Клеймо и призвание

Юноша не мог подняться. Все, что ему оставалось — сжимать в руке удачно подвернувшуюся железку и скалиться. — Я не причиню тебе зла, — голос пожилого человека звучал спокойно и уверенно. — Доверься мне. Ты ведь хочешь жить? Жить… А кому хочется умирать в четырнадцать? Сделавшаяся невыносимой боль и вдруг пробудившаяся жажда жизни сделали свое дело. Юноша выпустил острую ржавую железку и закрыл глаза. Шаги. Если старик хочет уничтожить живой мусор, он это сделает. Легкое движение воздуха совсем рядом. Тихий вздох. Аккуратное прикосновение ко лбу. — Потерпи еще немного. Сведений об Анне Леман оказалось немного. Приехала три года назад из деревни со слишком сложным для запоминания названием. Вдова. Все небольшое хозяйство сгорело во время грозы. В Нордланд приехала, чтобы устроить свою судьбу. Детей нет. Стоп. Как это — детей нет? Август посмотрел на прикрепленную к листу бумаги фотографию. Ошибки быть не могло. Но ведь мать должна была указать имя своего ребенка. А эта женщина почему-то не стала. Но остальная информация сходится со словами Михея. Отца разбил паралич, после чего он прожил совсем недолго. Потом случился пожар, после которого Анна приняла решение не влезать в долги, чтобы устроиться на прежнем месте, а заново начать жизнь в столице. Алас с сомнением посмотрел на молоденького служащего регистрационной конторы. Целыми днями считает ворон. Вдруг напутал чего? — Значит, другие женщины с таким же именем не регистрировались? — Да нет же! — парень вспыхнул. Похоже, Август не был первым сомневающимся в точности данных, которые он предоставлял. — Если бы регистрировались, я бы сообщил. Похоже, ошибки быть все-таки не может. В письме господин Валдис сообщал, что Анна хотела устроиться в городе, а ребенка оставила из опасений остаться без работы. Анкеты, которые заполняют приезжие, не передаются работодателям. Она солгала для перестраховки или… Больше в пыльной, душной конторе делать было нечего, поэтому Август переписал адрес, оставил скромную сумму за предоставленный доступ к личной информации и поспешил выйти на свежий холодный воздух. И как об этом сказать Михею? «Я нашел личное дело твоей матери, но она не указала твоего имени в графе «Дети»? Глупость какая. Алас недовольно поморщился и махнул рукой. Адрес есть. Это главное. Может, пойти туда самому? Нет. Еще только полдень. Анна должна быть на работе. Ей предложили должность портнихи, от которой она не отказалась. Но завтра, при условии, что данные все-таки верны, у нее должен быть выходной. Единственный возможный вариант — пойти по адресу вместе с Михеем. Наверное, он все же будет рад увидеть мать живой и здоровой… Хоть бы это все была только беспочвенная тревога. От мыслей отвлек весьма ощутимый толчок. Август пошатнулся и ухватился за фонарный столб, чтобы избежать страстного поцелуя с холодной землей. — Смотреть надо, куда идешь! — выкрикнул Алас, с негодованием глядя на парня, поднимающегося на ноги с видимым усилием. На парня со шрамом на лице. — Опять ты. — Прости… те, мэтр Алас, но я все-таки тут живу, — Лорн старательно отряхнул брюки и поднял с земли объемную книгу в потертой кожаной обложке. — Зачем она тебе? Ты же так и не решился заниматься целительством, — книгу Август тоже узнал. Она содержала подробное описание ритуалов и заклятий, которыми целителям нельзя пользоваться ни при каких обстоятельствах. И взять ее, разумеется, можно только в библиотеке Совета. Но Лорн не счел нужным ничего объяснять. Бросил на бывшего друга странный взгляд и поспешил уйти. Значит, все-таки решился? Это наверняка как-то связано с их последним разговором и тем странным обещанием. Собрался осуществить один из описанных в книге ритуалов? Нет, вряд ли. Лорн для этого слишком любит себя и слишком всего боится. Куда ему решиться проливать собственную кровь для связи с древними силами? Мысли свернули в самое невероятное русло, заставив Августа тряхнуть головой и направиться домой. Предъявить Лорну все равно нечего. Подумаешь, будущий целитель взял книгу ознакомиться. Все они когда-то ее читали. День клонился к вечеру неохотно. Дома царили тепло, уют и покой. Пахло сушащимися на печке грибами и укропом. Михей хвастался обновками, которые на выделенные Августом деньги купила Аксинья. Мальчик широко улыбался и выглядел более чем довольным. Как мало, оказывается, нужно для счастья. Немного времени, которое тратят только на тебя. Чуть больше часа, чтобы почувствовать себя нужным и не таким одиноким. Эта