диплом, но у меня нет лишнего времени на то, чтобы спорить с ним относительно личной охраны. Моя обязанность и задача номер один — контролировать ситуацию, происходящую сейчас в нашем неустойчивом мире. Именно поэтому мне нужен присматривающий за сыном агент, которому я смогу полностью доверять. — Я думаю, что для подобного задания существуют более опытные люди, нежели я. — Йен желает заполучить лишь двух телохранителей, находящихся от него на достаточно большом расстоянии, — продолжил Президент, будто пропустив предыдущие слова Милковича. — А если они находятся далеко от сына, ему самому будет слишком легко улизнуть из их поля зрения после того, как он войдет в комнату общежития или кабинет без предварительного предупреждения. Или же он начнет заниматься вещами, которые не совсем желательны по причине того, что его могут похитить или вовсе убить, желая подобраться ко мне. — Я не совсем понял, о чем Вы говорите, сэр. Бесчувственный, жесткий взгляд Президента остановился на Микки. — Я хочу, чтобы Вы стали его соседом по комнате. — Что? — Если он не будет знать, что Вы являетесь секретным агентом, он намного более охотно будет общаться и проводить с Вами свободное время. Может быть, Йену удастся перехитрить охранников, стоящих на другом конце коридора, но с Вами это не сработает. Тем более, если Вы покажетесь ему обычным человеком, он даже не подумает этого делать. Вы понимаете меня, мистер Милкович? Микки, словно окоченев, уставился на Президента, подав признаки жизни лишь через несколько мгновений. — Только… Могу ли я сказать Вам кое-что, сэр? — Разумеется. — Вы совершенно ничего не понимаете, — начал Микки. Так и буравя взглядом Президента, он даже ни разу не моргнул; руки плотно прижаты к коленям. Парень аккуратно, как можно более незаметно сместился для того, чтобы было удобнее разглядеть устройство кабинета. — За окном этой комнаты стоят пять абсолютно разных охранников. Так же по паре человек находится перед каждой дверью в кабинет. Ваш сын, будучи постоянно окруженным вооруженными людьми, вырос в таких условиях, и для него вычислить подобных в толпе — нетрудная задача. Вы можете приставить к Вашему сыну кого угодно, и он все равно догадается об этом. — Не догадается, если вы будете хороши в своей деятельности. — Он сможет сделать это в любом случае. — Вы отказываетесь от прямого поручения, мистер Милкович? — прямо спросил Президент. — Нет, мистер Президент, — сконфузился Микки. Нервно прикусив губу, в данный момент он мечтал о крепком напитке, который смог бы успокоить его разбушевавшуюся нервную систему. — Но я хочу сказать Вам о том, что это не приведет ни к чему хорошему. И если Ваше намерение — уступить сыну, проделывая подобные вещи в тайне от него, он… Это приравнивается к заявлению о том, что Америка не ведет переговоры с террористами. — Вы называете моего сына террористом? — В данный момент? Да. Потребовалось достаточно много времени для того, чтобы Президент наконец кивнул. В этот момент произошла смена караула и ужасная музыка, которую слушал его сын, наконец-то затихла. Снаружи комнаты Галлагера-младшего сейчас находилось трое охранников, которые следили за тем, чтобы парень, сделав вид, что спит, не сбежал в неизвестном направлении Бог знает с кем. Микки, наслышанный о Йене, признался самому себе, что ему нравится этот своевольный парень. — Вы пройдете обучение по работе под прикрытием, — сказал Президент. Взяв стакан с виски обратно в руки и покружив его, заставляя кусочки льда тонуть в водовороте, он подошел к своему рабочему столу — это являлось знаком того, что он отпускает собеседника по своим делам (по крайней мере, Микки так говорили). Брюнет направился к двери, но был остановлен последующими словами Президента. — И, мистер Милкович, я надеюсь, что вы не против обсуждения таких подробностей, но Вам будет необходимо полностью отдаться своему заданию. Микки обернулся. — Да, сэр? — Я прочитал Ваше личное дело и теперь знаю, где Вы выросли. Я уверен, что Вы хорошо осведомлены о том, что моя семья ранее проживала в этом же районе Вашего родного города. Если Вы хотите, чтобы мой сын поверил Вам, чтобы Вы попросту ему понравились, я советую вернуться к истокам, мистер Милкович. Микки улыбнулся. — Хотите сказать мне, что Ваш сын будет делить комнату с отбросом из Саут Сайда? — Я хочу сказать, что он и не подумает о том, что я набираю агентов Специальной Службы из таких гиблых мест, — улыбнулся в ответ Президент. — Должен ли я знать что-нибудь еще? Президент отрицательно помотал головой и Микки вышел из помещения.