радость… Что случиться с ней, когда исполнится заветная мечта ребенка? Думая обо всем разом и в то же время ни о чем, Август занимался любимым делом — точил ножи. Дома хорошо, но тревога не проходит. Алас заметил взволнованный взгляд Аксиньи. Нет. Находиться дома в таком состоянии и продолжать волновать домашних никак нельзя. Целитель искал благовидный предлог уйти подальше и по возможности надолго. И предлог не заставил себя ждать. Ужину помешала ворвавшаяся в дом немолодая женщина. Ее бледное лицо, мелко дрожащие руки и перепуганный взгляд дали Августу понять — пора работать. Он спешно поднялся с места и сделал несколько шагов навстречу женщине до того, как она вцепилась в него и с трудом проговорила: — Умоляю, помогите… — Показывайте дорогу. Путь, оказавшийся невыносимо долгим, лежал к одним из четырех городских ворот. Взволнованная женщина не прекращала говорить, и из ее спутанных речей и объяснений Август узнал, что в предместьях Нордланда жители нашли девушку, которую явно очень долго терзала Свора. На ее теле не было ни единого не поврежденного места, но девушка еще держалась и даже несколько раз ненадолго приходила в сознание. Двери маленького, покосившегося домика оказались распахнутыми настежь. На крыльце нервно расхаживал и курил самокрутку какой-то парень. Наверное, он и нашел девушку. Встретившись с Аласом взглядом, парень посторонился и зачем-то спрятал самокрутку за спину. Притихшая женщина привела целителя в дальнюю комнату. Свет едва проникал сквозь маленькое, пыльное окошко. Пострадавшая, которую переложили на узкую постель, выглядела так, что многое повидавший за свою практику Алас содрогнулся. Лицо, шея, руки — все покрыто скверной, нарывами и язвами. Растрескавшиеся губы приоткрыты, мутные глаза устремлены в потолок. Грязная, изодранная одежда, казалось, намертво присохла к телу. Но дыхание все же заметно. Радовало одно — если девушка все еще жива, значит, есть пусть и маленький, но шанс, что она выживет. Август опустился на колени у кровати и опустил ладонь на лоб пострадавшей. Сильный жар. Время уходит. Традиционные методы могли не сработать, но Алас надеялся, что прибегать к нетрадиционным не придется. Одно из сильнейших заклятий, что знал целитель, пока работало. Въевшаяся в кожу скверна неохотно, но все же переходила на его руки, давая возможность ощутить все разнообразие боли. Дыхание сбилось так, что Алас испугался неверно произнести следующую фразу. Одна малейшая неточность в слове, и девушка отправится в мир иной. Я вижу твою силу. Я знаю, что ты справишься. Еще не время умирать. Взгляд девушки прояснился и стал более осмысленным. Август улыбнулся ей через вновь накатившую боль. Удел целителя — принимать на себя людские страдания. Во время работы подобного уровня сложности тяжело следить за ходом времени. Ритуал был полностью завершен к тому моменту, когда Август почувствовал, что вот-вот упадет. Исцеленная девушка спит, но работа еще не окончена. В голове звенел комариный рой, а небольшую комнату затянул белый туман. Однако упасть в обморок означало потерять репутацию, поэтому Алас кое-как поднялся на ноги, надел плащ и накинул на голову капюшон, чтобы никого не напугать своим видом. В коридоре неприкаянным приведением ходила пожилая женщина, бездумно переставляющая с места на место какие-то безделушки. — Я сделал все, что мог, — хрипло произнес Август, заставив женщину испуганно вздрогнуть. — Дальше ее жизнь зависит от вас. Хорошо ухаживайте за ней и ни в коем случае не оставляйте одну. — Сколько мы вам должны? — Обговорим это позже. К моменту, когда Алас покинул домик, на улице уже стемнело, поэтому дорога домой превратилась в пытку. Ноги дрожали, его штормило, несколько раз, запнувшись, обессиленный целитель чуть не падал. Возможно, если бы не плащ с красным крестом, городская стража приняла бы его за пьяного. Встретившиеся на пути дети кричали что-то вслед и смеялись, но смысл слов не доходил до измотанного сознания. Словом, ввалиться наконец домой Август был рад несказанно. Спешно отмахнулся от Михея, пытающегося ухватить за руку: нельзя допускать никаких прикосновений, это может кончиться весьма печально. Аксинья порывалась предложить свою помощь, но Алас напомнил, что справится с такими повреждениями лекарю не под силу. И направился к себе в комнату, ясно давая понять, что беспокоить его нельзя. Силы исчезли, когда до постели оставалось всего несколько шагов. Прошептав проклятие в темноту, целитель рухнул на пол и потерял сознание.